Мошков переулок и дома рядом с ним.

Дворцовая набережная 20 - дом Мошкова.
Некоторые называют его - дом Соллогуба. И то, и то верно.

Вот он - двухэтажный дом. Кажется маленьким рядом с великокняжеским дворцом. Но он тянулся вдоль всего Мошкова переулка до Миллионной улицы. А это 225 метров. Дом этот сохранялся до 1806 года. Потом его перестроили.

Справа от Ноко-Михайловского дворца двухэтажный дом Мошкова, Дворцовая наб.20, Миллионная,21

В указе Петра I (1721 год) владельцем этого участка на Дворцовой набережной назывался Пётр Мошков. По его фамилии назван и переулок - Мошков переулок. Переулок отходит от Дворцовой набережной между домами №20 и 22.

Дворцовая набережная. дом 20 - дом Мошкова (дом Соллогуба).

Мошков переулок.

Мошков переулок нанесен на карты Петербурга уже в 1718 году. Его имя – одно из самых старых в городе.
В 1729 году художником Х. Марселиусом были созданы рисунки, которые подробно передали характер застройки всей Дворцовой набережной того времени. Они стали первым подробным историческим документом. Двухэтажный дом Мошкова на этих рисунках тоже есть.

Х. Марселиус.1729 г.

Дом № 20 на Дворцовой набережной до сих пор сохранил старые стены под поздней штукатуркой.

Много сменилось хозяев этого дома, много раз дом подвергался переделке.

Кто же такой Мошков?

Петр Иванович Мошков - гоф-интендант, то есть главный интендант Петра I, т.е. главный дворцовый управитель в царствование Петра I.

Петр Мошков был сыном денщика Петра I, заведывал всем его хозяйством. Как говорили - он находился «у надзирания всяких вещей, комнатных уборов, денежной казны и устроения царских домов»,

Екатерина 1 называла его - «домашний расходчик»

В 1801 году участок приобрел граф Христофор Андреевич Ливен со своей супругой Дарьей Христофоровной, урождённой Бенкендорф.

О! Это невероятно интересная чета и её вклад в судьбу страны велик.

Христофо́р Андре́евич Ли́вен (1774—1838) — русский дипломат. (1820-е). Эрмитаж.

Записан в артиллерию в пять лет. Христофор Андреевич сделал впоследствии быструю и блестящую карьеру

В 1809 г. назначен послом в Берлин. Наладил связи с патриотически настроенными представителями прусских военных кругов. Благодаря усилиям Ливена многие. прусские офицеры перешли на российскую службу,
Ливен был первый, который обратил внимание императора Александра на патриотическое настроение Пруссии, готовой при первой возможности ниспровергнуть тяжелое для нее иго французов.

Ливен организовал в стране широкую агентурную сеть, действовавшую в интересах российского командования и подготовившую переход Пруссии в 1813 в стан противников императора Наполеона I.

В 1812 Ливен назначен послом в Лондон и находился на этом посту двадцать два года. Вел переговоры о британских субсидиях и поставках британского вооружения.

В 1834 назначен воспитателем наследника престола великого князя Александра Николаевича – будущего императора Александр II.

Т. Лоуренс, Христофо́р Андре́евич Ли́вен

Христофор Андреевич Ливен был женат на дочери Рижского военного губернатора генерала от инфантерии Х. И. Бенкендорфа - Дарье Христофоровне.

Княгиня Дарья Христофоровна Ливен, урождённая Доротея фон Бенкендорф (1785 — 1857).

Знаменитая «светская львица» первой половины XIX века, тайный агент русского правительства в Лондоне и Париже, прозванная «дипломатической Сивиллой». Вошла в историю как «первая русская женщина-дипломат».
Её бабушка по отцу была воспитательницей великого князя Александра Павловича, а её мать, урожденная баронесса Шиллинг - подругой детства императрицы Марии Федоровны.
Дарья и её сестра Мария рано остались без матери на попечении императрицы Марии Федоровны. Несмотря на то, что они уже вышли из возраста, в котором девочек принимали в Смольный институт, императрица поместила их именно туда, и каждую неделю навещала сестёр.
Дарья получила лучшее по тем временам образование, она умела говорить и читать на четырёх языках, изучала музыку и танцы. В феврале 1800 года Дарья и Мария закончили институт и императрица занялась обустройством их личной жизни.

Дороти Ливен

Императрица подыскала ей достойного жениха, выбор пал на графа Аракчеева.
Дарья пришла в ужас от такого жениха и императрица вскоре нашла другого кандидата. Им оказался любимец императора Павла I, военный министр, красавец, 26-летний граф Христофор Андреевич Ливен. Матери обоих молодожёнов были приближёнными фрейлинами и близкими подругами императрицы Марии Фёдоровны. Молодые люди понравились друг другу и 24 февраля 1800 года поженились.

Урожденная Бенкендорф, Дарья была сестрой знаменитого николаевского шефа жандармов - начальника тайной полиции.
Николай I лично поручил А.Х.Бенкендорфу осуществлять надзор за А.С.Пушкиным. Бенкендорф не получил систематического образования. Он умел вести светскую беседу, неплохо владел пером, но литературу не любил, более того, считал, что от нее один вред.
На упоминание барона Дельвига о законе Бенкендорф ответил: "Законы пишутся для подчиненных, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мною на них ссылаться или ими оправдываться".

Дарья Христофоровна обладала феноменальной памятью — в отличие, между прочим, от своего брата Александра Бенкендорфа, который был столь же феноменально забывчив. О его рассеянности даже ходили анекдоты: он забывал свою фамилию и не мог ее вспомнить без визитной карточки.

