Глава 2. Новичок внимательно слушал Призрака, который в процессе рассказа то вскакивал и

Новичок внимательно слушал Призрака, который в процессе рассказа то вскакивал и расхаживал по комнате, то снова садился и неотрывно смотрел в огонь. Сейчас он задумчиво стоял в углу, погрузившись в воспоминания. Бродяга не мешал ему, боясь спугнуть трусливую птицу мыслей. Но Легенда по-прежнему молчала и сталкер уже начал побаиваться, что Призрак не станет больше ничего говорить, как тот продолжил.

«» «» «» «» «» «»

Мы брели по пустынным переулкам во внезапно наступившей темноте. Где-то завыла собака, заставив меня вспомнить мой сон. Света насторожилась и тут же из-за угла высунулась песья морда. Собака залаяла, припала к земле и дернула губами, обнажая длинные острые и наверняка не очень чистые зубы. А вот это мне уже не нравиться. Совсем не нравиться. Псина тем временем потихоньку кралась к нам. Я положительно не знал что делать, но подозревал, что бежать бесполезно. Светка беспомощно посмотрела на меня, но я не мог ровным счетом ничего. Если бы я посоветовал ей бежать, собака бросилась бы за ней, а если бы сам попытался спастись бегством, и при этом собака меня не загрызла, меня загрызла бы Света, если осталась жива. А если бы не осталась, то я загрыз бы себя сам. Я медленно поднял с земли палку, похожую на ножку стула. Возможно, она ею и была. Собака продолжала сверлить меня взглядом и вдруг без единого звука бросилась на меня. Я упал на землю, инстинктивно выбросив вперед руку с палкой. Псина наскочила зубами на палку, которую я держал уже двумя руками, изо всех сил сдерживая животное на расстоянии и пихая его коленями в брюхо. Тварь старалась перекусить палку, что бы добраться до моего горла. Голодные, видимо, собачки обитают в Чернобыле. Все было бы прекрасно, но она все напирала, а руки мои ныли все сильнее и сильнее, и в последний момент мне уже показалось, что я сейчас выпущу палку из рук, и будь что будет, как вдруг собака, взвизгнув, скатилась с меня. Я рывком вскочил и увидел Свету с большим куском трубы в руках. Приняв позу бейсбольного игрока, она приготовилась защищаться. Псина зарычала и в красивом прыжке полетела на Светку. Не менее красиво подруга отразила атаку трубой, при чем последняя жалобно скрипнула и прогнулась. Яростно отшвырнув трубу, он выхватила охотничий нож. Не ожидавшая подвоха чернобыльская псина повторно атаковала, сбив Светку с ног, но напоровшись брюхом на лезвие. Не успела она и тявкнуть, как была безжалостно отброшена в сторону со вспоротым брюхом.

- Ты даже не представляешь, сволочь, как я тебя ненавижу! – сказала она мне, вытирая окровавленные руки салфеткой. – Даже не представляешь.

Я спорить не стал. Глядя на то, как Светка расправилась с несчастным животным, ее стоило бояться. А ведь без нее я бы тут остался лежать растерзанный животинкой, подумалось вдруг мне и я послушно побрел за ней на север.

На самом деле прошли мы не так уж много, но на плохо просматриваемом из-за многоэтажек горизонте уже показались трубы некогда крупной и подающей большие надежды АЭС.

На ночлег мы решили остановиться у более целого и чистого подъезда. Развели костер, поели и устроились спать на лавочках.

- О чем думаешь? – спросил я у Светы, которая со своей лавочки заворожено смотрела в огонь.

- О чем может думать студент химико-биологического факультета, глядя в огонь? – ответно спросила она, и сама же ответила: - О процессе горения, разуметься.

- Нет, не о том ты думаешь.

- Послушай, Призрак, если бы я хотела, чтобы ты знал о чем я думаю, я бы сказала.

