Сон Звездочетова.

Как часто мы запоминаем наши сны? И как долго мы их помним? Этот сон Звездочетов запомнил надолго. С Вашего позволения я буду рассказывать от лица Федора, и буду говорить абсолютную правду, будьте уверены.

«Я первый раз летаю во сне. Это не сравнить ни с чем. Поначалу я убегал от своего знакомого, я бежал быстро- быстро, начал отталкиваться от земли и прыгать, я прыгал всё чаще и чаще, выше и выше, был прекрасный летний день, небо - ясное светло-синее, даже не голубое, зеленая листва берез шелестела и переливалась, как будто светилась жизнью в лучах солнца. И в один миг я понял, что лечу. Я лечу, перебирая ногами и руками. Я мог летать. Мне казалось это таким реальным, это происходит на самом деле, я уже парил у макушки березы, и мне первый раз стало страшно, что я упаду и разобьюсь. Я стал снижаться, чтобы лететь близко от земли. Но потом я осмелел, набрался сил и уверенности, я поверил в свой полет и взмыл ввысь, захватывало дух, хотелось смеяться и кричать от радости, я махал руками, я был как птица, я свободный! Я свободный!

Я полетал над домами, и мне захотелось, очень сильно, залететь в один знакомый двор, чтобы передохнуть немного. Я знал, наверняка, что там найду лавочку, прибитую между двумя стволами деревьев. Я даже знал, кого я там найду, и я не ошибся! Да действительно, на лавочке меня уже ждал мой дед.

Но только это был не тот мой дед, которого я помнил в последние годы его жизни, нет. Это был легкий красивый старец, облаченный в белые одежды. Его глаза светились любовью и счастьем. Его серебристая борода и длинные волосы играли искорками всех цветов радуги, переливались и блестели, если на них попадали лучи солнца. Я присел рядом с ним.

-Ну, здравствуй, Федор! - и старец зажегся огромной улыбкой любви.

-Здравствуй, дед, - Федор сиял не меньше.

-Я слышал, ты влюбился, внучек! Это прекрасно, и, знаешь, в жизни твоей скоро произойдут огромные перемены. Внучек, я горжусь тобой! Открой своё сердце людям, хотя бы одному человеку, и ты откроешь сердце Богу. А Господь, Он такой добрый, он так всех любит, у Него такое Сердце, Внучек, эта Великая радость знать, что ты живешь под куполом любви Господа. А любовь эта, как сам ты считаешь, происходит после любви к конкретному человеку. Внучек, как я рад. Ты непременно столкнешься с этою Его любовью, ты смог полюбить девушку, славную, ты и её научишь. Ты прости всех обидчиков моих, прости!

Я простил, а ты тем более прости! Изгони злых демонов из сердца! Не поддавайся на их подлости! Ты знаешь, их подлость ничто по сравнению с Его любовью!

Когда летишь к нему, когда душа готова для принятия любви Господа, это как в храме, ты смотришь на святых, а в его Царствии они точно также, каждый занимается

своим делом, каждый любит нас, каждый плачет из-за нас, каждый верит в нас, каждый дает нам надежду, они все помогают нам. И вот ты пролетаешь мимо ангелов, мимо

Святых, мимо всех-всех-всех, но ты летишь вверх, ты летишь к Нему! Ты любишь Его, а Он любит тебя, Он плачет за тебя, Он молится, Он помогает. В руках у Него

дитя, такое же дитя, как и ты, Он любит Его, как любит всех нас и дарует свою любовь твоей душе, а твоя душа чистая, чистая, принимает этот дар, Он обнимает тебя.

Что такое Мира Любовь? Почему Святые плачут? Ответ один, они давно простили всех и только тихо и крепко любят. Они любят Нас! Нас всех, вредных, злых, жадных, глупых, добрых, смешных. А если у них получается любить нас, видя все наши изъяны, видя нашу грязь (а они её помогают нам очистить), то мы не видя и не зная нашей грязи и грязи друг друга, тем более должны любить других и Его, потому что Он наш Отец. Его слёзы - Наши Слёзы, мы его любим, каждый по- своему и вместе, мы победим черноту, изгоним из сердец наших. У меня никогда не хватит слов, чтобы объяснить это. Любовь на любовь и только так! - Старик радостно засмеялся.

Федор слушал его и понимал, о чем он говорит, но не знал ещё всего этого. Он думал, что что-то с ним произойдет, но все было по-прежнему, только удивительная легкость была в теле его.

-Внучек, я должен подарить тебе надежду. На что ты знаешь сам. Только не злись на людей! Они не так плохи, каждый из них заслуживает любви! Не дели их на настоящих и обывателей. Люби их, как любишь меня, прости тех ребят, они не виноваты, они будут раскаиваться всю их теперешнюю жизнь, и мы простили их.

Федор заплакал, от чего, не зная сам.

-Спасибо, дед.

-Я люблю тебя, внучек, я горжусь тобой.

За окном уже было темно, Федор начинал потихоньку ощущать реальность, ему казалось, что во сне всё было более настоящим, чем вот сейчас, на диване.

Он чувствовал, что во сне у него было нечто большее, чем он имел в реальности, это была Надежда. Он осторожно постарался пронести сон и вместе с ним открыть глаза.

Но это было и не нужно, сон и так остался с ним на всю жизнь.

Проснулся Звездочетов часов в 10, решил выйти прогуляться с Принцем. Дождь перестал совсем, и на ясно открывшемся ночном куполе засияли первые звезды.

Ветер, так бушевавший позавчера, совсем переменился, теперь он был легким и теплым. Ласково шелестели новой листвой огромные деревья.

