Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Монголо-китайская агрессия против индонезии в 1293 Г.

ПЕРВЫЕ ТАЙСКИЕ ГОСУДАРСТВА НА ТЕРРИТОРИИ ТАИЛАНДА | РАСПАД ДЕРЖАВЫ РАМЫ КАМХЕНГА. ОБРАЗОВАНИЕ КОРОЛЕВСТВА АЮТИЯ | ПЕРЕХОД ОТ ИМПЕРИИ К МОНОЭТНИЧЕСКОМУ ГОСУДАРСТВУ В КАМПУЧИИ | ОБРАЗОВАНИЕ ЛАОССКОГО КОРОЛЕВСТВА ЛАНСАНГ | МОНГОЛО-КИТАЙСКАЯ АГРЕССИЯ ПРОТИВ ВЬЕТНАМА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIII в. | ВЬЕТНАМ С КОНЦА XIII ПО 60-е ГОДЫ XIV в. | РЕФОРМЫ ХО КУИ ЛИ | МАЛАЙЯ В Х1Н-Х1У вв. | Индонезия и Малайя в XIII в. | ПЕРЕВОРОТ КЕН АНГРОКА |


Читайте также:
  1. A Уильям Гудвин против Великобритании
  2. A) противовоспалительная и рассасывающая терапия терапия
  3. BEAR HUG - СЛАБЫЙ РЫНОК БЫСТРО ПАДАЕТ ПОСЛЕ ПОДЪЕМА К УРОВНЮ СОПРОТИВЛЕНИЯ
  4. III. Основная противоположность
  5. IV. Антилибидонозное self и объекта по отношению к либидонозному объекту, против которого обращена агрессия. Паттерн поддерживается связями антилибидонозных структур.
  6. IX. Борьба против допроса
  7. Quot;СИСТЕМЫ ПРОТИВОПОЖАРНОЙ ЗАЩИТЫ. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОГНЕСТОЙКОСТИ

 

В конце 70-х годов XIII в. первый император династии Юань в Китае начал широкую экспансию в странах Юго-Восточной Азии. Первым шагом в этой экспансии была рассылка послов с требованием признать сюзеренитет Хубилая как правителя все­го обитаемого мира. В инструкции, которую Хубилай в 1278 г. дал своему полководцу Сагату, об Индонезии говорилось сле­дующее: «Все иноземные страны, лежащие отдельно от нас на островах Восточных и Южных морей, питают в сердцах чувство покорности и долга (по отношению к нам). Через людей, (приходящих) на иноземных кораблях, следует распространить там мою волю: те, кто искренен, могут приходить ко двору, и я буду оказывать им любезный прием. Их посещения и торговля (с нами) в равной мере соответствуют нашим устремлениям» (цит. по [16, с. 305]).

В соответствии с этой инструкцией в 1279 г. в Сингасари прибыло посольство, которое от имени Хубилая потребовало, чтобы Кертакагара явился ко двору императора или хотя бы послал вместо себя члена королевской семьи. Кертанагара от­казался выполнить это требование. Два следующих посольства Хубилая в 1280 и 1281 гг. тоже вернулись ни с чем [100, с. 198]. Тогда монголо-кнтайская дипломатия решила обратить ос­новное внимание на Западную Индонезию. Имея информацию, что на Суматре большим влиянием пользуются мусульманские купцы и что часть суматранских государств уже приняла ислам, Юаньский двор в 1281 г. направил на этот остров двух своих послов — китайских мусульман Сулеймана и Шамсуддина [221, с. 326]. Видимо, в ответ на это посольство в том же году в Ки­тай прибыло посольство из Малайю, где правил тогда вассал Сингасари король Мауливарман [123, с. 173—174]. Султан Самудры (Пасея) Малик Ас-Салех оказал китайским послам, сво­им единоверцам, еще более дружественный прием. В 1282 г. он направил в Ханбалык (Пекин) ответное посольство во главе с Хасаном и Сулейманом (тезкой китайского посла). Китайская летопись «Югнь-ши» сообщает также, что в 1284 г. в Китай прибыли послы из Пей-ди-ла (Перлака, древнейшего мусуль­манского государства на Суматре) [221, с. 88; 249, с. 204].

Прибытие каждого такого посольства в Китай означало признание данным государством своей вассальной зависимости от Юаньской империи.

