Тема 5 Российское предпринимательство в XVII веке

Начало XVII в. оказалось не самым благоприятным для российского предпринимательства. Голод, Смута, цари-самозванцы, иностранная интервенция принесли России глубокий упадок хозяйства и администрации. В середине XVIIв. численность населения Европейской части России составляла 7 млн. человек Крупнейшие города – Новгород и Москва так и не достигли численности обитателей и богатства, которые отличали их в середине прошлого столетия. Чистый доход казны в середине XVII в. не превышал полутора миллионов рублей, несмотря на снижение достоинства серебряной монеты. Подобное состояние вещей поставило на повестку дня вопрос о существовании государственной власти.

В 1613 г. Земский собор решил вопрос о новой династии. Среди первоочередных забот первых Романовых можно выделить следующие: стимулирование развития народного хозяйства и прежде всего государственного (царского) сектора, сбор налогов в опустевшую царскую казну, жесткая организация всей жизни людей для выполнения первых двух задач.

Финансовая политика. Наиболее больным местом для новой династии были финансы. В годы Смуты поступление податей и пошлин в казну практически прекратилось. Воеводы на местах самостоятельно и практически бесконтрольно расходовали собранные средства. Значительная часть архивов во многих городах была уничтожена, и правительство не знало ни плательщиков, ни размеров уплачиваемых ими сборов. На протяжении всего XVII в. правительство пыталось увеличить поступление в казну. Это стало национальной традицией России. Вся тяжесть решения этого вопроса была возложена на плечи производительного и торгового населения.

В начале XVII в. перечень общегосударственных повинностей и служб существенно расширился. Это и «данная, и ямская, и полоняничные, и подможенные деньги», деньги «за емчюжное, и за городовое дело, и за засечное»[2]

Сюда же следует отнести «дачи»: «посошных людей», подвод для ямской службы, «ямских охотников», людей для «делания» городов, острогов и капания рвов, варку ямчугов (селитры), поставку к «ямчужному делу сору и дров», поставку «к пушечному делу на пушечный запас волоков, и колес, и саней, и канатов, и лну, и поскони, и смолы, и холстов, и всяких запасов», а также подвод и людей для перевозки камня, извести, леса, сооружения мостов, делания ядер каменных. Следующая группа – денежные торговые пошлины: тамга, мыто, явка, перевоз, помер, отвозное. Многочисленными и разнообразными были службы «к моему, цареву и великого князя объезду», повинности на содержание царского двора и царской охоты. От тяглецов требовали: поставку столовых и боярских запасов, и конских кормов, молотьбы и возки хлеба, косьбы и возки сена, пахоты «нивец наших», выплаты туковых, засечных, покопенных денег, пятенного и подымного, участие в охоте на волка, лису, лося, медведя. К этой группе повинностей примыкали повинности на содержание администрации и царских слуг: подводы, корма – столовые и конские. Важную группу сборов составляли целевые сборы и повинности на содержание воинских формирований, дел по внешним сношениям: посольские корма и подводы, татарские корма – столовые и конские, казачьи корма, стрелецкий хлеб и стрелецкие деньги, постойная повинность при размещении на постой ратных людей и проезжих.

Однако в 1613 году большая часть этих податей, сборов и повинностей особенно денежная часть представляла собой не больше чем требование правительства к подданным, которым платить было нечем.

В то же время средства были нужны немедленно. Пока еще не было мира с Польшей и Швецией. Ратные люди, не получающие жалование, добывали себе средства на пропитание разбоем и грабежом. Поэтому необходимо было принятие чрезвычайных мер.

Уже на следующий год после избрания Михаила Федоровича земский собор принял решение произвести сбор пятой деньги на жалование ратным людям. С одних «пятина» собиралась как налог, с других как заем, третьим обещали зачесть ее в недоимку по прошлым годам. Плательщиками были преимущественно люди занимающиеся торговлей. Первоначально был определен необлагаемый минимум собственности – 10 рублей, но на следующий год этот минимум был отменен. Собирать «пятину» должны были местные выборные люди – «добрые и верные душами». Плательщикам за утайку «животов», а сборщикам за злоупотребления при сборе грозила смертная казнь. «Пятина» бралась с наличной движимости либо деньгами, либо пятой частью товаров. По многочисленным челобитным с 1616 года сбор «пятины» стал исключительно денежным.

