Промышленные кризисы, вытекающие из предвидения войн

Необходимость заготовить заранее чудовищный военный материал и массу провизии всех родов производит неизбежно во всех промышленностях потрясения и кризисы, которые отражаются ужасным образом на всех, и особенно на рабочих. Действительно, совсем недавно это можно было наблюдать в Соединенных Штатах.

Читатели, без сомнения, помнят ужасный промышленный кризис, свирепствовавший в Соединенных Штатах в течение последних трех или четырех лет. Отчасти он продолжается еще и теперь. Происхождение этого кризиса, что бы нам ни говорили «ученые» экономисты, знающие писания своих предшественников, но не знающие действительной жизни, - истинное происхождение этого кризиса было вызвано чрезмерной производительностью в главнейших отраслях, которая была вызвана в течение нескольких лет в предвидении большой войны в Европе и другой войны, между Соединенными Штатами и Японией. Те, кто толкал на эти войны, знали очень хорошо влияние, какое окажет на американскую промышленность предвидение этих войн. Результатом его, на самом деле, была лихорадочная деятельность в течение двух или трех лет в металлургии, в производстве угля, в производстве материалов для железных дорог, материалов для платья и питательных консервов. [392]

Извлечение железной руды и производство стали в Соединенных Штатах достигли за эти годы совершенно неожиданных размеров. Сталь особенно потребляется во время современных войн, и Соединенные Штаты сделали фантастические запасы ее, равно как и других металлов, как никеля и марганца, требующихся для фабрикации особых сортов стали, необходимых для военных материалов. Шла скачка вперегонку между теми, кто спекулировал на запасах чугуна, стали, меди, свинца и никеля.

Точно так же обстояло дело с запасами ржи, мясных консервов, рыбы, овощей. Почти то же самое было с хлопчатобумажными тканями, сукнами и кожами. А так как всякое крупное предприятие вызывает к жизни рядом с собой целый ряд мелких, то горячка производства, намного превосходившего спрос, распространялась все больше и больше. Те, кто давал деньги (или, скорее, кредит) и поддерживал это производство, наживались, само собой разумеется, благодаря этой горячке еще больше, чем хозяева предприятий.

И вдруг - сразу все остановилось, хотя нельзя было указать ни одной причины из тех, которым приписывали предыдущие кризисы. Дело в том, что как только высшие европейские финансовые круги убедились, что Япония, разоренная войной в Маньчжурии, не посмеет атаковать Соединенные Штаты и что ни одна из европейских наций не чувствует еще себя достаточно уверенной в победе, чтобы обнажить меч, европейские капиталисты отказали в новых кредитах как американским финансистам, дававшим деньги на займы и поддерживавшим перепроизводство, так и японским «националистам».

«В близком будущем не будет войны!» - и вот сталелитейные заводы, медные рудники, домны, доки, кожевенные заводы и спекулянты продовольственными продуктами - все внезапно замедлили свои операции, заказы и покупки. [393]

И тогда произошло нечто большее, чем кризис, - народное бедствие! Миллионы рабочих и работниц были выброшены на мостовую, в самую ужасную нищету. Большие и маленькие заводы закрывались, зараза распространялась, как во время чумы, сея ужас везде кругом.

Кто опишет когда-либо страдания миллионов мужчин, женщин и детей, разбитые жизни, в течение этого кризиса, в то время, когда составлялись колоссальные состояния в предвидении изорванного человеческого мяса и гор человеческих трупов, которые будут расти после каждой крупной битвы!

Вот что такое война! Вот как государство обогащает богатых, держит бедняков в нищете и из года в год все более порабощает их богатым!

Теперь, по всей вероятности, в Европе, и особенно в Англии, наступит кризис, подобный американскому и вследствие тех же причин.

Весь мир был удивлен около середины 1911 г. внезапным и совершенно непредвиденным увеличением английского вывоза. Ничто в экономическом мире не давало оснований предвидеть его. Никакого объяснения не было дано, именно потому что единственное возможное объяснение было то, что громадные заказы приходили с континента в предвидении войны между Англией и Германией. Эта война, как известно, едва не вспыхнула в июле 1911 г., и если бы она вспыхнула, Франция и Россия, Австрия и Италия были бы принуждены принять в ней участие.

