Глава 7.

Без пяти восемь Лютеций толкнул резную дверь и оказался в огромном зале, посреди которого возвышался длинный стол. Было очень много света, где-то приглушенно играла музыка. За столом сидел угрюмый Ян Хилл, разглядывая ногти на руке. В кресле в углу пристроился Йохан с очень усталой и грустной Эной. Майер прижимал невесту к груди и уже, наверное, по инерции гладил по голове. На подлокотнике рядом с ними сидела Элисон, что-то оживленно рассказывающая девушке. Эна кивала и слабо улыбалась. Увидев Люция, она напряглась, отвела глаза и повернулась к Йохану.

Хельга стояла у высокого окна, уставившись задумчивым взглядом на улицу. Голубев устроился напротив Яна, и шумно чиркал карандашом по клочку бумаги.

Ментолл сидел в своем любимом кресле, бесшумно покачиваясь. На его красивом лице не было никаких эмоций. Он будто находился где-то очень далеко. В пальцах он прокручивал серебряный амулет в виде перевернутой восьмерки.

Люций немного постоял на пороге, затем молча прошел к столу.

- Осталось дождаться француза. - Отсутствующим голосом протянул Ян, не поднимая головы.

- Он придет ровно в восемь. - Загадочно улыбаясь себе под нос, ответил Анхель.

Лютеций посмотрел на часы, дико раздражающие его тиканьем. Минутная стрелка застыла на двенадцати. В ту же секунду дверь распахнулась, и, противно скрипя тростью, зашел Морель. Йохан, Эна и Элис резко вскочили на ноги, Хельга обернулась. Ментолл даже не пошевелился в своем кресле.

- Ну что? Начнем? - хрипло спросил Лерой, усаживаясь за стол.

Все, кроме Анхеля, последовали его примеру. Тут француз остановил свой пронзительный взгляд на Люции.

- О, Вы, должно быть, герр Леманн?

- Да. А Вы, должно быть, мсье Лерой? Рихард мне о Вас рассказывал.

- Что-то я не припомню, что видел Вас вчера. Давно ли Вы здесь, молодой человек?

- Люций неважно себя чувствовал. Потому и не выходил. - Ответил за него Анхель. - Может приступим? Ты хотел рассказать про Келлер. Как ты узнал, что она скоро будет?

- Соскучился? - злобно и тихо спросил Ян.

Элисон толкнула брата.

- Погоди, Ментолл. Сначала давай разберемся с другим. Эна Нойманн?

- Да. - Пискнула Эна, прижимаясь к Йохану плечом.

- Помнишь ли ты своих родителей?

- Только маму. - Отозвалась девушка, не глядя на страшного француза.

- А отца?

- Мама говорила, он пропал без вести. А потом сказала, что он погиб где-то в Ирландии.

- Да, Кристина всегда хорошо фантазировала. Скажи, девочка, а помнишь ли ты Рихарда Кляйна?

- Может не сейчас? - вмешался Анхель, бросив на Мореля испепеляющий взгляд.

- Она уже взрослый человек и обязана знать. Так помнишь или нет?

- Помню! - выкрикнула Эна.

- Он никогда не говорил тебе. Это было очень опасно. Так вот. Рихард твой отец.

Повисла тишина. Йохан как-то виновато опустил глаза. Ментолл вздохнул. Элис протянула руку к ошарашенной Эне, но та отшатнулась. Постояв немного напротив Лероя, она подошла к жениху. Майер поднялся.

- Ты знал? - еле слышно спросила она.

- Знал.

- И Вы знали? - обратилась она к Хозяину.

Анхель кивнул.

- Вы все знали, да? Почему тогда врали? Я всю жизнь с удовольствием общалась с каким-то двоюродным братом какой-то умершей тетушки, даже не подозревая, что он мой отец?! Даже когда он сам умирал, никто из вас не сказал мне правды! Ненавижу вас! - Эна бросилась вон из зала.

- Верните ее. - Равнодушно потребовал Морель.

Йохан не успел опомниться, как Люций сорвался с места и бросился за девушкой.

В коридоре он схватил ее за руку. Эна попыталась вырваться, но но быстро сдалась и, прижавшись спиной к стене, съехала по ней вниз. Лютеций сел рядом.

- Ты тоже знал, да?

- Я узнал об этом за день до нашего приезда в Москву. И то случайно. Я даже не был в курсе, кто в Восьмерке.

- Ясно.

- Эна, я понимаю, что сейчас неподходящее время, но я хотел извиниться за свое поведение.