Эти значительные ежегодные изъятия не могли не сказаться на состоянии и без того разоренного в Смутное время торгово-посадского населения. Одна из грамот констатировала: «Для пятины люди торговать не бывают». С начала 20-х годов военное напряжение ослабло и правительство перестало прибегать к сборам «пятой деньги», но ненадолго. Начатая в 1632 году война за возвращение Смоленска вновь поставила государственные финансы в критическую ситуацию. Еще в начале войны правительство обратилось к торговым людям с предложением о новом сборе «пятой деньги». Добровольно-принудительный характер сбора «запросных» денег не освобождал, однако, от крупных неприятностей в случае уклонения от уплаты. Кроме того, правительство прибегло к чрезвычайным сборам «кормовых» и «стрелецких» денег. Эти сборы (вместе с неурожаем) стали главной причиной «великой мирской скудости» и прекращению торгов. Недостаток средств вынудил правительство вновь прибегнуть к чрезвычайным сборам.

Одновременно с проведением чрезвычайных сборов правительство должно было практически заново организовать финансовую администрацию и сбор обыкновенных доходов. Важнейшим источником доходов казны и поддержания в рабочем состоянии государственной бюрократии оставалось прямое и косвенное обложение хозяйства и промыслов крестьян и посадских людей. Раскладка основных податей и повинностей по-прежнему осуществлялась в соответствии с «сошным письмом» - сведениями писцовых книг.[3]

В черной волости сборами прямых налогов – обыкновенных и чрезвычайных ведали земские старосты и целовальники. Земские старосты совместно с волостными или посадскими «мирами» раскладывали на крестьянские и посадские дворы оклады податей и сборов. За недобор воевода правил с земских старост и целовальников вдвое.

В частновладельческих землях между финансовой администрацией и «миром» все чаще становился помещик или вотчинник, существенно занижавшие податную способность поместья или вотчины. Но крестьянину от этого было не легче. То что не добирала казна, доставалось помещику. Податная способность крестьянского хозяйства зависела прежде всего от величины надела. Увеличение размеров надела означало увеличение приходящихся на хозяйство платежей и повинностей. Чтобы избегнуть увеличения повинностей, крестьяне при росте взрослого мужского населения двора, предпочитали не увеличивать размер надела, а прибегать к аренде чужой земли, либо к подсобным промыслам. Чтобы не становиться в тягло, взрослые сыновья не отделялись от родителей. В середине XVII в.трудоспособное население крестьянского двора было в 2 раза большим, чем в начале XVI века. К середине XVII в становиться ясно, что «сошное письмо» не успевает за изменениями реальной способности тяглого населения нести повинности.

На первую половину XVII в приходиться организация финансовой администрации, просуществовавшей практически без изменения вплоть до Петра I. Важнейшие финансовые вопросы рассматривала Боярская Дума. Текущие вопросы по финансовому управлению решались главным образом в московских приказах. Умножение государственных задач, усложнение государственного хозяйства. Централизация и бюрократизация управления вызывали появление все новых приказов.[4] Практически все приказы имели те или иные финансовые функции. В каждом приказе было 100-120 подьячих и денег на содержание самих приказов требовалось очень много.

С усложнением функций государства и усилением центральной администрации возрастает значение руководителей финансовой администрации.

На месте ответственность за взимание сборов нес, как правило, воевода. При недоборе воеводе грозило «доправление» недоимок, пеня, опала, ссылка, смертная казнь. Тем не менее, воеводы самоуправно забирали себе казенные доходы, самовольно «верстали в тягло», «клали оброки великие», вымогали у торговых и посадских людей корма, за взятки выписывали из оклада. От воевод не отставали и чины приказной администрации – центральной и местной. Взяточничество поощрялось тем, что чины низшей приказной администрации жалования не получали – «кормились от дел». Более высокие чины не всегда и в полном объеме получали денежное жалование и «поместные дачи», предусмотренные царским указом.

Такая организация общества порождала бесконтрольность и безответственность на всех уровнях власти, создавала условия для расхищения казны. Успех в борьбе с казнокрадством был необходим для выживания и развития государства не меньше, если не больше, чем выход к морским торговым путям.

В 40-е годы начался невероятный рост прямых налогов. Владельческая соха стала платить до 1700 рублей, тогда как в XVI в платила 10-20 рублей. Сумма косвенных налогов, поступавших в казну в 1642 году, увеличилась по сравнению с 1613 годом в 10 раз. Денежные оброки выросли в 5 раз. Рост налогов существенно ограничивал потребительские возможности трудящегося населения и инвестиционные возможности российских предпринимателей и в конечном итоге, в стране не оставалось простора для развития внутреннего рынка и формирования эффективного спроса.

