IV. Факторы краткосрочных флуктуаций

Таких факторов много. Самые важные из них: 1) война или мир; 2) экономическое процветание или обнищание; 3) всевозможные социальные кризисы. При прочих равных условиях правительственный контроль в данной социальной системе обычно усиливается в периоды больших социальных кризисов, a также в критических ситуациях, особенно во время кровопролитных войн и тяжелых экономических кризисов, когда возникает крайняя нехватка средств к существованию y большей части населения.

Критические обстоятельства влекут за собой энергичные усилия правительства и естественным образом ведут к усилению его активности, контроля и регулирования.

Роль военного фактора обстоятельно проанализирована Спенсером. Бесспорно, что, когда общество вступает в войну, кривая правительственного вмешательства сразу взмывает вверх, a сеть государственного влияния становится более сложной. Вместо нормальных законов вводятся военное право и осадное положение, что означает чрезвычайное усиление правительственного контроля. Многие экономические отношения, до этого неподконтрольные государству: производство, распределение и потребление, теперь им регламентируются. Такое же изменение претерпевают и многие другие социальные отношения. Права и свободы подданных или граждан резко сокращаются. Военное правление — абсолютное; оно может касаться всего, что необходимо с военной точки зрения; навязывает населению все, что считается необходимым для военных целей, может не только призвать в армию, но даже произвести массовые экзекуции целых групп населения. Короче говоря, факт внезапного усиления правительственного контроля во время войны не вызывает сомнений.

Главные причины этого очевидны. «Тоталитарный крен» необходим для победы: из двух наций, равных во всех других отношениях, та, которая навязывает своим соотечественникам централизованную и жесткую дисциплину, имеет больше шансов победить, чем та, чьи усилия не организованы, которая не имеет централизованной системы и жесткой дисциплины.

Вторая причина состоит в том, что образ жизни в казарме в каком-то смысле «тоталитарен» по самой своей природе. Солдат, особенно во время войны, себе не принадлежит. В любой момент он может быть послан в бой, получить любой другой приказ и даже умереть. Приказы носят абсолютный характер и не допускают ни малейшего протеста, ни обсуждения. Командующий офицер и особенно главнокомандующий имеет право на жизнь и смерть не только солдат, но и некоторых гражданских лиц. Он — абсолютный правитель. Образ жизни в военных учреждениях носит характер «государственно-коммунистический»: солдаты живут в зданиях, которые не выбирают; едят то, что им дают, одеваются, во что им велят, и делают то, что им приказывают. Их время и занятия, за исключением нескольких часов, самым строгим образом регламентированы.

В этом смысле армия и военный режим всегда были «тоталитарными» par excellence. Лучшими творцами тоталитаризма, в том числе государственного социализма и государственного коммунизма, были не Маркс и не Энгельс, не Лассаль и не Ленин, a величайшие организаторы вооруженных сил и создатели воинствующих империй: Чингисхан, Тамерлан, Юлий Цезарь, Наполеон и т. д.

Если страна ведет многочисленные и продолжительные войны, такой режим становится для нее привычным. Он распространяется и за пределами ее армии, на всю страну, в результате чего вся нация становится «обреченной» на «тоталитаризм», проявляющийся в поведении ее представителей и отношениях между ними. Это еще одна причина, но двух предыдущих достаточно для объяснения того, чтобы объяснить, почему фактор войны и милитаризма способствует крену государственной системы в сторону тоталитаризма, тогда как мир оказывает, как правило, противоположное действие.

Этот вопрос настолько понятен и очевиден и до такой степени подтверждается подлинными историческими фактами, что нет необходимости подробно его доказывать. Любая война обнаруживает сформулированные выше закономерности. Первая мировая война, равно как и менее масштабные войны, прекрасно их проявили даже в англосаксонских странах с их традиционным либерализмом. На последующих страницах, посвященных исследованию динамики войн, мы увидим, что Средние века были сравнительно мирными и государство, существовавшее в те столетия, было либо весьма далеким от тоталитаризма, либо характеризовалось умеренной степенью «плотности» и правительственного вмешательства. Затем, после XIII в., кривая войны начала подниматься — и государственная система с ее правительством тоже начали усиливаться. В XVII и отчасти в XVIII вв. кривая войны достигла своего высшего уровня — достиг своего максимума и государственный тоталитаризм. Революционный и наполеоновский периоды были воинственными и действительно тоталитарными. XIX в. (после наполеоновских войн) был относительно мирным — и государственная система с ее правительством стали умеренными, договорными и ограниченными.

XX в., начиная с Первой мировой войны, оказался, по-видимому, самым воинственным за всю историю — тоталитаризм и государства, и его правительства взмыл в «стратосферу». Короче говоря, между существенными моментами кривой тоталитаризма и кривой динамики войн обнаруживается явная параллель.