Вот так. И ни слова больше. Остается только ждать. Она ведь все равно не выдержит и расколется. Но Света по-прежнему молчала, и отблески огня плясали в ее бездонных глазах. Ну нет, так нет. Я свернулся в комочек и закрыл глаза. Уютно потрескивал костер, отгоняя густую тьму, переговаривались сверчки. Было так странно, вроде я и в городе, но мрак, не рассеивался множеством ярких электрических огней, тут стоял непроглядный. Когда живешь в городе, забываешь, какой темной бывает ночь.

Мне снова снился сон. Снова ЧАЭС. Приземистое здание с антеннами, издававшими низкий гул и какое-то странное голубоватое свечение. Поле. Мертвое поле, усланное, словно ковром, мягким пеплом. Посреди поля лежит человек в противорадиационном защитном костюме, но таких костюмов пока не существует, это только разработка, да к тому же они без надобности. Они уплотнены пуленепробиваемыми пластинами, хорошо защищают от радиации и от электрического тока, но миру еще не известны места, где эти примочки могут использоваться одновременно. Человек безусловно мертв. Безусловно, потому что его голова покоиться в луже собственных мозгов, вытекших через уши. Я ступил на поле. В землю справа то меня впилась пуля. За ней дождем начали дырявить пепел другие, но я шел, словно между ними. Я как будто знал, что не одна из них в меня не попадет. Я все двигался вперед, и, поравнявшись с обезображенным трупом человека, узнал его. Но сколько я не пытался вспомнить его имя, сколько не напрягал воспаленный мозг, так и не смог вспомнить. Я просто знал, что знал его. Мне вдруг стало грустно и тоскливо. Этот человек был моим другом. Он пропал пол года назад. Я двинулся дальше. На крыше, где прятались снайперы, вдруг что-то взорвалось. Не иначе, как винтовка незадачливого бойца. Выстрелы стихли и я услышал радио-переговоры монолитовцев. Разуметься, ничего хорошего я там не услышал. Через колючку я лезть не хотел, поэтому пошел в обход, и проник на территорию станции с парадного входа. Завизжали гауссы, но я даже оружия не стал поднимать. Звуки выстрелов один за другим смолкали: у кого патрон перекосит, у кого гаусс неожиданно сломается, кого удар хватит, кого инсульт. Причин может быть масса, но факт оставался фактом: я целым и невредимым добрался до Саркофага. Вошел. Направился к шахте реактора. Недалеко то «Катрины» находился престранный предмет, излучавший голубоватое свечение. Подождав, пока глаза привыкнут к яркому свету, я присмотрелся …

Я открыл глаза. Надо мной светилось синевой чистое чернобыльское небо. Я встал с трухлявой скамеечки, обнаружил Светку, зачаровано разглядывающую одуванчик с двумя цветками на одном стебле и разыскал глазами канализационный люк. Разуметься, никакой крышки на нем уже давно не было. Радиоактивный металлолом. Я забросил рюкзак за плечи и мы спустились в коллектор. Там было сыро, радиоактивно и пахло плесенью. Если вы услышите, что радиацию нельзя почувствовать, не верьте. Ее можно почувствовать, и здесь, в чернобыльской канализации, фонило знатно.

Мы шли молча и мне вдруг сало грустно от внезапно пришедшей в голову мысли. Мысль сия заключалась в том, что мы не вернемся. Мы как никто другой знали, что делает с человеком радиация и я, честно говоря, отчаянно молился все известным мне богам, чтобы остаться навсегда лежать тут, в моей любимой Зоне Отчуждения, с простреленной головой, потому что лучше смерть, чем такая жизнь.

В таких вот веселых мыслях прошел наш путь. Света, видимо, думала о том же. Притихла как-то и ее глаза казались еще печальнее, чем обычно. Даже ее волосы, постоянно находившиеся в живописном беспорядке как-то поникли и потускнели. Как у покойника. От этой мысли меня передернуло и я, дабы в голову не лез разнообразный бред, начал прислушиваться. И услышал много интересного. Сверху доносилась возня, крики отдающихся приказов и топот множества ног. Я остановился и разглядел в двух шагах от себя лесенку, ведущую наверх. Света подняла на меня испуганные глаза и первой двинулась к лесенке, но я схватил ее за руку и покачал головой.

