Швейцар поклонился и проводил нас в богато украшенное фойе Башен Аккадиан, в то время как мое внимание привлекло движение в дверном проеме через дорогу. Инстинктивно я подошла ближе к отцу. Но было что-то знакомое в этих движениях. Это Уилл. Мое сердце пропустило несколько ударов.
Я не знала, как отделаться от отца и охраны. Но уже почти темно, поэтому Уиллу нужно будет идти в Клуб Распущенности, и у меня нет времени подняться наверх и спуститься обратно.
Прежде чем я смогла обдумать план, мы завернули за угол здания. Охранники сидели на их оббитых стульях. Один из них тасовал колоду карт.
Я коснулась папиной руки.
— Я ненадолго останусь в вестибюле, — сказала я.
Отец был слишком подавлен, чтобы спорить.
Все его внимание занимало ненавистное нападение, сопровождаемое выстрелами, которое мы не должны были слышать.
Кажется, на меня никто не смотрел, поэтому я шагнула на улицу, сама открывая дверь, чтобы у швейцара не было шанса задавать мне вопросы. Я поколебалась перед зданием, когда мимо проехали два паровых экипажа. Странно видеть больше, чем одну за час, но в это время дня люди искали развлечений.
Уилл встретил меня на полпути через дорогу. Он потянулся ко мне, но затем опустил руки и жестом показал мне вернуться к алькову, где он прятался от дождя. Это был вход в магазин, который закрыли годы тому назад. Дверь заколотили досками, а витринные окна были покрыты лишь слоем пыли и разлагающимися останками насекомых. В дальнем углу алькова лежали обрывки ткани. Я тронула их ногой. Это маленькая тканевая кепочка. Кто бы ни был ее владельцем, он, вероятно, уснул здесь, укрываясь от ветра и дождя. А я входила и выходила в задекорированную дверь на улице напротив, никогда не осознавая, что ребенок жил в пустом дверном проеме этого заброшенного здания.
— Что ты здесь делал? — спрашиваю я у него.
— Ждал. Тебя, — я ощущаю вспышку полного счастья. А затем закрадываются сомнения.
— Ждал?
— Прошлой ночью, после твоего ухода, я не мог перестать думать о тебе. Я волновался.
Дождь превратился в тонкий туман. Влажные бусины усеивали его оголенные руки, а его темные волосы прилипли к лицу и шее. Через дорогу наш швейцар быстро осмотрелся вокруг, шагая туда и обратно. Он обернулся, с кем-то разговаривая. С охранником?
— Давай прогуляемся, — предложила я.
— Хорошая идея, — сказал он, даже несмотря на то, что он долго шел по пути сюда. Даже не смотря на то, что это опасно и ему скоро нужно будет тащиться обратно в город на работу.
— Ты в порядке? — наконец спросил он. — Ничего не случилось прошлой ночью?
Я думала о пугающей поездке домой, о веревках, протянутых на нашем пути. О разломанных крокодильих черепах. — Я в порядке.
— Этот клуб не безопасен для тебя. Больше не безопасен, — сказал он. Прочистил горло. — Мужчины на верхнем этаже редко спускаются вниз, но прошлой ночью они были заинтересованы тобой. Девушка с фиолетовыми волосами. Обыскали все частные комнаты Элиота.
Когда Элиот покидал клуб, у него в руках была книга, но кто мог знать, что еще они могли найти?
— Эти мужчины были убийцами, пока смерть не стала повседневным случаем, — сказал он.
Я вспомнила глаза пожилого мужчины. Уиллу не нужно было убеждать меня, что он опасен.
Он посмотрел на меня быстрым взглядом, который я не смогла разобрать. — Выглядело так, будто они ожидали найти тебя в спальне Элиота.
— Как хорошо ты его знаешь? — спросила я. — Элиота.
Мы дошли до конца городского района и развернулись, чтобы идти вниз по аллее, которая пробегала как раз за Башнями Аккадиан.
— Не очень хорошо. И у меня нет ни малейшего желания узнать его больше.
Я начала задавать ему вопросы, но отвлеклась на что-то частично скрытое за стопкой деревянных корзин. Ботиночек. Когда я присмотрелась, смогла увидеть и тоненькую лодыжку.
Детская ножка в добротном ботиночке.
Снова начало моросить. Никто не будет лежать в грязи под дождем... Мальчик мертв. Он умер на аллее такой узкой, что коллекционеры трупов не смогли забрать его. Мы в тени Второго здания Башен Аккадиан, незаконченного, по словам людей проклятого строения.
Уилл издал звук, похожий на нечто среднее между ужасом и не удивлением. На мертвом мальчике была маска. Может, он беглец. А может, украл ее. Уилл уставился на маску мальчика. Изначально белая, непривычно чистая для детской маски.
— Не могу поверить, — начал он, и я уже знала, что он собирается сказать.
— Я знаю это лучше остальных. Ты не можешь оставить ее. — Я схватила его за вторую руку и встала лицом к нему, несмотря на то, что не могла смотреть ему в глаза. — Предполагалось, что мой брат будет носить самую первую маску. Он был хилым, и отец очень за него переживал. Мы жили под землей почти два года, стараясь оградить его от воздуха с поверхности.
Я никогда никому не рассказывала эту историю. Было сложно найти слова.
— Я схватила маску у отца и надела на лицо. Я смеялась. Мы смеялись над странными вещами, потому что нас мало что могло развлечь. Я подышала через маску Финна. Я не знала.