П.Ф.Соколов. А.Х.Бенкендорф

Дж.Доу. А.Х. Бенкендорф. Военная галерея 1812 года. Эрмитаж.

В 1809 году граф Ливен был назначен посланником в Берлин.
В Берлине Дарья Христофоровна приобрела известность как хозяйка литературно-политического салона.
Чтобы найти доступ к секретам австрийского канцлера Меттерниха, основного соперника Александра I, Дарья Христофоровна вступила с ним в связь, продолжавшуюся десяток лет. Был налажен канал переписки между любовниками, контролируемый министром иностранных дел России Нессельроде и самим царем.

Меттерних, Клеменс фон (1773-1859).. Министр иностранных дел Австрийской империи (1809 — 1848). Государственный канцлер Австрийской империи (1821 —1848).

В 1812 году граф Ливен стал русским послом в Великобритании и Доротея уехала в Лондон, сделавшись двойным агентом: России и Австрии. Отныне вся ее почта, все донесения, отправлялись по двум адресам: графу Нессельроде в Петербург — с дипломатической почтой, и Меттерниху через секретаря австрийского посольства в Лондоне Нойманна.
Причем отправка посланий Меттерниху происходила весьма хитрым способом. Донесение скрывалось в четырех конвертах, вложенных друг в друга: верхний был адресован секретарю австрийского посольства в Лондоне Нойманну; второй, лежащий внутри, был с тем же адресом и запиской: «Нет нужды объяснять вложенное, мой дорогой друг!» Это был пароль: дескать, отнеситесь к вложенному с особенным вниманием! Третий конверт адресовался какому-то человеку по имени Флорет (под псевдонимом Флорет — «Цветочник» скрывался сам Меттерних), а внутри находился четвертый, без адреса, содержащий само послание.
Причем донесение, также как и адреса на конвертах, было написано левой рукой, измененным почерком и с грамматическими ошибками (этой хитрости научил свою новую любовницу сам Меттерних): как будто кто-то снял копию с шифровки русской посланницы, адресованной своему правительству, но сама она, конечно, к утечке секретной информации не имеет никакого отношения!
Вообще, как агент, Дороти много чего почерпнула от своего блистательного любовника. Например, он преподал ей урок, который был им усвоен еще на заре его дипломатической деятельности: «Если мне становится известно что-либо такое, что может заинтересовать мое правительство, то я информирую его об этом; если не узнаю ничего нового, то новость выдумаю сам, а в следующей почте опровергну. Таким образом, у меня никогда не бывает недостатка в темах для корреспонденции».
Графиня Ливен своими живыми манерами и широким кругом знакомств сделалась одной из законодательниц мод лондонского общества. Считается, что именно она познакомила англичан с вальсом
По своему влиянию графиня нисколько не уступала супругу. Получить приглашение в салон графини Ливен считалось большой честью.
В числе постоянных посетителей салона Дарьи Ливен был и Георг-Август-Фредерик, принц Уэльский. Причём со временем русский посол и его супруга вошли в ближний круг друзей будущего короля Великобритании Георга IV. А это дорогого стоило. Он уже тогда был принцем-регентом – то есть фактическим правителем Великобритании. (5 февраля 1811 года король Георг III был признан недееспособным вследствие тяжёлого психического заболевания, и его старший сын, принц Уэльский, был провозглашён принцем-регентом и оставался им до смерти отца 29 января 1820 года. Период 1811-1820 годов называется эпохой Регентства). Супруги Ливен были частыми гостями принца в Brighton Pavillion ("Королевский павильон" в Брайтоне – летняя приморская резиденция) и в Букингемском дворце - официальной лондонской резиденции британских монархов.

В Лондоне у Ливенов родился сын, названный Георгием в честь наследного принца-регента, который вызвался быть крёстным отцом и не уставал повторять, как похож на него ребёнок. Помимо будущего короля, молва называла Георгия «сыном Конгресса», намекая на то, что его отцом был Меттерних.

Томас Лоуренс (1769–1830) Дороти Ливен (1810-е)

В салоне графини Ливен собирались дипломатические знаменитости.
Список VIP-персон - постоянных посетителей салона Дарьи (Доротеи) Ливен впечатляет:
- Роберт Банкс Дженкинсон, премьер-министр Великобритании с 1812 г. по 1827 год.
- Артур Уэлсли, 1-й герцог Веллингтон, фельдмаршал, победитель при Ватерлоо, дважды занимавший пост премьер-министра Великобритании
- Роберт Стюарт, виконт Каслри, маркиз Лондондерри, видный деятель партии Тори, военный министр Великобритании (1805-1809), министр иностранных дел (1812-1822).
- Джордж Каннинг, дважды занимавший пост министра иностранных дел Великобритании, а в 1827 году стал главой кабинета министров.
- Джордж Гамильтон-Гордон, 4-й граф Абердин, пэр Великобритании и один из лидеров Тори, министр иностранных дел Великобритании в 1828-1830 гг.
- Чарльз Грей, 2-й граф Грей, видный британский политик от партии Вигов (предшественницы Либеральной партии), министр иностранных дел Великобритании. и 26-й премьер-министр Великобритании.
- Вильгельм фон Гумбольдт, немецкий филолог, философ, языковед, дипломат и государственный деятель.
- Шарль Морис де Талейран-Перигор, посол Франции в Лондоне в 1830-1834 гг., Это был известный мастер политической интриги, предавший на своём веку Революцию, Директорию, Наполеона и Бурбонов. Неслучайно имя Талейран стало едва ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности.
- Австрийский посол в Лондоне князь Павел Антон Эстергази и многие другие иностранные дипломаты
Дарья Христофоровна была постоянно в курсе всех важнейших политических новостей и даже случайных слухов, от ее наблюдательного ума не ускользали нюансы еще не созревших политических решений. Все это немедленно становилось известно русскому посланнику.
При её участии обсуждались важнейшие вопросы европейской политики Её поддержки искали лидеры обеих британских политических партий - Тори и Вигов.
Если верить молве, перед обворожительной женой русского посла не устоял даже лорд Байрон, поэма которого "Паломничество Чайльд-Гарольда" имела небывалый успех не только в Англии, но и во всей Европе.
Она была столь очаровательна, что в неё влюбился граф Чарльз Грей, будущий 26-й премьер-министр Великобритании, который, как утверждается, был 32-м потомком … князя Рюрика, основателя Киевской Руси. Тот самый лорд Грей, в честь которого назван популярный чай с бергамотом - "Эрл Грей".
Лорд Грей ежедневно обменивался письмами со своей возлюбленной Доротеей Ливен; после его смерти вдова премьер-министра предала эту переписку гласности.

