Палкин А.Г., к.ю.н., Институт степи УрО РАН, г. Оренбург

Борись за Христа

До мученического Креста.

Надпись на иконе в монастыре Русской Течи.

В соответствии с планом научно-исследовательской работы Евразийского центра геополитического моделирования Челябинского государственного университета в 2003-2004 годах были осуществлены: экспедиция на озеро Светлояр (18.12.2003г.), экспедиция в Трифонов монастырь (17 и 21.12.2003г.), экспедиция в Далматовский монастырь (3-4.07.2004г.) и экспедиция в Верхотурский монастырь (6-8.08.2004 г.).

В состав первой и второй экспедиции, кроме автора, входил к.ф.н., доцент ЧелГУ Фаткулин Б.Г.

В состав третьей экспедиции, кроме автора, входили к.ф.н., доцент ЧелГУ Фаткулин Б.Г., преподаватель ЮУрГУ Саликов Д.Х., аспирант ЮУрГУ Федоров А.Н., сотрудник отдела по делам молодежи Челябинской Епархии Русской Православной Церкви Наумов Д.А.

В состав четвертой экспедиции, кроме автора, входили преподаватель ЮУрГУ Саликов Д.Х. и сотрудник отдела по делам молодежи Челябинской Епархии Русской Православной Церкви Наумов Д.А.

Цель экспедиций: изучение духовного наследия православных центров, истории и специфических черт процесса раскола Православной Церкви.

18.12.2003 г. экспедиция, направляясь на озеро Светлояр, проследовала через Керженец, которые находятся в Нижегородской области.

Керженец явился одним из центров старообрядчества. Про Керженец в словаре сказано: «Керженец - река, левый приток Волги, устье которого находится у Макарьевского Желтоводского монастыря, напротив г.Лысково (Нижегородская обл.). В окрестностях Керженца проживает значительное число старообрядцев. Слово «Керженец» употреблялось также для обозначения историко-территориальной общности старообрядцев тех мест. От названия этой реки повелось и прозвище старообрядцевкержаки» [1, С. 138].

В этот же день экспедиция прибыла на святыню земли русской - озеро Светлояр. Об озере Светлояр существует следующая легенда.

Во времена татарского нашествия подошел хан Батый к Великому Китежу. Десять дней и ночей искали батыевы полчища града Китежа и не могли сыскать ослепленные. Не допустил Господь басурманского поругания над святыней христианскою. Цел тот град, да не видим. Не видать грешным людям славного Китежа. И откроется он перед Христовым судилищем. А на озере Святлом Яре виднеются отраженные в воде стены, церкви, монастыри. И слышатся по ночам глухой стон колоколов. Там Русь сыстари на чистоте стоит - какова была при прадедах, такова - и до наших дней. Ибо истинно говорится: «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят; а этот храм - Вы» [2, С. 147].

17 и 21.12.2003 г. экспедиция находилась в Трифоновом монастыре в г.Кирове, где произошло погружение участников экспедиции в воды святого источника.

Об основателе данного монастыря была собрана следующая информация.

Основатель Вятского Успенского Трифонова монастыря - преподобный Трифон Вятский (Трофим Дмитриевич Подвизаев) родился около 1546 года в селе Малонемнюжском (Воскресенском) Пинежского уезда Архангельской губернии на реке Немнюге в семье крестьян Дмитрия и Пелагеи Подвизаевых.

Достигнув совершеннолетия, склонный к иночеству, юноша оставил родительский дом. С 22 лет, в 1568 году, он принял монашество под именем Трифона в Пыскорском Спасо-Преображенском монастыре. Через два года после принятия иночества он оставил монастырь и удалился на р.Нижнюю Мулянку, а затем на р.Чусовую откуда был вынужден уйти в 1580 г., поссорившись с владельцами тамошних мест Строгановыми. И через Кай и Слободской направился в г.Хлынов.

Вскоре после прибытия на Вятку Трифон начинает хлопоты об устройстве в г.Хлынове монастыря, и в том же году преп. Трифон с челобитной отправляется в Москву.

24 марта 1580 г. митрополит Антоний посвятил Трифона в сан иеромонаха, благословил быть строителем монастыря и выдал ему священническую и строительную грамоты. Вернувшись в июле 1580 г. в Хлынов, он приступил к постройке обители, которой руководил до 1601 г. Он сразу же повел дело так, что его личное предприятие стало делом народным, государственным, и дальнейшее устроение монастырей получило жизненность и прочность. Через 20-30 лет после построения монастыря в Хлынове открывается целая серия монастырей в Вятском крае.

Таким образом, преп. Трифон вполне справедливо именуется в грамотах XVII в. «началоположником монашества». В этом заключается общая и вместе основная заслуга преп. Трифона Вятскому краю.

В 1597 или 1598 г. Трифон удостаивается за свое усердие сана архимандрита. Но в 1601 г. преп. Трифон изгоняется из основанного им монастыря. Начались годы скитаний.