В сердце Федора, как ему казалось, происходило что-то непонятное, но очень волнительное. Он почему-то думал, что его жизнь теперь очень сильно изменится.

Придя домой, он начал рисовать на большом холсте тех самых птичек, которые наполняли радостью его душу. Он чувствовал, что линии его карандаша водятся сами, как будто сердце его водит, а руки только повторяют за ним. И глаза улыбались и сверкали, но в мыслях промелькнула Анна, промелькнули её слезы, и радость тут же сменилась негодованием.

«Почему она не объяснилась, почему заплакала? Она не любит его, это верно, послезавтра её свадьба, может еще раз позвонить ей, увидеться... Нет, я не должен мешать, но я могу ей всё сказать, всё, что думаю, ведь она спрашивала совета...»

Звездочетов уже закончил рисовать (в карандаше) и собрался засыпать. Он уже лег в кровать и уютно устроился, а мысли все еще не давали ему покоя... «неужели я влюбился? Ну нет, я так долго не верил людям, я не доверяю им, и тем более я не поверил бы девушке, которая против своей воли рушит жизнь себе и другому человеку. Я должен еще раз с ней поговорить, я должен понять, можно ей верить или нет».

Звездочетов решил завтра непременно позвонить ей и встретиться еще раз, с этим он и уснул. Спал Федор Иванович неспокойным сном, и тихий огонек надежды теперь волновал его сердце очень сильно.

Утро. Тихое майское, еще прохладное, но уже такое светлое и свежее утро. Пробуждается большой пыльный город, его улочки, его дороги, его сердце.

Солнце медленно восходит на свой небесный трон, одаряя всю природу теплым туманом, который незаметно скользит сквозь каждую травинку, обогревая её и говоря ей «Доброе утро».

Федор Иванович проснулся и понял, что всё, что он обдумывал вчера по поводу встречи с Анной, выполнить он не в состоянии. Он погулял с Принцем, насладился прекрасными утренними трелями птиц и пошел завтракать.

«Как же я позвоню ей, нет-нет, я не должен, у нее завтра свадьба, а вдруг так лучше. Да как может быть лучше брак не по любви?! Разве это возможно? Но и позвонить сказать всё это ей я не в состоянии...»

Федор несколько часов просидел в каком-то забытьи. Чувства, терзавшие его, были столь новы, что ему приходилось тратить слишком много своей сердечной энергии.

Он не знал, сколько сейчас времени, и чем он будет занят сегодня (ведь надо было работать над другими картинами).

Наконец, не имевший ни малейшего понятия, он оделся и вышел, куда его несли ноги он и не представлял, только мысли крутились в его голове.

Он знал точно, что она вот также как он сейчас колеблется и не знает, что делать. Оглянувшись вокруг, Федор обнаружил, что он идет вдоль той самой реки и, что приближается к тому месту, где они вчера виделись. Наверное, он рассчитывал найти там её, но здесь он увидел только необычайный простор реки, которая, как бы звала за собой, приветливо журча.

Федор побрел дальше, он не знал, где он и сколько сейчас времени. Готова поспорить, что если бы прохожий спросил, как его зовут, он не нашелся бы сразу, что ответить.

Большие дома сменяли маленькие, машины сновали туда сюда, люди, в суматохе забывавшие про то, что они люди, неслись куда-то. Угрюмая толпа города, и лишь один он, как ему казалось, переживал бурю чувств. Он и не знал, что все эти люди, его окружавшие, также окованы заботами, также как и он несутся в вихре своих мыслей и чувств.

Федор не смотрел по сторонам, все чаще он смотрел на дорогу перед собой, но вдруг где-то далеко сбоку ему показалось, что его поймала пара знакомых голубых глаз, он остановился, оглянулся. «Это она, точно!»

Он кинулся обратно, за ней, вскоре, он догнал её и пошел чуть слышно сзади. Анна повернула в какой-то переулок, казалось, здесь никого не было, кроме серого кота. Звездочетов повернул тоже.

-Я, я не знаю, что мне делать, я шла на то самое место у реки... помните? Я хотела видеть вас, говорить с вами!

-Да, я только что оттуда. Анна, пожалуйста, объясните, что вы решили?

-Я решила, что иду за него... Видите ли, он очень хорошо обеспечит меня и мою семью, а у нас денег едва хватает, мой отец бросил нас с мамой и младшей сестрой. Федор не дал ей договорить.

-Я понимаю, я понимаю, что вы очень разочарованы в людях, потому что близкий человек сотворил такое с вами, но неужели вы хотите повторения, ведь ваш брак, брак не по любви, я уверен, кончится тем же. Вы не имеете права рушить ни вашу, ни его жизнь.

-Я...я... - Снова громадные слезы засверкали на щеках девушки. - Я не хочу, я буду очень счастлива, я уверена. Я умею быть счастливой не зависимо оттого, кому принадлежит моя любовь.

- Конечно, потому что вы другая, вы способны на настоящее самое светлое чувство, и почему вы рушите всё так? Ведь, ваша жизнь, она только начинается.

-Мама хочет.

-Это отговорки, Анна, если вы такой Ангел, каким я вас представляю, если вы человек настоящий, человек живой, вы не поступите так, вы не выйдете за него.

-Но он меня ведь любит.

-Он вас не любить и любить не может.

Глаза Федора светились спокойствием и добротой, всё, что он так долго носил в себе, он открыл Анне, и попробовал передать ей ту Надежду, которой наградил его дед.

Анна же опустила глаза и еле сдерживала в себе рыдания.

