Глава 11. — Тогда нечего тут сидеть сложа руки

— Тогда нечего тут сидеть сложа руки! — взорвался Лахлан. — Что это за план?

Джим встал из-за стола:

— Боюсь, что сейчас я еще ничего не могу вам сказать. Как ты и полагал, Лахлан, мой план опирается на магию, но, прежде чем о нем говорить, нужно еще кое-что выяснить. Поэтому я хочу подняться в комнату и некоторое время побыть там, чтобы заняться магическими делами… — Джим умолк на полуслове.

— Совсем из головы вылетело. В нашей спальне сейчас Брайен. Мне нужна комната, хоть какой-нибудь закуток, где я мог бы остаться один. — Он взглянул на Геррака: Найдется здесь такая комната?

Вместо ответа Геррак обернулся и крикнул, подзывая своих слуг.

— Xo! — разнеслось по всему замку.

Через несколько секунд перед Герраком уже стояли трое парней.

— Сходите за леди Лизет! — приказал он. — Я хочу, чтобы она мигом была здесь.

Слуги бегом бросились к кухне. Не прошло и полминуты, как в зале появилась Лизет. Однако на этот раз сна не прибежала, а пришла, хотя и быстрым шагом, потому что одно дело, когда тебе дают поручение, и другое дело, когда за тобой посылают, тем более если ты хозяйка замка.

Она подошла к столу:

— Да, отец?

— Милорду нужна отдельная комната, чтобы заниматься магией. Не могла бы ты проводить его в такую комнату и обеспечить его всем, что ему потребуется?

— С радостью, отец, — ответила Лизет и повернулась к Джиму, стоявшему с другой стороны стола. — Не угодно ли милорду проследовать за мной? — пригласила она официальным тоном.

— Благодарю, — кивнул Джим, раздумывая, не следует ли на сей раз добавить «миледи» — ведь он говорил Герраку «милорд», как хозяину замка, а Лизет считалась хозяйкой. Поразмыслив, Джим решил при обращении ней не употреблять никаких титулов вообще.

Он вышел из-за стола, и она повела его через кухню в башню. Когда они поднялись по лестнице и Лизет хотела свернуть в коридор, расположенный этажом ниже, чем спальня, где лежал Брайен, Джим остановился.

— Прошу прощения, — сказал он. — Но мне нужно еще зайти в нашу комнату за моей подстилкой. Не могли бы мы сначала подняться туда?

— Конечно, милорд. — Лизет вернулась на лестницу и повела его наверх.

Брайен, по-видимому, еще спал; на столе возле его кровати стояли кувшины.

Четверо слуг с ужасом уставились на Джима.

— Похоже, с ним все в порядке, — поспешил успокоить их Джим. — Он пил слабое пиво?

— Пил, милорд, — ответила старшая из женщин. — И если ваша милость хочет убедиться, пусть заглянет в тот кувшин — он пуст на четверть.

— Хорошо. Продолжайте поить его, когда будет просыпаться.

— Да, милорд, — хором ответили слуги.

Джим поднял свой сделанный руками Энджи матрас, свернул его и взял под мышку.

— Теперь я готов, — сказал он Лизет. — Веди меня в другую комнату.

— Сюда, милорд, — показала она.

Они спустились по лестнице, прошли по коридору и оказались в крохотной комнатушке. К удивлению Джима, в ней, тем не менее, была мебель. В углу стояла типичная средневековая миниатюрная кровать; кроме того, здесь были деревянный стул грубой работы и высокий платяной шкаф из темного дерева с двумя дверцами, закрытыми и запертыми на засов. На полу едва хватало места, чтобы расстелить матрас Джима. Но больше всего его поразило то, что возле узкого стрельчатого окна стояла чашка с желтыми и белыми лесными цветами.

До сих пор Джим не видел цветов ни в одном средневековом жилище, за исключением собственного замка, где Энджи иногда приносила их в спальню. Но кто принес их сюда?

— Лизет, это, наверное, твоя комната? — догадался Джим.

— Да, милорд. Извините, что она такая маленькая и убогая. Для джентльмена вашего ранга она плохо подходит. Но остальные комнаты не убирались годами или завалены такими вещами, что, даже если их убрать, там все равно останется неподходящий для лорда воздух.