В 1608 г. он возвращается на вятскую землю, где участвует в окончании постройки Слободского Крестовоздвиженского - Богоявленского монастыря. Но вскоре вновь отправляется в путешествие по поморским городам для сбора пожертвований на устройство Богоявленского монастыря. В 1611 г. или начале 1612 г. Трифон предпринял вторичное и последнее путешествие в Соловецкий монастырь, откуда больным вернулся в Хлынов (15 июля 1612 г.), где и умер в октябре 1612 г. Незадолго до смерти произошло его примирение с братией и возвращение в основанный им монастырь.

Город Хлынов - так называлась Вятка во времена преп. Трифона - располагался во второй половине XVI века на том месте, где ныне находятся Кафедральный собор, архиерейский дом и консистория, женский монастырь и присутственные места.

3.07.2004 г. экспедиция по пути в Далматовский монастырь посетила монастырь в Русской Тече. Ее участникам была явлена икона «Взбранный Воевода», на которой изображена Пресвятая Богородица в латах воеводы. Военные доспехи на Богородице символизируют о начале последней битвы добра и зла, светлых и темных сил, которые происходят на территории России, в частности на Урале, в Конце Времен. «Взбранный Воевода» отныне собирает ополчение из истинных православных для последней битвы. Это подчеркивает эсхатологический характер данной иконы и данного явления.

По прибытию в Далматовский монастырь нам поведали сказание об основателе Свято-Успенского Далматовского мужского монастыря преподобном Далмате Исетском чудотворце (1594-1697).

Инок Далмат, в мире Димитрий Иоаннович Мокринский, родился в конце XVI века и происходил из рода тобольских казаков или стрельцов. Родиной его родителей была Малороссия или Рязанский край. Мать Димитрия была не русского, а татарского происхождения - из числа новообращенных татар. Она принадлежала к поколению тюменского татарина Илигея Магметова.

Димитрий, приготовляемый родителями на служение Отечеству, был обучен грамоте. Достигнув совершеннолетнего возраста, он вступил в супружество и имел детей. По смерти родителей Димитрий получил в наследство их дом со всем имуществом и жил в Тобольске в достатке.

Но житейская суета для него, воспитанного в благочестии, давно казалось тягостной. Все более для него становилось ясно, что назначение земной жизни человека состоит в приготовлении себя к Вечности.

Именно так понял жизнь Димитрий Иоаннович Мокринский, как понимали ее все, угодившие Богу праведники, и поэтому пожелал по смерти своей жены, оставив дом, посвятить остаток жизни служению Богу в монастыре. Из Тобольска он удалился в Верхотурский уезд и в Невьянском Богоявленском монастыре, что на реке Нейве, принял монашеский постриг с наречением имени Далмат.

Вскоре по пострижении он искал уединенной жизни. Узнав о намерении возвести его на степень строителя монастыря, тайно покинул Невьянский монастырь, взяв с собою икону Успения Божией Матери, с которой он впоследствии никогда не расставался.

Следуя воле Божией, инок Далмат с иконою Божией Матери пришел на левый берег реки Исети. Здесь, при впадении реки Течи у подошвы Белого Городища, в овраге, с северо-западной стороны, отшельник остановился, выкопал себе пещеру и продолжил свои иноческие подвиги в уединении и молитве. Это было в последний год царствования Михаила Феодоровича (именно в 1644 году), когда иноку Далмату уже было около 50 лет.

Несмотря на тайное пришествие невьянского инока в пустынные, необитаемые заисетские места, его имя вскоре сделалось известным в приисетском крае. Из числа первых сподвижников Далмата упоминается преподобный Иоанн, ученик старца Дорофея. Вслед за Иоанном на пустынническое житие мало-помалу начали стекаться и другие иноки.

Так, в середине XVII века преподобный Далмат явился апостолом, миссионером - просветителем заисетского края. С тех пор эти места, покрытые непроходимыми лесами, стали заселяться русскими жителями и просвещаться христианской верой.

С увеличением числа сподвижников инока Далмата пещера его стала тесна для насельников. Тогда братия испросила благословение у Тобольского архиепископа Герасима (Кремнева) на построение часовни с деревянными сенями. Часовня стала первым монастырским зданием и храмом.

К числу первых и главных бедствий монастыря относятся те, которые братия терпела от нападения окрестных врагов.

Узнав о пришествии инока Далмата на Белое Городище, промышленники увидели в этом стеснение для себя и отнеслись к отшельнику с негодованием. Снедаемые корыстолюбием, они стали жаловаться владельцу земель Илигею на притеснение их иноком Далматом. Раздраженный Илигей не раз покушался не только разорить выкопанную Далматом пещеру, но и его самого лишить жизни.

Однажды он во гневе подступил к пещере инока и остановился при входе в нее с обнаженным мечом. Видя неминуемую опасность, Далмат поведал Илигею, что по матери он приходится ему дальним родственником. Услышав о своем родстве с иноком Далматом, Илигей на время смягчился во гневе перед беззащитным пришельцем.