Чарльз Грей (1764—1845) 26-й премьер-министр Великобритании

Полученные сведения Дарья Ливен передавала супругу либо направляла дипломатической почтой брату Александру Бенкендорфу в Санкт-Петербург.
Как-то раз супруг предложил ей самой составить донесение и направить его непосредственно министру иностранных дел России графу Карлу Васильевичу Нессельроде. Получив донесение, Нессельроде - опытный дипломат, понял, что обрёл в лице супруги российского посла не только информатора, но и разведчика-аналитика, который со временем может стать бесценным агентом влияния, и вступил с ней в частную переписку, где обсуждал вопросы европейской политики. С её мнением он считался. И не он один. Даже император Александр I, ознакомившись с донесениями Дарьи Христофоровны, в письме к Нессельроде шутливо сожалел о том, что графиня Ливен носит юбки — из неё вышел бы блестящий дипломат.
Император оказывал графине самое милостивое внимание и письменно, и устно: во время ее приездов в Петербург много беседовал с нею о европейских делах и своих планах, а перед отъездом в Лондон давал ей особые инструкции.
Неофициально молодая графиня стала одной из центральных фигур в реализации российской внешней политики в период так называемого Священного союза (1815).

Ф.Крюгер. Карл Нессельроде. Министр иностранных дел России. (1840 г).

Обворожительная Дороти была в курсе политических новостей и смутных слухов, настроений лиц, стоявших во главе правления, обращала внимание на ничтожные факты, беглые фразы, слова, полунамеки, делала свои заключения и сообщала о них мужу. Посол фон Ливен получил в лице своей жены информатора, который стоил нескольких десятков лазутчиков!

Составлять донесения, шифровать их для Дороти было столь же увлекательно, как и добывать информацию.

Jean-Baptiste Isabey (1767–1855) Portrait of Princess Darya Lieven (1785-1857) (1820-е)

Красотка Дороти, пользуясь своей популярностью в английском обществе, теперь сама возбуждала нужные ей политические разговоры, высказывала взгляды, которые считала совместимыми с политическим достоинством России, и, вызывая собеседников на откровенность, получала ответы на занимавшие ее вопросы. И так как она превосходила мужа в знании людей и была одарена умом быстрым, деловитым и проницательным, то незаметно встала во главе русского посольства.

Портрет кисти Томаса Лоуренса

Карикатура Крукшенка на графиню Ливен и князя Козловского

Затем последовало сближение Дороти Ливен с Джорджем Каннингом, премьер-министром Англии. Это было сделано также с ведома правительства и в интересах России.

Джордж Каннинг (1770-1827). Премьер-министр Великобритании (1827), Министр иностранных дел Великобритании (1822-1927)

По случаю восшествия на престол Николая Павловича Ливены получили княжеский титул.
В 1834 г. Николай I приставил князя Ливена наставником к своему сыну. После возвращения в Петербург Дарья Христофоровна не могла найти себе места. Умерли оба сына, затем и муж. Без политической "сутолоки" жизнь была ей не в жизнь.

Она выехала в Париж, купила старинный дом Талейрана и возобновила там свой салон.
Её оценки политической обстановки в Европе поражали своей точностью. В этой области она была профессиональнее многих кадровых дипломатов. «Политику, — признавалась она, — я люблю гораздо больше, чем солнце» и ещё - «я не могу не быть русской»

Говорят, что время – хороший лекарь, но плохой косметолог. Может быть и так, но только не в отношении Доротеи Ливен. Даже безвременная смерть её младших сыновей, по которым она всё ещё носила траур, не отразилась на её красоте. В свои пятьдесят с небольшим княгиня Ливен выглядела максимум на 35 и по-прежнему привлекала мужчин
У неё была масса поклонников. Ею восхищался маркиз Александр Дюма Дави де Ла Пайетри - знаменитый драматург, романист, поэт, писатель, сказочник, биограф, журналист, более известный, как Александр Дюма–отец.
Умом и обаянием княгини Ливен был покорён Оноре де Бальзак. Причём, французский историк и романист, брат Альфонса Доде, Эрнст Доде, полагал, что именно княгиня Ливен стала прообразом некоторых героинь в романах Оноре де Бальзака.
В её салоне читали свои стихи Альфред де Мюссе и Теофиль Готье.
Играть в салоне княгини Ливен считали за честь выдающиеся композиторы и пианисты - Ференц (Франц) Лист и Фредерик Шопен
Франсуа Рене де Шатобриан описал её в своих записках
Франсуа Гизо писал: "Мужчины и женщины, тори и виги, важные персоны и светские денди, все стремились заполучить её для украшения и престижа своих салонов, все высоко ценили честь быть принятыми ею"
Встреча княгини Ливен с Франсуа Гизо, известным государственным деятелем, премьер-министром Франции. стала знаковой в судьбе обоих, их "лебединой песнью" и последним даром любви. Взаимному сближению способствовало и общее горе, которое обрушилось на них: в июне 1838 года в Америке умер сын Доротеи Константин. Об этом ей даже никто не сообщил официально. Просто письмо, которое она ему отправила, вернулось с пометкой о смерти адресата. А незадолго до этого умер сын Франсуа Гизо, которого так же, как и отца, звали Франсуа.
Это было трудное время для обоих, и они старались поддержать и утешить друг друга. Даже на светских раутах они часто появлялись вдвоём, и это стало предметом пересудов в высшем свете. Пересудов, но не осуждения. Гизо был вдовцом,

