Смена образа жизни и болезнь

Что реально люди имеют в виду, когда говорят, что меня­ют образ жизни снова и снова? Чтобы понять это, мы должны начать с человеческого тела, физического организма, с самого себя. К счастью, имеется ряд поразительных (хотя и неопуб­ликованных) опытов, которые недавно высветили наличие связи этих изменений с физическим здоровьем.

Эти опыты выросли из работы покойного д-ра Гарольда Г. Вольфа, сотрудника Корнэльского медицинского центра в Нью-Йорке. Вольф постоянно отмечал, что здоровье ин­дивида теснейшим образом связано с теми адаптивными требованиями, которые предъявляются ему окружающей средой. Один из его соратников, д-р Лоуренс Хинкль-младший, определил это медицинским термином «экология че­ловека»¹ и яростно доказывал, что болезнь не есть результат некоторой единственной, особой причины, как, например, состояние зародыша или воздействие вируса, но следствие влияния многих факторов, включая общую природу среды, окружающей человека. Хинкль годы проработал над тем, чтобы профессионалы медики почувствовали важность для медицины учета факторов окружающей среды.

Сегодня, когда так распространилась тревога в связи с загрязнением воздуха и воды, тревога, вызванная скучен­ностью людских масс в городах и другими подобными фак­торами, авторитетные специалисты все более и более склоняются к экологическому представлению, что нужды индивида следует рассматривать как часть общей системы и что его здоровье зависит от множества неуловимых вне­шних факторов.

Однако другой коллега Вольфа, д-р Томас Холмс, выд­винул идею, что не сами по себе изменения — не то или иное специфическое изменение, а общее количество их за жизнь индивида, — вот что может оказаться одним из важ­нейших факторов воздействия окружающей среды. Начав работу в Корнзльском университете, Холмс сейчас работает в Медицинской школе университета штата Вашингтон, где он совместно с молодым психиатром Ричардом Рейхом со­здал остроумную исследовательскую методику, которую назвал шкалой жизненных единичных изменений². Это ме­тод, позволяющий измерить количество изменений, кото­рые испытываются в заданный промежуток времени. Его развитие стало важнейшим методологическим прорывом, впервые позволившим дать общую количественную оценку (пусть грубую) изменений в жизни индивида.

Исходя из того, что различные виды жизненных изме­нений воздействуют на нас по-разному, Холмс и Рейх на­чали с составления списка всех возможных жизненных изменений. Развод, свадьба, переезд в новый дом — каждое из этих изменений действует на нас по-разному. Более того, некоторые индивиды переносят б о льшие потрясения, чем другие. Например, путешествие во время отпуска может оказаться приятным перерывом в обыденной жизни. Его невозможно сравнить с таким, скажем, потрясением, как смерть одного из родителей.

Холмс и Рейх затем составили списки жизненных изме­нений для тысяч мужчин и женщин различных профессий и общественного положения, живущих в США и Японии. Каждый человек был опрошен по специальной анкете и классифицирован в соответствии с количеством жизненных изменений. Какие максимальные изменения требовались, чтобы человек еще смог поставить им заслон или приспо­собиться к ним? Какие изменения были относительно ми­нимальны?

К своему удивлению Холмс и Рейх обнаружили, что одни и те же изменения требуют от людей наибольшей адаптив­ности, другие же воспринимаются всеми как сравнительно несущественные. Таким образом, «полнота переживаний» различных жизненных событий выходит за пределы даже национальных и языковых барьеров*.

Люди склонны знать и соглашаются даже на такие из­менения, которые приносят тяжелейшие потрясения.

Получив эту информацию, Холмс и Рейх смогли при­писать числовые значения («веса») каждому типу жизнен­ных изменений. После этого каждая позиция в их списке была оценена количественно. Исследуя суммарные изме­нения в одной человеческой жизни, можно ли узнать что-либо о влиянии жизненных изменений на здоровье человека?

Для того чтобы найти ответ на этот вопрос, Холмс, Рейх и другие ученые отобрали буквально тысячи индивидов с «множеством жизненных изменений» и начали сравнивать

* Работа, проделанная в США и Японии, в настоящее время дополнена исследованиями во Франции, Бельгии и Нидерландах.

