Характеристика

На капитана спасательного судна «Сахалинец» Управления Владивостокского пароходства Гарышева Виктора Алексеевича, 1989 г.р. /л.д. 41/

Гарышев Виктор Алексеевич был направлен на распоряжение Владивостокского пароходства после окончания клайпедского мореходного училища. Сначала он 6 лет плавал штурманом, а затем 5 лет старшим помощником капитана. На протяжении последних 7 лет Гарышев постоянно занимал капитанские должности на различных судах пароходства. Два года назад он, как один из самых опытных капитанов пароходства возглавил спасательное судно «Сахалинец».

Как специалиста-морехода В.А. Гарышева отличают любовь к морю и к своей профессии, богатый опыт кораблевождения, прекрасные знания бассейна и маршрутов плавания, находчивость и решительность при действиях в сложных и опасных ситуациях. Как командир он дисциплинирован, выдержан, собран, тактичен, умело сочетает требовательность с уважительным отношением к подчиненным, пользуясь у подчиненных глубоким уважением и огромным авторитетом. Являясь коммунистом, он активно поддерживает и развивает все прогрессивные начинания на флоте, нередко сам выступает их инициатором, одним из первых берется за самые трудные задания и с честью их выполняет. За систематические высокие показатели в работе Гарышев В.А. неоднократно поощрялся руководством управления, награжден ордером «Знак почета». Наряду с этим Гарышев В.А. является примерным семьянином, лицом безупречным в моральном отношении и непримиримым к актам нравственной нечистоплотности. Характеристика предоставляется по запросу в следственные органы.

Начальник Управления

Владивостокского пароходства А.А. Сущный

Выписка из показаний обвиняемого Гарышева В.А., 1930 года рождения, русского, уроженца г. Калуга, беспартийного, со среднетехническим образованием, женатого, имеющего сына 10 лет, проживающего в г. Владивостоке по адресу: ул. Набережная, д. 14, кв. 25, работающего капитаном спасательного судна «Сахалинец» Управления Владивостокского пароходства, ранее не судимого (л.д. 24-26).

Виновным по предъявленному обвинению признаю себя частично, а именно: признаю вину в незаконном хранении м/к винтовки. Что касается обвинения в умышленном причинение жене тяжких телесных повреждений, то я, не отрицая факта причинения таковых, отрицаю умышленный характер его, и заявляю, что готов признать свою вину лишь в неосторожном причинении этих повреждений.

По существу дела могу сказать следующее. Я состою в браке с Тамарой уже 13 лет. У нас есть сын Олег 10 лет. Мы живем в двухкомнатной квартире, материальное положение семьи хорошее. Жена не работает, занимается воспитанием сына. Последние два года я служу капитаном спасательного судна «Сахалинец». В связи со службой именно на этом специальном судне мне значительно чаще, чем ранее, приходится выходить в море. Это стало не нравиться жене. Она считала, что я избегаю семью, что изменяю ей с женщинами, входящими в состав команды судна. На судне действительно есть женщины – 3 уборщицы, повариха и буфетчица.

На этой почве жена стала устраивать мне сцены ревности, причем ее не останавливало даже присутствие гостей. Мой друг и старпом, помощник на судне Красюк знал о чудачествах жены и часто бывая у нас дома, как мог успокаивал ее. Иногда это ему удавалась.

2 января с.г. на 22 часа был назначен выход нашего судна в море. Днем за обедом мы с женой выпили бутылочку вина, а часов около 19 пришли на судно. Мне надлежало проверить готовность судна к выходу, а она хотела проводить меня. Мы сидели в моей каюте, хотя я иногда отлучался по служебной необходимости. В каюту ко мне заходили по делам службы мои помощники и другие члены команды. Принесла мне постельное белье дневальная, а позднее приходила буфетчица с информацией о полученном товаре. После их ухода жена вспыхнула ревностью, стала оскорблять меня, уличать в порочных связях с этими женщинами. Я вызвал к себе Красюка, чтобы он мог успокоить жену, но ничего не добился. Я уходил в его каюту и два раза там выпивал по 30гр. Спирта, чтобы успокоится. Долго отсутствовать в своей каюте я не мог, ибо туда стекалась вся информация о подготовке судна к выходу в море.

Когда в начале 23 часа я в очередной раз вернулся в свою каюту, жена вновь стала ругать меня, требовала, чтобы я списался с судна, не уходил в море, грозила разводом, лишением капитанской должности, делая все это в оскорбительной для меня форме, в том числе и в присутствии подчиненных. Все это привело меня в сильное возбуждение. Мне кажется, что я, будучи нетрезвым и возбужденным, стал плохо соображать. Мной овладел какой-то неожиданный порыв – покончить с собой сейчас же здесь, при ней, чтобы освободиться от этого кошмара. Я быстро достал из-под койки винтовку, из ящика стола полпачки патронов к ней и зарядил ее. Все это я делал молча, жена видимо, догадалась о моих намерениях, чтобы помешать мне их осуществлению, бросилась ко мне, схватила винтовку и потянула к себе, пытаясь отнять ее у меня. Я же левой рукой держал винтовку, а правой – за спусковую скобу. Наверное, я нажал на спусковой крючок, когда жена дернула за ствол винтовки. Раздался негромкий щелчок – выстрел. Жена с криком выскочила на палубу, а я заперся в каюте. Оставшись один в каюте, я механически вновь зарядил винтовку, ибо позднее, когда ее у меня забрал Рыбаченко, она оказалась заряженной. Рыбаченко стучал в дверь, просил впустить его, уговаривал не делать глупостей. К этому времени я немного успокоился и прежняя моя мысль о самоубийстве показалась мне неразумной. Я открыл дверь и Рыбаченко, войдя в комнату, взял у меня из рук винтовку, о чем-то спросил, но я не помню, о чем. Я что-то ответил и он ушел. Что было с женой, я точно не знаю, но догадывался, что мог ее ранить по неосторожности при выстреле.

Выйдя на палубу, я узнал, что жена ранена в правую руку и находится в каюте у радиста. Я хотел войти туда, но меня не впустили.

Врач что-то спросил меня, но я помню только, что ответил резко и вышел из каюты. Жену увезли в больницу на машине скорой помощи, а меня чуть позднее доставили в милицию.

Выход судна в рейс был мною сорван. Ранение жены я расцениваю как свою неосторожность – обвинения в умышленном причинении жене ранения из малокалиберной винтовки я отрицаю. Намерения причинить вред здоровью жены у меня не было. Я хотел застрелиться сам, но она не дала мне этого сделать, а в борьбе за винтовку оказалась ранена моим неосторожным выстрелом.

Вину свою о незаконном хранении м/к винтовки я полностью признаю. Винтовка эта на судне уже давно, ее мне подарил 2 года назад мой предшественник – бывший капитан «Сахалинца» Маршев. Он говорил, что винтовка не зарегистрирована и что на судне ей быть не положено и что при попытке зарегистрировать у меня ее попросту отберут. Изредка я стрелял из нее на стоянках судна в бухтах по уткам и нерпам. Другим членам команды я ее не давал. Хранилась она у меня в каюте. Понимая незаконность ее хранения я готов нести за это ответственность по закону.

Дата добавления: 2015-08-20