— Я тебе весьма признателен, — сказал Джим. — Твоя комната вовсе не убогая, миледи хозяйка, хотя она, может быть, чуть поменьше той, что наверху.

Она мне вполне подойдет; для моей подстилки места тут хватит. А от этих цветов я просто в восторге: они прекрасно украшают комнату.

— Наверно, я к ним слишком привязана. Когда они цветут весной, мне не хочется расставаться с ними даже ночью. Тогда я приношу их сюда и ставлю в самом светлом месте. Только, когда их сорвешь, они скоро вянут.

— Попробуй налить в чашку немного воды, — посоветовал Джим. — Иногда это помогает цветам сохранить свежесть.

— Правда? Да, теперь вспомнила, я уже слышала об этом. Только давно; тогда я была еще маленькая и не обратила внимания. Обязательно воспользуюсь вашим советом и налью воды в чашку, но не сейчас, чтобы не мешать вам.

— Очень любезно с твоей стороны. Одну минутку!

Лизет уже повернулась к двери.

— Скажи, нельзя ли сделать так, чтобы никто сюда не заходил?

— Сюда никто не зайдет, милорд. Слуги никогда не беспокоят людей на верхних этажах, да и едва ли кто-нибудь отважится потревожить мага, если на то не будет особого приказа.

— Еще минутку, — окликнул ее Джим, потому что Лизет опять повернулась к двери. — Я бы хотел кое о чем поговорить с тобой. Как ты, вероятно, слышала внизу, я собираюсь заняться магией. Мне нужно найти решение одной проблемы ну, той, о которой сообщил Лахлан Мак-Грегор. Не знаю, слышала ты или нет…

— Простите, милорд, — перебила Лизет. — Но я все знаю об этом. Даже если бы братья и отец мне не сказали, Лахлан не скрывает от меня ничего.

— Понятно. Ну так вот, — продолжал Джим. — Мы сидели за столом и пытались что-нибудь придумать. Потом у меня появилась идея. Но для ее исполнения нужна не только магия, но и кое-какие сведения. Я начну с магического сна. А после пробуждения мне надо будет как можно скорее повидаться с волком Снорлом. Я хочу, чтобы он рассказал мне о Чевиот-Хиллз, обиталище полых людей. Ведь он бродит где хочет, даже там, и знает, верно, каждый уголок.

— Да. Конечно, знает. Я поищу его с помощью Серокрылки. Когда та найдет его, то спустится и крикнет ему. Правда, он может не понять ее, потому что она не умеет говорить. Но думаю, он догадается, что Серокрылку послала я и что мне нужно с ним встретиться. Тогда он, наверное, придет в условленное место недалеко от замка; мы оба его прекрасно знаем. И если мы с вами отправимся туда после вашего пробуждения… А вы можете сказать, когда проснетесь, милорд?

— Не позже чем через час. А может, хватит и получаса…

— Тогда надо послать Серокрылку сию же минуту. Я вернусь сюда минут через пятнадцать и, если вы позволите, потихоньку загляну в комнату и посмотрю, спите вы или нет. А до условного места я вас потом доведу. Мы придем туда даже раньше Снорла, если только он не окажется очень близко. Это, конечно, важно, ведь если он придет в условленное место и не застанет меня там, то не будет нас дожидаться. Правда, после встречи с Серокрылкой он может встревожиться и подумать, будто я… в опасности; тогда он будет кружить рядом с замком. В этом случае он узнает, что мы пришли в условленное место, так что никуда он не денется. В общем, вряд ли мы его потеряем, если только Серокрылка его найдет.

Конечно, волк может ее не понять, но в это уж совсем слабо верится.

— Да, это навряд ли, — согласился Джим. — Ладно. Я буду ждать тебя через пятнадцать минут. Но если я еще не проснусь к тому времени, то подожди, пожалуйста, немного. Не думаю, что просплю очень долго… Я уже говорил: в самом крайнем случае, не больше часа. — Как скажете, милорд. — Лизет повернулась и вышла из комнаты.

