|
Читайте также: |
[Декабрь 1915 г.]
Моим ученикам
Дорогие мои!
Если б вы знали, как вы богаты.
Если б вы знали, каким счастьем в жизни вы владеете. И если б знали вы, как вы расточительны. Всегда так: ценишь тогда, когда потеряешь. И если б вы знали, как грустно от мысли, что и вам когда-нибудь придется оценить поздно.
То, чего люди добиваются годами, то, на что тратятся жизни,-- есть у вас: у вас есть ваш угол.
Вы молодые и потому не считаете дней. Когда ваш угол станет прошлым, ему найдется много тепла в воспоминаниях. Не считаете дней. Пропускаете их. Подумайте, чем наполняете вы тот час, в который вы не бываете вместе, хотя и условились именно в этот час сходиться для радостей, сходиться для того, чтобы почувствовать себя объединенными в одном, общем для всех стремлении.
Осуществленном стремлении.
Подумайте, много ли их бывает.
Много ли таких богатых и счастливых. Богатых тем, что объединились одним желанием.
Счастливых тем, что стремление объединиться для одной общей для всех цели осуществилось.
Таких мало, и вы это знаете. Вы это видите часто и много.
Вы молоды и не считаете дней.
Вы не знаете, что беспощадна жизнь к тому, кто поздно оглянется, кто поздно пожалеет.
Вы не видите злорадной улыбки жизни по адресу тех, кто беспечно не считает дней.
Как много прекрасного заложено в каждом из вас, как бурно и кипуче можно было бы прожить земные дни, если б мы не были так расточительны и беспечны.
Казалось бы, что каждый из нас должен был бы создать себе главное, дорогое и желанное, и ради этого главного, дорогого и желанного делать все остальное: давать уроки, учиться в школе, сносить все тяжелое, что дает жизнь.
Казалось бы, что только тогда и имеет смысл земная жизнь, когда ее бремя я сношу ради своего главного, дорогого и желанного.
Казалось бы, только тогда и имеет оправдание наша, вынужденная самой жизнью, греховность.
Я грешу, я поступаю дурно, я делаю много зла, я мельчу себя противненькими и гаденькими делишками,-- но зато это не главное, не дорогое, не желанное.
Я не отдам этим делишкам и маленьким минутным наслаждениям ни одной минуты, если в эту минуту я должен быть со своим главным. Так, казалось бы, должен говорить и поступать каждый из нас.
А между тем, мы главное свое делаем второстепенным, главное свое обращаем в "делишки", и в минуту, когда надо быть при "главном", мы легко и расточительно отдаемся повседневным маленьким минутным наслаждениям и безотчетно этим самым делаем их главным.
Мы небрежны и небережливы.
Мы все думаем, это не уйдет.
Мы все думаем, это я успею.
И это потому, что мы молоды и не умеем считать дней.
А дни уходят.
Незаметно, легко скользя друг за другом.
Нам кажется, что сегодня я такой же, каким был вчера.
И если мы будем ежедневно смотреть на себя в зеркало в продолжение лет двадцати, мы не увидим хода жизни на своем лице, нам будет казаться, что оно таким было всегда.
Хитро обманывает жизнь, хитро завязывает глаза и отвлекает нас, а сама мчит день за днем, незаметно для нас нанизывает их на короткий стержень продолжительности нашего существования.
Мы и не замечаем, как приходит к концу вместимость стержня, как скоро не на что будет нанизывать. Оглядываешься -- и становится страшно, что же делал все эти дни моей жизни? Что вышло главным, чему я отдал лучшие часы дней моих? Ведь я же не то делал, не того хотел. Ах, если б можно было вернуть, как бы я прожил, как бы хорошо использовал часы земного существования.
У вас есть возможность не сказать этих слов: поздних и горьких.
Вы богаты.
И так расточительны, небережливы и молодо беспечны.
Е. В.
Режиссерские заметки к "Сказке об Иване-дураке" 1
[1915 г.]
1 "Сказка об Иване-дураке" Л. Н. Толстого в инсценировке М. А. Чехова репетировалась в Студенческой студии в 1915 году. Работа не была завершена. В 1919 году Вахтангов вновь репетировал "Сказку" с актерами Второй студии МХТ. (См. с. 315, а также воспоминания Е. В. Калужского "Лето в Шишкееве", с. 316.)
Содержание
Черти хотят совратить с пути истинного (людей) Ивана, но это им не удается, потому что у Ивана нет слабостей, на которых играют черти.
20 октября 1915 г.
Иван рассматривает чертенят с любопытством.
Когда гонец докладывает Тарасу о податях, то каждый раз приносит мешки с золотом. Сам Тарас сидит на громадном, во всю сцену, сундуке, окованном. К концу акта вся сцена в мешках с золотом.
Куски пьесы
1. Иван проявляет свободу от чувства собственности.
2. Черти всполошились и составляют план искушения Ивана.
3. Иван не поддается первым попыткам чертей, приступивших к выполнению плана.
4. Иван окончательно разбивает первый план чертей.
