Различительные признаки

Вследствие объективно тесного переплетения техники и естествознания здесь можно было бы вообще отвергать такое различение. В этом случае необходимо было бы тогда говорить о едином комплексе «техника — естествознание», причем, однако, реально существующие отличительные признаки все же оставались бы, так что потом неизбежно снова была бы необходима определенная дифференциация. Поэтому представляется целесообразным, несмотря на нередко плавные переходы, четко установить в целом явные бесспорно существующие различия и тем самым обеспечить различение. И не в смысле обязательного сущностного определения, а как аналитический показ реально существующих, случайных признаков. Здесь имеют значение всего три позиции.

1. Один из подходов к различению вытекает из результатов, которых добиваются соответственно в естествознании и технике. Эта совокупность позволяет расчленить естественную науку на: (а) процесс исследования и (б) полученное в нем знание. В противоположность этому техника структурирована многослойно. В виде наметок здесь можно различить три разных элемента: (а) сформулированные в технических науках технические знания, (б) применение этих знаний при определенных технических действиях и (в) изготовленные на основе этих знаний системы, включая протекающие в них процессы.

Этот перечень показывает, что наука и техника, когда они соответственно рассматриваются как целостный комплекс, приобретают совершенно различные свойства. Как научная дисциплина, занимающаяся исследованием материального мира, естественная наука вовсе не сравнима с техникой в целом, а лишь с ее частью, а именно с техни-

ческими науками. Пересечение и разграничение, следовательно, были бы возможны или осмысленны лишь между естественными и техническими науками. Однако последовательная, логическая стилизация здесь неуместна. Ведь обсуждаемая здесь взаимосвязь не ограничивается отношением естественных и технических наук. Она скорее включает в себя естественнонаучный исследовательский процесс так же, как и технические действия и полученные с их помощью системы и процессы. Если в естествознании стремятся понять наиболее общие и точные функциональные математические закономерности материального мира, в технике речь идет, в конечном счете, всегда о реализации конкретного материального артефакта. Результатом успешного естественнонаучного исследовательского процесса является соответственно хорошо проверенная теория, тогда как конечный результат в случае техники заключается в осязаемой, доступной пониманию материальной системе, которая выполняет заданную задачу. Систематически сформулированное и эмпирически достоверное естественнонаучное знание противостоит, таким образом, конкретно реализованному, действующему техническому артефакту.

Это различие в достигнутом конечном результате находит также выражение в критериях, по которым оценивается соответствующее осуществление цели. Так, например, от естественнонаучных (математически сформулированных) теорий требуется, чтобы они были возможно более универсальными, хорошо эмпирически подтвержденными, простыми в пользовании и эвристически плодотворными. От технических систем, напротив, требуется, чтобы они надежно выполняли предусмотренную функцию, легко обслуживались и контролировались, имели возможно более длительный жизненный цикл и были бы экономичными прежде всего в изготовлении и употреблении. В случае естественной науки оценка осуществляется сначала с помощью ученых — специалистов в той или иной области, которые ориентируются на установленные внутри науки критерии. Технические же системы систематически оцениваются широким кругом соответствующих покупателей или потребителей. По этой причине техника относительно быстро приводит к далеко идущим общественным последствиям, в то время как естественная наука как теоретическая дисциплина лишь косвенно связана с социальными событиями.

2. Еще один отличительный признак составляет применяемый метод действий. В обоих случаях в творческой деятельности создается или обнаруживается нечто до сих пор неизвестное. Творческое усилие в технике относится к новым методам изготовления систем и процессов (изобретениям), тогда как в естествознании речь идет о новых теоретических знаниях и их экспериментальном подтверждении (открытиях). Решающим здесь является то обстоятельство, что инженеру в случае конкретного технического проекта через экономические условия задается сравнительно узкий допуск. Характерное для естествознания теоретическое исследование, направленное на выяснение общего и принципиального, может для него представлять интерес, лишь поскольку способствует решению проблем. В упрощенной форме можно поэтому для естествознания говорить о способах построения гипотез с последующей проверкой, а в случае техники — о проекте или конструкции с последующей реализацией.

В то время как в естественных науках имеют дело с теоретически и понятийно хорошо определенными и практически и экспериментально изолированными явлениями, при конструировании технической системы учитывается множество параметров, с тем чтобы в итоге выполнить требуемую функцию. Это многообразие факторов либо вообще невозможно точно схватить или можно этого добиться лишь посредством огромных затрат. Инженер вынужден поэтому довольствоваться практически применимыми оценками или приблизительным моделированием фактических связей.

В зависимости от того, высоко ли здесь оценивается последовательный теоретический вывод или интуитивное одоление сложных теоретических связей, получается различная классификация деятельности естествоиспытателя и инженера. Конечно, здесь неуместно однозначное противопоставление, так как естествоиспытатель столь же мало может отказаться от интуиции, как и инженер от логического вывода. Возникающий время от времени спор о более высоком ранге работы естествоиспытателя или инженера является, следовательно, важнейшей исторически обусловленной, социально-психологической, и лишь в некоторой степени научно-методологической проблемой.