- Я вперед пойду, - одними губами прошептал я. Она провела головой из стороны в сторону и снова попыталась подойти к ржавым ступенькам, но я не выпускал ее запястья. – Я все это придумал, я пойду первым.

- Призрак… - еле слышно произнесла она и сжала мою руку.

Я долго смотрел в ее бездонные глаза и, не в силах больше выносить их вселенской тоски, стал подниматься к люку. Одной рукой вцепившись в ржавое железо, а другой приподняв тяжелую крышку, я выглянул наружу. Глаза мне ослепило солнце, отразившееся в чем-то маленьком и круглом. Зеркало, или…прицел снайперской винтовки … Последняя мысль, пришедшая мне в голову, была о том, что мои молитвы сбылись…

12 апреля 2006 года. 12:23

Я не верила своим глазам и ушам! Тихий хлопок, грохот упавшей на свое место крышки люка и Призрак, лежащий на полу, раскинув руки. Глаза его были широко распахнуты, на лице застыло удивление. Я безвольно упала на колени перед телом, в голове было пусто, я вообще ощущала себя сейчас каменным памятником самой себе, совершенно пустым изнутри. Слез не было. Не было больше ничего, словно вместе с Призраком ушли все чувства.

Где-то в тоннеле послышались торопливые шаги. Судя по звуку человека два, не больше. Я встала. Мне было абсолютно все равно, кто это, но если это военные, хотелось умереть хотя бы стоя. Но это были не военные. Это были Катя с Юлей. Затормозив, они сначала посмотрели на меня, потом на Призрака, на багровое пятно, растекающееся под его головой и не слова не говоря кинулись к лестнице, ведущей на верх.

- Стоять! – сказала я тихо, но мой голос эхом отдался по всему коридору, заставив подруг замереть на месте. – Не хватало мне тут еще и ваших трупов. Пусть снайперы расслабятся, пусть подумают, что но был один. А пока объясните мне, какого черта вы тут делаете.

- Ну… - замялась Катя. – Светочка, прости нас пожалуйста, мы отказались, не подумав, а потом… потом я почувствовала себя такой сволочью, что мне стало наплевать на все и я заявила Юле, что отправляюсь к тебе на подмогу, и пусть хоть небо перевернется!

- И я с ней согласилась, - подтвердила она.

- Но как вы нашли нас… - я захлебнулась нахлынувшей тоской и поправилась: - Меня. Как вы нашли меня?

- Выкупили информацию у водителя маршрутки. Благо, что кроме вас никто не ехал тем утром, и он вас запомнил. Ну а дальше мы просто пошли прямо, наткнулись на труп собаки, потом на свежую золу от костра возле подъезда, мусор, а дальше – открытая крышка люка. Мы решили рискнуть, и риск оправдался. Немного погодя, я обнаружила пакетик от чипсов и твое зеркальце.

- А я все не могла понять, где я его посеяла, - равнодушно сказала я, принимая зеркало.

- Потом мы услышали, как грюкнула крышка люка и пошли на звук, - продолжила Юля. – И пришли. – Она смущенно скользнула взглядом по телу моего друга.

Я бессильно опустилась на небольшой бордюрчик, опоясывающий стены коллектора. Подруги последовали моему примеру.

- Что с тобой? – спросила тихо Катя.

Я подняла на нее глаза.

- В смысле, ты и раньше была не сахар, но сейчас…- начала бормотать она в ответ на мой безмолвный вопрос. – У тебя взгляд пустой, безжизненный. Не то, что раньше.

Во мне медленно начала закипать злость.

- Только что снайпер продырявим моего лучшего друга, и ты спрашиваешь, что со мной? Я целые сутки провела в радиоактивном коллекторе. Здесь я схватила такую дозу, что никогда, слышишь, НИКОГДА отсюда не выйду, и ты, собака, спрашиваешь, что со мной?!