- Ты прав. Неподходящее время. Представь, я даже не попрощалась с ним как следует, когда он умер.

- Я тоже.

Она всхлипнула и облокотила голову Люцию на плечо.

- Прости меня. - Прошептал он.

Эна кивнула и расплакалась.

- Не плачь, пожалуйста, не плачь. Я обещаю, как только закончится вся эта канитель, мы с тобой вернемся в Мюнхен на могилу Рихарда.

- Обещаешь?

- Клянусь!

- Ты теперь, оказывается, мне сводный брат.

- Получается так. Не плачь. Все будет хорошо!

- Слава богу, Анхель нас не оставит.

- Чего? - не понял Лютеций. - Подожди! Ты злишься на всех! Злишься на Майера, на меня, на Орден, но не злишься на Ментолла?! Эна! Это он ничего тебе не рассказывал! Это он запретил Йохану и Хельге говорить тебе правду!

- Не пытайся настроить меня против него. Люций, он заботился обо мне лучше, чем это делала моя мать, хотя знал меня какие-то жалкие полтора года! Он очень хороший человек, и я его люблю! А на Йохана я больше не злюсь. Зря я на них накричала. Спасибо тебе, Люций, ты очень мне помог. Ты единственный, кто понял бы меня в этой ситуации. Я тебя тоже очень люблю, братик. - Эна поднялась, ласково провела юноше по щеке и пошла к дверям зала.

Лютеций сморщился, резко откинул голову назад, больно ударился затылком о стенку, слабо простонал и тоже потопал обратно.

Когда он вошел и занял свое место за столом, висела полная тишина. Эна перебирала пальцы на руке Йохана, Морель смачно курил. Видимо не выдержав молчания, Анхель, не поворачиваясь, спросил:

- Ну так что, Лерой? Чего ты там вчера заливал про Келлер? Мы собрались, чтобы нюхать твой легендарный французский табак?

- Не нервничай, Ментолл. Для начала я хочу обсудить другой вопрос.

- Что, я еще какая-нибудь правда? - вскинулся Йохан.

- Мне не нравится нынешняя Восьмерка. - Важно изрек француз, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу.

- Почему? - искренне удивился Голубев.

- Сам посуди. Здесь все не старше двадцати пяти. Неопытные маленькие дети.

- Что Вы сказали? - Элисон, отмахнувшись от брата, вскочила с места. - Неопытные дети?

Девушка запрыгнула на стол, выхватила маленький пистолет, завела его за спину и, зажмурив глаза, прострелила экран телевизора, висевшего в противоположном углу зала. Затем, мастерски сделав тройное сальто, красиво приземлилась на ноги перед улыбающимся Анхелем.

- Умница. - Похвалили он.

- Что еще Вам продемонстрировать? Фехтование? Гимнастику? Элементы борьбы? Может попробуете обыграть меня в шахматы?

- Довольно. - Раздраженно прервал ее Морель. - Я верю, что каждый из вас хорошо обучен. Дело в другом.

- В чем же? - упершись в стол руками, требовательно спросила Элисон.

- Вы, возможно, пытаетесь поддержать и сохранить честь Джеймса. А какую цель преследуют здесь остальные? Господин Майер? Господин Леманн? И, наконец, Ментолл?

- Нам всем по очереди выговориться? - начал злится Йохан.

- Вам не нужно ничего объяснять. Благо, это наше первое и последнее дело. И исход его уже не играет для нас особой роли. На карте только наши жизни.

- Вас что, могут убить? - Эна в ужасе посмотрела на жениха.

- Фрау Нойманн, я думал, вы осведомлены. Повторяю еще раз для всех! Я надеюсь, все помнят о договоре? 29 августа, в случае неудачи, все члены Ордена обязались лишить себя этих никчемных жизней!

- Да. - Гордо ответила Хельга за всех.

- О, да. Герр Леманн! Ваша подпись.

- Покажите договор, я подпишусь!

- Нет! - громко выкрикнула Эна, но никто не обратил на нее внимание.

- Ментолл, я надеюсь, твой договор с тобой?

- Ношу под сердцем. Показать? А то ты, наверное, считаешь, что я его съел.

- Выбрал себе палача?

- Выбрал.

- Ну и хорошо. Не забудь передать Восьмерку.

- Постойте! - снова вмешалась Элис. - Морель, неужели Вы до сих пор желаете Анхелю смерти? Я думала, это все ерунда! Я против его убийства!

- Я тоже! - поддержала ее Хельга.