Новый царь, Алексей Михайлович, зажатый со всех сторон растущим безденежьем, вынужден был прибегнуть к непопулярной мере. В 1646 году был повышен акциз на соль с 5 до 20 копеек на пуд. Расчет был на то, что соль потребляют все слои населения и налог разложиться на всех равномерно. Однако на деле оказалось, что тяжело пострадало беднейшее население, которое кормилось главным образом рыбой из рек. Выловленная рыба тут же солилась дешевой солью. После введения указанного акциза солить рыбу стало невыгодно. Рыба портилась в огромных количествах. Возник недостаток основного пищевого продукта. К тому же у людей занятых тяжелым физическим трудом, солевой обмен наиболее интенсивен и соли им требуется больше, чем в среднем для человека. В результате, после прокатившихся по стране соляных бунтов, соляной налог пришлось отменить. Денег от этого естественно не прибавилось, а военные действия продолжались. Еще повысили подати. «Торговые люди истощились платежами пятой деньги».

Еще раньше правительство убедилось в ограниченности роста прямого налогообложения. Пределы этому ставили в первую очередь возможности перехода «тяглецов» с одной земли на другую, выход из «тягла» путем закладничества или поступления в холопы. Введение в 1646 году дворового числа стало важнейшим шагом на пути перехода средств хозяйственной деятельности к обложению непосредственно способности к труду, рабочих рук плательщиков. Но встав на этот путь необходимо было решить еще одну задачу – как заставить рабочие руки находиться там, где они могли обеспечивать надлежащий объем повинностей государству и помещику. Ответ был дан в Соборном Уложении 1649 года установившим бессрочное лично-потомственное прикрепление крестьян к наделам на частновладельческих землях.

В царствование Алексея Михайловича правительство провело целый комплекс мероприятий, направленный на увеличение податной способности торгового «чина» и пополнение его состава – «посадское строение». Торговля превращается в исключительное занятие торговых и посадских людей. крестьянам держать лавки на посаде запрещалось, а торговать разрешалось только с возов. Для посадских людей торгующие крестьяне были конкурентами, причем конкурентами, которые находились в более благоприятных условиях6 крестьяне были освобождены от многочисленных сборов и повинностей ложившихся на посадских людей

Однако на практике эти нормы обходились и число торгующих крестьян не уменьшалось. Характерной чертой городской жизни было преобладание мелкой розничной торговли. Основной объем оптовой торговли приходился на ярмарки: Архангельскую, Макарьевскую, Ирбитскую. Оптовая торговля осбенно импортными товарами находилась в руках иностранных купцов. Русские купцы, задавленные многочисленными «службами», не имели достаточных капиталов, чтобы выдерживать конкуренцию с иностранцами. Тем более, что характер торговых оборотов требовал использования в торговле крупных капиталов. Кредит в оптовой торговле русскими купцами практически не использовался. Причиной было не только запрещение взимать процент на заемные деньги – «по правилам святых Отец росту на заемные деньги имати не велено». Это запрещение на практике легко обходилось: процент включался в сумму долга. Более существенное значение имели последствия «посадского разорения», нестабильность имущественного положения заемщиков, значительные риски, связанные с длительностью торговых оборотов и неопределенностью их результатов.

Торговля и таможенная политика. В XVII в. произошло знаменательное событие: купечество начинает самоорганизовываться, складывается купеческая иерархия «чинов». Самое высшее и почетное место занимали гости, представлявшие купеческую элиту. В XVII в. их было не больше 25 – 30 семей. Только самые крупные предприниматели, занимавшиеся крупной оптовой внешней торговлей, с торговым оборотом не менее 20 тыс. в год получали это звание. Гости были неподсудны воеводам, освобождались от ряда налогов и от всяких натуральных повинностей, могли покупать в свои владения вотчины, жечь у себя дома огонь в любое время суток, занимать высшие финансовые должности. Штраф за оскорбление гостя составлял от 50 до 100 рублей. Огромные по тем временам деньги. Представители гостиной сотни также пользовались большинством привилегий гостей, занимая видное место в финансовой иерархии, но уступали гостям в «чести»: не могли выезжать за границу и покупать вотчины. Более того, они должны были служить на выборных должностях. Число членов гостиной сотни насчитывало в разное время от 100 до 350 семей. Штраф за бесчестье купца гостиной сотни составлял от 10 до 20 рублей. Ниже стояли люди суконной сотни – около 250 семей. Это купцы, сочетающие торговую деятельность с производственной. Члены суконной сотни, очевидно имели одинаковые права с купцами из гостиной сотни, но были беднее. Они имели самоуправление. Их общие дела вершили выборные головы и старейшины. Еще ниже стояла черная сотня – розничные торговцы (как правило, со стационарными торговыми точками) и ремесленные мастера. Они составляли сильную конкуренцию купцам, так как, торгуя продукцией собственного производства, могли продавать ее дешевле. Именно они рекрутировали из своей среды наиболее значимых торговцев и промышленников. Штраф за оскорбления представителя черной слободы составлял 5- -7 рублей. И наконец посадские - рабочий люд городских окраин. Мелкие торговцы, обслуживающий персонал. Хотя организация сотен носила запутанный характер. а некоторые их правила задерживали прогресс, в общем они проделали большую работу по развитию российского предпринимательства и страны в целом.