-Федор Иванович, я очень рада, что познакомилась с вами, всё, что вы говорите, всё это правда, но я не в силах принять ваши слова. Ваши слова не подходят для нашего мира, извините Федор, этот брак выгоден мне и может никогда более не выпадет более удачной партии. Прощайте!

Звездочетов смутился и кинулся обратно на улицу, он добежал до дома, упал на диван, он чувствовал, что не понимает чего-то, что не в силах осознать, он думал, что он всё объяснит ей, что она его непременно поймет, выходило, что он ошибся!

«А может, она и совсем не такая, какой я её рисовал. Может, я ещё ничего не смыслю в людях? Может, я только- только начинаю жить? Жить по-новому? Жить и Доверять? Ведь она молодец, что верна ему, что до последней минуты сомнение её боролось с ней, с её маленьким, ещё таким детским сердцем. Но она победила сомнение, на такой шаг способны немногие, ведь так?» - Эта мысль не сильно придавала Федору уверенности в правильности решения Анны, и он до конца был уверен, что ни один благородный поступок не может затмить преступления против своего сердца, когда всё ваше сознание, всё ваше существо говорит одно, а поступаете вы против него, вы предаете себя, а это хуже всего. Такие предательства невозможно простить, потому что их невозможно заметить, так как ваш мозг убеждает ваше сердце, что так быть и должно. Но потом, потом вы обретете очень много страданий, в искупление своего предательства.

Мы точно не знаем, что повлияло на Федора, то ли слова Анны, то ли сон его, но почему-то Звездочетов стал сомневаться в себе и в том, правильный ли он путь жизни избрал.

На следующий день, когда как раз была свадьба Анны, Федор принял решение съезжать с квартиры. Собрал все свои и дедушкины работы, отправил отдельной машиной в деревню, там где жила сейчас его семья. Купил для Принца намордник и билет на поезд. Помните фотографии, которые Федору дала Марина Аркадьевна, - фотографию Игоря Звездочетов оставил в разобранной квартире, а фотографию девушки взял с собой.

Он оставил объявления о продаже квартиры и свой номер телефона консьержке, а сам уже катился по рельсам и наблюдал чудесные пейзажи.

Он объяснял свой отъезд сам себе, что больше не хотел жить в уединении, а хотел жить рядом со своими родными, которых всегда любишь и почитаешь.

Наверное, он начинал верить людям, хотя его поступок говорит об обратном. Иначе он непременно дождался бы того, что его работы двух «молодоженов» прислали ему обратно

с запиской, что свадьба не состоялась. И картину «Человек- Море», украденную его друзьями тоже прислали бы на ту самую квартиру, которую он оставил.

Принц, естественно, неуютно чувствовал себя в наморднике и внутри злился на хозяина, не понимая, зачем нужно уезжать.

Родные места Федора были очень живописны, не удивительно, что он стал художником, природа способна развивать в человеке чувство прекрасного. Сердце замирает, когда возвращаешься в то место, которое единственное в твоем сердце навсегда.

Звездочетов долго размышлял о том, что сподвигло его уехать и не находил ответа. Он влюбился? О, нет, вряд ли, но душу его окружала тоска, тоска по тому, что никак не мог он понять, что в жизни главное, что такое человек, что он такое?

Поезд остановился на станции. Федору и Принцу нужно было выходить здесь. Отсюда до его деревни всего минут 15.

Федор потянул принца за собой. Пёс, утомленный сидением на одно месте, обрадовался свежей траве и ветерку. День стоял ясный и спокойный, такой же, как и мысли Звездочетова, его больше ничего не тревожило, он хотел поскорее увидеть родных.

Его деревня Л. располагалась вдоль реки, только эта река была не бурлива, а очень спокойна. Отец с Федором раньше часто ходили на рыбалку.

А мама с сестрой Наташей присматривали за огородом и часто ходили в лес за ягодами. Федор вспоминал, как же здорово ему было здесь в детстве, среди любящих его людей и не понимал, почему после смерти деда он чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Пока в мире есть хоть один человек, который рад твоему существованию, ты не имеешь права чувствовать себя ненужным. Да и вообще ты не имеешь права себя так чувствовать, потому что есть Тот,

которому ты всегда нужен, который тебя любит и помогает тебе всячески.

Наверное, если человек влюбится, он изменится, изменится его душа, станет более чистой, светлой, изменятся мысли, изменятся ценности в жизни, возможно, и с Федором происходило что-то подобное, но точно он не знал.

Нескончаемы слезы радости родителей после долгой разлуки с их любимым чадом. Через два часа все уже сидели за столом, слушали рассказы о жизни художника и чесали за ухом нового пятнистого друга. Сестра Наташа, казалось, особенно рада брату, она делала большие успехи в

музыке, играла на флейте и прекрасно пела, ей уже было 15 лет.

Федор Иванович понял, чего ему так недоставало, и почему он завел себе Принца. Хоть он ещё и не до конца уверовал в людей, еще не совсем полюбил их, но он точно знал, что своим родным он может доверять. Родное плечо, родная душа, только лишь нехватка этого поселяла неописуемую тоску в сердце художника. И что теплого семейного окружения ему и не хватало в дождливые и тоскливые вечера ноября... И он был уверен, что уже более никуда отсюда не уедет. Кроме того, он решил, что больше никаких портретов, никаких людей, он изучать не станет, глупо судить только по внешности, хотя она иногда многое выдает, но всё же, главное душа и сердце. А в нашем мире главное- это наличие второго и совершенствование первого.

Вы знаете, Федор понял, какую ошибку он допустил и,кажется, считал, что он был словно и не жив с момента предательства друзей, как будто душа его наткнулась на камень, как будто его усыпили и просыпался он только сейчас, сидя с родными в уютном домике на краю деревни, рядом с лесом.