Дороти Ливен

Франсуа Гизо (1787-1874).Премьер-министр Франции (1847-1848)

Jehan Georges Vibert (1840–1902) François Guizot (1787-1874), french statesman (Palace of Versailles)

Доротея Ливен действительно собирала сведения и тщательно анализировала всё услышанное в салоне. А потом в Санкт-Петербург, в два адреса – Карлу Нессельроде и Александру Бенкендорфу - отсылались донесения, написанные симпатическими чернилами.
Эти сведения помогали российскому правительству выстраивать непростые отношения с ведущими европейскими державами. Нессельроде оказался прав – парижский салон княгини Ливен стал для России «дозорной вышкой Европы».
Дарья Христофоровна Ливен - одна из самых выдающихся "теневых" фигур в европейской политике первой половины XIX в. Она старалась действовать на французское правительство в интересах России.

Доротея была лучшая в XIX веке представительница того ремесла, которое французы называют l'espionnage, англичане – an espionage, немцы – die Spionage… Короче, лучшая шпионка!

мраморный бюст св. кн. Д.Х. Ливен работы Т. Кемпбелла

Умерла княгиня Ливен в Париже весной 1857 года. В соответствии с предсмертной волей Дарьи Христофоровны, ее положили в гроб одетой в черное бархатное платье фрейлины российского императорского двора и княжеской короне, с распятием из слоновой кости в руках. Погребена рядом с сыновьями в семейной усыпальнице Ливенов в латвийском местечке Межотне.

Д.Х.Ливен оставила интересные записки и огромную корреспонденцию.

Афоризмы Гизо:

Мир принадлежит оптимистам, пессимисты — всего лишь зрители.
Падают всегда только на ту сторону, в которую наклоняются.
Лучше копить деньги, чем копить детей.
Революциям надо столько же времени, чтобы завершиться, сколько им требуется времени, чтобы начаться.
Трон — это не пустое кресло.
Пока человек чувствует боль — он жив. Пока человек чувствует чужую боль — он человек.
Вдохновение - это не селедка, которую можно засолить на многие годы.
Вера не начало, а конец всякой мудрости.
Кто долго раздумывает, не всегда находит лучшее решение.
Кто должен жить для других, не вправе пренебрегать собственной жизнью.
Поведение - это зеркало, в котором каждый показывает свой лик.

Обелиск или Колонна Ливен в Павловском парке посвящен матери Х.А.Ливена,
Шарлотта Карловна Ливен, приняв приглашение Екатерины 2, возглавляла на протяжении чуть ли не полувека воспитание Великих князей и княжон в доме Павла, а затем и Николая I. Она является единственной в русской истории женщиной, заслужившей своими собственными трудами графский и княжеский титулы.

Использованы материалы: http://www.gramotey.com/?open_file=40119477494483
http://www.liveinternet.ru/users/4000579/post243765741
http://www.hrono.info/biograf/bio_b/benkendorf.php

======================================================================

У супругов Ливен, отправившихся в Европу, дом №20 в 1810 году купил
Александр Иванович Соллогуб
Здесь он поселился со своей женой Софьей, которая приходилась племянницей Н. П. Архарову, владевшему в конце 18 века домом №24 на Дворцовой набережной.
В доме 20 на Дворцовой набережной прошло детство писателя Владимира Александровича Соллогуба.
Сохранились его воспоминания об особняке.
В их доме бывал император Александр I, ценивший беседы с Софьей Ивановной. Здесь же Соллогубы пережили наводнение 1824 года, которое подробно описал Владимир Александрович

Владимир Александрович Соллогуб [1813 —1882], граф, русский писатель.

Соллогуб Владимир Александрович окончил Дерптский (Тартуский) университет. Учился с сыном Н.М.Карамзина в университете.
Печатался в "Современнике"; "Отечественных записках".
В повести "Тарантас" в форме путевых очерков дал острые зарисовки быта уездной Руси.
Граф Владимир Александрович Соллогуб не зарабатывал себе на жизнь литературным трудом. Имело место "чистое" творчество..

В салоне Карамзина Соллогуб познакомился с Пушкиным, Гоголем, Жуковским, Лермонтовым.
Оставил воспоминания об А. С. Пушкине, Н. В. Гоголе, М. Ю. Лермонтове.
.. В своих “Воспоминаниях” Соллогуб говорит, что в 1831 году он сблизился с Пушкиным. В начале 1836 года Пушкин и Соллогуб должны были драться на дуэли из-за светской сплетни, но их помирил П.В.Нащокин.

Владимир Соллогуб был секундантом в несостоявшейся дуэли (ноябрь 1836) Пушкина с Дантесом. Дуэль эта не состоялась, т.к. Жорж Дантес сделал предложение Екатерине Гончаровой — сестре Натальи Николаевны и, соответственно, свояченице Пушкина. Дантес стал женихом Екатерины и Пушкин был вынужден отозвать свой вызов. Дантес женился на Е.Гончаровой.