Откупщики владений Илигея снова принялись возносить клеветы на кроткого инока, возбуждая к нему ненависть хозяина заисетских земель.

Осенью 1645 года озлобленный татарин, забывший о своем родстве, с толпою соплеменников выехал из Тюмени и отправился с оружием к Белому Городищу, чтобы умертвить пустынника. Приблизившись к реке Исети, гневный Илигей остановился невдалеке от Далматовой пещеры ночевать. Чудесным образом на защиту Далмата явилась Сама Царица Небесная.

В ту самую ночь, замышляя о смерти Далмата, Илигей вдруг увидел пред собой необычайное видение: некая благолепная жена в ризах багряных с угрозою предстала пред ним и повелела, чтобы он не только не убивал и ничем не обижал Далмата, но - отдал в его владение свою вотчину со всеми угодьями. Это видение потрясло Илигея, и при наступлении дня, сопровождаемый толпою соплеменников, он приблизился к пещере инока и с благоговением и трепетом рассказал ему о чудесном явлении и прещении благолепной жены.

С тех пор злобный Илигей стал питать особое уважение к Далмату. Весною 1646 года, когда закончился срок договора с русскими промышленниками на вотчинные владения, Илигей прибыл на Белое Городище с детьми и сродниками и, взяв с собой инока Далмата, обвел его по всем урочищам своей вотчины и, исполняя веление Богородицы, отдал ему навсегда во владение всю свою приисетскую землю. Вместе с тем в знак своей любви и уважения, Илигей отдал Далмату свой железный шишак и кольчугу, которые хранились в усыпальнице преподобного вплоть до дней разорения монастыря в начале XX века.

Зимой 1651 года кочевавшие по степям калмыки приблизились к южным границам сибирских земель, и сделали внезапный набег на безлюдные берега рек Исети и Течи близ Белого Городища. Подобно диким зверям, напали они на жилище инока Далмата с братией. Подожгли прежде часовню, а затем подвергли мучительным пыткам и истязаниям самих пустынников. Лишь немногие из них смогли сохранить свою жизнь и свободу побегом от побоища у Белого Городища. И сам основатель пустыни инок Далмат был чудесным образом сохранен среди пожара и насильственной смерти. Равно и принесенная им икона Успения Божией Матери была обретена среди пламени пожара во всей целости.

После разорения иноческого поселения к оставшемуся в живых Далмату пришел из Тобольска его сын Иоанн (в монашестве - Исаак). Оба они частию на свои средства, а частию и на приношения богомольцев на месте сгоревшей часовни построили деревянный храм в честь уцелевшей во время пожара иконы Успения Божией Матери. Для своих молитвенных подвигов инок Далмат выстроил тут же в ограде отдельную от братских келию, в которой и жил. В сенях этой келии он поставил на виду у всех деревянный некрашенный гроб, который являлся постоянным напоминанием для монастырской братии и всех приходивших в монастырь посетителей и богомольцев о часе смертном и о загробной жизни. Проводя свою жизнь во всем согласно заповедям Божиим, инок Далмат как бы говорил каждому человеку у приготовленного им для себя гроба: «Вот, друг, этого жилища нам никому не избежать».

Возобновленная после набега калмыков обитель еще не раз осаждалась врагами. Так, в 1662 году коснулся Далматова монастыря продолжавшийся три года бунт, произведенный по заговору Сеита князьками Давлет-Гиреем и Кучуком, происшедшими из фамилии Кучума последнего сибирского хана.

В постоянных делах и заботах о лучшем устроении обители после очередных набегов на нее и разорений, в постническом и молитвенном подвиге инок Далмат скончался в глубокой старости около 100 лет от роду в 1697 году 25 июня по старому стилю. Над его могилой сначала была устроена деревянная, а затем каменная часовня, которая называлась усыпальницей.

В 1994 году 6 августа были обретены честные мощи преподобного Далмата Исетского, почитаемого в лике местночтимых святых [3].

Далматовский монастырь во второй половине XVII веке являлся одним из тайных центров урало-сибирского раскола [4, С. 54]. Именно в эти годы в его стенах неизвестным автором было написано послание «Об Антихристе и тайном царстве его», адресованное тюменским старообрядцам. В этом послании обосновывалась теория так называемого «духовного», или «мысленного», Антихриста [5, С. 19-34; 6, С.19-20].