5. Иван берет выкуп от чертей и использует их неожиданным для чертей способом.
6. Бес, узнав о неудачах, решает действовать сам.
7. Бес затевает войну, намереваясь впутать в нее Ивана.
8. Удача беса у Семена.
9. Удача у Тараса.
10. Иван выдерживает искушение.
1 акт
Комната трудящихся людей. Свет, покой.
Земля в солнце. Сочно, сытно.
Древний, мудрый старик. Слышит гармонию звуков земли.
Иван приходит с работы.
2-я картина
Бес жалобно плачет, скулит, жалуется.
Взглянет на неумытых, неодетых чертенят и слезится. Выпрашивает, прибедняется, привередничает.
Черти все разные: одни быстрые и шустрые, другие -- медлительные, сонные, с надутыми губками, говорят, словно обижаются.
Наивные, милые, симпатичные, смешные и забавные.
Единица -- маленький, только что начинающий говорить, ошеломленный.
Серьезный, важный и детски-взрослый.
5-я картина
Человек и черти встретились близко.
Любопытство живых существ, чуждых друг другу по форме. Рассматривают друг друга, не доверяют, пугаются, осторожны.
Из записной книжки 1
1 Осенью 1916 года Вахтангов начал работу над пьесой М. Метерлинка "Чудо святого Антония". Премьера состоялась 15 сентября 1918 года. Второй вариант спектакля был осуществлен Вахтанговым в 1921 году.
11 января 1917 г.
В "Антонии" нужно, чтоб все время было весело. Надо добиться того, чтоб чувствовалась улыбка Метерлинка, добродушная, незлобивая и приятная, по адресу людей, поставленных по его воле в такое необычное положение.
Вот к этим наследникам пришел святой Антоний. Вот свершилось, положим, это чудо. Как к нему отнесутся эти люди, которые верят, которые только что молились о душе умершей?
Конечно, они не поверят... Конечно, они будут его гнать и, конечно, будут оскорблены. Но вот все-таки чудо произошло. Вот оно воочию: умершая старушка жива. Как теперь примут это смешные, хлопотливые люди? Ведь так ясно: если воскрес мертвый, то это дело рук божьих, ведь сколько существует земля, люди не знают другой силы, кроме силы бога, умеющего воскрешать.
Конечно, люди не верят, что он святой. Конечно, она не умирала, раз она жива. Конечно, здесь что-то не так.
Но, конечно, они благодарны этому странному человеку.
Но ему ничего не нужно. Странные господа эти "святые". Как их отблагодарить? Дать денег, угостить сигарой, подарить галстук, трубку... Все это как будто слишком современно и не духовно и неудобно.
Что это?
Тетя перестала по окрику этого господина говорить, лишилась речи.
О, тут шантаж, тут что-то уголовное. Надо звать полицию. И идет полиция -- это единственное могущественное средство людей обезопасить себя от проходимцев, пьяных и сумасшедших и шантажистов, дерзость которых достигает предела: мало того, что они называют себя святыми, они и действуют, как святые, вплоть до чудес. Это уж слишком. И тогда не надо останавливаться.
Правда, полиция -- это скандал... Но здесь больше ничего не поделаешь.
Из "Книги впечатлений" Студии 1
1 В "Книге впечатлений" дежурные студийцы записывали замечания по спектаклям ("Исполнительным вечерам"). Там же записывал свои замечания и Вахтангов.
14 марта 1918 г.
Очень советую ученикам, которые имеют возможность упражняться в игре на публике, почаще заглядывать в эту тетрадку и почаще вспоминать, что они не актеры еще, что они готовятся быть ими. Условия нашей работы дают нам то, чего нет у других,-- публику на уроках, и вы до сих пор не научились ценить это. Не относитесь к этим "впечатлениям", как к газетным заметкам. От вечера до вечера выравнивайте свою работу в направлении, которое указывает вам ваш же товарищ из публики.
14 октября 1918 г.
Закажите хорошую книжку в хорошем переплете. Надо решиться положить ее в публику для ее замечаний. Прежде чем положить, поговорите со мной и покажите мне.
1 ноября 1918 г.
Я бы хотел, чтобы хоть кто-нибудь расписался вот здесь, ибо я все-таки пишу не на ветер, а для дела. А с кого же мне спросить это дело?
21 ноября 1918 г.
Повторяю терпеливо опять: распишитесь кто-нибудь и доложите об этом в совет.
6 декабря 1918 г.
У меня хватает терпения повторить просьбу.
14 октября 1918 г.
Исполнительный вечер 1
1 В конце 1917 года в Студии был показан публике "Исполнительный вечер", в программу которого вошли инсценировки рассказов А.П. Чехова, а также "Гавань" Мопассана и "Страничка романа" М. Прево. В спектакле 14 октября 1918 г. роли исполняли: "Враги" -- доктор Кириллов -- Н. О. Тураев, Абогин -- Б. Е. Захава; "Егерь" -- Пелагея -- Е. А. Касторская, егерь -- П. С. Ларгин; "Длинный язык" -- муж -- Б. И. Вершилов, жена -- Е. А. Алеева; "Иван Матвеич" -- профессор -- А. З. Чернов, Иван Матвеич -- С. Н. Паппе.