Очевидно, что крупные финансисты, которые снабжают своим кредитом спекулянтов металлами, пищевыми продуктами, сукном, кожей и т.д., были уведомлены об угрожающем повороте, который принимали отношения между двумя морскими соперниками. Они знали, как оба правительства устраивали свои военные приготовления, и поэтому торопились сделать заказы, которые увеличили сверх всякой меры английский вывоз в 1911 г.[45] [394]

По той же самой причине мы обязаны недавним чрезвычайным поднятием цен на все без исключения пищевые продукты, между тем как ни результаты урожаев минувшего года, ни количества всех сортов товаров, собранных в складах, не оправдывают этого вздорожания. Факт тот, впрочем, что вздорожание не касается одних только пищевых продуктов: все товары были задеты им, а спрос все возрастал, между тем как ничто не объясняло этого преувеличенного спроса, если не предвидение войны.

И теперь достаточно будет, чтобы крупные колониальные спекулянты Англии и Германии пришли к соглашению относительно их долей в разделе восточной Африки и чтобы они сговорились относительно «сфер влияния» в Азии, т.е. относительно ближайших завоеваний, чтобы в Европе произошла такая же внезапная остановка промышленности, какая случилась в Соединенных Штатах.

В сущности, эта остановка началась чувствоваться уже в начале 1912 г. Вот почему в Англии угольные компании и лорды хлопка держали себя так независимо с рабочими и толкали их к забастовке. Они предвидели уменьшение спроса, они имели уже слишком много товаров на складах, слишком много угля, наваленного около копей.

Когда вдумываешься внимательно в эти факты о деятельности современных государств, то понимаешь, до какой степени вся жизнь наших цивилизованных обществ зависит - не столько от фактов экономического развития народов, сколько от того способа, которым реагируют на эти факты различные привилегированные слои, более или менее покровительствуемые государствами. [395]

Действительно, очевидно, что вступление на экономическую арену такого могущественного производителя, как современная Германия, с ее школами и с техническим образованием, так сильно распространенным в народе, с ее молодым порывом и с организационными способностями ее народа, должно было изменить отношение между нациями. Новое приспособление сил должно было произойти. Но в силу сословной организации в современных государствах согласование экономических сил задерживается другим явлением, политического происхождения: привилегиями, монополиями, созданными и поддерживаемыми государством.

В сущности, в современных государствах, созданных специально ради установления привилегий в пользу богатых и за счет бедных, - всегда высшие финансовые круги решают дела в силу своих политических соображений. - «Что скажет барон Ротшильд?» - или, скорее: «Что скажет синдикат крупных банкиров Парижа, Вены, Лондона?» - сделалось преобладающею силою в политических вопросах и в отношениях между народами. Одобрение финансистов составляет министерства и проваливает их повсюду в Европе. (В Англии, кроме того, приходится считаться с одобрением официальной церкви и кабатчиков; но церковь и кабатчики действуют всегда в согласии с высшими финансовыми кругами, которые весьма остерегаются затронуть их доходы.) И так как всякий министр, в конце концов, есть человек, держащийся за свой пост, за свою власть и за возможности обогащения, которые она ему представляет, то из этого следует, что вопросы международных отношений сводятся ныне, в конце концов, к знанию того, как фавориты-монополисты одного государства отнесутся к фаворитам другого государства.

Таким образом, состояние сил, пускаемых в ход, определяется степенью технического развития различных народов в данный исторический момент. Но употребление, которое будет сделано из этих сил, зависит всецело от степени подчиненности народа правительству и от формы государственной организации, до какой население позволило себя довести. Силы, которые могли бы дать гармонию, благосостояние и новый расцвет свободной цивилизации, [396] если бы они развивались свободно в обществе, раз попав в рамки государства, то есть организации, специально развившейся ради обогащения богатых и захвата всякого прогресса в пользу привилегированных классов, - эти самые силы делаются орудием угнетения, привилегий и беспрестанных войн. Они ускоряют обогащение привилегированных, они увеличивают нищету и порабощение бедных.

Вот почему экономисты, которые продолжают рассматривать экономические силы без анализа государственных рамок, в которых они действуют в настоящее время, и не принимая во внимание ни государственной идеологии, ни тех сил, которые каждое государство неизбежно предоставляет к услугам богатых, чтобы их еще более обогатить в ущерб бедным, - вот почему эти экономисты остаются всецело за пределами действительности экономического строя. (…)

Дата добавления: 2015-08-17