Я сама не заметила, как встала и теперь нависала над не на шутку перепугавшимися Катей и Юлей.

Я снова упала на бордюрчик и закрыла лицо руками. Из краешек глаз по щекам скользнули слезы. Я усилием воли прекратила рыдания, но не стала смахивать слезы. Пусть сами высыхают.

Около десяти минут мы просидели безмолвно. Вдруг земля содрогнулась и пространство наполнилось нарастающим гулом. Тут же раздался странный звук, будто включили старый телевизор. Меня словно что-то подбросило, я вскочила на ноги и бросилась вверх по лестнице не обращая внимания на протестующие вопли подруг, откинула крышку люка и вылетела на поверхность, ожидая, что меня пронзит крупнокалиберная пуля, но этого не случилось. Вокруг царила смерть, у подножья Саркофага валялась разбитая снайперка. Небо налилось кроваво-красным светом.

- Скорее!!! – во все горло крикнула я и из подземелья выскочили Катя с Юлей.

Дав им мгновение на то, что бы осмотреться и понять серьезность происходящего, я стремглав бросилась к двери растрескавшегося железобетонного строения. То, что мы увидели внутри никак не было похоже ни на что в мире. Крайне странная установка, которую я даже описывать не возьмусь и несколько десятков трупов людей в белых халатах. Один из них слабо пошевелился и я подлетела к нему.

- Туда… - он попытался указать рукой, но закашлялся и изо рта его потекла густая кровь. – В шахту… скорее… там (снова кровавый кашель) установка… нельзя, чтобы оно … иначе… конец всем…

Он замолк навсегда. Я ничего не поняла из его объяснений, кроме того, что в шахте находиться установка, которая спасет всех от загадочного «его».

- За мной! – попыталась крикнуть я, но у меня ничего не вышло и я, махнув рукой, спустилась в шахту реактора.

Там стояли трое стеклянных саркофагов, от которых во все стороны расползались провода. Я на мгновение задумалась, но снова тряхнуло, на этот раз намного сильнее, и я еле устояла на ногах.

- Нам стоит туда залезть? – надтреснувшим голосом спросила Юля.

- Да. – Ответила я и прыгнула в стеклянный гроб.

Дальше я скорее почувствовала, чем увидела, как мои подруги последовали моему примеру. С этого момента я все помнила смутно, но единственное, что я помню четко, это то, что впервые в жизни я чувствовала себя человеком, которого бояться, перед которым преклоняются и который может управлять всем.

Часть 2

…после

Он брел по выжженной траве, по мертвому полю, он брел по зоне действия Выжигателя. Но он был все еще жив и вполне здоров, если не считать легкой отстраненности от происходящего. Он был жив, потому что знал, когда отключают психотропное оружие, что бы дать ему остыть, а знал он это, потому что он был «монолитовцем». Нет, он не был помешан на Монолите, не считал его божеством. Он вступил в «Монолит» ради благой цели уничтожить расползающуюся заразу Зоны.

И вот, поле мертвой травы закончилось, и Вихрь обернулся, глядя на свой пройденный путь, который был так похож на его жизнь. Мелкие людские проблемы за пределами Зоны, и крупные проблемы по эту сторону Периметра. «Сплошные крайности» - усмехнулся про себя сталкер. Тут если страдать, то по крупному: друг погиб, Зона разрослась и погребла под собой твой дом… Мертвое поле последних лет, которое даже вспоминать не хочется, а вспомнишь – содрогнешься. Он знал, что не вернется.

- Героизм, твою мать… - ругнулся он и окинул оценивающим взглядом засады товарищей. Интересно, как скоро они поймут, что он направляется к реактору? Однако на территорию злосчастной станции он вошел беспрепятственно. Все было тихо…

«» «» «» «» «» «»

- Я буду звать тебя Вихрь, - учитель оценивающе осмотрел новичка. – Ты такой же неугомонный.