Кстати говоря, через день после приезда Федора домой пришла машина с картинами и вся семья стала внимательно изучать творения Федора Ивановича и Алексея Михайловича. А еще через пару дней Федор уже и не хотел вспоминать о том, как он жил раньше, правда все-таки скучал по городу, в который успел влюбиться. И сам того не признавая, и сказано это будет в скобках, чтобы он не думал, что мы всё знаем (Федор скучал по Анне, и часто в голове у него светилось милой улыбкой её лицо). Но он слишком сильно её осуждал, и считал, что не может в неё влюбиться.

Хотя Федор и понимал теперь некоторые свои ошибки, он всё же не прощал того предательства, которое лишило его Веры в людей, но а, что если, он сам себя лишил этой Веры?

***

На адрес квартиры Звездочетова пришли три картины. Сначала два портрета с письмом от матери Анны, в котором она объявляла, что свадьба не состоялась, что невеста объявила, что не может идти за нелюбимого ею человека, и что теперь она и не представляет, что будет с ней и её дочерьми, и также, что портреты больше не нужны и видеть она их не в силах. (Надо думать, как она рассчитывала на этот брак.)

Следом пришла ещё одна картина тоже с письмом. Картина называлась «Человек – Море».

Консьержка решила переслать Звездочетову все работы, и через 8 дней к Федору пришла посылка.

Сначала он прочел письмо Марины Аркадьевны, и в сердце его что-то радостно восторжествовало. Но затем, распечатав картину «Человек - Море», и начав

читать письмо, прилагаемое к ней, Федор понемногу стал ощущать, что судьба решается его сейчас в эти самые минуты.

____________________________________________________________________________________

ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА

«Человек-Море»

Писала некая Мария Сергеевна Зеленцова, она объясняла, почему решилась выкупить эту картину у молодых художников три года назад, и почему теперь, узнавшая от тех же самых художников,

что продажа картины была незаконной, отдает её обратно родственнику автора.

В письме была история, точнее воспоминание Марии Сергеевны из её юности. Воспоминание о «Человеке- Море», собственно, который и изображен на картине. Оказалось, она была лично знакома с этим человеком. Мы хотим вам представить историю эту же, но только от другого лица.

Историю, которую услышал сам автор картины Алексей Михайлович.

А услышал он её совершенно случайно, в поезде, от соседа по купе, когда возвращался от своей бабушки домой. Ему тогда было лет 20, не больше, но тот рассказ о «Человеке – Море» он запомнил на всю жизнь, запомнил, а главное поверил в него.

Разговаривали два пожилых мужчины, разговаривали громко, явно были заинтересованы темой своей беседы. Речь шла о море. Один говорил, что море обладает немыслимою силою.

Другой же утверждал, что это сам человек обладает этакой силой, и что иногда сам же эту силу и приписывает морю.

Стали спорить. Первый говорил про стихийные бедствия, про то, сколько жизней унесло в себя море. И что оно всегда непредсказуемо. А второй напоминал о том, сколько страданий и душевной боли море причинило людям, например, родственникам хотя бы и тех же самых жертв.

Тут первый, человек очень впечатлительный, и немало побагровевший от спора пожелал рассказать об одном человеке, которого сам знал лично, и о котором в придачу много слышал, потому как интересовался судьбой его. Дабы доказать свою правоту, он сказал, что сейчас расскажет о «Человеке – Море».

Второй заулыбался, его глаза просияли:

-Ах, да, да, о чудаке, который свихнулся, и думал, что море дарует ему вечную жизнь.

Явно не согласный, наш побагровевший господин начал рассказ.

- И ничего он был не чудаком, просто верой обладал, сильной верой, сильнее, чем у всего населения земли, пожалуй. Я лично беседовал с ним, когда пролежал в госпитале, в городе П.

Впрочем, об этом я расскажу позже. Вот, что слышал я от людей, которые очень хорошо знали «Человека - Море».

***

Этому человеку случилось в маленьком возрасте многое перенести. Море забрало у него всех его родных, во время какого-то трехдневного круиза на корабле. Месяц был ноябрь, случилась страшная буря, и с кораблем было что-то неладное. Отказали датчики и штурвал. Судно пошло ко дну, каждый спасался, как мог. Мальчик толком ничего не помнил, помнил только, что побежал с родными на спасательную лодку, лодки не оказалось, тогда на него надели жилет надувной, чуть ли не последний и отпустили в море, наказали плыть, пока не почувствует под собой берег, и что ни в коем случае не сдаваться.

Больше своих родных он никогда не видел. И помнил только, что было ужасно холодно, что он плыл, что задыхался, что изо всех сил перебирал руками и ногами, цеплялся за холодную, за жестокую и беспощадную жизнь. Он просил, просил Море оставить его в живых, и спасти семью его и всех-всех людей, которые сейчас также как и он пытаются просто выжить.

Он не помнил, как достиг берега, а очнулся уже, когда светило солнце, дня через 3, в госпитале, находившемся от моря метрах в трехстах.

Пришла медсестра, спросила имя мальчика. Звали его Евгений. Спросила фамилию и обещала найти его родных. Лет Евгению тогда было около 9-ти.

Родных в госпитале не оказалось, ни в этом, ни в каком другом. Мальчик остался один. Медсестра пообещала заботиться о нём.

Две недели Евгений пролежал на кровати, не вставая, врач не разрешал ему ходить, а после выяснилось, что ноги Евгения вовсе отказали.

Он был парализован, и шансов, на то, что когда-то мальчик вновь сможет ходить, никто не давал.