их с их «историями болезней». Никогда до этого не было идеи о связи жизненных изменений и здоровья. Никогда до этого не было собрано столько подробных данных о харак­тере изменений в жизни отдельных людей. И редко когда результаты эксперимента были столь наглядными. В США и Японии, среди служащих гражданских и военных, среди беременных женщин и больных лейкемией людей, среди студентов-спортсменов и пенсионеров-отставников — у всех были поразительно схожие характеристики: те, у кого был высокий уровень этого множества жизненных изменений, с большей вероятностью, чем их соседи по выборке, забо­левали в следующем году. Эксперимент достаточно ярко показал, что скорость изменений в жизни человека и раз­меренность его жизни теснейшим образом связаны с его здоровьем.

«Результаты были столь эффектны, — говорит д-р Холмс, — что сначала мы не решались их оглашать. Мы не публиковали наши первые открытия вплоть до 1967 года».

После этого и Шкала жизненных единичных измене­ний, и Вопросник о жизненных изменениях были приме­нены к широкому кругу людей, различных по социальному положению и другим параметрам — от чернокожих безра­ботных до офицеров военно-морского флота. В каждом слу­чае обнаруживалась корреляция между изменениями в жизни индивида и болезнью. Было установлено, что «перемены в образе жизни», которые требуют от человека больших уси­лий для того, чтобы приспособиться и поставить преграду на их пути, коррелируют с болезнью — вне зависимости от того, были ли эти изменения инициируемы и находились под персональным прямым контролем индивида или они были неожиданны и нежелательны для него. Более того, чем в большей степени жизнь изменялась, тем выше был риск заболеть впоследствии тяжелой болезнью. И эти дан­ные настолько доказательны, что можно, изучая жизнен­ные изменения в совокупности, реально предсказывать уровни заболеваемости в различных слоях населения.

Так, в августе 1967 г. капитан первого ранга Рэнсом Дж. Артур, глава медицинской нейропсихиатрической исследова-

тельской части военно-морского флота США в Сан-Дие­го*, совместно с Ричардом Рейхом, теперь капитаном этой части, решили предсказать диагнозы болезней в выборке из 3000 моряков. Д-р Артур и д-р Рейх начали с того, что раз­дали Вопросник о жизненных изменениях матросам трех крейсеров, базирующихся в гавани Сан-Диего. Корабли собирались уходить в рейсы и должны были пробыть в море примерно по шесть месяцев. Все это время была возмож­ность аккуратно вести медицинские карты, заведенные на каждого члена судовой команды. Ставился вопрос: могла ли информация относительно образцов жизненных изме­нений этих людей помочь нам оценить вероятность того, что они заболеют во время рейса?

Каждого члена команды попросили рассказать, какие жизненные изменения случились с ним в предыдущем году. В анкете содержались вопросы, затрагивающие широчай­ший круг тем. Так, спрашивалось, переживал ли человек более или менее сильные волнения, неприятности и т. п., связанные с начальством, в минувшем году. Спрашивалось о переменах в распорядке жизни — питании и сне. Выясня­лось, были ли изменения в круге его друзей, в его одежде, а также в его развлечениях и отдыхе. Спрашивалось, произош­ли ли какие-нибудь изменения в его социальной деятель­ности, в семейной атмосфере, в финансовом положении. Были ли у него более или менее сильные ссоры, связанные с родней? А споры с женой? Их ребенок рожден в браке или усыновлен? Пережил ли он смерть жены, друга или родственника?

Далее в анкете были вопросы о количестве переездов на новое место жительства. Ставились в анкете и такие вопро­сы: был ли человек возмущен судебным преследованием за нарушения в торговле или другие мелкие нарушения? Не слишком ли много времени проводил он вдали от своей жены? Это было вызвано характером работы или тем, что он испытывал супружеские трудности? Менял ли он рабо­ту? Получал ли премии или выдвигался на повышение?

* штат Вашингтон. — Примеч. пер.

Изменялись ли его жизненные условия в результате пере­стройки дома или ухудшения жизни в округе? Начинала или бросала работу его жена? Брал ли он заем или получал кредит по закладной? Были ли какие-нибудь сильные из­менения в его отношениях с родителями в результате смер­ти, развода, повторного брака и т. п.?

Короче говоря, анкета пыталась разобраться в качестве жизненных изменений, которые были частью нормального существования. Она не спрашивала, считает ли человек изме­нение в своей жизни «хорошим» или «плохим», а просто — было ли или нет это изменение.

Шесть месяцев все три крейсера оставались в море. Не­задолго до возвращения кораблей из рейса Артур и Рейх послали туда исследовательские группы, которые присту­пили к детальному изучению медицинских карт. Кто забо­лел? Какие заболевания зарегистрированы? Сколько дней содержались больные в корабельном лазарете?