Как пишет Соллогуб, ему пришлось быть свидетелем и актером драмы, закончившейся смертью поэта.
Его тетка получила пакет на свое имя, когда она вскрыла его, в нем нашла письмо с надписью Александру Сергеевичу Пушкину. Она передала письмо Соллогубу и он отдал его Пушкину. Это был один из экземпляров анонимного пасквиля, в котором Пушкину присваивался «диплом рогоносца»;. Пушкин вызвал на дуэль Дантеса и просил Соллогуба быть его секундантом.

Стихотворение Соллогуба в память Отечественной войны 1812 года:

ПЕСНЯ СТАРИКА

Ты помнишь, брат, те времена,
Когда с тобой на ратной службе
Одни родные знамена
Сзывали нас к горячей дружбе?

Теперь мы дожили зимы:
Глядим в отверзтую могилу.
Но сохраним до смерти мы
В душе огонь и в дружбе силу.

Мы памятью одной живем
Теперь, мой друг, в немом покое,
И не гуляем мы вдвоем
В пиру штыков и в шумном бое.

Но если крикнет край родной,
Да про врагов опять нам скажет,
Тряхнем, товарищ, стариной,
И старина себя покажет.

1832 г Соллогуб

В конце 1820-х годов участок (Дворцовая наб.20) перешёл дальнему родственнику Соллогубов Кириллу Александровичу Нарышкину.

Нарышкин, Кирилл Александрович.
Он считался в свое время одним из блестящих представителей молодой придворной знати.

РЕМЕЗОВ П И. Нарышкин К.А. (1786 - 1838) (Не ранее 1826)

Был такой случай:
Однажды Нарышкин принес в подарок Александру 1 попугая.
А у Нарышкина был друг, некто Гавриков, большой любитель пунша. Каждый раз, когда Гавриков навещал Нарышкина, хозяин обычно громко возглашал: «Гаврикову пуншу!» Попугай, часто слыша эту фразу, заучил её. Этот-то самый попугай и попал к императору. И вот скоро после того, как птица переселилась во дворец, государь слушал своего секретаря, который громко читал ему список лиц, представленных к наградам. В тот список попал и Гавриков. Как только секретарь громко прочитал это имя, попугай тотчас закричал: «Гаврикову пуншу! Гаврикову пуншу!» Царь взял бумагу и против имени Гаврикова написал: «Гаврикову пуншу!».

К. А. Нарышкин был женат на Марии Яковлевне Лобановой Ростовской.

Художником Карлом Брюлловым Нарышкин запечатлён на известной картине с женой Марией Яковлевной как раз в тот период, когда они жили на Дворцовой набережной. Для Нарышкиных дом № 20 перестраивал архитектор А.К. Буржуа.

Карл Брюллов. Портрет К. А. и М. Я. Нарышкины на прогулке в окрестностях Рима. (1827. Русский музей. Санкт-Петербург)

Мария Яковлевна Лобанова-Ростовская (1789—1854), дочь малороссийского губернатора Я. И. Лобанова-Ростовского; фрейлина и кавалерственная дама Ордена Святой Екатерины.

George Dawe. Мария Яковлевна Нарышкина, урожденная княжна Лобанова-Ростовская (1789-1854) (1822)

Мария Яковлевна Нарышкина, ур. Лобанова-Ростовская (1789—1854) (1820-е)

Супруги Нарышкины были знакомы с Пушкиным, а после его смерти Мария Яковлевна была его ярой защитницей.
В молодости ею был увлечён будущий декабрист князь С. Г. Волконский.

Джордж Доу. Портрет С.Г. Волконского 4-го (Военная галерея Зимнего Дворца, Эрмитаж, Санкт-Петербург)

По его словам, Мария Яковлевна имела такое хорошенькое личико, что её называли в обществе "головкой Гвидо". Приревновав её к более счастливому сопернику Нарышкину, Волконский без всякой причины вызвал его на дуэль. В своих воспоминаниях он писал: «мой антагонист мне поклялся, что не ищет руки моей дульцинеи, и год спустя на ней женился».

Дочь - Александра Кирилловна Нарышкина,

Гау В.И. Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна (ур. Нарышкина, во 2 браке де Пойни) (1817—1856) (1840-е)

А.С.Пушкин - Н.Н.Пушкиной: "...есть ещё славная свадьба: Воронцов женится на дочери Нарышкина, которая и в свет ещё не выезжает..."
Брак был вполне светским. К роскоши Нарышкиных прибавилась ещё более немыслимая роскошь Воронцовых-Дашковых.
Муж Александры Кирилловны, богатейший вельможа столицы граф Иван Илларионович Воронцов-Дашков, был старше её на 28 лет.

Э.Робетсон. Иван Илларионович Воронцов-Дашков(1810-е, Эрмитаж)

За всегдашнее веселое выражение лица его называли «вечным именинником».
Ему принадлежал в числе многих дворцов и угодий роскошный дворец на Английской набережной Санкт-Петербурга, подаренный ему его знаменитой тёткой - Екатериной Романовной Дашковой. Именно в этом дворце он давал блестящие балы, которые обычно посещали все члены царской фамилии, и о великолепии которых долго вспоминали все современники.

Александра Кирилловна обладала чутким сердцем, скрытым за оболочкой «светской бабочки». В день дуэли Пушкина, который часто бывал в их доме и любил приходить к ним на балы, она, катаясь, встретила сначала Пушкина, ехавшего на острова с Данзасом, потом - направлявшихся туда же Дантеса с д’Аршиаком. Сердце почуяло страшное, будто кто подсказал - это неспроста, быть несчастью. Александра Кирилловна бросилась домой. Что делать? Куда послать? Кого предупредить, чтобы не случился поединок? «Приехав домой, она в отчаяние говорила, что с Пушкиным непременно произошло несчастье». Сердце-вещун. Она бросилась просить мужа что-то сделать. Он резко ответил ей, что она слишком молода, чтобы понимать в вопросах мужской чести. Гибель А.С. Пушкина она глубоко переживала.