Кертанагара, естественно, не мог рассматривать подобную дипломатическую деятельность иначе, как попытку подорвать единство его державы. Он быстро привел в повиновение своих вассалов на Суматре (возможно, торжественная установка статуи Будды в столице Малайю в 1286 г. должна былапод­черкнуть восстановление сюзеренитета Сингасари). Когда же в 1289 г. в Сингасари вновь прибыло посольство во главе с китай­цем Мэн Ци и потребовало прибытия Кертанагары ко двору Хубилая, оно встретило здесь суровый прием. Кертанагара при­казал заклеймить лицо Мэн Ци и в таком виде отправил его об­ратно [16, с. 306; 100, с. 198].

Такой дерзкий выпад вызвал взрыв ярости при дворе Ху­билая. Карательная экспедиция готовилась долго и тщательно. Для похода была снаряжена 1 тыс. кораблей. Помимо моряков, была снаряжена 20-тысячная армия, почти целиком навербован­ная из китайцев в провинциях Фуцзянь, Чжэцзян, Хугуан. Во главе экспедиции были поставлены китайские генералы Ши Би, Гао Син и монгольский полководец Икшмиш. Как сообщает летопись «Синь Юань ши», «Ши Би командовал войсками, а Икшмиш ведал всеми делами во время пути по морю» (цит. по [16, с. 306]).

Хубилай лично напутствовал своих полководцев, поручив им «донести просвещенное слово до армии и народа Явы» [16, с. 306] (как видим, внук Чингисхана к этому времени вполне овладел китайской демагогией). В конце 1292 г. экспедиция отплыла из портов Южного Китая. Когда флот шел вдоль бе­регов Тямпы, корабли тамошнего короля Синхавармана III, союзника Кертанагары, преследовали его по пятам, тревожа по­стоянными нападениями, и не дали остановиться для передыш­ки ни в одном из своих портов.

В феврале 1293 г. монголо-китайский флот достиг пролива Каримата между Суматрой и Калимантаном и захватил здесь стратегически важный остров Белитунг. Так было сразу блоки­ровано морское сообщение между Суматрой и восточной частью империи Сингасари. С Белитунга во все концы Индонезии бы­ли разосланы манифесты китайского императора, требующего немедленного и безоговорочного подчинения. Но с Суматры, которую в эго время прочно контролировала армия Махисы Анабранга, ответа на эти ультиматумы не последовало. При­зывы Хубилая нашли отклик только на востоке Индонезии. Лишь семь лет назад завоеванный Кертанагарой о-в Бали вос­стал и направил послов с данью к Хубилаю [249, с. 70].

Собравшись на новое совещание на о-ве Белитунге, монголо-китайские полководцы приняли новый военный план: не дожи­даясь распада державы Кертанагары, нанести удар в самое ее сердце — Восточную Яву. Юаньский флот двинулся на восток вдоль северного побережья Явы и в начале марта 1293 г. про­извел высадку близ г. Тубан, крупнейшего торгового порта госу­дарства Сингасари. Малочисленный гарнизон Тубана пытался оказать сопротивление, но оно было быстро подавлено. Город был разграблен и сожжен [249, с. 67].

В Тубане монголо-китайские войска узнали о смене власти на Яве, но, поскольку новый король Джайякатванг не собирал­ся капитулировать, военные действия продолжались. Икшмиш с флотом двинулся дальше на восток, а Ши Би и Гао Син следо­вали за ним по суше с конницей и пехотой до устья р. Брантас, где они соорудили укрепленный лагерь. Примерно в 150 км вверх по Брантасу была расположена Даха — столица Джайякатванга.

В этот момент в события вновь ввязался старый интриган Вирараджа. Еще за несколько месяцев до этого Виджайя по его совету попросил у Джайякатванга разрешения оборудовать для него охотничий лес в местности Тарин поблизости от ни­зовьев Брантаса. Получив разрешение, он с помощью мадурских работников, присланных Вирараджей, вместо охотничьих угодий построил в лесу небольшой укрепленный городок, полу­чивший название Маджапахит. Первоначально Виджайя хотел сделать этот пункт центром восстания против Джайякатванга, но в марте 1293 г. Вирараджа прислал гонца с сообщением, что он вступил в переговоры с монголо-китайским командованием и предложил ему от своего имени и имени Виджайи помощь в войне против Кедирн (Дахи) [45, с. 39].

Через несколько дней в Маджапахит прибыл китайский чи­новник из департамента умиротворения и заключил с Виджайей формальное соглашение о совместных действиях. В разра­ботке плана военных операций деятельное участие принял сын Вирараджи Вирондайя, способный стратег, отличившийся в вой­не против Кертанагары[44]. Мадурские войска вместе с монголо-китайскими должны были наступать на Даху с севера вдоль р. Брантас. Виджайя предполагал поднять восстание среди сво­их земляков в княжестве Тумапель и ударить на Даху с во­стока [249, с. 72].