Когда компьютерная обработка была полностью закон­чена, связь между жизненными изменениями и заболевае­мостью была подтверждена твердо. Те, у кого было более 10% условных единиц жизненных изменений (люди, кото­рые смогли приспособиться к большинству изменений, про­исшедших с ними за предшествующий год), в среднем болели в полтора-два раза больше, чем те, у кого жизнен­ных изменений было менее 10%. Снова подтвердилось, что чем шире круг жизненных изменений и чем они глубже, тем серьезнее заболевания. Изучение характера жизненных изменений — а они интерпретировались как влияние окру­жающей среды — значительно помогло обосновать возмож­ность прогнозировать, предсказывать количество и серьезность заболеваний для различных групп.

«Прежде всего, — говорит д-р Артур, рассказывая об исследованиях жизненных изменений, — мы имеем града­цию изменений. Если у вас за короткий промежуток време­ни произошло много изменений в жизни, это сильно отразится на вашем организме... Слишком большое число изменений за короткий промежуток времени должно пода­вить механизмы сопротивления».

«Ясно, — продолжает он, — что существует связь между защитными механизмами человеческого организма и тре­бованиями к характеру изменений, которые налагаются об­ществом. Мы находимся в непрерывном неустойчивом равновесии... Различные «пагубные» факторы, как внутрен­ние так и внешние, всегда имеются и всегда ищут возмож­ности вызвать болезнь. Например, обычные вирусы живут в организме человека и вызывают болезнь только в том слу­чае, когда резко понижена сопротивляемость организма. Вполне возможно так систематизировать защитные систе­мы организма, что не понадобится большого количества тре­бований к характеру жизненных изменений, которые окажутся результатом действия всего двух систем — нервной и эндокринной».

Роль исследования жизненных изменений высока не только при изучении заболеваемости, но и самой смерт­ности; эта роль может быть связана с глубиной адаптаци­онных требований, предъявляемых к человеческому организму. Так, отчет д-ра Артура, д-ра Рейха и их колле­ги д-ра Джозефа Маккина-младшего начинается с цита­ты из автобиографии английского писателя Сомерсета Моэма «Подводя итоги»:

«Мой отец... уехал в Париж и стал юрисконсультом анг­лийского посольства... После смерти матери ее горничная стала моей няней... Отец мой, насколько я понимаю, был романтиком. Он затеял постройку дома, где собирался жить летом. Купил участок на вершине холма в Сюренне... Но­вый дом должен был напоминать виллу на Босфоре, верх­ний его этаж был опоясан лоджиями... Дом был белый, ставни выкрашены в красный цвет. Перед домом разбили сад. Комнаты обставили, а потом мой отец умер».*

«Смерть отца Сомерсета Моэма, — пишут они. — на первый взгляд, выглядит внезапным, неожиданным собы­тием. Однако если критически рассмотреть события одного или двух лет, предшествовавших смерти отца, обнаружива­ются изменения в его работе, местожительстве, привычках,

* Уильям Сомерсет Моэм. «Подводя итоги». М., Высшая шко­ла, 1991, с. 38-40. — Примеч. пер.

финансовом положении и составе семьи». Они приходят к мысли, что эти изменения вполне могли ускорить его смерть.

Эта линия рассуждений согласуется со статистикой: ко­личество смертей, происшедших среди вдов и вдовцов в течение года после утраты супруга, больше, чем средняя смертность³.

Ряд исследований, проведенных в Великобритании, при­водит к строгому выводу, что шок, пережитый от вдовства, ослабляет сопротивляемость болезням и приводит к уско­рению процесса старения и вдов, и вдовцов. Ученые лон­донского института общественных исследований изучили данные 4486 вдов и вдовцов и пришли к выводу, что «всплеск смертности в первые шесть месяцев почти наверняка реа­лен... [Вдовство], по-видимому, влечет за собой внезапный прирост смертности примерно на 40% в первые шесть ме­сяцев».

Почему это похоже на правду? Было бы спекуляцией утверждать, что горе само по себе ведет к патологии. Одна­ко ответ может быть связан не с горем как таковым, а с сильным потрясением, которое приносит потеря супруга, заставляя оставшегося в живых совершать множество серь­езных жизненных изменений в небольшой период времени после смерти супруга.

Работа Хинкля, Холмса, Рейха, Артура, Маккина и дру­гих, нащупавшая связь жизненных изменений с болезнью, в настоящее время находится в начальной стадии. Но один урок уже, кажется, вполне ясен: любое жизненное измене­ние требует определенной физиологической «оплаты». И чем радикальнее изменение, тем выше эта «оплата».

Дата добавления: 2015-08-02