Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Обработка общественного мнения в предвидении войны. Русское общество в эпоху Отечественной войны 1812-14 г.г.

Чувство страха в бою у рядового бойца, командира полка и старшего начальника | Психические явления в жизни человека | Отрицательными свойствами воли, наиболее вредными для военного дела, будут: слабоволие, нерешительность, родная сестра трусости, и самая трусость. | Храбрость | Ужасы войны | Поддерживающая и морализующая роль религии | Механические средства воздействия на душу человека | Толпа. Психологическая толпа | Мода. Нравственная зараза | Все, что уменьшает рассудочные и волевые способности отдельного человека, является благоприятными условиями для объединения индивидуумов в толпу. |


Читайте также:
  1. A. Первый этап войны
  2. I) Эффективность военных преобразований 1860-1870-х годов на примере Русско-японской войны.
  3. I. НАЧАЛО ВОЙНЫ
  4. I. Обработка информации, полученной при обследовании
  5. I. Проблемы мирного урегулирования после окончания войны
  6. II. НАРОДНОЕ ХОЗЯЙСТВО В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
  7. II. Русское народничество и националисты

 

Как скоро мы признаем, что в каждом человеке есть две стороны жизни — жизнь личная, свободная и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы, у нас явится вопрос — нельзя ли влиять на эту стихийную жизнь человека, нельзя ли сделать так, чтобы законы, которым следует человеческое общество, создавались государством? Нельзя ли направлять человеческий рой, как направляет матка рой пчелиный?

Какие имеются в нашем распоряжении средства, чтобы общество настроить на пользу государству и чтобы сделать его послушным орудием государственной силы?

Мы не знаем никаких способов, чтобы помешать образованию толпы. А раз толпа образовалась, она каждую минуту может обратиться в психологическую толпу со всеми последствиями такого обращения.

Людское общество есть тоже толпа, уже образовавшаяся. Киньте в него удачные, волнующие лозунги, поставьте во главе его опытных умелых вождей - и общество в силу законов подражания и восприимчивости станет поступать как толпа, станет невменяемой и тогда может быть направлена к хорошему или к дурному.

Какое громадное значение во время войны, имеет общество, мы можем видеть по сравнению России начала XIX века с Россиею начала XX века.

Россия сто лет тому назад, после двухлетней войны победоносно вошла в Париж и водворила мир в Европе. Россия сегодняшнего дня после трехлетней войны погибла в крови классовой борьбы, легла опозоренная, поверженная в прах и поруганная. Невольно встает вопрос: в чем заключалась разница тогда и теперь? Почему тогдашнее общество выжило и с честью вынесло все то ужасное, что выпало на его долю, а наше общество не устояло и погибло?

Ведь и тогда войне предшествовали уныние, неудачи и позор. Умер Суворов. Насильственной смертью, после дворцового переворота, скончался странный, не понятый современниками Император Павел. Наши войны с Наполеоном начались позором Аустерлица и Фридланда, Тильзитским вынужденным миром и дружбою с Наполеоном, казавшимся большинству его Русских современников антихристом, исчадием ада. Против России крепла коалиция. Россия была одинока. Двадцать народов, ведомых самим Наполеоном, обрушились на Россию. И как началась война!! Отступлениями! Сдали Вильну, сдали Смоленск. Подошли к Москве. Сдача Москвы тогдашнему народному сознанию казалась невозможной. Она знаменовала гибель России. Но после Бородина был совет в Филях. Постановили сдать Москву... И Москву сдали, сожгли... Но войны все-таки не кончили.

Помню, как в только что минувшую великую войну говорили о возможности сдачи Киева. Кругом был один голос. Если Киев сдадут — конец войне. Война невозможна.

А вот тогда сдали Москву, Самое Москву! В сердце России вошел враг, а Русский народ не растерялся, не пришел в уныние, собрал новые ополчения и погнал француза. Через Тарутино, Малоярославец и Березину он опять дошел до Вильны и там не остановился. Люцен и Бауцен его не смутили и не испугали, а повели дальше к Кульму и Лейпцигу, а потом и к Парижу.

В чем же дело?

Воины были другие? Нет, мы нашим дедам не уступим ни в чем. Наша армия может гордиться тем, с какой честью выходила она из выпавших на ее долю испытаний.

Не выдержало общество. Не выдержала та скрытая толпа, которая оказалась с совершенно иною психологией и иначе обработанной и воспитанной, чем была обработана и воспитана та же толпа начала XIX века.

Тогда меры воздействия на общество, по сравнению с нынешним временем, были ничтожны. Газеты не имели широкого распространения, их было мало, и они политическими вопросами почти не занимались. Народ осведомлялся манифестами, читаемыми священниками с амвона, да тем, что скажет ему помещик, что донесет до него стоустая народная молва. Образованное общество было монолитно. Оно крепко было спаяно вековыми традициями. Волноваться могло крестьянство, находившееся в крепостном состоянии. Оно и волновалось недавно — при Екатерине Великой, во время Пугачевского бунта, но оно сдерживалось дворянством, жившим в самой толпе крестьян, по своим поместьям и внушавшим крестьянам те или другие идеи. Крестьяне, почти поголовно неграмотные, жили жизнью и интересами помещиков. Кроме помещиков были служилые люди — за малым исключением то же дворянство, купцы и мещане-ремесленники. Если мы прибавим к этому духовенство, то мы увидим, что, несмотря на незначительность средств воздействия на общество, их было совершенно достаточно, ибо всему тон задавало дворянство, глубоко проникшее в народ, и от его настроения зависело настроение всего общества. Рабочих масс не было. Пролетариата не было. Были нищие; были убогие; но все эти люди не имели под собою силы.