- Друзья, я вас всех тоже люблю! Давайте продолжим. Вот договор, Лерой. Берегу, как зеницу ока. Вот Восьмерка. Хранителем будет Лютеций.

- Что?! - хором воскликнули Люций и француз.

- А что? Я тебе доверяю.

- Не думаешь, что он слишком молод?

- Не волнуйся, Морель. Восьмерка все равно прекращает свое существование. А это нужно только для крайнего случая. Кстати, очень надеюсь, что мое место займет Эна. Будет такой же благородной, как ее отец. Не бойся, родная. Вряд ли мы еще кому-нибудь пригодимся. И так, как я пока жив, первый договор о смерти всех членов Ордена на тебя не распространяется.

Не дав ошарашенной Эне что-либо возразить, француз поднялся.

- Отлично. Наконец-то мы все выяснили. Теперь я расскажу о главном. На этой неделе специально проверенные непосвященные люди вычислили Дарью Келлер. Она вместе со своей многочисленной свитой и Голденом Кохом сейчас находятся в Нью-Йорке. Она захватила несколько крупных компаний и обанкротила два банка. У нее свои каналы. Она знает, что в скором времени мы должны были прибыть в Россию. Но мне известно, что она не в курсе нашей конкретной точки расположения.

- И поэтому ты выбрал столицу? - усмехнулся Люций.

- Молодой человек, включите голову. Дарья будет прочесывать мелкие далекие города. Она уверена, что мы пытаемся не светиться.

- А вы не подумали, что она разошлет своих людей по всей стране? Может уже сейчас нас прослушивают?

- Возможно. Но чем раньше мы встретимся, тем лучше. Восьмерке осталось недолго существовать. Надеюсь, у нас получится сделать еще хоть что-нибудь полезное. Например, уничтожить парочку искоренений зла. - На этой фразе Лерой бросил многозначительный взгляд на кресло с Анхелем, который крутил на длинном пальце амулет, зацепив его за одно кольцо восьмерки. Хоть он и сидел почти спиной к французу, но ответил практически мгновенно.

- Меня убить ты всегда успеешь. А вот Дарья не такая добрая, и наверняка собирается глумиться над этим миром до старости. - Произнес это Ментолл абсолютно бесцветным голосом, словно происходящее его не касалось.

- Ну и что же ты предлагаешь, Хранитель? - заинтересовался Ян.

- А пусть едет прямо сюда. Мы будем ей очень рады.

- Особенно ты! - съязвил Хилл-младший и снова получил от сестры.

В этот момент двери зала отворились, и показалась мордочка администратора.

- Я прошу прощения, герр Ментолл, но завтра у нас правительственные гости. Нужно подготовить зал.

- Мы уже закончили! - сообщил Голубев, поднимаясь со стула. - Господа, дайте нам еще пару минут, и закругляемся.

Администратор исчез.

- Давайте попробуем поискать ее людей. - Вдруг неожиданно предложил Йохан. - Я уверен, что Люций прав. В Москву она скорей всего заявится сама. Значит здесь самые нужные. Даже, возможно, Голден Кох.

- Нет! Коха она от себя не отпускает ни на шаг. Не хочет повторять горький опыт прожитых лет. - Самодовольно поправил его Анхель.

- Делайте, что хотите! - разочаровано подытожил Лерой. - Вы молодые, думаете, лучше знаете! Учтите, герр Майер, на все про все у вас неделя. И берегите женщин. Даже таких. - Он кивнул в сторону Элисон.

- До завтра. Встретимся в ресторане. Всем удачи.

Француз, прихрамывая и опираясь на свою трость, направился к выходу. Все обменялись тяжелыми взорами и тоже стали расходиться. Люций оказался последним. Проводив остальных взглядом, он обернулся — Анхель даже не шелохнулся. Так и сидел в кресле, играясь амулетом. Юноша вздохнул и вышел.

- Почему Морель ведет себя так, будто он тут главный? - осторожно поинтересовалась Эна.

Йохан рассеянно оглянулся. Он был каким-то растерянным и взволнованным. Усевшись на стол, парень весь сжался, обнял колени и установил на них подбородок.

- Не знаю. Ну, он старше нас всех, опытней, наверное.

- Наверное? Ясно. Послушай, у меня создается такое впечатление, что ты сам толком ничего не понимаешь. Йохан, почему ты мне ничего никогда не говорил, а? Что здесь происходит? Что означает твоя татуировка? Кто все эти люди? Кто такая Келлер или как ее там? Ты тоже умеешь драться, стрелять и все прочее? Откуда у вас оружие и зачем оно вам?

