Ад в По

Генрих понимал, что появление перед своим народом практически холостого короля рядом с царственной супругой увеличивает его авторитет, поэтому он показал Маргариту во всех своих владениях. После Фуа он привез ее в Беарн. 25 мая они прибыли в Коарраз, где Генрих, возможно, рассказывал ей о своем деревенском детстве. На следующий день они торжественно въехали в свою столицу По. Навстречу им {184} вышли члены городской магистратуры, и они двинулись вдоль домов, фасады которых были обтянуты зеленой тафтой. Супруги поселились в старом замке Гастона Фебюса и Генриха д'Альбре, почти лишенном внутреннего убранства, так как Генрих приказал перевести в неракский замок самые красивые гобелены и мебель по случаю прибытия двух королев.

Однако для принцессы Валуа было все едино, что По, что Нерак, и пиренейский пейзаж не тронул ее сердца. К тому же она знала, что жители Беарна вообще, а По в частности ее не любят — она была для них шпионкой своей матери и папской интриганкой, прибывшей погубить дело Жанны д'Альбре. Маргариту с ее покойной свекровью объединяло то, что она не шла ни на какие уступки в вопросах веры. Она искренно верила в превосходство католичества, в котором была воспитана. К тому же она получила хорошее теологическое образование, читала святого Августина и Бернара Клервосского, была красноречива и умела защищать в спорах свою религию. Она, безусловно, не отказалась от мысли убедить своего мужа отречься от протестантства. Екатерина в этом полностью на нее полагалась. Во время путешествия королевы рассчитывали свой маршрут так, чтобы на большие религиозные праздники оказаться в католических городах, где не были разрушены церкви. Троицын день пришелся на 7 июня 1579 г. Маргарита уже две недели жила в По. Тогда-то и случилось то, что неизбежно должно было произойти.

Генрих, желая угодить жене, распорядился построить для нее в замке По небольшую часовенку, вмещавшую от силы человек семь-восемь. Поскольку католическое богослужение в городе было строго {185} запрещено, он приказал поднимать подъемный мост замка во время мессы, чтобы на нее не проникли местные католики. Однако в означенный день несколько смельчаков рано утром пробрались в часовню и присутствовали на мессе королевы. Об этом сразу же доложили секретарю короля Наваррского Жану дю Пэну, занимавшемуся религиозными вопросами. После окончания мессы он в присутствии королевы арестовал нарушителей и заключил их в тюрьму. Возмущенная Маргарита пожаловалась мужу. Струхнувший Генрих предоставил говорить дю Пэну, и тот холодно пояснил, что эти люди нарушили ордонансы Жанны д'Альбре. Генрих боялся получить нагоняй от Беарнских штатов, которые должны были собраться в скором времени, и ничего не сделал для освобождения пленников. Маргарита немедленно сообщила об этом инциденте матери. Та предложила Генриху III выразить свое неодобрение Беарнцу, не вмешивая в дело сестру. Письмо Генриха III, кстати сказать, очень сдержанное, вызвало в По бурю негодования. По наущению дю Пэна король поручил канцлеру Пибраку сделать выговор Маргарите и отложил сессию Беарнских штатов, чтобы не обсуждать этого происшествия публично. Убежденная в своей правоте, Маргарита упрекала мужа в слабости и нарушении данного слова. Она дулась на него также за то, что он открыто ухаживал за ее фрейлиной, мадемуазель де Ребур.

В такой напряженной атмосфере оставаться далее в По было невозможно. 13 июля король и королева выехали в Монтобан, где король должен был председательствовать на собрании гугенотских вождей. Объединенный штаб вынес решение взяться за оружие, если Генрих III попытается заставить гугенотов {186} выполнять Неракское соглашение. Вся терпеливая политика Екатерины Медичи разлетелась вдребезги, и мир, к которому, как казалось, так стремился ее зять, в ближайшем будущем не предвиделся. Совещание закончилось 27 июня, и двор короля Наваррского вернулся в Нерак — дамы на корабле по Гаронне, мужчины верхом.

Дата добавления: 2015-08-02