Я отпустила руки Уилла.
— Маска подстроилась под меня так, как и должна была, и не работала на Финне.
— Что произошло?
— Он умер. Когда отец пытался изменить, как он решил, сбой в маске, принц запретил ему. Он был доволен тем, что бедняки не смогут красть маски с лиц богатых людей.
Уилл посмотрел на мертвого мальчика. — Это не твоя вина, — сказал он. — Ты не можешь думать, что твоя. — Когда я ничего не сказала, он взял меня за руку. — Я прошел всю дорогу сюда не для того, чтобы стоять под дождем и мерзнуть.
Он думал, я собираюсь рассыпаться на куски. Но я не собиралась.
— Аравия? — он начал снова.
— Ты брал детей раньше вниз? — спросила я, отчаянно желая сменить тему.
— Я никогда не ходил домой.
— Никогда?
— Я поднялся сюда этим утром. И ждал тебя. Я надеялся, что ты, в конечном счете, выйдешь наружу. Я не осознавал, как редко люди ходят в эту часть города.
— Ты прождал весь день?
— Вынужден был. Ты не выходила из дома, а когда, наконец, вышла, с тобой была охрана. Послушай меня. Если ты вернешься в клуб, боюсь, ты исчезнешь, и я ничем не смогу тебе помочь. Элиот не должен больше возвращаться. Но я переживал не из-за него.
— Это то, что случилось с Эйприл?
— Нет. Я так не думаю. Я видел, как она уходила. Она, должно быть, исчезла из своего экипажа за пределами клуба.
Я не могу позволить себе заглянуть в его глаза.
— Кто присматривает за детьми?
— Друг. И спасибо за то, что присылаешь еду.
Мне так много нужно было ему сказать, но уже почти стемнело. Я знала, что ему пора уходить. Поэтому не сказала ни слова. Только он нарушил тишину.
— И спасибо, что рассказала о своем брате.
В том, как он прижал меня ближе, не было ни флирта, ни намека на что-то помимо комфорта. Но мое сердце забилось быстрее.
— Мне жаль, что ты потеряла его. И что ты решила наказать себя за это.
Это была моя вина. Но тут было нечего обсуждать. Мы уже почти в конце аллеи и я знаю, что он вынужден, будет оставить меня уже через несколько шагов.
— Будь очень осторожна, — сказал он. — Если не будешь, у меня не будет шанса убедить тебя, что ты ошибаешься.
Мы вернулись к фасаду Башен Аккадиан, и, когда моя рука снова невольно тянется к нему, он этого снова не замечает. Он уходит прочь, сгорбив спину под ветром и дождем.
Все изменилось. Эйприл пропала, в клуб посторонним вход запрещен. Я не хочу входить внутрь, но двое папиных охранников проталкиваются в дверь. Швейцар выглядит нервничающим.
Я улыбнулась им всем и помчалась в здание. Моя бравада пронесла меня на четыре пролета вверх, но с все еще сломанным лифтом это будет долгое восхождение в наступающей темноте. Остановившись, чтобы перевести дыхание, мне показалось, что я слышу шаги за спиной.
Наша прихожая пуста. Курьер ушел домой на ночь, но мама и отец, возвышающийся за ее спиной, ждут меня.
— Письмо было доставлено тебе, — сказала она, как только я вошла внутрь. Она вручила мне конверт с красной восковой печатью в форме глаза.
Я несколько мгновений держала конверт, не желая открывать его при маме, но она стояла, ожидая.
Я сломала печать ногтями и быстро прочитала.
«Прекрасно провел время с тобой прошлой ночью. Нас пригласили посетить замок Принца Просперо. Я заеду за тобой завтра до полудня.
Э.»
Первой мыслью было то, что он что-то узнал об Эйприл, но, уставившись в записку, поняла, что приглашение выглядело странно. Поднеся его к свету, я увидела, что он начинал писать что-то еще. Вызов? Это на самом деле не приглашение. Я свернула и снова развернула бумагу.
Мама пересаживала розы в инкрустированную драгоценными камнями вазу, делая вид, что не наблюдает за мной.
— Что мне надеть на встречу с Принцем? — спросила я.
Ваза разбилась о плиточный пол.
— Не ходи, — сказал отец. — Это опасно, Аравия.
— Так же, как и дышать.
— Это не одно и то же. Аравия...
Он дважды произнес мое имя, не сделав и двух вдохов. Я почти могла согласиться с тем, что произнося так мое имя, он переживает.
Распахнулась наша входная дверь. Два солдата из ливреи принца переступили через порог.
— Мы хотели убедиться, что Мистер Уорт в безопасности, — сказал нам один из них. — Принц сказал нам, что мы должны периодически проверять здание изнутри. — У них обоих было оружие. В нашем доме. Я осмотрела их униформу на предмет эмблемы с изображением открытого глаза, что значило бы, что они действительно работают на Элиота. Ничего.
Мать без чувств упала на диван, а отец последовал за ней. — Я оценю, если в следующий раз постучите, — сказал он. — Моя жена очень нервная.
Солдаты переминались с ноги на ногу. Они были смущены, но не так вежливы, как папина постоянная охрана.
Я привела их сюда. Из-за моей связи с Элиотом, или по какой-то другой причине. В любом случае, это моя вина.
Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 9 | | | Глава 11 |