Джим расстелил на полу матрас. Прежде чем лечь, он еще раз взглянул на цветы у окна и почувствовал жесточайший приступ ностальгии. Цветы напоминали ему Энджи и все, что она делала, чтобы их жизнь в условиях четырнадцатого века стала хоть немного сносной. Он вспомнил, как вместе с Брайеном и Дэффидом одержал победу в сражении с существами, служившими Темным Силам, у Презренной Башни: тогда Брайену удалось поразить жизненно важные органы червя; Дэффид перестрелял гарпий, которые внезапно обрушились на них из-за завесы тяжелых низких облаков; а Джим в теле дракона сразил могучего огра.

Джим вспомнил, как Дэффид проявил почти сверхъестественную волю к жизни после укуса гарпии, который считался смертельным, только потому, что Даниель, ставшая его женой, наконец сказала, что любит его.

Тогда же Джим узнал от Каролинуса о своем магическом кредите в Департаменте Аудиторства. Его бы как раз хватило для их с Энджи возвращения в мир двадцатого века.

И тогда же Энджи сказала: «Я хочу того же, чего хочешь ты». И Джим, до того момента считавший, что она непременно захочет вернуться — хотя многое в этом средневековом мире сильно привлекало его самого как ученого-историка и спортсмена, — был озадачен ее словами. Убедившись в том, что совесть его спокойна, Джим решил остаться, к великой радости сэра Брайена, Дэффида и прочих друзей, а также при полном — как она сама сказала — согласии Энджи.

Потом они стали владельцами замка сэра Хьюго де Буа де Маленконтри, поскольку сэр Хьюго, служивший Темным Силам, вынужден был бежать, чтобы спасти свою жизнь. Он перебрался на континент и, очевидно, не имел ни малейшего желания возвращаться.

Джим скоро обнаружил, что четырнадцатый век — отнюдь не ложе из лепестков роз. Чаще он казался ложем из терниев. Однако Энджи чудесным образом умела делать жизнь в замке вполне сносной, используя все самое лучшee, что можно было найти в четырнадцатом веке. Теперь цветы напомнили Джиму об Энджи, и он почувствовал, как соскучился по ней.

Но похоже, ему не суждено вернуться к обещанному сроку. Более того, он снова вступал в борьбу с Темными Силами, не располагая почти никакой магической силой.

Магический кредит, которого некогда хватало на то, чтобы вернуть его вместе с Энджи домой, теперь почти иссяк. Он истратил его, оставшись в этом мире и поселившись в замке сэра Хьюго.

Правда, Джеймсу удалось вернуть часть магического кредита своими действиями во Франции в прошлом году, когда погиб Жиль и они спасли наследного принца Англии. Но это приобретение также свелось к нулю из-за того, что он по необходимости нарушил одно из важнейших правил магов. Поэтому он по-прежнему оставался магом класса D. Теперь он не мог надеяться на возвращение с Энджи в свой двадцатый век, не достигнув класса ААА+, которым обладал Каролинус. Уже не в первый раз Джим подумал о том, какую тяжелую ношу взвалил на плечи Энджи, решив остаться здесь.

Однако теперь оставалось только приложить все силы к скорейшему решению насущных проблем и посрамить Темные Силы, расстроив вдохновленные ими планы шотландского вторжения в Англию.

Джим улегся на подстилку, сшитую в его замке и тщательно оберегаемую от вшей, и завернулся в нее. Подстилка служила ему не только матрасом и подушкой, но и превосходно сохраняла тепло, позволяя спать на холодном каменном полу.

Он закрыл глаза и мысленно написал на внутренней стороне лобной кости заклинание, благодаря которому его астральное тело могло переместиться во время сна на юг Англии — к домику Каролинуса близ Звенящей Воды.

Я В СНОВИДЕНИИ -> ДОМ КАРОЛИНУСА

Как обычно в таких случаях, Джим немедленно уснул — и в тот же миг оказался перед маленьким домиком с остроконечной крышей, стоящим на небольшой поляне; вокруг росла невероятно зеленая при дневном свете трава; тут же был бассейн с волшебным фонтаном, и брызги его струй, падая на поверхность пруда, издавали звенящий звук, что и дало этому месту имя Звенящая Вода.

Дата добавления: 2015-08-26