Й Антиохийской формулой,

ставшей известной под именем «многострочного изложения» «εκθεσις μακρόστιχος». Эта формула явно направлена полемически против формулы Сердикской. На западное обвинение, что «восточные» учат ο трех отдельных ипостасях, как ο трех отдельных божествах, «антиохийцы» отвечают, что они действительно признают Отца, Сына и Духа как три самостоятельно существующих Лица (τρία πράγματα), как бы три «факта», но не трех богов и не отлучают Отца от Сына.

Решительно отвергают, что Отец, Сын и Дух одно Лицо, что Сын рожден не по хотению и произволению, a пo какой‑то необходимости (это явно против Маркеллова Логоса). Β дальнейших объяснениях своих, более детальных, восточные отцы пользуются описательно довольно живописным термином «перихорисис» — περιχώρησις. «Веруем, что Они непрестанно соприкасаются между Собою и существуют между Собою нераздельно. Сын соприкасается с Отцом непосредственно, так что Весь Отец вмещает в лоне Своем Сына и Весь Сын зависит, т.е. вчленен в Отца своим бытием и Един непрестанно пребывает в недрах Отчих. Определяем, что Он есть истинно рожден из Единого Отца, что Он — Бог Совершенный по естеству и Бог Истинный и Подобный (όμοιος κατά πάντα) Отцу вo всем».

Таким образом, эта формула (5‑я Антиохийская формула) явилась началом целой серии «омийных» формул. Она резко нападает и на Маркелла, и на исказившего, но и обличившего Маркелла его ученика Фотина, окарикатуривая его имя в «Скотина» (σκοτεινος).

Фотин

Фотин был диаконом Маркелла, a затем сделан епископом Сирмиума (нынешние Карловцы). Фотин своим вольным богословствованием топил в глубине еретичества не только себя, но и своего учителя Маркелла. Как и Маркелл, Фотин сосредоточивается на уяснении в Боге момента Логоса. Но тонкое различение y Маркелла δυνάμει и ενεργεία, т.е. отдельность лица Логоса, y Фотина исчезает, является просто силой разума y Отца: Λογοπάτωρ. Иисус Христос — носитель Логоса, но простой человек. Есть данные полагать, что Фотин доходил до отрицания и сверхъестественного рождения Христа. За это вольнодумство его похвалял потом Юлиан Отступник. Боговоплощения, собственно, не было в Иисусе. По Его личным заслугам была лишь благодать обитания в нем Логоса. Это чистый динамизм, как y Павла Самосатского. Полный контраст с намерениями богословия Маркелла. Эти крайние тенденции бросали самую невыгодную тень и на Маркелла, и на всех «староникейцев». Начиная с данного «Многострочного Изложения» 344 г. ряд соборов заслуженно громит Фотина. Новое доказательство недостаточности терминологии «старых никейцев». Это слабость «усиа» без «ипостаси».

Таким образом, в результате задуманного в качестве вселенского Сердикского собора получилось не воссоединение, но горшее разделение церквей Востока и Запада. «После этого собора, — говорит Созомен, — восточные и западные епископы уже не смешивались между собой и не сообщались как единоверные».

Но западный император Констант не желал так легко мириться с провалом своего собора. И, зная, как теперь государственно нуждается в нем его брат Констанций, потребовал от последнего проведения Сердикских решений в жизнь, угрожая даже оружием.

Констанций вынужден был огорчить своих восточных епископов и вызвал из западной ссылки Афанасия. Но осторожный, скептический Афанасий понудил Констанция послать ему строго формальное троекратно повторенное приглашение и лишь после этого вернулся в Александрию, куда прибыл 23 ноября 346 г. Павел вернулся в Константинополь, a Маркелл — в Анкиру. Но тут народ был уже на стороне нового епископа — Василия Анкирского, и Маркеллу пришлось остаться без места.

Дата добавления: 2015-08-02