Обратимся к старообрядческому пониманию сущности Антихриста. Отступление от православия епископов русской церкви в XVII в. было воспринято многими современниками как конечное отступление, знаменующее скорый конец света и приход Антихриста. Ибо сказано, что прежде Антихриста придет отступление: «Да никтоже вас прельстит ни по единому же образу, яко аще не приидет отступление прежде, и открыется человек беззаконию, сын погибели…» [7, С. 179]. Несмотря на то, что последний Антихрист еще не явился, беспоповцы уже вскоре после раскола предпринимали попытки доказать противное. Спор о времени пришествия Антихриста стал межой, разделившей старообрядцев на поповцев и беспоповцев. Поповцы придерживаются точного значения текстов пророчеств, ожидая появления «чувственного», т.е. физически реального, Антихриста в будущем; беспоповцы же доказывают, что Антихрист уже царствует. При этом они разделяются надвое: одни отождествляют его с верховной властью России, понимая Антихриста вполне «чувственно», другие пытаются толковать конкретные указания, содержащиеся в пророчествах, в иносказательном, «духовном» смысле. Среди беспоповцев наибольшее распространение получили именно эти, последние, представления о том, что Антихриста надо понимать в «духовном», «приточном» смысле. Согласно этому мнению, Антихрист есть отступление от веры, ересь и беззаконие, нечестие и даже прибавление лишнего «И» к имени Господа Исуса Христа. Антихрист пришел на Землю во время раскола русской Церкви и с тех пор царствует. Рождение же его от «девицы нечистыя, жидовки сущия» перетолковывается как происхождение ересей и еретиков от еретической церкви. Беспоповцы, считая Антихриста уже пришедшим (будь то «чувственный» или «приточный» Антихрист), сделали вывод, что в последние времена, в царстве Антихриста уже не может быть православного священства, не может совершаться божественная литургия, спасения в миру не возможно. Это отразилось в неприятии священства, в бегстве от мира в глухие, безлюдные места, в боязни «замирщиться». Старообрядческий писатель Ф.Е. Мельников весьма точно заметил, что без идеи уже свершившегося пришествия Антихриста беспоповство бы не смогло появиться и существовать [1, С. 29-30].

Особо необходимо выделить положение Далматовского монастыря во время восстания Пугачева Е.И. в 1774 году.

В начале 1774 года восстание Пугачева Е.И. ширилось, огромная территория от Оренбурга до Екатеринбурга и от Челябинска до Шадринска была охвачена всепожирающим пожаром братоубийственной войны. В начале февраля атаман Михаил Ражев (казак Табынской станицы), есаул Прохор Пестерев и Матвей Тараканов объединили свои силы и осадили святую обитель, расположенную на берегу реки Исети. За стенами монастыря были сосредоточены большие силы: до 300 человек и 16 орудий. В кладовых и арсеналах хранилось немало продовольствия, пороха и свинца. Обороной руководил секунд-майор Заворотков. Архимандрит, настоятель обители Иакинф отправил в Тобольск посланцев с просьбой к сибирскому губернатору Чичерину о помощи. Атаман Пестерев подбросил монастырской братии специальное обращение о добровольной сдаче, иначе угрожал «храбрым пушечным ударом». Но на послание мятежников никто не ответил. И утром 12 февраля повстанцы открыли сильный огонь по святой обители. Со стен мощно и дружно гремели 16 орудий. Перестрелка и орудийная дуэль продолжались почти до полуночи. Крепкие стены монастыря выдержали мощный «пушечный удар». В период осады монастыря небольшие отряды повстанцев занимали близлежащие слободы и села, мобилизовывали крестьян и направляли их на захват помещичьих усадеб и крупных сел. В конце февраля 1774 г. отряд майора Жолобова и корпус генерала Деколонга разбили повстанческие отряды и освободили окруженные слободы. 9 марта генерал Деколонг разгромил повстанцев в районе Шадринска, подошел к монастырю, 14 марта, отбросив мятежников, снял осаду [8, С. 63].

Вечером того же дня (3.07.2004 г.) участники экспедиции, присутствуя на вечерней молитве в главном храме монастыря, стали свидетелями трогательного обряда пострижения в монахи.

По поводу специфики данного обряда Дугин А.Г. пишет: «Особо стоит монашеское посвящение, которое Дионисий Ареопагит считает высшей формулой инициации в «великие мистерии». В отличие от иерейского посвящения постригаемый в монахи пребывает во время ритуала, перед алтарем стоя, а не коленопреклоненно. Кроме того, подобно крестильному обряду монах в процессе пострига облекается в новые одежды, а это подчеркивает, что речь здесь идет о «новом рождении». На сей раз это «третье рождение», «рождение на небесах», так как «вторым рождением» было крещение» [9, С. 306].

Чтобы стать монахом, надо было пройти через обряд пострижения. Сначала на послушника надевали только рясу - особую длинную рубаху и головной убор - камилавку. При этом крестообразно выстригали небольшую прядь волос. Прошедший такой обряд становился «рясофорным послушником», или «новоначальным монахом».

Окончательное принятие монашеского сана совершалось через обряд «последование малой схимы».

В притворе храма, склонив голову, одиноко стоял человек в грубом подряснике - «власянице» и босой. Началась служба, а он по-прежнему стоял отдельно. В ней наступает момент, когда инициатива переходит к человеку в подряснике. Он, смиренно распластавшись всем телом на узком ковре, ведущему к алтарю, с помощью подбородка и кончиков пальцев рук и ног приближается к царским вратам и трижды припадает к ногам встречающего его там игумена. «Что пришел ты, брате, припадая святой дружине сей?», - спрашивает игумен. «Желая жития постнического», - отвечает постригаемый.