- Так точно, Учитель! – парень был счастлив, что ему удалось попасть в Зону и найти ведущего. Самого лучшего, между прочим, ведущего, который соглашался водить только перспективных молодых людей, и Вихрь, по мнению ветерана, был одним из них.

«» «» «» «» «» «»

Монолитовцы, сидевшие на крышах зданий ЧАЭС, проводили прицелом СВД товарища, возвращавшегося из Зоны. Стрелять им было незачем. Кто ж станет стрелять в начальника? Да, Вихрь легко добился признания среди членов «Монолита» и добрался почти до самого верха своеобразной карьерной лестницы, но недостаточно высоко, чтобы подчиняться непосредственно Хозяевам. В общем, сталкер беспрепятственно вошел на территорию монолита и направился прямиком к четвертому энергоблоку. Саркофаг охранялся в несколько раз лучше остальной территории станции.

«» «» «» «» «» «»

Все произошло мгновенно. Мимо меня просвистела пуля, я выстрелил мародеру в голову и обернулся к Учителю. Я не поверил своим глазам, я не хотел им верить. Медленно, как в замедленной съемке, он пятился назад от боли – последняя пуля, выпущенная мародером, угодила ему в плечо. Рана не смертельная, сказал я себе, спасем. Но за его спиной проскользнула фиолетовая молния.

- Мясорубка! – крикнул я.

Глаза его округлились, но он продолжал падать, законы физики превозмочь он был не в силах. Раздался треск электрического разряда и мой наставник и лучший друг упал замертво чернее угля. Тогда я впервые почувствовал дикую ненависть к Зоне и непреодолимое желание уничтожить ее.

«» «» «» «» «» «»

- Куда направляешься, Вихрь? – прохрюкал монолитовец в экзоскилете у двери Саркофага.

- Проверка, – спокойно ответил он и вошел в железобетонное строение.

Внутри было темно и радиоактивно, но Вихрь знал куда идти, он чувствовал это, как и много лет назад, когда попал в ряды «Монолита»…

«» «» «» «» «» «»

Сталкер не знал, как бродяги попадают в «Монолит», тут все было не так просто, как с «Долгом» или со «Свободой», куда можно было просто прийти и выразить желание пополнить их ряды, но чутье вело его к центру Зоны. И не подвело.

Посреди пустынной улицы в Припяти истекал кровью монолитовец. Увидев его, он вспомнил, как пять лет назад в подвале, в котором он скрывался от выброса, ему явился сам Призрак и поведал свою историю, попросив сто раз подумать, прежде чем совершить то, что он собирается совершить. Уже тогда Легенда Зоны знал. Не более секунды ушло на то, чтобы решить. Сталкер много раз думал об этом, и пришел к мнению, что он сам построит себе будущее, иначе будет жалеть всю жизнь.

Вихрь спокойно подошел к раненому. Хрипя от боли, монолитовец потянулся к оружию.

- Какие вы все дружелюбные! – вздохнул Вихрь, отобрал у того оружие и вколол обезболивающее.

- Спасибо, мужик! – выдохнул сталкер, пытаясь приподняться. – Отплачу хабаром.

- Мне не нужен твой хабар, - прошептал отчаянный борец с Зоной. – Я хочу вступить в «Монолит».

Налитые кровью глаза раненого расширились от удивления. Тут из-за угла показались двое сталкеров «Монолита» в экзоскилетах.

- Отойди от него! – приглушенно крикнул Вихрю первый, целясь в него из гаусс-винтовки, но боялись попасть в товарища.

- Не стрелять! – хрипло гаркнул раненый. – Этот парень хочет к нам в клан. Он спас мне жизнь, я принял его.

«» «» «» «» «» «»

Вихрь шел по коридорам четвертого энергоблока Чернобыльской атомной станции. Пыль и радиация, и голос монолита: «Твой путь завершен, человек! Я вижу твое желание! Иди ко мне! Вознагражден будет только один!». Монолитовцы привыкли не обращать внимания на этот голос, равнодушие к нему было даром Хозяев Зоны, что бы их верные слуги не взбунтовались.