Медсестра устроила Евгения в лагерь для сирот- инвалидов, который находился тут же, в госпитале. Мальчика учили школьным наукам, говорили, что он очень способен и необычайно добр, его любили учителя, с ним дружили другие дети.

В те две недели, когда Евгений лежал, не вставая с кровати, разные мысли бродили в его голове. Он чувствовал себя никому не нужным, он чувствовал, что всем мешал, что мешал этому миру, что:

- Почему, почему его родные не выжили, и зачем он остался один? Зачем? Зачем он жив, зачем он не умер?

Кому он нужен тут, в таком большом мире, когда у каждого здесь есть своё предназначение, а он? Для чего он здесь теперь?

Когда мальчик узнал, что больше не сможет ходить, он и вовсе отчаялся:

- Зачем, зачем я просил жизни у моря? Зачем умолял его помочь мне? Зачем я выжил? Что теперь со мной станет? Зачем я так сильно плакал, так сильно просил жизни? Я теперь не хочу этой жизни...

Как-то утром он проснулся, оттого, что сердце его бешено колотилось, он был весь в слезах, но не понимал почему он плакал. Сегодня был 10-ый день его рождения, он чувствовал что-то, что ему было незнакомо. Он чувствовал счастье. Он плакал от счастья.

Он не знал, как и почему он счастлив, и что случилось. Но он вдруг вообразил, что его Море оставило жить, что он все- таки нужен, он нужен Морю. Оно исцелит его, Оно определит его место в жизни, Оно поможет ему. Он это точно знал. Маленький мальчик, плакал от радости. И с этого самого дня в нём зародилась вера. Вера в то, что он непременно ещё будет ходить, что если каждый день просить море, ездить к нему в гости, смотреть на него, оно непременно сжалится. Ведь те испытания, которые ему причинило Море, он перенес, хотя всё это было тяжело. Но он знал точно, он перенесет ещё, он отдаст свою судьбу морю.

Он будет вечным воином моря, он будет верить, верить в море. Только в одно море.

Мальчик рассказал всем знакомым это решение, он открыл всему своему миру эту маленькую, а может быть, огромную веру.

Некоторые, конечно, считают, что он сошел с ума от горя, но так думают лишь те, кто был мало знаком с ним. И вот всю свою жизнь он провел в этом самом госпитале, возле огромного никому неподвластного моря.

Евгений закончил свою учебу, и ему надо было искать работу и дом, но все же он должен был находиться под медицинским присмотром.

Надо было решать, как жить дальше. И он решил. Спросил своего врача, можно ли ему будет остаться в этом госпитале и помогать больным или врачам или медсестрам. Врач согласился. Евгений немало помогал в больнице, иногда разговаривал с тяжелобольными, и у них появлялась надежда, они как будто начинали верить во что-то. Некоторые поправлялись. Помогал медсестрам, составлял карточки, разбирал лекарства. Денег он за свою работу не просил. Просил только, чтоб не выгоняли его из своего приюта, своей комнаты.

Надо сказать, дети особенно любили его, всегда приходили к нему на ночь и просили рассказать им о море.

Так текла его внешняя жизнь. Но, не проходило ни одного дня, чтобы он не бывал возле моря. Летом просил детей отвезти его и вместе с ними играл на пляже.

А зимой, если никого не оказывалось, рядом сам катал коляску на берег. Он часами смотрел на волны, смотрел на горизонт, на небо и просил, просил Море исцелить недуг его, его и всех нуждающихся в исцелении. Он подолгу плакал, но не оплакивал прошлое, нет, он готовил свою душу к будущему, к тому моменту, когда он встанет.

Евгению было 28 лет, когда мы с ним познакомились. Мне тогда было всего 19 лет. Я отдыхал как раз на том самом море и как раз недалеко от госпиталя сломал ногу. Вышло это случайно, я шел купаться, по дороге, впереди меня шел мужчина и вез чемодан на колесиках. Он резко притормозил, а я не заметил и наткнулся на чемодан. Упал очень неудачно. В общем, я был зол на того мужчину. Правда тот стал меня подымать скорее и побежал за доктором. Всё то время, пока я лежал в больнице, я очень злился. Евгений заходил ко мне 2 раза. Первый раз, когда он появился, и спросил, не нужна ли помощь, я попросил его посидеть со мной, так как в палате моей больше никого не было.

Когда я первый раз посмотрел на его лицо, меня как будто бы парализовало, было в его лице что-то такое, что заставило меня, еще до разговора с ним, перестать злиться на всех, не только на того мужчину. Его глаза, его глаза сияли ясным голубым светом, но в них была такая глубина, такая глубина доброты или может... мудрости, я не знаю, у меня до сих пор нет слов, чтобы передать, как на меня тогда подействовали его глаза. Внешность у него была очень запоминающаяся. Густые тёмно-русые волосы, легкая растительность на лице, высокий строгий лоб, аккуратные дуги бровей, губы смотрели кончиками вверх, нос прямой, подбородок строгий, но служащий как чаша, для прекрасной улыбки. Стоит такому человеку лишь улыбнуться, как сразу другим вокруг подумается, «а вот ведь, он страдает, а всем своим видом говорит: Люди, жизнь прекрасна,только посмотрите вокруг!»

Я рассказал ему, что со мной приключилось, он засмеялся, сказал:

-Ничего. Стало быть, не хотело море тебя в гостях видеть в тот день. Не переживай, оно доброе, заживет нога, поправишься, будешь купаться.

Я улыбнулся, но не нашелся, что ему ответить.

Потом он спросил, во что я верю.

Я сказал, что не верю ни во что, разве только в судьбу.

Он огорчился.

-Как же так человеку жить? Без веры?