Далее игумен по уставу спрашивает о твердости намерения стать монахом, блюсти иноческие обеты: нестяжания, девства и послушания.

Постригаемый, тоже по уставу, на все отвечает утвердительно. Чин пострижения неспешен и печален.

На аналое лежат Евангелие и ножницы. Игумен трижды указывает на ножницы постригаемому, и тот трижды подает их ему. Но дважды игумен отталкивает руку послушника, как бы испытывая твердость послушника, и только на третий раз берет ножницы. Следует последнее предупреждение: смотри - ты взял ножницы от Евангелия, значит, обеты даешь самому Христу, пострижение приемлешь святое и нерушимое. И крестообразно постригает волосы послушника. Потом его обстригут как новобранца. Пока же это - символ.

Затем игумен нарекал послушника новым именем в знак окончательного отрешения от прежней мирской жизни.

«Новоначальному» помогают надеть форменные одежды. Все они черные - знак смерти и печали, знак отречения от мира. Каждая деталь одежды символизировала новую жизнь, посвященную Богу. Монаха облачали в хитон, параман, рясу, пояс, мантию, камилавку, клобук, сандалии и давали четки. Так, хитон - власяница, то есть длинная рубаха из грубой ткани, - означал нищету, одеваемая поверх него ряса - в переводе с греческого значит «ветхая одежда» - покаяние. Черный цвет рясы должен был говорить иноку о смерти, поскольку постриг считался переходом к иной жизни и, следовательно, мирской кончиной. Одеваемая на рясу мантия не имела рукавов, ее края развевались при движении, напоминая монаху о том, что он должен быть подобен крылатому ангелу. На голову одевались камилавка («жар укрощающая») и клобук («шлем спасения»), символизирующие умерщвление плоти и укрытие от соблазнов. Плечи покрывали особым четырехугольным платком с изображением креста - параманом, который означал связь с Христом и обуздание желаний.

Все это время братия торжественно и скорбно стоит с горящими свечами в руках. С появлением каждой новой части облачения монахи негромко поют: «Господи, помилуй». Напев их мрачен.

Монах должен был постоянно произносить про себя молитвы, около тысячи в день, для их счета давались четки. Так в монастыре появляется новый инок.

Такой обряд - очень древний, но и сегодня он не изменился [10, С.84-85; 11, С.251-312].

6.08.2004 г. экспедиция прибыла в город Верхотурье.

Уральские горы называли на Руси сначала Югорским Камнем, а потом просто Камнем. Известная еще новгородцам северная часть грандиозной горной цепи, вершины которой «в облаках не видети, а коли ветрено, ино облака раздирает, а длина …от моря и до моря», пугала путешественников своей неприступной дикостью: «места пустые», а «жилецких людей на Камени нет» [4, С. 21]. Но властно манили предприимчивых купцов и ненасытных искателей новой дани своими неисчислимыми пушными богатствами загадочные «страны полунощные», расположенные за Уральским хребтом.

Верхотурье - старейший город Свердловской области, основанный в 1598 году по распоряжению царя Федора Иоанновича. Это имело важное геополитическое значение для молодого Московского государства. Верхотурье почти два столетия исполняло двоякую роль. С одной стороны, город распространял духовную и материальную культуру, а с другой - обеспечивал поставку в центральную Россию пушнины, металла и драгоценностей. Имея громкий полуофициальный титул «ворота в Сибирь», Верхотурье развивалось как крупный таможенный, транспортный, торговый, военный и религиозный центр. Древний град Верхотурье способствовал рождению и развитию уральской промышленности, помогал поднимать заводы на Каменном Поясе, став, по сути, первой столицей Урала [12, С. 22].

Верхотурье было важным военно-административным центром, где находились органы управления самого большого на Урале уезда. Он простирался от истоков Вишеры и Печоры на северо-западе до верховьев Чусовской и Уфы на юге. Основную часть населения города Верхотурья в первые годы его существования составляли служивые люди: там размещался гарнизон из стрельцов и казаков, который нес охрану города и уезда.

Верхотурье представляло собой не только крупный транспортно-перевалочный пункт и центр судостроения, но и место размещения главной таможни на выходе официального пути («государевой дороги») в Сибирь, где осматривались товары всех приезжих людей и взимались пошлины.

Исключительную роль приобрела ярмарка в Ирбитской слободе Верхотурского уезда, утвержденная указом царя Михаила Федоровича в 1643 году. Почти с самого начала Ирбитская ярмарка имела как религиозное, так и международное значение: через нее велась также торговля со странами Азии. А в последствии она стала главным центром обмена между европейской и азиатской частями России и заняла второе место после главной ярмарки страны - Макарьевской (Нижегородской).

