Отход от православия по националистическим мотивам. Отпадение Армении.

Споры о Халкидонском соборе подготовили церковное отпадение армян. В данном случае дело шло о территории вне Византийской империи. Но более внимательная политика императоров к чужой национальности могла бы предупредить и эти религиозные отчуждения и отпадения.

Армении политически приходилось играть на двух ориентациях: на византийской и персидской. Смотря по моменту, приходилось угождать то одному, то другому из двух сильных соседей.

Получая своего архиепископа от начала из Кесарии Каппадокийской, Армения имела своим представителем на I Вселенском соборе сына св. Григория Просветителя, архиепископа Аристакеса (по‑армянски — Редакеса). Но со времени блестящего и често любивого архиепископа Нерсеса I (ум. в 374 г.), который стал прозываться, ссылаясь на происхождение армянской церкви от апостола Фомы, католикосом, была выдвинута при дворе мысль об автокефалии. И преемника Нерсеса, Иусика, армянский царь Пап уже не посылал посвящаться в Кесарию Каппадокийскую, a провозгласил архиепископом y себя дома. Так автокефалия армянской церкви была установлена явочным порядком. Это произошло в момент дружбы с персами, в пику грекам. Кесария бессильно протестовала. На II Вселенский собор греки армян не пригласили, и вести о постановлениях собора дошли до Армении лишь впоследствии.

Национализация армянской церкви естественно возрастала и укреплялась. С 397 по 448 г. (51 год!) ею правил последний потомок св. Григория Просветителя, знаменитый Сахак (Исаак) Великий, реформатор своей церкви и переводчик Священного Писания на армянский язык. В это время греки владели одной половиной армянского царства, a персы другой. Затем греки сдали всю Армению персам. Император Феодосий II опять вернул греческую половину Армении под свою власть. Но за все это время греки раздражали армян, и симпатии армян склонились на персидскую сторону. Вскоре освободились от персидской власти и мечтали об освобождении и от греков. Исаак Великий временно оказывался и светским правителем Армении. к грекам, таким образом, относился как к национальным врагам.

Он не ходил посвящаться в Кесарию. И когда Малая Азия стала канонически зависящей от нового возглавителя, Константинопольского патриарха, то и к Константинополю армянские католикосы также повернулись спиной. В 400 г. св. Иоанн Златоуст послал в Армению постановление Константинопольского собора о праздновании Рождества Христова и Богоявления раздельно, по римскому обычаю. Исаак даже не ответил. Армянская церковь осталась при старом обычае, даже до сего дня.

Персы враждовали с греческой культурой y армян и истребляли y них греческие школы. В момент персидской ориентации армяне действительно решили освободиться от греческого влияния в церковной сфере. В этом был пафос великой национальной реформы Исаака Великого, изобретения армянского алфавита и перевода всех священных и богослужебных книг на армянский язык. До этого по инерции богослужение совершалось еще по‑гречески. В великом деле перевода всего Священного Писания на армянский язык греки приняли косвенное участие, выразившееся в том, что посланным в Византию переводчикам указали и дали наилучшие тексты библейских книг. Но за непризнание армянами их церковной зависимости от Кесарие‑Каппадокийской митрополии считали армян раскольниками. На III Вселенский собор армянам, по‑видимому, не присылали приглашения, и в Ефесе от армянской церкви никого не было. Ο постановлениях III Ефесского собора армяне также не получили прямого извещения и впоследствии узнали о них только косвенно.