Не успел Алексей Михайлович занять престол, как тут же получил от русских купцов челобитную с жалобой на засилье иностранцев. Этот наплыв иностранных купцов не был случайным явлением Россия и в XVII в. оставалась страной, где из торгового оборота можно было извлечь значительное количество серебра. Имея значительные привилегии и располагая большими, чем у русских купцов, капиталами, иностранцы притесняли русских торговцев как на внешнем так и на внутреннем рынке: так. Англичане через свои торговые дворы, имевшиеся почти во всех крупных городах России, скупали экспортные российские товары и продавали их другим купцам иностранцам в Архангельске.

В этой связи поддержка собственного купечества для правительства не была вопросом национального престижа или фобии, а диктовалась конкретными фискальными интересами. Согласно распространенному в то время мнению, именно торговля была главным источником богатства – «богатеют не от земли, а от торгов». Государственная поддержка торгового чина была средством направить это богатство в государственную казну.

Правительством Алексея Михайловича было предпринято ряд мер по ликвидации торговых привилегий для иностранных купцов. В 1646 году была отменена беспошлинная торговля для англичан; в 1649 году они были лишены свободы торговли внутри страны.

Но самые важные меры правительства в этой области были связаны с таможенным обложением. Указ 1653 года отменял множество мелких средневековых пошлин и устанавливал, что при покупке товаров покупатель должен уплачивать в казну по 10денег. с каждого рубля покупной цены. При новой продаже купленных товаров он должен был уплатить в казну еще по 10 денег с каждого рубля цены проданного товара. Особый порядок обложения применялся к иностранным купцам: с них взималось, кроме того, по 12 денег с привозимых и вывозимых товаров таможенную пошлину и еще 4 деньги с рубля проезжую пошлину. Более льготным было обложение греческих и персидских товаров. С них взималась «сносная» пошлина по 2 деньги с рубля. В целом для иностранцев таможенная пошлина составляла 12 – 13%, для русских, вывозивших товар за границу, – 4 – 5%.

Еще большее значение в упорядочении внешней торговли имел Новоторговый Устав 1667 года, который носил жестко протекционистский характер.. Новоторговый устав был разработан крупным политическим деятелем того времени Афанасием Лаврентьевичем Ордин-Нащекиным, который по словам В.О. Ключевского, был самым замечательным из московских государственных людей. Согласно Новоторговому уставу сохранялись прежние пошлины 10 денег с рубля для русских и 12 денег с рубля для иностранных купцов. Но добавилось положение, запрещающее им самовольно проезжать для торговли в русские города за исключением приграничных. Для проезда в глубь страны иностранным купцам необходимо было иметь специальную царскую грамоту, заверенную красной печатью, и дополнительно иностранный купец должен был заплатить еще по гривне с рубля, т.е. 10%. В приграничных городах иностранные купцы имели право вести торговлю только с купцами этих городов, с приезжими же купцами они не должны были ни торговать, ни заключать подрядов. Исключение делалось для московских купцов, которым давалось право свободной торговли во всех городах и на всех ярмарках. Под угрозой конфискации товара иностранным купцам запрещалось торговать друг с другом, а также вести торговлю в розницу. Некоторые виды товаров облагались повышенными пошлинами. Например, пошлина на вина составляла 50 и даже 100% от цены. В Новоторговом уставе уже явственно прослеживаются меркантилистские тенденции. Если иностранный купец привозил ефимки[5] и золотые и приобретал на них товар, то мог его вывозить за границу беспошлинно. Все эти ефимки и золотые иностранцы должны были на приграничной таможне обменивать по принудительному курсу на русские деньги: за золотой давали рубль, за ефимок - полтину (27)[6]. Хождение этой монеты внутри страны воспрещалось.