Религиозным центром Верхотурье стало в 1599 году, после освящения первой деревянной Троицкой церкви, построенной около кремля на посаде. Наименование престола церкви во имя Живоначальныя Троицы должно было олицетворять утверждение христианства в языческом краю. В 1602-1605 годах священноиноком (черным попом) Ионой Пошехонцем рядом с острогом на правом берегу речки Калачика, впадающей в Туру выше кремля, был основан первый за Уралом Никольский мужской монастырь, где также была поставлена церковь. Особое оживление монастыря наблюдается после переноса в него 12 сентября 1704 года мощей св.Симеона Верхотурского из села Меркушина. В 1621 году, по приказу первого сибирского архиепископа Киприана, ниже кремля по течению Туры, за речушкой Дернейкой, был заложен еще один монастырь - женский Покровский с одноименным храмом, в монастырь собрали стариц, живущих на посаде. После секуляризации монастырских земель он в 1782 году был закрыт и вновь открыт лишь в 1907 году на волне увеличившегося паломничества к мощам св.Симеона Верхотурского.

Историю раскола в Верхотурском крае рассмотрим через судьбу Якова Лепихина.

Родился он в Чубаровской слободе Тобольского уезда в семье пашенного крестьянина, жил в Киргинской слободе, а потом, вероятно, в Нижненицинской, где его отец служил дьячком при Никольской церкви. Во второй половине 60-х годов XVII века мы встречаем Якова Лепихина уже в должности подьячего судной избы в Пышминской Ощепковой слободе Верхотурского уезда. Яков Лепихин добивается у вновь назначенного верхотурского воеводы Федора Григорьевича Большого Хрущева разрешения основать на реке Пышме на Красном Яру собственную оброчную слободу. В январе 1670 года он приступает к ее строительству, «прибрав» на свои средства 4 беломестных казаков и 11 семей крестьян, а в июне того же года подает челобитную с просьбой за свою службу быть у слободских беломестных казаков Верхотурского уезда атаманом.

В 1679 году происходит неожиданное крушение карьеры Якова Лепихина, в одночасье переведенного из детей боярских в пашенные крестьяне и отправленного под конвоем в Киргинскую слободу. Это приводит к крутым переменам в его судьбе. Со свойственной ему энергией Лепихин вступил на путь бескомпромиссной борьбы с официальной церковью и государством, проявляя при этом крайний радикализм.

В 1682 году он принял активное участие в антиправительственном выступлении в Утяцкой слободе Тобольского уезда. Собравшиеся здесь крестьяне, посадские и служилые люди отказались приносить присягу новым царям Ивану и Петру Алексеевичам. В декабре того же года в слободу, блокированную со всех сторон заставами, были посланы крупные карательные отряды из Тобольска и Тюмени. Попытка взять слободу штурмом привела к массовому самосожжению, в котором погибло около 400 человек [13, С. 162-163; 14, С. 89-90; 15, С. 218-219, 277, 333, 352; 16, С. 73-77; 17, С. 28-30].

В 1687 году Яков Лепихин выступил организатором самосожжения на речке Юрмыче (левый приток Пышмы), на землях, относившихся к Киргинской слободе Тобольского уезда. Верхотурский воевода Григорий Филимонович Нарышкин организовал летом того же года грандиозный сыск Якова Лепихина по всем слободам Верхотурского уезда, поскольку тобольское начальство предполагало, что он после «гари» на Юрмыче, унесшей несколько десятков жизней, будет скрываться где-то здесь. Были посланы служилые люди и в Далматовский монастырь (очевидно, власти располагали какими-то известиями о связях Лепихина с далматовскими раскольниками). Этот сыск успехом так и не увенчался, зато спровоцировал новые акты протеста со стороны зауральских крестьян - старообрядцев.

Так, вслед за первой Юрмыцкой «гарью» здесь же через несколько месяцев произошла вторая, в которой сгорело более 50 человек с женами и детьми.

Можно предполагать, что ко второй Юрмыцкой «гари» также имел какое-то отношение Яков Лепихин. Был он, вероятно, причастен и еще к одному самосожжению, состоявшемуся в том же 1687 году в деревне Боровиковой (близ Куяровской слободы Тобольского уезда), в котором погибло около 150 человек.

Кроме того, во время расследования обстоятельств «гари», состоявшейся 26 августа 1688 года в деревне Другановой на реке Пышме (в Тюменском уезде), в которой погибло более 200 человек, выяснилось, что и здесь побывал Яков Лепихин, но за день до «гари» ушел.

Судя по всему, эти и подобные им события вызвали новый сыск Якова Лепихина и его единомышленников.

Следует отметить, что еще со времен протеста в Утяцкой слободе Яков Лепихин был знаком с другими видными идеологами урало-сибирского старообрядчества - старцами Авраамием (в миру тобольским сыном боярским Алексеем Венгерским) и Иванищем Кодским. Но у них были разногласия по вопросам о сущности Антихриста и о допустимости самосожжений. Будучи сторонником теории «духовного» Антихриста и ярым поборником «второго неоскверняемого огненного крещения», Лепихин активно занимался пропагандой своих идей среди местных крестьян и служилых людей.