"Враги"
Абажур лампы противный и небрежный. Когда трогают стол, он надоедливо качается. Выправить его и укрепить так, чтобы он не качался.
Натан Осипович не имеет права менять штрихи: где калоши, где рука с калошей? Это найдено и по безвкусной прихоти Натана Осиповича отменено быть не может.
Грим Натана Осиповича кустарный. Никакой тонкости в лице. Волосы грубы. Нужны пряди, живые пряди на лоб.
Грим Бориса Евгеньевича нужно найти. Главным образом нос и усы. Может быть, надо нос налепливать. Профиль нехорош.
Борис Евгеньевич не знает мыслей, поэтому пропадают слова -- на них не падает логическое ударение.
1-ю картину Борис Евгеньевич ведет еще сносно.
2-ю -- неверно и нехорошо.
Натан Осипович играл беспомощно. Каждый кусок должен идти вверх, а он понижает. Нисколько он не оскорблен и нисколько не жаль его.
О 2-й картине спросить меня и умудриться прорепетировать (надо найти время).
Антракт между картинами длинен, шумен. Почему-то проходит при полном свете, а должна быть полутемнота. Прорепетировать непременно.
"Егерь"
Ничего от отрывка не получил. Ни одно слово не задело ни чувства, ни мысли. Отрывок не напоен содержанием. Оба играют внешне. Касторская без зерна: нет забитости, приниженности, тоски в глазах.
Ларгин обращается с текстом небрежно.
Например:
Надо "прощай, соха", а не "соха, прощай".
Надо "нешто забыла", а не "забыла нешто".
Надо "лучше его стреляю", а не "стреляю лучше".
Надо "не крепостная была", а не просто "крепостная".
Надо "надо и рассуждение иметь" -- где "и"?
Надо "чем живешь", а не "ты чем живешь".
Ларгину текст просмотреть и запомнить.
Касторской -- радость встречи совсем потеряна. Надо искать большой, еле сдерживаемой радости.
"Длинный язык"
Борис Ильич играет хорошо. Только очень тишит и не умеет говорить с мундштуком во рту.
Евдокия Андреевна слишком много, часто и надоедливо повторяет: "понимаешь", "понимаешь", и "Васичка, Васичка, Васичка" без конца.
Текст просмотреть и выучить. Нельзя так обращаться с Чеховым.
Евдокия Андреевна может играть отлично. С хорошим, благородным юмором. У нее отличное зерно. Она сегодня сама себя обкрадывала. Несмело шла от куска к куску. Ничего шокирующего в отрывке (кроме отсебятины в тексте) не было.
Евдокия Андреевна, а где же штрих с ложечкой и пенсне? Зачем вы сами у себя воруете?
"Иван Матвеич"
Как смеют г.г. помощники, устанавливая сцену, не выполнять замечаний? Для чего же замечания пишутся? А. А. Орочко отмечала, что "лампа бьет в глаза", и опять поставили безвкусную лампу, которая мешает смотреть. (К следующему вечеру найти новую лампу с закрытым огнем.)
Непростительная, грубая небрежность: зеленая покрышка-скатерть помята так, как будто на ней специально для этого сидели. Заведующий бутафорией, потрудитесь всегда проверять это.
Прошу всех занятых в исполнительных вечерах, прошу помощников непременно расписываться в этой книге после каждой записи о вечере. Я буду знать тогда, с кого требовать и как требовать.
"Иван Матвеич" может идти хорошо.
Сегодня Чернов первую половину не нашел покоя. Диктует плохо, без "поэзии", не любит того, о чем диктует, не любит процесса диктования, а ведь это его жизнь, его наслаждение. Грим нужно класть и по части челюсти, где приклеена борода.
Руки Паппе нужно краснее, чем сегодня.
Пауза, когда Паппе есть, перетянута сегодня до невозможности; публика начинает ерзать. Не забудьте время, в какое мы живем.
Чай вприкуску не подавать; если нет сахару, пусть Паппе пьет без сахара. Во времена, когда идет отрывок, сахар ничего не стоил, а вы подчеркиваете трудность его доставания в наше время.
"Страничка"
Играли хорошо и весело все трое. Берви выросла. Львову вижу в первый раз и не могу не ободрить.
Сегодня это единственная вещь, которая шла по-студийному. Все остальное -- как в плохих театрах.
1 ноября 1918 г.
Перенумеруйте страницы и не вырывайте листов из тетради.
Это же неприлично.
20 ноября 1918 г.
Повторяю.
21 ноября 1918 г.
Заведующему сценой
Опять абажур.
Я прошу снять "Иван Матвеича" с программы, если к следующему спектаклю не будет выполнено мое требование еще с 14 октября. Что же это такое, наконец?
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Т. С. Игумновой | | | Ю. ЗАВАДСКИЙ |