В XVII в. впервые создается «Купецкий» приказ, чтобы «купецким людям был защитою и управою». На самом деле этот приказ носил явно выраженный фискальный характер, на что указывает фраза из Новоторгового указа «чтобы всякий торговый промысел без волокит множился, и в том Великого Государя казне будет в пошлинах немалое пополнение».

Именно в XVII в. происходит качественный скачок в развитии внутренней торговли – она стала опережать приросты внешнеторгового оборота. Такому ускорению способствовал ряд факторов:

1. укрепление Московского государства, обеспечивающего необходимый порядок в торговых делах и безопасность для тех, кто ими занимался;

2. создание устойчивой денежной системы, в основу которой была положена серебряная деньга собственной чеканки;

3. углубление разделения труда среди работающего населения, что сопровождалось ростом товарности хозяйства до 15-20%;

4. образованием особой прослойки среди городского населения – купечества.

Но господствующую роль в торговле, как и прежде, играло государство, которое и было главным торговым предпринимателем. С самого начала развития российского рынка правительство стремилось поставить под свой контроль торговлю наиболее доходными товарами. Уже со второй половины XVII в государство способствовало монополизации внутреннего рынка. Более того, оно само становилось крупным монополистом, что с точки зрения возможного генезиса «совершенной» конкуренции» играло губительную роль. Был расширен перечень заповедных и монопольных товаров, в которые вошли: вино, икра, рыбий клей, моржовые клыки, нефть, шелк, медь, хлеб и даже ревень. Одновременно государство, не желая выпускать из-под контроля доходы в сфере торговли, поощряет монопольное положение крупных купцов – гостей. Монополистами могли стать и иностранцы.

Развитие внутреннего и внешнего рынка усиливало потребность в средствах обращения, а отсутствие собственных месторождений благородных металлов вызывало в решении этого вопроса серьезные затруднения. Пытаясь решить эту проблему, правительство принялось осуществлять различные манипуляции с деньгами, иногда очень рискованные. Так с 1654 ефимки стали перечеканиваться с большой выгодой для государства в русскую монету. При реальном содержании серебра на 14 алтын из одной ефимки получали при перечеканки 21 алтын 2 деньги. От этой операции казна получала прибыль 55 – 60 %. Подобные меры не могли идти на пользу торговле. А с 1656 года правительство приступило к выпуску медных денег по нарицательной стоимости серебряных.[7] В первые два года рынок соблюдал установленные правила игры. Медные деньги ходили наравне с серебряными. В дополнении к двум денежным дворам в Москве были открыты еще три в других городах. Но уже с осени 1658 года обнаружились признаки перенасыщения оборота медной монетой и рыночная цена медных денег стремительно покатилась вниз. В 1660 году за один серебряный рубль стали требовать два медных. Наступила небывалая дороговизна – цены выросли в 17 раз. Никто не обращал внимание на указы царя, запрещающие поднимать цены на предметы первой необходимости.

Сильно ударила по посаду предпринятая в это время казенная операция – принудительная скупка у русских купцов на медные деньги экспортных товаров для последующей перепродажи иностранцам. Но медные деньги никто не хотел принимать, отчего получившие их принудительно купцы разорялись сами и разоряли своих кредиторов.

В 1662 году вспыхнул «медный бунт», который закончился казнью 7000 человек и ссылкой 15000. Но не желая продавать на медные деньги хлеб, вотчинники, помещики, крестьяне стали его придерживать. Бегство от медных денег стало всеобщим. В 1663 году за один серебряный давали уже 12 медных рублей. С 15 июля 1663 года чеканка серебряной монеты была восстановлена. Частные лица должны были перелить медные деньги в вещи, либо принести медные деньги в казну. Казна за медный рубль платила сначала 10 денег, а позднее – 2 деньги. Правительство вновь было вынуждено прибегнуть к чрезвычайным сборам.