П.Е.Заболотский.Портрет М.Ю.Лермонтова.1827

Именно такой её и увидел на злополучном балу 6 февраля 1841 года Лермонтов. Появление ссыльного армейского офицера на званом вечере, где присутствовали члены императорской фамилии, было воспринято ими и всем обществом, как дерзкий вызов. Но хозяйка решительно заступилась за поэта, принимая всю ответственность на себя, говоря, что это она сама зазвала поэта, ничего не сказав ему о бале.
Царский гнев удалось смягчить, никакого наказания не последовало, Лермонтов уехал на Кавказ, где через несколько месяцев был убит на дуэли. Смерть поэта, к которому Александра Кирилловна испытывала дружескую симпатию и горячее сочувствие, потрясло совсем ещё юную эмоциональную женщину.

Влюблен в нее был Алексей Аркадьевич Столыпин, родственник и верный друг Лермонтова, прозванный им Монго.

Алексей Столыпин всегда защищал Лермонтова, был его ангелом-хранителем, два раза сопровождал его на Кавказ, охранял от наветов и злых недоброжелателей, перевел на французский «Героя нашего времени», участвовал как секундант в двух дуэлях поэта, в том числе и трагической, закрыл глаза умершего друга, в общем, был верен и предан ему до конца.

В. И. Гау, Алексей Аркадьевич Столыпин.

Неизв. художник. А.К.Воронцова-Дашкова.

К.Штейбен.А.К.Воронцова-Дашкова.(1845)

Мучительную и фатальную любовь к графине Воронцовой-Дашковой Алексей Аркадьевич Столыпин пронёс через всю свою жизнь.
М.Ю. Лермонтов посвятил ей стихотворение: «Как мальчик кудрявый резва, нарядна как бабочка летом...»
Она послужила прототипом одного из персонажей романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» (княгиня Р.).
Ей было посвящено стихотворение Н. А. Некрасова «Княгиня».

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"...Воин, царедворец, дипломат, посланник -
Красоты волшебной раболепный данник;
Свет ей рукоплещет, свет ей подражает.
Властвует княгиня, цепи налагает,
Но цепей не носит, прихоти послушна,
Ни за что полюбит, бросит равнодушно:
Ей чужое счастье ничего не стоит -
Если и погибнет, торжество удвоит!..
Сердце ли в ней билось чересчур спокойно,
Иль кругом всё было страсти недостойно,
Только ни однажды в молодые лета
Грудь ее любовью не была согрета."

В 1854 году умирает муж графини, Иван Илларионович, оставив жене и двоим детям огромное наследство. Александра Кирилловна уезжает в Париж. Ей 36 лет, и она в расцвете красоты и здоровья. Несметное богатство Воронцовых-Дашковых позволяет ей вести праздный и роскошный образ жизни. И вот тут-то, в Париже, и настигает её любовь - русское светское общество шокировано новостью - не прошло и года со дня смерти её мужа, как графиня снова выходит замуж - за француза, доктора медицины барона де Пойльи...

О.Верне.Портрет А.К.Воронцовой-Дашковой.(1843)

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"Годы пролетали. В вихре жизни бальной
До поры осенней - пышной и печальной -
Дожила княгиня... Тут супруг скончался...
Труден был ей траур,- доктор догадался
И нашел, чтоб воды были б ей полезны
(Доктора в столицах вообще любезны).

Если только русский едет за границу,
Посылай в Палермо, в Пизу или Ниццу,
Быть ему в Париже - так судьбам угодно!
Год в столице моды шумно и спокойно
Прожила княгиня; на второй влюбилась
В доктора-француза - и сама дивилась!
Не был он красавец, но ей было ново
Страстно и свободно льющееся слово,
Смелое, живое... Свергнуть иго страсти
Нет и помышленья... да уж нет и власти!
Решено! В Россию тотчас написали;
Немец-управитель без большой печали
Продал за бесценок в силу повеленья,
Английские парки, русские селенья,
Земли, лес и воды, дачу и усадьбу...
Получили деньги - и сыграли свадьбу..."
...А ещё через полгода молодая - 38-летняя - полная сил и здоровья женщина умерла в одной из парижских больниц далеко не аристократического уровня. Слухи ходили самые разные - и главный из них - графиня была отравлена мужем с целью завладения её богатством. Странные обстоятельства её смерти до сих пор не выяснены...

К.Лаш(?)Портрет А.К.Воронцовой-Дашковой.Нач.50-х гг.19 в.

А.Я.Панаева "Воспоминания":"...Вторичное замужество аристократки-львицы наделало страшного шума; об этом долго толковали, и едва разговоры стали затихать, как известие о её смерти снова дало им новую пищу..."

В этом же, 1856 году Н.А.Некрасов публикует в своём журнале стихотворение "Княгиня", в котором современники без труда узнают черты личности и биографии Воронцовой-Дашковой.
В.А.Инсарский "Воспоминания":"...Она была предметом всеобщео обожания для всех петербургских франтов высшего полёта, а потом, разорённая и обезображенная, кончила своё существование в одной из парижских больниц."

Г.Митрейтер. Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна (ур. Нарышкина, во 2 браке де Пойни) (1817—1856) (1854)

С.В.Юрьев "Мемуары": "Новый муж страшно её тиранил, отбирал деньги и бриллианты. Он был аферист, кажется, игрок..."