-Да я не задумываюсь, живу как придется. - Я сказал это с некоторой брезгливостью.

-Для меня не понятно, как люди живут ни во что не веруя, ни кого не уважая, и не имея цели в жизни. Ведь этакая жизнь похожа на бессмыслицу.

Он озадаченно нахмурился.

- А чтобы верить, надо сердцем жить, надо быть Человеком, надо Жить, а не существовать. А нынешние люди не имеют сердца. Может, и я не исключение.

-Так как же это существовать? Вот, стало быть, больные здесь, все живые люди, за жизнь свою борются, просят каждый день Господа, чтобы выздороветь, я это точно знаю. Но как же, если борются за жизнь, если плачут, просят, стало быть, живут, а не существуют? Стало быть, верят, хотя бы и в исцеление свое верят, а многие исцелялись - верить только начинали. Исцеляются те, кто достоин исцелиться, обретают здоровую жизнь.

-В том-то и дело,- говорил я, - что если они здесь, значит верить и начинают. Только вот вылечатся, и всю свою веру забудут, потому что только в страданиях веру человек обрести может.

Он грустно рассмеялся.

-Нет, мой друг, вы ошибаетесь, однажды уверовав во что-то, человек никогда уже не оставит своей веры. Если я выздоровлю, я никогда не отрекусь от моря, я буду жить также как и сейчас, но только здоровым.

-Как же это, если вы исцелитесь, значит, и цель свою потеряете, Евгений?!

-А у меня цель не в исцелении, у меня цель в самой жизни, то есть, пока я жив, целью моей и будет являться жизнь. Не главное то, каких результатов мы с вами достигнем, главное то, как мы их будем достигать, какие пути мы преодолеем, с какими трудностями справимся, и всё же справимся!

А если и нет, то все равно, ведь, мы живы, в этом наше самое большое счастье и в этом вся наша цель.

-Это бессмысленно, потому что цель, это то, к чему ты приходишь.- Я готов был возражать на любую его фразу, я был не согласен, но потихоньку моё несогласие обращалось в уверование, я начинал слушать его внимательно. Я подавил в себе внутреннее возмущение.

-Ну, и к чему приходит всякий больной здесь? Он приходит к здоровой жизни, к чему приходит человек рождаясь? Он приходит к жизни, стало быть, не то важно, каких высот ты добьешься, но то, как ты очистишь свою душу, будешь ли ты достоин жить счастливо, вот ведь в чем цель. А жить счастливо можно только с верой.

Я помню каждое его слово, я помню, но до сих пор ни одно из его слов мне не ясно.

Мы еще немного спорили, я утомился и попросил Евгения дать мне покой.

Второй раз нашей встречи произошел внезапно. Евгений приехал ко мне в палату (я уже шел на поправку, и врач посоветовал разрабатывать ногу), я пытался встать, было немного больно. Евгений попросил отвезти его на море. Всю дорогу мы почти молчали, а когда прибыли на берег, он спросил:

-Бывает ли на свете сила, равная морю?

Я немного призадумался.

-Да, я полагаю, это Бог.

-Бог? Но вы ведь говорили, что не верите ни во что!

-Не верю, просто люди так считают.

-Выходит, вы верите в суждения других людей, значит, и в самих людей, это уже многое! Ведь, может, и в то, что верят множество людей, скоро и вы поверите?

Вот я верю в Море, и знаю, что никто больше на свете в него не верует, но я не прошу кого-то ещё верить в него, но люди почему-то начинают верить в меня, это, стало быть, очень хорошо. Но ведь Море! Море есть могущественная сила, никому не подвластная!

-А что если Бог управляет морем?

-А что если Бог и есть само море?

У меня не было ответа. Я оставил Евгения одного и больше никогда его не видел.

***

Всё, что я расскажу далее, я узнавал у сотрудников того госпиталя.

Жизнь Евгения проносилась мимо, нельзя сказать, что жил он в несчастии, о нет, возможно, совсем наоборот, он был счастливее всех людей, окружавших его.

Его теория о Вере пользовалась большим любопытством. Больные очень уважали его и охотно принимали его помощь. Дети все обожали его, крутились возле него постоянно, а он очень радовался этому и старался передать им всё, что знал и всё, чему был обучен.

Время шло, но не проходило ни дня, чтобы Евгений не был бы на море.

Он постоянно преданно ждал, просил, мечтал. Прошло 7 лет, черты лица Евгения нисколько не изменились, разве только морщинок мелких от улыбок возле глаз и на щеках прибавилось.

Берег моря окутал июнь. Именно в этот месяц Евгений завел новое знакомство, о котором мы вам говорили ещё в начале главы.

Как -то в ясный солнечный день, он сидел в коляске прямо на пляже. Волны были сильные, словно резвые белые лошади соревновались, кто быстрее достигнет берега, ревновали, раздражались, наскакивали одна на одну.

Евгений задумался, засмотрелся вдаль и не заметил, как к нему подошла девочка. Маленькая девочка лет 10-ти. Она внимательно изучала незнакомого мужчину.

Вдруг громко расхохоталась. Этот смех вызвал Евгения в реальный мир из своих мечтаний.

-Почему ты смеешься? – улыбнувшись, спросил он.

-Потому что вы смешной.

-Чем же я смешной.

-Не знаю. - Девочка застеснялась, отвела лицо, ушки её немного покраснели, она почесала рукой затылок и убежала.

На следующий день, она снова подбежала к инвалиду.

-Вы болеете, дяденька?

-Нет, что ты! Я абсолютно здоров. А то, что я в коляске, так это такое задание. Видишь ли, я работаю в разведке, я служу морю, море дало мне задание быть инвалидом. Скоро я выполню это задание и стану обычным здоровым человеком.