Промышленное предпринимательство. В XVII в. мануфактурное производство как и в предыдущем веке служит прежде всего для обслуживания разнообразных потребностей государства. Большая часть мануфактур в этот период принадлежит государству. Казне принадлежали Измайловский и Воскресенский стекольные заводы в подмосковных селах, полотняная мануфактура Хамовный двор и две мануфактуры в Ярославском уезде. На этих мануфактурах использовался подневольный труд,[8] а изготовленная продукция поступала в распоряжение дворцового ведомства или казны. В 20 – 30-е годы XVII в. действовал «Бархатный двор» в кремле, куда для организации производства были приглашены шведы. Несколько лет просуществовала шелковая мануфактура, для действия которой Алексей Михайлович даже пытался организовать под Москвой тутовые плантации. Качество производимой здесь продукции было намного ниже чем у привозной, а себестоимость – намного выше. Пять лет действовала в Москве суконная мануфактура.

Все мануфактуры были нерентабельны, но их организаторам и в голову это не приходило, так как продукция не предназначалась для удовлетворения рыночного спроса. В сущности, это была часть замкнутого на себе государственного натурального хозяйства.

Ряд мануфактур в XVII в. был основан иностранцами: Тульско-Каширские и Олонецкие заводы – голландцем Виниусом и его компаньонами, которые согласно царской грамоте, должны были выполнять заказы казны, а уже затем продавать свою продукцию по всей России и беспошлинно вывозить ее за границу. Квалифицированную работу здесь выполняли и иностранные и русские мастера, а для подсобных работ к заводам приписывали дворцовых и государственных крестьян. Средний размер заработной платы неквалифицированного работника в конце XVII в. составлял 5 – 8 коп. в день, пуд мяса в то время стоил 30 копеек, а пуд хлеба – 10 коп. Заводы Виниуса были не единственными заводами. Построенными иностранцами. Так швед Койет основал Духанинский стекольный завод под Москвой, а голландец Томес основал под Ярославлем полотняную мануфактуру. Мануфактуры иностранцев были по существу полугосударственными: государство приглашало иностранцев, чтобы те работали на казну и обеспечивало их всем необходимым.

Развивается в XVII в. и отечественное частное промышленное предпринимательство, В конце XVII в. Н.Д. Демидовым был заложен Тульский завод, ставший первым крупным вододействующим предприятием с полным металлургическим циклом.

Всего в России на протяжении XVII в. действовало 30 мануфактур, но стабильно работали не более 15.

Таким образом, характерной особенностью российского предпринимательства в XVII в. так же как и в XV – XVI вв. была все возрастающая в нем роль государства. При этом частное или иностранное предпринимательство было связано с государственным хозяйством и действовало в его интересах. Господствующее положение государства в промышленности и других сферах экономики будет продолжать укрепляться и в последующие периоды.

В сословной структуре России вплоть до XVIII в. не было сословия предпринимателей, которое соответствовало бы «третьему сословию» Западной Европы. Предприниматели не обособились от других сословий в отдельную группу.

[1] До сегодняшнего дня копейка служит барометром состояния финансов Российского государства. Ходовая монета в годы благополучия, в период расстройства денежной системы она становиться бросовой или вовсе исчезает из обращения.

[2] Иван III, избавившись от ордынского «выхода», не прекратил собирать эту дань, хотя и в значительно меньшем размере. В последующие годы в зависимости от ситуации эта «дань» играла роль контрибуции, подношения в знак «вечной дружбы» откупа от очередного набега; «ямские» шли на содержание и обустройство ям; «полоняничные» были установлены «Стоглавым» собором для выкупа пленных; «подможенные» расходовались на обустройство воевод на новом месте «емчюжные» шли на производство пороха; «засечные» - на строительство засечных линий; «городовые» - на строительство и обустройство городов.

[3]Еще в 40-е годы XVI в. была установлена единая окладная единица – соха. Соха – это примерно 400 десятин в служилых землях и 300 – в монастырских и церковных.

[4] К середине XVII в. их число превысило четыре десятка.

[5] Серебряная иностранная монета – иоахимсталер

[6] В XVII в. Россия была не одинока в своем протекционизме. В 1667 году во Франции Жан Батист Кольбер вводит не менее жесткий таможенный тариф.

[7] Россия не была пионером выпуска подобных денежных знаков. В 1644 в Швеции начинают выпускаться бумажные деньги. В денежную теорию подобные операции вошли под названием «номинализм» Идея заключается в том, что покупательная способность денег зависит исключительно от имени (номинала) и не связана с внутренней стоимостью денег.

[8] Использование крепостного труда явление уникальное. Государственные мануфактуры – обычное явление и для «продвинутой» Европы. Известны например королевские мануфактуры во Франции при Кольбере во второй половине XVII в. Но использование на крупных промышленных предприятиях принудительного крепостного труда – достояние нашей национальной истории.

Дата добавления: 2015-08-02