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"Тут пришла развязка. Круто изменился
Доктор-спекулятор; деспотом явился!
Деньги, бриллианты - всё пустил в аферы,
А жену тиранил, ревновал без меры,
А когда бедняжка с горя захворала,
Свез ее в больницу... Навещал сначала,
А потом уехал - словно канул в воду!
Скорбная, больная, гасла больше году
В нищете княгиня... и тот год тяжелый
Был ей долгим годом думы невеселой!

Смерть ее в Париже не была заметна:
Бедно нарядили, схоронили бедно...
А в отчизне дальной словно были рады:
Целый год судили - резко, без пощады,
Наконец устали..."
А.Я.Панаева "Воспоминания":
:"Некрасов написал это стихотворение, когда петербургское общество только и говорило, что о смерти...графини Воронцовой-Дашковой, которая вторично вышла замуж в Париже...за доктора-француза и умерла будто бы одинокая в нищете, в одной из парижских больниц.Ходили даже слухи, что изверг доктор страшно тиранил её и наконец отравил медленным ядом, чтобы скорее воспользоваться её деньгами и бриллиантами на огромную сумму..."

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"...И одна осталась
Память: что с отличным вкусом одевалась!
Да еще остался дом с ее гербами,
Доверху набитый бедными жильцами,
Да в строфах небрежных русского поэта
Вдохновленных ею чудных два куплета,
Да голяк-потомок отрасли старинной,
Светом позабытый и ни в чем невинный..."

========================================================================

С 1845 году особняком владела дочь генерала А.Г. Орлова-Чесменского Анна и её наследники.
Для неё здание переделывал архитектор Тибень.

Граф Алексе́й Григо́рьевич Орло́в-Чесменский (1737 — 1808) —военный и государственный деятель, сподвижник Екатерины II, брат её фаворита Григория.

Отец Анны - один из руководителей дворцового переворота 28 июня 1762 года, в результате которого на российский престол взошла императрица Екатерина II. Он был одним из заговорщиков, заставивших императора Петра III подписать акт об отречении от престола. Он же, согласно общераспространённой версии, убил свергнутого императора. (Однако достоверных подтверждений этой версии не существует)

После восшествия Екатерины на престол, как и всем братьям Орловым, участвовавшим в перевороте, Алексею был пожалован графский титул.
В 1769 году получил командование эскадрой русского флота.
За победу в Чесменском бою в 1770 году получил право присоединить к фамилии наименование Чесменского..
Получил от императрицы Екатерины II повеление доставить в Россию княжну Тараканову, что и исполнил, притворившись её сторонником и предложив ей свою руку. По его приказу она была арестована в мае 1775 года.
После смерти Екатерины Павел I устроил перезахоронение Петра III.

Перезахоронение Петра III в 1796 году. Погребальная процессия (фрагмент). На фоне процессии выделяются царский жезл-скипетр и Большая императорская корона, которую по приказанию Павла I несли граф А. Орлов, князь П. Б. Барятинский и П. Б. Пассек — участники убийства императора.

По приказанию Павла Алексей Орлов нёс перед гробом императорскую корону. Современники вспоминали, что получив этот приказ, граф «зашёл в тёмный угол и навзрыд плакал. С трудом отыскали, а еще с большим трудом убедили его взять корону в трепетавшие руки». После этого Алексей Орлов покинул Россию и уехал за границу, взяв с собой дочь. С воцарением императора Александра I граф с дочерью вернулись из Дрездена в Москву.
Он интересовался наукой, покровительствовал М. Ломоносову и Д. И. Фонвизину, состоял в переписке с Ж. Ж. Руссо. Был одним из основателей Вольного экономического общества.
Граф А. Г. Орлов-Чесменский первым ввёл в России «моду» на цыганское пение, которым увлёкся во время военных походов против Турции.
На конном заводе, принадлежавшем графу Орлову, была выведена одна из самых известных в мире русских пород лошадей — Орловский рысак, а также первая в России верховая порода лошадей — Русская верховая.

Анна Орлова с фрейлинским шифром (неизвестный художник н. XIX века).

Графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская - дочь генерал-аншефа графа А.Г. Орлова-Чесменского, родилась в 1785 году, когда отцу ее было пятьдесят лет.
Осталась рано без матери.
Для её обучения были приглашены образованные наставники. К семи годам Анна научилась говорить на французском, немецком, английском и итальянском языках и была пожалована во фрейлины к императорскому двору. В 1796 году отец привёз Анну в Петербург, где представил её императрице Екатерине.

Ей было всего 22 года, когда умер отец, и она стала наследницей огромного отцовского состояния.

Отвергнув предложение самых высокопоставленных женихов, обладая самостоятельным характером и отличаясь религиозностью, А.А. Орлова-Чесменская после кончины отца отправилась в паломничество по монастырям, отказавшись от светской жизни, хотя и пострига в монахини не приняла.

Анна была духовной дочерью архимандрита Фотия. Полученное наследство Анна Орлова потратила на благотворительность и особо на новгородский Юрьев монастырь, которым управлял её духовный отец Фотий.