Однако несторианский спор захватил армянскую церковь с другой стороны, негреческой. Армяне охотнее, без особых опасений углубляли свое бытовое и культурное общение с сирийскими церквами, существовавшими и под персидской властью. Осужденные на Ефесском соборе 431 г. несториане оправдывались тем, что их учение древнее, отеческое, изложенное в творениях Диодора Тарсского и Феодора Мопсуестийского. Несториане составили из соответствующих цитат этих отцов целую книгу и перевели ее на языки армянский и персидский. Боясь соблазна армян, епископы греко‑сирийские Акакий Мелитинский и Раввула Эдесский писали к епископам армянским, чтобы те не принимали сочинений Феодора Мопсуестийского. Армянские епископы оказались очень усердными к охранению православия. Они составили в 435 г. собор и осудили на нем и Нестория, и Феодора Мопсуестийского, т.е. пошли дальше греков. Греки осудили Феодора только на V Вселенском соборе. Через этот собор 435 г. армяне, по существу, приняли и Ефесский собор 431 г. И впоследствии армянская церковь стала цитировать все три первых вселенских собора. Для проверки себя армяне послали депутацию к Проклу Константинопольскому, прося дать отзыв о мнениях Феодора Мопсуестийского и о взглядах Акакия и Раввулы. Вот тут‑то Прокл и написал свой τόμος προς αρμενίους, осудив в нем несторианство. Но армянские монахи остались недовольны, что Прокл не осудил прямо Феодора Мопсуестийского. В этом выразился уже монофизитский дух армянских монахов, симпатизировавших аполлинаризму, принимавшемуся за Кириллово богословие.

В это время Армения уже почти вся была под властью персов. Среди правящей армянской аристократии велась усиленная пропаганда в пользу персидской религии огнепоклонства. На церкви и монастыри накладывались тяжелые налоги. Наконец, последовало свыше предложение генерально отступиться от христианства. Епископы дали царю персов достойный ответ и соборно постановили с оружием в руках защищать веру. Соборное послание звучит решительно: «Да поднимется рука брата на брата родного, если он отречется от заповедей Господних. И отец без сострадания да пойдет на сына и сын на отца. И да не боится более жена поднять руку на мужа вероломного, и да восстанет слуга на господина…» Так в исторической конкретности практически разнообразно переживается долг христиан.

Руки армян протянулись к Византийской империи, взывая о помощи. Но ни Феодосий II, ни Маркиан не имели силы пойти против персов. Произошло внутреннее восстание. Персы его подавили. Вождь восставших Вартан I и 1036 павших с ним в битве были канонизованы, равно и казненный католикос Иосиф и иже с ним. Это был 451 год, т.е. год Халкидонского собора. Армении было не до него. Но и греки не делали достаточных усилий к привлечению армян. Формально греков оправдывала «заграничность» армянских епископов. Ведь соборы были «имперские». Ho… империя не вселенская церковь. Еще мелочнее упрек армянам, что они с греческой точки зрения входят в митрополию Кесарии Каппадокийской и потому как бы не имеют нужды в особом представительстве на соборе. Это иллюстрация помрачения церковного сознания под грузом национальной слепоты.

С момента косвенного привлечения армян к несторианским спорам несторианство запечатлелось в Армении как главная ересь, a Кирилл Александрийский, наоборот, как великий столп православия. Но Халкидонский собор как бы недостаточно осудил Нестория, ибо не осудил поименно его учителей. Армения через Сирию заразилась всеми предубеждениями против «халкидонцев».

Армянские богословы, отойдя от греков, разучились понимать греческий язык и различать тонкости терминов: «фисис», «усиа», «ипостасис». По примитивности армянского языка эти термины передавались одним армянским словом инутиун. Таким образом, две природы Халкидонского собора были поняты как два лица. В то же время вся агитация монофизитов, противников Халкидона, была понятной армянам и вызывала y них симпатию. A сама сбивчивая агитация византийских императоров, их отступническая от Халкидона церковная демагогия с Энотиконами и иерархами, их подписывавшими, только утверждали армян, что они правы, воздерживаясь от принятия Халкидона, ибо и византийская церковь ищет истины на путях освобождения от Халкидона. В это время, в 491 г., армянский собор в столице Вагаршапате принял Энотикон Зинона и осудил равно и Нестория, и Евтихия. Отверг и Халкидонский собор, как якобы утвердивший «два лица». Постановление Вагаршапатского собора 491 г. звучит так: «Мы, армяне и греки, грузины и агване, исповедуя единую истинную веру, завещанную нам святыми отцами на трех вселенских соборах, отвергаем такие богохульные речи (т.е. что во Христе два отдельных лица) и единодушно предаем анафеме все тому подобное».

