Солипсизм 625

свидетельствуя о несостоятельности своих основополо­жений. Так, субъективный идеалист Беркли, пытаясь уйти от обвинения в С., заявлял, что все вещи сущест­вуют как «идеи» в божеств. уме, к-рый «внедряет» ощущение в сознание людей; он, т. о., переходил на позиции объективного идеализма платонистского типа. К С. вёл и субъективный идеализм Фихте, хотя сам он подчёркивал, что абсолютное «Я», положенное в ос­нову его наукоучения, не есть индивидуальное «Я», а совпадает в конечном счёте с самосознанием всего чело­вечества. Отчётливо проявилась тенденция к С. в фи­лософии махизма (эмпириокритицизма) (см. В. И. Ле­нин, «Материализм и эмпириокритицизм», в кн.: ПСС, т. 18, с. 92—96). Ещё более явно, чем в эмпириокрити­цизме, к С. вела имманентная философия (Шуппе, Р. Шуберт-Зольдерн).

Термин «С.» употребляется иногда в этич. смысле как крайний эгоизм, эгоцентризм (т. н. практич. С., по терминологии экзистенциалиста Марселя). Ярким представителем этой формы С. был Штирнер. СОЛОВЬЁВ Владимир Сергеевич [16(28).1.1853, Моск­ва,—31.7(13.8).1900, с. Узкое, ныне в черте г. Моск­вы], рус. религ. философ, поэт, публицист и критик. Сын историка С. М. Соловьёва. После речи против смертной казни в марте 1881 (в связи с убийством Алек­сандра II народовольцами) С. был вынужден оставить преподават. работу. В 80-х гг. выступал преим. как пуб­лицист, проповедуя объединение «Востока» и «Запада» через воссоединение церквей, борясь за свободу совес­ти, против нац.-религ. дискриминации. В 90-х гг. за­нимался филос. и лит. работой; переводил Платона, вёл филос. отдел в энциклопедич. словаре Брокгауза и Ефрона.

В своей философии, отвергающей материализм рево-люц.-демократич. мысли, С. предпринял наиболее

значит. в истории рус. идеализма попытку объединить в «великом синтезе» христ. платонизм, нем. классич. идеализм (гл. обр. Шеллинга) и науч. эмпиризм. Эта заведомо противоречивая метафизич. система, под­вергавшаяся беспрерывной перестройке, должна была послужить умозрит. «оправданием» жизненно-нравств. поисков и мифопоэтич. мечтаний С. Полагая, что «нравственный элемент... не только может, но и дол­жен быть положен в основу теоретической философии» (Собр. соч., т. 9, СПБ, 1913, с. 97), С. связывал филос. творчество с позитивным разрешением жизненного вопроса «быть или не быть правде на земле», понимая правду как реализацию христ. идеала (за социалистич. учениями С. признавал лишь относительную общест-венно-историч. правду). В кон. 70-х и в 80-е гг. в обста­новке поисков путей преобразования России С. в про­тивовес как радикально-демократич., так и позднесла-вянофильскому и официально-охранительному направ­лениям выступил с социальных позиций, близких к ли­беральному народничеству. Умеренно-реформистские политич. взгляды сочетались у него с мистико-макси-малистской проповедью «теургического делания», призванного к «избавлению» материального мира от разрушит. воздействия времени и пространства, пре­образованию его в «нетленный» космос красоты, и с историософской теорией христ. «богочеловеческого про­цесса» как совокупного спасения человечества («Чте­ния о Богочеловечестве», 1877—81). Ища практич. пу­тей для решения этой «вселенской» задачи, С. в дальней­шем приходит к теократич. утопии, политич. следствием к-рой оказывается союз между римским папой и рус. царём как правовая гарантия «богочеловеческого дела» (см., напр., «История и будущность теократии», 1887). Крах этой утопии запечатлен в филос. исповеди С. «Жизненная драма Платона» (1898) и в «Трех разгово­рах...» (1900). Конец жизни С. отмечен приливом ка­тастрофических предчувствий и отходом от прежних

Дата добавления: 2015-08-18