-Вы мне врете! Я ведь знаю, что врете, потому что не хотите расстраивать, так все взрослые делают. Все взрослые врут.

Евгению стало немного стыдно.

-Я не вру тебе. Просто, я не считаю себя больным. Мои ноги не ходят, только потому, что Море так захотело.

-Врете или не врете, мне все равно. Меня Маша зовут, целиком - МАРИЯ, вы мне понравились, будем друзьями?

Девочка протянула свою руку. Евгений пожал её и сказал, что она ему тоже очень понравилась.

Мария приехала отдыхать с мамой к родственникам. С этого дня они очень сдружились с Евгением. Кажется, её мама не была против, зная, что дочь помогает инвалиду. Но с Евгением никогда знакома не была, и надо сказать, знакомства этого не желала. Вот настоящее счастье выпало Евгению. Каждый день на него наивно и в то же время хитро смотрели два прелестнейших глаза, а вы ведь знаете, что такое детские глаза. Самая прекрасная на свете вещь, как маленькие звездочки любви. Если глазки грустят или надуты, готов ведь сделать всё, чтобы они заблестели добротой и интересом. Не правда ли? Как он полюбил эту девочку, девочку, впервые укорившую его во лжи. Ведь детям он часто рассказывал все свои чувства и открыто говорил что он, он это точно знает, он слуга Моря. Слова девочки заставляли задуматься его, а не обычный ли он человек, который просто сошел с ума, но сердце подсказывало, что нет, не обычный. А ещё, этот укор про вранье его обидел, обидел, тем, что это ведь была правда, что он высказал истинные свои мысли, и ему хотелось доказать ей, что это правда. Как ему хотелось, чтобы она в него поверила. Евгений и Маша постоянно говорили о море. Он рассказал Марии свою истинную историю, и всё пережитое. НО девочка говорила, что он просто инвалид.

-Вы просто инвалид... Вам не повезло вот и всё. А море тут ни при чем. Это Боженька может исцелить, а море никогда.

-Маша, а я все-таки верю... Я ведь каждый день хожу на море... Каждый день прошу его, мне кажется, я его научился понимать. И оно непременно исцелит меня. Вот увидишь.

-А если нет? Вы обманете меня? Я не буду с вами разговаривать. Хотя, я вас полюбила, как старшего брата или отца, Евгений. Если море может помочь вам, почему оно никак не сделает этого?

-Оно сделает, нужно только верить и ждать. А ты не веришь, и мне грустно от этого и морю тоже.

-Потому что у меня мама медик! Она сказала, что такого не может быть.

-Хорошо-Хорошо... А я все равно верить буду. Девочка сидела на горячем песке возле Инвалида, они могли так долго сидеть и болтать, но сейчас в ней что-то переменилось.

Она встала, крепко обняла Евгения и заплакала.

- Мы скоро уедем, мы уедем и больше никогда не приедем. Как мне быть?

-Маша, не отчаивайся, я смогу писать тебе письма, ты только адрес дай.

-Письма, эээх, хорошо, мы уезжаем послезавтра, я напишу вам адрес. Как приеду, напишу вам, а вы обещаете, что ответите?

-Конечно, как может быть иначе. И запомни, я никогда тебе не врал. Как только мои ноги обретут силу, я смогу ходить, я обещаю приехать и навестить тебя.

Девочку позвала мама домой. На следующий день рано утром Мария пришла в госпиталь, спросила Человека-Море.

Евгений вышел, в руках у него было большущая ракушка.

-Вот, это тебе, послушаешь... и услышишь, как шумит. Именно так разговаривает море.

Маша заплакала.

Она достала две бумажки, сложенные в четверо.

-Вот, это мой адрес, мама написала Вам. А это, это мой подарок.

Следующий листок оказался рисунком. На нем было изображено море, песчаный берег. И девочка с мужчиной, идущие за руку навстречу волнам.

Евгений тоже заплакал, на прощанье они поцеловались. Маша пообещала, что теперь постарается поверить морю, потому что очень хочет, чтоб инвалид поправился.

Так они расстались. Расстались и больше никогда не виделись. Да и письма не писали. Почему?

Наверное, Мария забыла его, или мама заметила, что писать ему, это лишнее. А Евгений беспокоить девочку не стал.

***

Время бежало вперед, Евгений все чаще видел счастливые сны, все чаще смотрел на рисунок, оставленный девочкой, она ведь и вправду поверила ему, стало быть, и в море поверила. Почему - то ему казалось, что его исцеление все ближе и ближе. Сердце иногда очень сильно колотилось, и море было неспокойно, Евгению казалось, что он стал понимать море, что он умеет говорить с ним. В больнице его все любили, относились к нему с уважением, он по-прежнему помогал людям своими речами, обращал их в веру, в какую, каждый понимал по-разному. Помогал медсестрам и врачам, и продолжал бывать у моря каждый день.

Однажды, в сердце Евгения что-то защемило, он заплакал, было нежное утро августа. Август двигался к своему завершению. Уже пахло осенью, уже солнце светило ласково, не испепеляющей жарой, а чуть-чуть играющей теплотой. Деревья прощаются с листвой и наслаждаются её предпоследним шелестом, птицы становятся беспокойными, некоторые собираются в стаи и обдумывают планы на зиму и холодную тоскливую осень. Всё это время, конец лета, было любимым у Евгения, на улице уже прохладно, идут дожди, а море греет душу и своим шелестом напоминает, что ты не один в этом мире, а мир такой большой, сильный, стоит тебе только попасть в его сети, и ты больше никогда не выберешься на берег. Но ещё предстоят, возможно, деньки бабьего лето, когда душа будет радоваться теплу.