Заслуживает внимания то, что на основании соответствующего технического уровня науки благодаря «запланированным изобретениям» результаты технического раз-

вития прогнозируются с некоторой уверенностью. Общее состояние технических знаний и приобретенного до сих пор опыта больших технических проектов делали, например, возможным относительно планомерное преодоление проблем в космонавтике или при развитии определенных типов реакторов. При этом решающую роль играет суммирование частичных улучшений, которые, взятые в отдельности, вовсе не являются существенными. Технический прогресс осуществляется только через их взаимодействие. Так, например, автомобильная техника постоянно совершенствовалась, тогда как основные принципы не претерпели никаких изменений. Ведь в самом общем плане также и при постановке технических задач исходят из того, что через такого рода улучшение деталей данные методы могут быть всегда усовершенствованы. Здесь налицо известная аналогия с рутинной исследовательской работой в естественной науке, где тоже дело сводится к решению отдельных проблем, исходя из хорошо определенного положения дел. Как только, однако, речь идет о принципиально новом исследовательском подходе, разница становится очевидной. Если для прилунения может быть составлен реалистический график, для развития единой физической теории поля едва ли мыслим соответствующий календарь сроков.

3. Разнородные результаты и метод техники и науки формируют определенные критерии прогресса. Такие явно сформулированные или даже молчаливо предполагаемые и практически применимые критерии всегда требуются лишь тогда, когда необходимо рассматривать вопрос о применимости предлагаемой естественнонаучной теории или технического метода. Естественнонаучная теория считается «лучшей», если она проще и нагляднее объединяет заданную информацию, соединяет рассматривавшиеся прежде как разнородные феномены в одном универсальном теоретическом понятии и стимулирует дальнейшее исследование. Формально здесь можно говорить о проясняющей, экономящей мышление, систематизирующей и эвристической функции естественнонаучной теории. Оценочные критерии для технических систем относятся, напротив, всегда к выполнению конкретной функции, которая, например, оценивается по достигнутой эффективности, эксплуатационной надежности, долговечности и удобству обслуживания.

В то время как относительно естественнонаучных кри-

териев оценки — по крайней мере среди специалистов — существовало значительное единодушие, критерии технического прогресса, ввиду ограниченности ресурсов и экологических проблем, являются предметом критической дискуссии. Это отнюдь неудивительно, если вспомнить, что в естественных науках речь, в сущности, идет о наиболее адекватном теоретическом понимании объективных природных процессов, тогда как техника служит реализации субъективных и поэтому также индивидуально различных человеческих целей. Верно, что подлинное естественно научное познание касается всех людей равным образом, тогда как технические системы и методы могут различным образом оцениваться с точки зрения определенных социальных групп. Для оценки технических нововведений чисто инженерно-научные соображения выполняют лишь вспомогательную функцию. Конкретные высказывания о «прогрессивности» технических инноваций возможны в таком случае и лишь тогда, когда предполагается ясная или молчаливо принимаемая мера индивидуальной, экономической или политической желательности.

^[i] Holl A. R. Engineering and the Scientific Revolution. London, 1965.

^[ii] Т. Кун. Структура научных революций. М., 1976.

^[iii] Подробнее об этом см. Rapp F. Observational Data and Scientific Progress.- «Studies in History and Philosophy of Science». 1980б vol 11.

^[iv] Бэкон Фр. Новый органон.- Фр. Бэкон. Соч в 2-х томах. Т. 2. М., 1972. Предисловие к «Больщому восстановлению наук».

^[v] Ср. Eliade M. Schmiede und Alchimisten. Stuttgart, 1956/

^[vi] Обзор есть в Rapp F. Philosophy of Technology. In: Chronicie, Bd. 2. Den Haag, 1981.

^[vii] Ср. Ökologie und Ethik. Stuttgart, 1980.

^[viii] Wite L. (jr). Die mittelalterliche Technik und der Wandel der Gesellschaft. München, 1968. S. 91 f. См также в этой связи медленное распространение кривошипа. После первого его применения для точильного камня около 800 г.н.э. он впервые был применен шестью столетиями позже для натяжки арбалетов, для наматывания ниток, как коловорот для сверла и в шатуне. Поскольку равномерное механическое движение является искусственным, т.е. не встречается в природе, и противоречит спонтанному моторному поведению, требовалось длительное развитие, чтобы оно могло вообще осуществиться.

^[ix] Schmitt E. Technische Laboratorien und Versuchsanstalten. In: Handbuch der Architektur, 4. Teil, 6. Halbbd., 2. Aufl., Stuttgart, 1905.

^[x] Rumpf H. Wissenschaft und Technik. In: Die Philosophie und die Wissenschaften. S. Moser zum 65. Geburtstag. Meisenheim, 1967. S. 102.

^[xi] См статьи в Naturverständnis und Naturbeherrschung. Philosophiegeschichtliche Entwicklung und systematischer Kontext. München, 1981.

^[xii] Весьма крайнее суждение об этом высказывает Дж. Финч: «Есть, однако, мыслящие ученые, которые чувствуют, что наука становится придатком техники, а термины «наука» или «научный» распространяются на многие виды деятельности и продукты, которые имеют малую или вообще не имеют связи с истинно научным занятием». (Finch J. K. Engineering and Science.- «Technology and Culture», 1961, vol. 2 P. 330.

Дата добавления: 2015-08-17