Вихрь замер у дыры в полу, у самого реактора. В шахте висела крышка реактора. «Катерина», кажется.

- Это здесь… - еле слышно прошептал он.

В зале было еще двое его коллег. Вихрь достал винтовку, сделал вид, будто проверяет ее на неисправности, а в следующую секунду оба монолитовца упали на пол мертвые. Из засад тут же на сталкера уставились полдюжины прицелов. Вихрь упал на пол, под пулями перекатился и упал прямо в щель между «Катриной» и остатками пола.

Посреди разрушенной шахты реактора находились три соединенных между собой колбы. Вихрь внимательно осмотрел их. Из-за зеленоватого свечения, исходящего из стеклянных гробов, он не мог различить лица находящихся внутри людей, но то, что последняя колба была пуста, было видно четко.

Из темноты грота выступила женщина в поношенной одежде, с очень длинными волосами, цвет которых в темноте различить было невозможно. Было видно, что она совсем молода, лет около тридцати, но некогда красивое лицо осунулось, под глазами залегли глубокие тени. Это выглядело и страшно и величественно одновременно.

- Здравствуй, сталкер Вихрь, - ее голос прозвучал, как шелест волн посреди пустыни, он был глубоким и холодным.

- Значит, вы и есть Хозяева, - прохрипел Вихрь.

- Значит, да – она подошла ближе. «Рыжие, рыжие волосы!» - эта показалась мне спасительной, не смотря на свою глупость. Такие волосы он уже видел в Зоне – те самые ржавые волосы, что гирляндами свисали почти отовсюду. Хозяйка подарила Зоне часть себя.

- Раз вы Хозяева, почему вы меня не остановили?

- Нам стало интересно. Твой путь не из легких и в награду ты получишь ответы на все свои вопросы, прежде чем умрешь.

- На все вопросы?

- На все.

- Тогда первый вопрос, - Вихрь задумался. – Почему происходят выбросы?

- Выбросы происходят тогда, когда мы не контролируем Зону, когда отключаемся от О-сознания.

- А зачем вы отключаетесь от него?

- Что бы поговорить.

- Вы управляете Монолитом?

- О! Это очень интересно! Мы сами придумываем то, что возьмем взамен.

- Расскажите мне о Призраке.

- Все считают его Легендой Зоны, но это просто наш друг, он погиб за час до образования Зоны.

- Почему образовалась Зона?

- Уже после первого взрыва ЧАЭС военные начали разрабатывать О-сознание. Оно нужно для полного контроля энергии. В то же время в Саркофаге ученые разрабатывали установку для проникновения в параллельный мир. Успех этой разработки стал бы переворотом в науке, потому что тот мир совершенно другой, там не действуют наши законы, как политические, так и физики. В то же время военные строили еще одно гениальное изобретение: радар. Он не должен был подпускать посторонних к экспериментам, проводимым с параллельным миром. Но эти ученые страшно предусмотрительны, и для контроля над аномальной энергией они соорудили О-сознание.

Когда мы прорвались в Саркофаг, то увидели там полнейший бардак: установка открыла врата в мир иной, но закрыть их она не могла. Ученые попали под сильнейшее излучение неизвестной природы и погибли на месте, а мы присоединились к О-сознанию.

- А если бы вас тут не было?..

- Без нас Зона захватила бы весь мир. Зато мы управляем здесь всем.

- Угу. – Вихрь вздернул винтовку и нажал на спуск. Аппарат щелкнул вхолостую.

Хозяйка усмехнулась.

- Я же сказала: мы управляем всем.

Открылись остальные колбы, над местом их соединения разгоралось белое свечение, по лицу рыжеволосой Хозяйки блуждала улыбка.

Сталкер Вихрь погиб, оказавшись прямо в центре выброса, но последним, что он увидел, было три удивительно красивых девушки.

Дата добавления: 2015-08-17