Этот собор и стал историческим водоразделом между греческим православным и армяно‑грегорианским исповеданием на все века. A временно отколол от греческого православия и грузинскую церковь. На соборе в Вагаршапате приняли участие и соседние католикосы Грузии и Агвании. Это все значит, что Армения, принявшая Энотикон (правда, в своем толковании), соблазнена была к отделению самими православными императорами.

Новый собор в Довине (527 г.) еще больше углубил разделение. Собор постановил признавать во Христе одну природу. Для того чтобы нагляднее выразить мысль об этом единоприродии, подтвердил — праздновать Рождество Христово и Богоявление в один день, 6 января. Объясняется это тем, что Христос в одно и то же время и Бог и человек. Рождество утверждает человеческую природу, a Богоявление — божественную. С этой же вероучительной целью и под влиянием нового монофизитского учения Юлиана Галикарнасского о нетленности тела Христова было постановлено совершать таинство евхаристии на пресном хлебе и на одном вине, без примеси теплой воды. Тут же предписано и монофизитское добавление к трисвятому слов: «распныйся за ны». Об этом соборе впоследствии католикос Григорий VII (1294—1306 гг.) писал: «Всему Востоку известно, что десять епископов на Довинском соборе переменили почти весь закон, который от блаженного Григория оставался y нас ненарушенным».

Тогда же было запрещено армянам путешествовать в Иерусалим на богомолье и входить в общение с греками. Собор этот, несомненно, продиктован был противогреческими настроениями, ибо с воцарением Юстина I (518 г.) в Константинополе началось торжество Халкидонского знамени. A персы из‑за внутренней политической смуты очень ухаживали за армянами и расширяли формы их самоуправления. И даже с 518 г. дали им национального армянского князя.

Как бы в параллель Халкидонскому собору собор Довинский присвоил армянскому католикосу титул патриарха, ибо на Халкидонском соборе названы патриархами: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский…

Армения от Юстиниана до Ираклия (565—610 гг.)

В отделившейся армянской церкви происходили брожения, которые могли повести к церковному воссоединению армян с греками. И временно такое воссоединение имело даже успех. Оно естественно усилилось во время объединительной и компромиссной политики Юстиниана. Осуждение «трех глав» (V Вселенский собор), формула Юстиниана «Един от Св. Троицы распят» — все это не могло не возбуждать надежд на воссоединение армян с греками. Юстиниан подчеркнуто ухаживал за греческой частью Армении, наводил там порядки, уничтожал злоупотребления греческих чиновников, строил церкви и монастыри. На V Вселенском соборе 553 г. армянская церковь, формально не представленная, мыслилась как бы в союзе с церковью греческой. В знак братского единения читано было на соборе послание католикоса Исаака Великого к Проклу Константинопольскому, ибо в нем осуждались сочинения Феодора Мопсуестийского, письмо Ивы и сочинения блаж. Феодорита против Кирилла.

Армянское восстание против персов 571 г. под водительством Вардана II усилило симпатии к грекам. Хотя эта семилетняя борьба, как и первое восстание Вардана I сто лет тому назад, была персами подавлена, но в 589 г. она перешла в военный союз армян с греками, ибо император Маврикий вмешался во внутренние усобицы персов и посадил на престол Хосрова. Хосров уступил Маврикию часть Армении и половину Грузии. С этого момента поднялось движение за соединение с греками. Пошли споры, соборы, в результате — подчиненные грекам армяне в большинстве соединились с ними и избрали себе для греческой половины Армении своего, православного, католикоса Иоанна III, который и управлял ими до 616 г., когда был уведен в плен Хосровом, захватившим всю Малую Азию.

Грузинский католикос Кирон, или Кирион, также перешел на сторону греческого православия, т.е. Халкидонского собора, и этим ликвидировал почти 70‑летнее вовлечение своей церкви в монофизитство под влиянием соседей‑армян.