Менее известна и очевидна «тоталитарная» роль голода, обнищания и больших экономических кризисов данного общества. Поэтому надо уделить чуть больше места для выяснения этой логической и фактической связи. Изложим вопрос как можно более кратко. В обществе, в котором существует дифференциация на бедных и богатых, чрезвычайное обнищание способствует расширению правительственного вмешательства в экономические отношения и благодаря этому — усилению правительственного контроля в других социальных сферах. Это второй фактор флуктуации масштабов правительственного вмешательства. С точки зрения высказанного нами предположения, не имеет значения, происходит ли такое усиление вмешательства мирным или революционным путем, осуществляется ли оно консервативным или революционным правительством, под знаменем социализма или абсолютизма. Важно, что так или иначе оно происходит, несмотря на те или иные второстепенные подробности.

Причина очевидна: обилие предметов первой необходимости делает всякую правительственную регуляцию ненужной. Пока y нас в избытке есть воздух для дыхания, наша потребность в нем удовлетворяется без какого бы то ни было принудительного распределения. Если же средств первой необходимости не хватает, неизбежно возникает регуляция. Так, например, обстоит дело с маршрутами для авиарейсов. То же можно сказать и о других потребностях.

Если ознакомиться с описанием вспышек страшного голода в истории Древнего Египта, Древней Греции и Рима, Китая, Персии, России и многих стран Средневековья, то нельзя не заметить, что в такие периоды экономический контроль со стороны правительства усиливается.

Усиление правительственного экономического контроля в периоды голода и обнищания постоянно проявлялось в следующем: 1) в установлении и ужесточении правительственного контроля за экспортом и импортом, что зачастую превращалось в государственную монополию на международную торговлю; 2) в установлении фиксированных цен на продукты питания и другие средства первой необходимости; 3) в регистрации и учете всех средств первой необходимости, которые находятся в руках y населения страны; 4) в строгом контроле за покупкой и продажей продуктов, в том числе за денежными средствами, которые должны быть потрачены, и условиями контролируемой продажи; 5) в принудительных мерах со стороны правительства, направленных на то, чтобы частные лица поставляли свои продукты на рынок; 6) в правительственных реквизициях — причем в крупных масштабах — продуктовых запасов y частных лиц; 7) в создании целого штата правительственных агентов, занимающихся покупкой, производством и распределением средств первой необходимости среди населения; 8) в установлении норм потребления; 9) в организации широкомасштабных общественных работ; 10) в передаче правительственного контроля за производством, распределением и даже потреблением продуктов первой необходимости частным лицам или организациям.

Эти и многие подобные им явления периодически повторялись в самых разных странах и в самые разные времена, как только вспыхивал голод и наступало обнищание. Речь идет о чрезвычайном усилении правительственного вмешательства в экономические взаимоотношения населения, a часто и другие сферы социальных отношений.

Сказанное о войне и обнищании справедливо и применительно к любому социальному кризису, в который вовлекается значительная часть населения. Любая подобная критическая ситуация ведет к усилению регулятивных и контролирующих функций государственного правительства, возникла ли она в результате землетрясения, сокрушительного урагана, обширной эпидемии, половодья и наводнения, охватившего большую площадь, чрезвычайного разгула бандитизма и преступности, взрыва склада с боеприпасами, сильной засухи, пыльной бури, охватившей большие районы и т. п. Такие критические ситуации ведут к усилению правительственной активности; если это кризисы местного значения — то представителей местного правительства, a если они носят характер общенациональный — то представителей общенациональных.

Высказанное предположение опять-таки настолько самоочевидно, a факты, подтверждающие связь критических ситуаций с расширением правительственных функций, столь многочисленны и повторялись так часто, от самого далекого прошлого и вплоть до нынешних наводнений, засух, землетрясений, ураганов и прочих — местных и общенациональных — бедствий, что нет нужды подробно доказывать ее наличие. С самых древних описаний разного рода критических ситуаций и до позднейшего, происшедшего в нынешнем году бедствия, неизбежно сопровождающихся усилением активности правительства, принятием чрезвычайных мер вплоть до введения военного положения — связь эта проявлялась регулярно и очевидно. Если бы в обществе не было постоянной — и в этом смысле нормальной — критической ситуации, требующей поддержания права и порядка, ему не было бы нужно никакого правительства.

Для общества, состоящего из идеальных, совершенных созданий — мудрых, высоконравственных, альтруистичных, с ангельским характером — едва ли нужно было бы какое-либо правительство с его принудительной природой и регламентацией. Они сами, по собственной воле, делали бы все, что необходимо. К сожалению, общества, состоящего из подобных человеческих существ, не существует. Поэтому правительство в том или ином виде существует и должно существовать в любом обществе. Когда кризисная ситуация ухудшается, правительственное вмешательство, принуждение и регламентация усиливаются, когда кризис проходит — уменьшаются. Такова фактическая и логическая связь этих переменных.

Дата добавления: 2015-08-02