На дворянство оказывали влияние — непосредственная его близость ко двору и к Государю, часто объезжавшему губернии, литература, театр, но главное - семейное воспитание и традиции рода.

Семья в ту пору была крепка. Дворянская семья тысячью уз была связана с деревней. Крепостные слуги, няни, выезды в поле, на работы, игры с крестьянскими детьми — все это соединяло барина с мужиком. Дворяне и крестьяне могли быть враждебными друг другу, но они в то же время не были чужими друг другу. Они постоянно сталкивались друг с другом. В церкви, на праздниках, на семейных торжествах, на охотах. Барин и мужик были вместе.

Отношения между ними были простые. В бесподобном описании псовой охоты Ростовых в "Войне и Мире" гр. Толстого мы читаем из жизни взятый случай, как неприличным словом обложил своего барина, помещика, графа, старика Ростова его крепостной, доезжачий Данила, за то что граф упустил, протравил волка.

"...На длинной спине бурой, почерневшей от пота лошади комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки, с седыми встрепанными волосами над красным, потным лицом.

— Улю-люлю, улюлю!..- кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.

— Ж...! — крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.

— Про... ли волка-то!.. Охотники! — и, как бы не удостаивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял, оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению..."

После охоты — "граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.

— О материщий какой, — сказал он. Матерый, а? — спросил он у Данилы, стоявшего подле него.

— Матерый, ваше сиятельство, — отвечал Данила, поспешно снимая шапку.

Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.

— Однако, брат, ты сердит, — сказал граф.

Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой..."(Гр. Л.Н.Толстой. "Война и Мир". Изд. Ладыжникова. Т. II, стр. 341 и 347.)

При таких отношениях было естественно, что в трудные времена жизни государства народ искал совета у помещиков, бывших при нем, и народное мнение являлось мнением помещиков.

Помещик образование получал, за малым исключением, дома. Священник, дьячок или приезжий на каникулы бурсак — семинарист, философ или богослов, обучение псалтырю и часослову, Российской грамоте, потом для немногих пансион или гимназия и очень редко университет, - вот образовательный ценз тогдашнего дворянства. В науках преобладал патриотизм. В близком прошлом был блестящий век Екатерины — Суворов, Румянцев и Орлов — победы и завоевания. В более глубоком прошлом Елисавета и Петр — победы и завоевания. Было чем гордиться. Россия раздвигалась на запад и восток, новые невиданные по красоте и богатству страны склонялись под власть короны Российской. Андреевский флаг реял на кораблях Российских в Средиземном море, Атлантическом и Великом океанах.

Литература — творения Карамзина и оды Державина — возвышала душу и украшала Российское имя.

Театр... Современник описывает, как в ноябре 1807 года, то есть сейчас после Фридландской неудачи и Тильзитского мира на сцене Большого театра в Санкт-Петербурге шла первый раз трагедия Озерова "Димитрий Донской". Она была полна тонких намеков на только что пережитую нами неудачу. И когда актер Яковлев, игравший Димитрия, говорил монолог, обращаясь к князьям и боярам, он в одном месте повернулся лицом в зрительный зал и с чувством и подчеркнуто произнес:

"Беды платать врагам настало ныне время." Толпа зрительного зала в этот миг обратилась в психологическую толпу. Одна и та же мысль ею овладела — пора отомстить Наполеону за унижение Тильзита. Одно имя было у всех на устах: Багратион. Весь зал поднялся с мест. Стучали скамьями, креслами, тростями и саблями. Аплодировали не автору и не актеру, но той мысли, которая овладела всеми: "Ах, лучше смерть в бою, чем мир бесчестный."

После победы Димитрия над Мамаем, когда Димитрий, израненный, становится на колени и, сняв шлем, молится, Яковлев читал монолог Димитрия особенно четко, как бы внушая толпе:

 

На первый сердца долг Тебе, Царю царей.

Все царства держатся десницею Твоей.

Прославь... и утверди... и возвеличь Россию,

Как прах земной, сотри врагов кичливых выю,

Чтоб с трепетом сказать иноплеменный мог:

Языки, ведайте: — Велик Российский Бог!..

Слова эти наэлектризовали публику, и долгое время после театр не мог успокоиться.

Так готовились наши деды к мысли о необходимости войны, победы и расплаты.

Какое же было отношение общества к армии?

Мы можем его изобразить словами Грибоедовской комедии "Горе от ума".

 

"Когда от гвардии, иные от двора,

Сюда на праздник приезжали,.

Кричали женщины ура

И в воздух чепчики бросали..."

 

Настроение было патриотическое. Оно ярко выражалось и словами модного в те дни "польского", которым открывались все тогдашние балы:

 

"Гром победы раздавайся,

Веселися храбрый Росс,

Звучной славой украшайся,

Магомета ты потрес."

 

При таком настроении общества легко прошли и ужасная Фридландская неудача, и голод, и тиф, и цинга в армии в 1807-м году, как результат отвратительно поставленного снабжения, и наше отступление к Москве в 1812-м году. По гостиным и штабам могли шипеть об изменниках немцах, о Пфуле, Барклае де Толли, Вольцогене, Армфельде и других, окружавших государя Александра I, могли упрекать Кутузова в кунктаторстве, но это не было глубоко, это не могло сломить уверенности в Российской армии, в неизбежной будущей победе, которая была внушена обществу работою в семье, деревне, школе, литературе и театре.

 


Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 44 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Начальник в последний момент боя| Русское общество перед Великой войной 1914-17 г.г.

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.01 сек.)