Но католикосы персидской Армении собирали соборы, усердно проклинали Халкидонский собор и благословляли формулы своих соборов: Вагаршапатского 491 г. и Довинского 527 г. Ввиду выяснившегося перехода грузинского католикоса Кирона на сторону Халкидонского собора армянский католикос вновь собрал в 596 г. собор в Довине и постановил разделиться с грузинами под страшными клятвами: «Мы приказали об иверийцах — не иметь с ними никакого общения ни в молитве, ни в еде, ни в дружбе, ни в кормлении детей. He ходить к кресту, прославленному в Мцхете, не принимать их в наши церкви, удаляться от браков с ними; только покупать и продавать, как евреям». Эта ссора с армянами помогла грузинам закрепиться в греческом православии.

В начале VII столетия (611—617 гг.) произошло победоносное нашествие Хосрова и захват всей Армении. Во враге греков, Хосрове, армянские католикосы нашли друга по их противохалкидонству. Персы понудили всех армян бывшей греческой части отречься от Халкидонского собора. Для этого Хосров даже собирал собор при своем дворе, после чего своим указом повелел всем армянам принять веру их католикосов. Но Ираклий вскоре победил Хосрова и снова освободил совесть «халкидонцев». Ираклий повел противоположную политику и достиг временно воссоединения армян. Это происходило уже в русле общей вероисповедной политики Ираклия и на фоне начала движения арабов и распространения монофелитства. В связи с этими событиями мы и вернемся вновь к Армении.

Церкви сирского языка в Персии. Персидские (халдейские) христиане (поздние несториане)

Никогда сами себя они не называли несторианами. Несторий к ним прямого отношения не имел и вообще сам никаких еретических церквей не устраивал. Название «несториане» к персидской, или халдейской, церкви приложено извне православными греками и монофизитами. Удобной национальной базой для отделения от греко‑кафолической церкви еретических церквей сирского языка явилась Персия. Просветительным центром для этой сирской церкви служила пограничная Эдесская школа. Характерно письмо профессора этой школы Ивы к Марису, епископу Ардаширскому, т.е. епископу столицы Персии — Селевкии Ктезифона на нижнем течении Тигра (ныне Багдад). Сочувствие персидских сиро‑христиан антиохийской христологии (а не александрийской — Кирилловой) по их эдесскому воспитанию понятно. Вследствие страшных гонений на христиан со стороны персидского правительства — в них видели духовных изменников в пользу греков — персидские христиане раньше всяких богословских споров и ересей сочли нужным, для самосохранения, сбросить с себя зависимость от греческого антиохийского патриарха. Персидские христиане на соборе 410 г. объявили свою автокефалию под главенством своего католикоса. Значит, это было за два десятилетия, когда стала известной и заклейменной отлучением ересь, окрещенная несторианством. Местный собор 423 г. в Селевкии Ктезифоне, удаляясь от Антиохии, запретил всякие апелляции к своему бывшему главе, антиохийскому патриарху. Таким образом, учинена, как и армянами, эта сирская автокефалия явочным, т.е. неканоническим, путем. Уже после III Ефесского собора персидская церковь соборно признала и объявила, в духе антиохийского богословия, догмат о полноте двух природ во Христе.

В 449 г. Ива и другие эдесские ученые были изгнаны греческой императорской властью из Эдессы. Они перекочевали в Персию, ближе к Тигру, в Низибию и там возобновили свою школу, окончательно закрытую в Эдессе Зиноном в 489 г. Из низибийских деятелей после Ивы особенно выдавался Варсума, митрополит Низибийский (не тот, который действовал на разбойничьем соборе 449 г.). Под его руководством после появления Энотикона Зинона 482 г. в империи национальная персидская церковь собралась в 484 г. на собор в Бет‑Лапате (в Сузиане) и провозгласила в первый раз свое доктринальное отделение от церкви греческой.

Через два года, в 486 г., католикос Акакий, получивший образование в Эдесской школе, так сформулировал веру персидской церкви: «Что касается воплощения Христова, наша вера должна состоять в исповедании двух природ: Божества и человечества. Но Божество, пребывающее с его свойствами, и человечество — с его, мы объединяем в едином прославлении. И единое поклонение подобает различию природ, по причине совершенной их связи и нераздельности Божества и человечества. Α κто думает или учит других, что страдание или изменение прирождается Божеству нашего Господа, или не соблюдает относительно единства лица нашего Спасителя исповедания Бога совершенного и человека совершенного, да будет анафема».