Так вот, вернемся к нашему утру, утру позднего августа. Когда Евгений проснулся в слезах, как тогда, еще мальчишкой, в свое день рождение, когда понял, что он не один в мире, и, что все -таки нужен морю. Не желая показывать своих слёз сегодня, Евгений отправился на утреннюю прогулку, как и всегда к морю. Он приехал на берег, стал вглядываться в волны, которые, почему-то были очень тревожны, наскакивали одна на другую, надевали белые мантии, даже чайки летали высоко, не осмеливаясь приближаться к бушующим детям соленой воды.

Мысли Евгения как-то резко остановились сами собой, и не желали возвращаться. Слезы перестали течь. Но что-то необычное он чувствовал в эти минуты: как будто, не смотря на всю боль, великая сила в сердце бушевала, и он понял, что готов обнять весь мир, что не за чем грустить, что его окружает море людей, что они все живы, они все, и, главное, Великое Море составляют его жизнь. Что он очень благодарен им и бесконечно любит их, что нет никакой ненависти или злости ни на кого. От наплывшей радости он готов был закричать, закричать очень громко, так, что непременно донеслось бы до края мира. Он сидел в коляске, не думая ни о чем, с чистым, открытым любовью сердцем. Его сознание будто устремилось далеко за горизонт, он не соображал, что он делает, вдруг резкая боль пронзила все его тело. Эта боль вернула его сознание, он обнаружил, что пытается встать, и что ноги его пришли в движение, конечно, еще совсем несмелое и никчемное. Кое-как, больше благодаря усилиям тела, он вывалился из коляски и пополз к морю! Холодные, но ласковые волны обхватили его. Опираясь на руки, он попытался встать на колени, ноги согнулись - получилось. На большее он не осмеливался. Слёзы хлынули рекой из его глаз, соленые, как море. Он кричал от радости, он валялся в море, он благодарил, бесконечно благодарил Его. «Я ЖИВОЙ! О, как все, как все здоровые люди могут быть такими же счастливыми как я, я больше не скован коляской, я живой, я человек моря, я слуга его. О, как я всех люблю! Как я хочу сказать всем об этом».

Порой мы думаем, что счастье есть в исполнении желания или в достижении цели, но как мы ошибаемся. Счастье в нашей жизни, ведь не важно, сколько желаний у нас исполнится, и не важно, каких целей мы достигнем или не достигнем, важно, что всё это - наша жизнь и везде, это наша жизнь. Мы ведь с вами очень счастливы, не так ли?

Как же пошла дальнейшая судьба нашего человека - море, а также как и прежде, только Веры у него прибавилось, и счастья. Он каждый день продолжал прогулки к морю, иногда с больными из госпиталя, иногда с друзьями иногда один. Ходил он первое время неуверенно с палкой, но стал привыкать, так ему нравилось больше. Но с самой минуты своего исцеления он понимал и теперь просил море, подарить всем больным исцеление, подарить им такое же счастье, как и у него. Море ему отвечало, что не каждый способен разглядеть и найти счастье в том, что было в его жизни. Но Евгению был не понятен такой ответ.

***

Последнее, мне удалось узнать, что девушка Мария Зеленцова лет десять назад приезжала на то самое море отдыхать, одна. И встретила там взрослого мужчину, уже с сединой в волосах, который постоянно бродил по берегу один, или с какими-то людьми, чаще всего с больными. Ну, конечно же, узнала в этом мужчине Человека - Моря. Радости её не было предела, ведь она вспоминала его часто, вспоминала его добрые глаза, их глубокий и ясный взгляд. Она всё не решалась подойти к нему, но все же подошла. И Евгений узнал её. От счастья оба заплакали....да и чего можно было ещё желать. У него было Море, то есть Вера, у него было о ком заботиться, то есть о больных, у него была отеческая любовь, к этой уже очень красивой и доброй, но в душе всё ещё девочке, своевольной и не переносящей вранья.

(Которая и написала письмо Звездочетову)

О судьбе Человека -Море не было более ничего известно. Может, он жив и по сей день, в совершенном счастье и в согласии со своей Верой.

Алексей Михайлович был поражен услышанным. И очень ему хотелось иметь такую же вот сильную веру. Он верил в Бога, но ему надо было что-то ещё. Шли годы, он был замечательным человеком, его все любили, все уважали. Скоро он женился. И Алексей Михайлович понял, что верить нужно в людей. В их исправление, в их совершенствование, в их счастье. Когда его бросила жена, он нарисовал картину "Человек - Море", он простил жену, он знал, что она страдает, он очень тонко чувствовал людей, потому и не мог обижаться на друзей Федора, но и без этой картины своей он не мог существовать.

Самое большое достояние человека... А их три, Вера, Надежда, Любовь. Они не могут существовать по отдельности, они всегда вместе и обретшие эти три достояния становятся счастливыми и заражают счастьем других. Теперь мы с Вами вполне понимаем Сон Звездочетова, теперь мы можем представить, что значила картина для Алексея Михайловича, теперь мы с Вами сможем понять, как поступит наш Федор.

Прочитав письмо и узнав об истории Человека- Море, и о том, что те его бывшие однокурсники раскаивались и вернули картину. Что-то произошло в сердце Федора, слезы выступили на глазах и внутри, плакало сердце, плакало и излучало любовь. В нём зарождалась Вера, та самая настоящая истинная Вера!

Он решил вернуться в свой город и найти девушку Анну. И дать шанс людям, простить им всё и получить прощение от них.

Дата добавления: 2015-08-20