Укрываясь от преследований, Яков Лепихин оказывается в 90-е годы на Ишиме, где к тому времени складывается новый центр зауральского старообрядчества. Учитывая шлейф самосожжений, который тянулся за Лепихиным, можно предполагать, что с его пребыванием здесь была связана еще одна «гарь», организованная неким Феодотом. Погибло в ней 36 человек [18, С. 154-155].

Последнее упоминание имени Лепихина содержится в описи дел Тобольской приказной палаты под 1697 годом. После этого след неукротимого идеолога старой веры и организатора массовых самосожжений теряется.

Вернемся к истории города Верхотурья.

Все указанные функции Верхотурья: военно-административная, сбор ясака, транспортно-перевалочная, торговая, ремесленная, религиозная - развивались и сохранялись до начала второй половины XVIII столетия. К концу XVII века Верхотурье превосходило по числу ремесленников старейшие и крупнейшие города Урала - Чердынь и Соликамск.

Высший расцвет Верхотурья приходится на конец XVII-начала XVIII века. В 1687 году Тобольску приказано было Верхотурьем «не ведать» и одновременно Пелымский и Туринский уезды, подчинявшиеся тобольским воеводам, были переданы в ведение верхотурских воевод. Был создан особый Верхотурский разряд (административно-территориальная единица, что-то вроде губернии), существовавший до 1708 года. Верхотурским воеводам подчинялась практически вся территория нынешней Свердловской области. По новому торговому уставу 1698 года разрешалось ездить в Сибирь только через Верхотурье, и в начале XVIII века правительство неоднократно подтверждает запрещение других путей за Урал помимо Верхотурья.

Велика была роль города Верхотурья и в создании на Урале крупного промышленного района. При верхотурском воеводе Д.Протасьеве в 1696-1697 годах на реке Тагиле (возле будущего Нижнетагильского завода) была найдена и исследована магнитно-железная руда. Вплоть до создания канцелярии горных дел в 1720 году, верхотурские воеводы ведали всей казенной горнозаводской промышленностью Урала.

Парадокс заключался в том, что в возвышении Верхотурья были заложены предпосылки его будущего упадка. Сельскохозяйственное освоение Урала и создание горнозаводской промышленности привели к смещению центров экономической и административной жизни края в более южные районы. С возникновением деления на губернии Верхотурский уезд в 1708 году оказался в составе Сибирской губернии, а затем в составе ее Тобольской провинции.

Уже в 1721 году дано было разрешение казанским, уфимским и кунгурским торговцам ездить на Ирбитскую ярмарку не через Верхотурье, а через Уктусский завод. После ликвидации внутренних таможен в 1753-1754 годах верхотурская таможня стала использоваться только для торговли с ясачными народами, но в 1763 году и она была закрыта. Был проложен новый Сибирский тракт, идущий через Кунгур и Екатеринбург на Тюмень, в результате Верхотурье оказалось в стороне и от основного транспортного потока из центральных губерний в Сибирь. Использование Бабиновской дороги окончательно прекратилось лишь после строительства в 1878 году Горнозаводской железной дороги от Перми до Екатеринбурга. Административное значение города еще больше уменьшилось в связи с созданием в 1781 году Пермской губернии.

Религиозное значение небольшого уральского городка в конце XIX-начале XX веков наоборот, увеличивалось и выходило далеко за рамки уезда и Пермской губернии. Количество паломников, прибывающих на поклонение мощам св.Симеона Верхотурского в Николаевский мужской монастырь составляло, по оценкам современников, к конце XIX века 50 тыс., в начале XX века - 60 тыс., а в годы первой мировой войны - 90-120 тыс. человек ежегодно. У некоторых очевидцев складывалось даже впечатление, что Верхотурье - «какой-то посад при Николаевском монастыре». Значительная часть населения города действительно жила за счет обслуживания богомольцев. Воздействие культа Симеона распространялось не только на Верхотурье, но и на его окрестности.

Гражданская война, в районе Верхотурья особенно упорная и ожесточенная, борьба с религией, вылившаяся в закрытие монастырей и уничтожение храмов, и коллективизация нанесли большой урон Верхотурью.

В 1926 году Верхотурье было переведено в разряд сельских населенных пунктов. Ранг города Верхотурью был возвращен в 1947 году, в связи с 350-летием со дня основания города.

Старейший город Среднего Урала по числу жителей и экономическому значению занимает сейчас последнее место среди 45 городов Свердловской области. По этим показателям Верхотурье превосходят даже многие поселки городского типа. Однако по своему историко-культурному потенциалу Верхотурье не имеет себе равных. Выдающаяся история, архитектурно-исторический ансамбль единственного на Урале кремля со Свято-Троицким собором, уцелевшие приходские храмы, возрожденные древние Николаевский мужской и Покровский женский монастыри, неповторимый облик нешироких улиц, прекрасные ландшафтные и архитектурные комплексы окрестностей, разнообразный фольклор, топонимика района, сама по себе являющаяся памятником освоения края [4, С. 11-20, 51-60].

Сегодня Верхотурье - духовный, религиозный центр Урала. Монастыри и соборы возрождаются, они вновь стали действующими.