И с точки зрения акта единения 433 г., и с халкидонской точки зрения здесь нет по внешности ничего еретического. Это старая антиохийская доктрина без communicatio idiomatum и без ενοσις υποστατική. Bсe дело было в расхождении 1) из‑за лиц (Феодора Мопсуестийского, Нестория) и 2) из‑за политической необходимости отделения. Сами себя персидские христиане называли восточными христианами или халдейскими христианами, по языку богослужения. Несторианами их прозвали противники‑монофизиты.

B данный момент Несторием не особенно интересовались, a ревновали лишь о Феодоре Мопсуестийском. В этом «несторианстве» осталось большинство сирских христиан Персии — до 100 епархий. To есть халдейско‑персидская церковь тогда еще не была еретической, a только консервативно, по‑антиохийски, богословствующей.

Отношения персидских христиан (несториан) к греко‑кафолической церкви были своеобразно близкими, благодаря контрасту с монофизитами. Для последних и греки, и Рим были несторианами. Наоборот, персидские христиане («несториане») не называли себя учениками Нестория, не проклинали Халкидонского собора. Вот почему в эти годы борьбы с монофизитами (451—553 гг.) и в Палестине, и в Александрии, и в Константинополе мы встречаем фигуры персидских епископов, часто посылавшихся из Персии государственными послами в Византию. Константинопольские акимиты были особенно дружественны с персидскими христианами и ставили даже вопрос о сослужении. В начале царствования Юстиниана I в Константинополе открыто учил богословию выученик низибийской школы Павел Перс. Его низибийский учебник был переведен на греческий и латинский и даже на Западе пользовался еще в средние века большим уважением y схоластиков.

He идя далее II Вселенского собора в формальном общении с греками, персидская (несторианская) церковь жила жизнью изолированной в догматическом отношении. Но ученые Низибии не могли не знать и не реагировать на догматические движения и споры в Византии. При Юстиниане I глава низибийской школы Хенана ясно сознавал, что им опасно отделяться от Византийской церкви ввиду давления на них монофизитства. Ведь монофизитскими были целые страны: Армения, Ефиопия, Нубия и Иемен. Между тем ни одной формальной анафемы друг на друга ни со стороны греков, ни со стороны халдейских христиан не было. Хенана понял возражения греков против крайностей Феодора Мопсуестийского, ставшего с течением времени для неподвижных умов каким‑то оракулом. Хенана не порабощался авторитетом Феодора. Например, он защищал против скепсиса Феодора Мопсуестийского книгу Иова. Предпочитал руководство к ней в толковании Иоанна Златоуста. Ο свободе воли и первородном грехе Хенана учил, вопреки Феодору, почти православно. Он был до некоторой степени оригенистом и был в мирных отношениях с врагом Феодора Мопсуестийского Феодором Аскидой. Хенана был уважаемым авторитетом среди 800 человек его учеников. Но официальная политика католикосов приспособлялась к интересам Персии. Персидской державе интереснее были подданные‑еретики, отделенные от греков. Так и было принято, что армяне — монофизиты, a халдеи (сиро‑арамеи по языку) — несториане. Католикосы подвергали сторонников этого направления низибийской школы, прозванного «хенанианством», гонениям и постепенно погасили его, закрепив свое отделение от греков.

* * *

B 637 г. арабы‑исламиты покончили с Персией и объединили ее с Сирией под своей властью. Между Антиохией и персидской церковью исчезли границы. Монофизитские церковные организации Сирии и Персии объединились. Но халдейская (несторианская) церковь, конечно, осталась чуждой православной Антиохийской церкви, прозывавшейся в халдейской среде церковью «мелкитской», т.е. в переводе на греческий — «царской». Потеряв некоторое государственное покровительство, эта халдейская церковь, имевшая центр в Селевкии Ктезифоне, и под властью ислама нашла пути к своему широкому распространению на северо‑восток до глубин Китая и Монголии и на юго‑восток до Индии и Цейлона. В этой форме в этих странах христианство довольно глубоко национализировалось. Известно, что некоторые несторианские католикосы были чистые китайцы.

Дата добавления: 2015-08-02