Джайякагванг разработал свой план обороны. Он разделил армию на три корпуса: один был выдвинут к северу от столи­цы, другой к востоку, третий оставался в резерве. Не слишком доверяя своим генералам, он поставил во главе каждого корпу­са двух командиров с тем, чтобы они следили друг за другом. Кроме того, он вызвал из провинций войска своих вассальных князей [249, с. 72].

Военные действия начались сразу на нескольких фронтах. Первое крупное сражение произошло на р. Брантас, где первый министр Джайякатванга Махиса Мундаранг во главе кедирско-го флота пытался преградить монголо-китайским войскам путь вверх по реке. Согласно китайским источникам, после начала вражеской атаки он бежал без боя, бросив более сотни кораб­лей [16, с. 307]. Судя по яванским летописям, кедирцы храбро сражались и надолго задержали продвижение вражеских войск [45, с. 39—40; 249, с. 71].

Последняя версия представляется более правдоподобной, по­тому что монголо-китайские подразделения все еще находились в своем лагере, когда в начале апреля 1293 г. туда прибыл го­нец от Виджайи с просьбой о помощи. Верный Джайякатвангу князь Каланга нанес войскам Виджайи поражение, принудил их отступить до самого Маджапахита и осадил их в этом горо­де. Генерал Гао Син вышел со своим отрядом на помощь Виджайе, но вернулся якобы потому, что не встретил противника. Только 15 апреля 1293 г. монголо-китайским частям удалось деблокировать Маджапахит [16, с. 307; 249, с. 69].

Между тем пока войска Ши Би и Гао Сила топтались в ни­зовьях Брантаса, Рангга Лаве, действовавший в восточных районах, нанес войскам Джайякатванга ряд серьезных пораже­ний. Лучшие военачальники кедирского короля пали в этих сражениях, а его войска были рассеяны. Только после этого се­верный фронт был прорван и монголо-китайские войска в со­провождении вспомогательного корпуса Вирараджи начали дви­жение вверх по долине Брантаса. 26 апреля союзные войска подошли к стенам Дахи. Здесь разыгралось решающее сраже­ние. Джайякатванг отчаянно сопротивлялся. Бой шел с утра до вечера. Только после третьего приступа монголо-китайские войска ворвались в город. Джайякатванг был взят в плен и уве­зен в укрепленный лагерь в низовьях Брантаса [16, с. 307; 100, с. 200; 249, с. 69].

Монголо-китайцы захватили в Дахе огромную добычу, кото­рую они тут же стали готовить для отправки императору. Чув­ствуя себя уже полновластными хозяевами в стране, они стали рассылать повсюду чиновников в сопровождении небольших от­рядов для сбора дани и организации уездов по китайскому об­разцу. Вкджайе была отведена роль вассального царька с но­минальной властью, главной задачей которого было выколачи­вание налогов для Юаньской империи. На такой оборот ни Виджайя, ни Вирараджа не рассчитывали. Они поняли, что гнев народных масс и мелкого дворянства против феодальной реакции Джайякатванга может обратиться теперь против тех, кто в борьбе с Джайякатвангом открыл дорогу в страну ино­земным поработителям.

Но сам Виджайя, находясь в Дахе, фактически оставался заложником в руках монголо-китайцев. Поэтому он стал на­стойчиво просить отпустить его в Маджапахит, якобы для того, чтобы подготовить торжественную отправку принцесс королев­ского дома в Китай для гарема Хубилая, а также для сбора дани. Наконец, разрешение было получено. 9 мая 1293 г. Ви­джайя выехал из Дахи в Маджапахит в сопровождении эскор­та из 200 китайских солдат [45, с. 40; 249, с. 69].