Юноша устало улыбнулся.

- Ты так много вопросов задала сразу. Я половину уже забыл, если честно.

- Почему вы должны будете умереть? Почему нужно убить Хозяина? Что такого он сделал?

- Все будет хорошо, Эна. Потерпи еще пару месяцев. Никто не умрет! Хельга уже намекнула, что мы против убийства Ментолла. Когда все закончится, мы будем говорить с Лероем. Только, пожалуйста, не проболтайся Анхелю, иначе он нам не позволит, ладно?

Он слез со стола и пристроился рядом с девушкой, положив ей на колени тяжелую голову.

- Я устал, Эна. Давай спать?

Девушка нежно обняла жениха и, всхлипнув, закрыла глаза.

- Всего пару месяцев. - Прошептал Йохан, поудобнее укладываясь рядом с любимой.

Вскоре оба спокойно посапывали, плотно прижавшись друг к другу лбами.

Лютеция тоже клонило в сон. Он сидел на подоконнике, облокотившись на холодное стекло и медленно моргал. Он был уверен, что если сейчас ляжет в кровать, уснуть все равно не получится. Парень лениво зевал и тер ладонями лицо. Внезапно, он кошкой прыгнул с подоконника и выбежал из номера.

Он отчаянно барабанил в дверь. Прошло уже больше минуты, но никто ему не открывал. Когда Люций собрался стучать в третий раз, дверь распахнулась.

- Сволочь! Почему ты ей ничего не говорил? Зачем было это скрывать столько времени, она же... - тут юноша осекся.

Анхель, тяжело дыша, привалился спиной к косяку, поморщившись, запрокинул голову назад и прикрыл глаза.

- Ты в порядке? - тревожно сощурился Лютеций.

- В полном. - Безжизненно отозвался Ментолл.

- Опять ты врешь! Эй, да что с тобой? Может позвать Хельгу?

- Родной, ты видел время? Полтретьего ночи. Она давно спит.

- А ты? Тоже спал, что ли?

- Нет.

- А почему так долго не открывал?

- Не слышал. Люций, ты хотел спросить что-то важное? Давай. Я отвечу на все твои вопросы.

- Обойдусь.

- Тогда иди отдыхай. Завтра нужно рано встать.

- Угу. - Пробурчал парень.

Милорд болезненно улыбнулся и аккуратно коснулся его щеки.

- Спокойной ночи.

Люций резко увернулся от ледяной руки.

- Не трогай меня, ладно? Спокойной ночи! - он развернулся и медленно ушел к себе.

Анхель проводил его долгим печальным взглядом, с трудом отлепился от стены и скрылся в своем номере. Захлопнув дверь спиной, он прижал ладонь к правому плечу и, слабо поскуливая, сполз вниз. В глазах было темно, голова страшно кружилась, невыносимо гудела вся рука. Хотелось отрубить ее отбросить как можно дальше. Зажмурив на секунду усталые глаза, Ментолл попытался полностью расслабиться и даже задержал прерывистое дыхание. Утихло все, кроме боли в плече. Ему казалось, что в кость кто-то неумело забивает гвозди, долбя со всей дури молотком и, то и дело, промахиваясь мимо шляпки. Впившись ногтями в кожу, он с размаху ударился затылком об плотную дверь.

«Скорей бы сдохнуть!»

Немного посидев в такой позе, он поднялся и, пошатываясь, не открывая глаз, поплелся к креслу. Анхель буквально рухнул в него с высоты своего двухметрового костлявого тела. Кресло противно скрипнуло и затихло. Глубоко выдохнув, Ментолл замер.

Лютеций же, когда вернулся, сразу же упал на кровать и уткнулся носом в мягкую подушку. Безумное желание уснуть, оттесняли неприятные воспоминания. Из головы никак не шел престранный вид Анхеля. Ему совсем плохо? Но почему бы просто не сказать об этом? В конце концов, разбудил бы тихонечко Эну, она массажистка у них. Заботливый, черт его подери! Люций потерся о наволочку лицом. От ткани приятно пахло. Зря он сказал ему последнюю фразу. Какой-то очень жалкий и одинокий, остался Анхель там стоять. Может, стоило ему помочь дойти до кровати? Ежу понятно, что он слышал стук в дверь, просто, видимо, не мог встать. Все-таки, ведь правда, ему, Люцию, Ментолл еще ничего плохого не сделал. Ну да ладно! Они разберутся!

Понадеявшись, что Анхель там не скончается, парень просто провалился в бездну беспокойного сна.

Дата добавления: 2015-08-03