Портрет работы И. В. Баженова, 1838 год Анна Алексеевна Орлова-Чесменская (1785-1848)

В Отечественную войну 1812 года французские войска приблизились к усадьбе «Остров», что вблизи Москвы и где была могила ее отца графа Алексея Григорьевича Орлова, генерал-аншефа, командовавшего русской эскадрой в Средиземном море за победу у Наварина и Чесмы (1770 год) получившего титул Чесменского.
Участник Отечественной войны поэт Ф.Н. Глинка в «Письмах русского офицера» 26 декабря 1812года сообщил: «На этих днях графиня Орлова-Чесменская прислала генералу Милорадовичу меч и саблю, подаренные Великой Екатериной покойному родителю ее графу Алексею Григорьевичу за истребление турецкого флота при Чесме. В то время, когда неприятель опустошал окрестности Москвы, генерал Милорадович, узнав, что вблизи находится имение графини Орловой, заслонил его своими войсками и, отразив врага, не допустил расхитить сел ее и попрать гроб знаменитого Орлова. Он сделал это, следуя первому порыву чувства уважения к заслугам Чесменского, убежден будучи, что могила храброго отечеству священна!
Но дочь, благоговеющая к памяти родителя своего, к священному для нее праху его, приняла в полной мере этот подвиг и при лестном письме прислала меч и саблю - подносит блистательный залог сей знаменитому воину, не допустившему нечестивого врага коснуться сей гробницы, Милорадович приемлет оный с глубочайшею, живейшею признательностью».

В Отечественной войне 1812 года с французами графиня А. А. Орлова-Чесменская проявила особую благотворительность - пожертвовала на формирование московского ополчения большие деньги (сто тысяч рублей), обмундировала и вооружила на свой счет 18 мужчин, которые были зачислены в 7-й пехотный полк народного ополчения.
Графиня сама приехала в село Михайловское и проследила за тем, чтобы в ополчение не попали единственные кормильцы из крестьянских семей.

Графиня А.А. Орлова-Чесменская в течение всей своей жизни продолжала помогать денежными и материальными средствами многим монастырям, церквам и нуждающимся крестьянам.

Всю жизнь она замаливала грехи своего любимого отца.

===========================================================================

С 1895 года дом № 20 числился за Александрой Николаевной Нарышкиной.

Её муж, Эммануил Дмитриевич, был внебрачным сыном Александра I и М.А. Нарышкиной. Александра Николаевна владела домом до 1917 года. Затем здесь были устроены коммунальные квартиры.

Статс-дама Нарышкина Александра Николаевна (ур. Чичерина) (1839-1919)

А.Н.Нарышкина продолжила после кончины супруга, Эммануила Дмитриевича Нарышкина, его благородное дело благотворителя.
Она родилась в семье, подарившей российской и мировой культуре немало славных имен.
Александра Николаевна происходила из старинного тамбовского рода Чичериных. Ее брат Борис (1828-1904) был воспитателем будущего императора Александра III, градоначальником Москвы, историком, профессором Московского университета. Сын другого брата, Василия, Георгий Чичерин (1872-1936) после окончания Санкт-Петербургского университета стал революционером, был первым наркомом иностранных дел СССР.
Александра Николаевна вышла замуж в 33 года, а ее мужу - вдовцу по первому браку, Эммануилу Дмитриевичу Нарышкину, под 60.

Эммануил Дмитриевич Нарышкин.

Эммануил Дмитриевич родился в 1813 году и принадлежал древнейшей русской фамилии - Нарышкины столетиями служили России. В XVII веке они даже породнились с русскими царями: Наталья Нарышкина была матерью Петра I. Среди современников ходили слухи, что настоящим отцом Эммануила Нарышкина был император Александр I.
Он воспитывался за границей, потом в России в школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров в Санкт-Петербурге (его сокурсником был поэт Михаил Лермонтов). Нарышкин дослужился до полковника и вышел в отставку. После служил при дворах Александра II и Александра III. Был управляющим Зимнего дворца в Петербурге. За свои труды царедворец награжден высшим придворным чином обер-камергера и высшим орденом империи – Андрея Первозванного.
Семья благотворителей.
Подсчитано, что за свою жизнь Нарышкин вложил полтора миллиона рублей в развитие народного образования и культуры Тамбовской губернии. Это астрономическая сумма для XIX века!
Александра Николаевна унаследовала от мужа не только богатое состояние, но и дело.
О своей жизни в Челябинске она писала петербургским сестрам-художницам Александре и Варваре Шнейдер. Переписка сохранились в архиве Пушкинского дома в Санкт-Петербурге.
В 1904 году Александра Николаевна писала в Петербург: «Благодарю Бога, что приехала, потому что могу работать с пользою».
«Теперь я домышляю устройство солдатского клуба. Смысл его: тысячи и тысячи едущих на войну останавливаются в Челябинске. Вот эти солдаты пьяными толпами бродили по улицам, входя на огонек, а где огонек – непотребство. Я вздумала соперничать с кабаком».
Свою столовую Александра Николаевна украсила иконой Спасителя из челябинского Одигитриевского монастыря, принесла книги, чернила, бумагу, гармонь, скрипку, шашки, граммофон. Устраивались беспроигрышные лотереи, а по праздникам – шарманка. «Они тут, голубчики, и застыли, и сидят до поезда, даже пляшут. Выписала огромную географическую карту востока, прибила к стене. Это был восторг, и они умоляют – продай нам карты. Ведь на разведках – бродить во тьме», – радуется Александра Николаевна. А в другом письме замечает: «И разве начальство об этом подумать успеет. Только любящее женское сердце может о сем позаботиться».
Нарышкина принимала солдат, которые ехали с Дальнего Востока домой. Это были измученные болезнями, ранениями и длительной дорогой люди. Прежде чем попасть в Челябинск, они проехали тысячи верст, без отдыха, бани, хорошей одежды, получая горячую пищу от случая к случаю. Для таких людей не предполагалось особых учреждений: больницы, лазареты и госпитали принимали лишь раненых и тяжелобольных.

Ещё много известных родов жило в этом доме 20 по Дворцовой набережной.

Это, по сути, значительная часть истории государства Российского.

Описание взято:

http://forum.say7.info/post4109126.html#4109126

http://forum.say7.info/post4152177.html#4152177

Дата добавления: 2015-08-17