В Маджапахите все вожди недавней войны впервые собра­лись вместе на совет. Мнения разделились. Одни генералы со­ветовали немедленно и открыто атаковать врагов по всей стра­не, другие советовали повременить. Эта борьба мнений в не­сколько беллетризованной форме описана в «Параратоне». «Та­тары явились потребовать принцесс, — сообщает летопись, — так как Вирараджа обещал им, что если они нападут на Даху, то получат обеих принцесс Тумапеля. Мантри (сановники.— Э. Б.) не знали, что делать и искали выход. Сора (один из бли­жайших сподвижников Виджайи.— Э. Б.) сказал: „Если тата­ры придут сюда, я наброшусь на них". Арья Вирараджа отве­тил на это: „Сора, мой мальчик, это хорошо, но я предлагаю нечто другое". Они все еще лихорадочно искали способ отделаться от татар. Мантри совещались. Сора, уверенный, что дело удастся, сказал: „Нам будет сопутствовать успех, если мы на­падем на татар". Вечером, когда солнце склонилось на запад, пришли татары требовать принцесс. Вирараджа ответил им: „Татары, зачем торопиться. Принцессы еще не опомнились от того, что и в Тумапеле и в Дахе насмотрелись на оружие в действии. Сейчас они не могут видеть никакого оружия. Завтра же они будут вам выданы. Их посадят на носилки, оденут в подобающие одежды и будут сопровождать на корабль. Их по­садят в закрытый паланкин, ибо они не хотят видеть оружия. Кроме того, ваши люди, которые придут за принцессами, долж­ны быть не простыми татарами, а самыми почтенными из вас и без охраны. Принцессы дали слово, что утопятся, если увидят оружие даже на корабле. И если это случится, это будет стоить вам жизни". Татары согласились и сказали: „Вы правы". В на­значенное время множество татар пришло без оружия взять принцесс. Когда они прошли через ворота, их заперли, и двери снаружи и изнутри были забиты. Рангга Лаве тоже напал на тех, кто был вне стен, он преследовал их, когда они разбежа­лись, до Чанггу, где их поймали и перебили» [45, с. 40—41].

Практически одновременно на рассвете 26 мая 1293 г. яван­ские повстанцы внезапно атаковали агрессоров в Дахе и во всех провинциальных центрах, где были расположены оккупа­ционные войска. Речные суда флотилии адмирала, расположен­ные на р. Брантас, были сожжены. 31 мая 1293 г. остатки мон-голо-китайской армии погрузились на морские суда в устье Брантаса и поспешно отплыли в сторону Китая, куда и прибы­ли 8 августа 1293 г. [100, с. 200—201; 249, с. 69—73].

Престарелый генерал Гао Син, непроворный в сражениях, но ловкий в сочинении рапортов, сумел опередить своих коллег по командованию и представил Хубилаю донесение, в котором излагал свою версию событий и, обеляя себя, обвинил во всех неудачах Ши Би и Икшмиша. В частности, он сообщал, что когда он вернулся после погони в горах за ведшим партизан­скую войну сыном Джайякатванга Силапати (очевидно, Сена-пати), которого удалось, наконец, взять в плен, «... Ши Би и Икшмиш уже разрешили Тухан Биджайе (Виджайе. — Э. Б.) вернуться в его землю в сопровождении эскорта императорской армии, с тем, чтобы он собрал там дань. Гао Син, — пишет о се­бе в третьем лице автор рапорта, — совершенно не одобрял этого. И, действительно, Тухан Биджайя убил людей, послан­ных с ним, и поднял восстание. Он собрал большое число вои­нов, чтобы атаковать императорскую армию, но Гао Син и дру­гие храбро сразились с ним и отбросили его назад. Потом они убили Джайякатванга и его сына и вернулись в Китай» [249, с. 70].

Хубилай сурово наказал Ши Би и Икшмиша за то, что они упустили Виджайю, а Гао Сина наградил за то, что он успел вывезти с Явы захваченную в Дахе казну (свыше 500 тыс. таэ-лей серебра и множество других трофеев) [249, с. 70].

Но если бы император узнал правду об отступлении с Явы, даже Гао Син вряд ли получил бы награду. В отчете Гао Сина потери монголо-китайских войск оцениваются всего в 3 тыс. человек, а отступление к морю называется организованным и даже победоносным. Но его разоблачает хронология событий. Атака яванцев на Даху началась 26 мая, а 31 мая монголо-китайские отряды отплыли с Явы. Речной флог их был уничтожен. Получается, что китайским войскам в Дахе, чтобы добраться до моря, надо было за пять дней преодолеть с боями более 150 км по плохим лесным дорогам, где их на каждом шагу ожидали засады. Это совершенно нереально. Судьба мелких ки­тайских подразделений, разбросанных по провинциям, еще бо­лее очевидна. Фактически дело обстояло, видимо, так. Узнав о всеобщем восстании, монголо-китайское командование, нахо­дившееся в тот момент в приморском укрепленном лагере Чанг-гу, поспешно погрузилось на суда вместе с гарнизоном лагеря и отплыло, бросив все остальные войска на произвол судьбы.

Между тем 10 июня 1293 г. на Восточную Яву вернулась посланная Кертанагарой на Суматру армия Махисы Анабранга. Вывод войск из западной Индонезии привел к потере этих районов для Сингасари, зато военный потенциал Виджайи силь­но повысился, и Хубнлай больше не решался нападать на Яву.


Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 61 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава 11| СТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВА МАДЖАПАХИТ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)