Верхотурье - настоящий город-музей с уникальными памятниками древнего зодчества. Впечатляющий и своеобразный облик северного города определяют: Верхотурский кремль со Свято-Троицким собором, Николаевский мужской монастырь с Крестовоздвиженским и Преображенским соборами, Покровский женский монастырь.

Кремль. Комплекс Верхотурского кремля можно уверено отнести к числу ярких памятников русского градостроительства рубежа XVII-XVIII веков. В настоящее время в комплекс Верхотурского кремля входят: Свято-Троицкий собор, Дом воеводы, приказные палаты, житные амбары, здание казначейства, крепостная стена.

Свято-Троицкий собор. Свято-Троицкий собор - жемчужина кремлевского ансамбля. Храм заслуживает внимания как выдающийся памятник церковного зодчества Урала. Каменное здание Троицкого собора было заложено в 1703 году с письменного благословения Митрополита Сибирского и Тобольского Филофея. Храм был освящен в 1709 году настоятелем Верхотурского мужского монастыря Архимандритом Израилем. После реставрации, которая началась 1995 году, храм вновь вызывает восхищение.

Николаевский мужской монастырь. Верхотурский Николаевский монастырь возник в 1604 году между речками Свияга и Калачик. Инок Иона (Иеромонах) «устроил монастырь…на Верхотурье во имя святого чудотворца Николы и святых страстотерпец Бориса и Глеба» - первую мужскую обитель в Зауралье, для чего «бил челом» царю Борису Годунову. Каменный архитектурный ансамбль относится по времени создания к 1821-1916 гг. В годы советской власти Николаевский монастырь был упразднен. В его стенах поместили исправительно-трудовую колонию. Все церковные святыни: кресты, внутреннее убранство, включая уникальные фаянсовые иконостасы, были уничтожены. В 1988-1989 гг. началось возрождение старинного монастыря. В 1990 году настоятелем монастыря стал игумен Тихон (Затекин). Под его руководством развернулось восстановление храмов и других построек Николаевского монастыря.

Крестоводвиженский собор. Заложен 12 сентября 1905 года во имя Воздвижения Креста Господня. Грандиозный по своим параметрам (вместимость собора - 4 тыс. человек) Крестовоздвиженский собор представляет собой образец крупного храма начала XX в., выполненный в русско-византийском стиле. Собор был примечателен многоцветными фаянсовыми иконостасами и инокописью по цинку и каслинским чугунным литьем. Особо почитаемой святыней собора являлись Святые мощи Праведного Симеона Верхотурского и всея Сибири Чудотворца, перенесенные сюда в 1913 году. В настоящее время Святые мощи находятся в Преображенском храме. Крестовоздвиженский собор восстановлен и освящен в 1999 году.

Преображенский собор. В наши дни Преображенский собор (1821-1837 гг.) восстал из руин. Были построены заново купол (1992 г.) и колокольня (1998 г.). 24 сентября 1992 года Святые мощи Симеона Верхотурского, сопровождаемые крестным ходом, были внесены в Преображенский храм и установлены на помосте под сенью с горящими лампадами.

Православный музей Николаевского монастыря. В настоящее время на территории монастыря, в здании Дома игумена располагается монастырский музей, рассказывающий об истории создания, строительства и настоятелях монастыря, хранящий уникальные документы, предметы культа и фрагменты церковного убранства.

Коротко остановимся на истории Святого Симеона Верхотурского. К началу XX столетия Святой Праведный Симеон Верхотурский Чудотворец стал одним из самых почитаемых на Руси святых. Десятки тысяч паломников из всех губерний России приходили поклониться его мощам. Гроб с нетленными останками Симеона вышел из земли в 1692 году у Михайло-Архангельской церкви в селе Меркушено Верхотурского уезда. И сразу же начались чудеса исцеления. В 1695 году мощи дважды были освидетельствованы митрополитом Сибирским и Тобольским Игнатием. Его «Повесть» является наиболее ранним и единственным источником сведений о жизни Симеона Верхотурского - реального человека (предположительные годы жизни 1607-1642 гг.): «Житие его было доброе и муж был добродетельной…из дворянской породы, и пришельцем странствовал в том Верхотурском уезде. Ремесло его было шить портное и шубы. Притом послушлив он был и услужен, и в церковь на молитву и службу Божию завсегда в обыкновенное время ходил» [12, С. 27]. После освидетельствования останков Святого Симеона к ним стали стекаться больные и убогие и получали исцеление от недугов. Люди брали в руки землю с могилы, пили воду из возникшего на его могиле источника, уносили с собой ветки ели, под которой праведник удил рыбу в Туре. Весть о каждом исцелении передавалась из уст в уста. 12 сентября 1704 года мощи из Меркушено были торжественно перенесены в Верхотурье [12, С. 22-27].

Библиографический список:

1. Вургафт С.Г., Ушаков И.А. Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996.

2. Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла (3:17) // Библия. Новый Завет. Берлин, 1922.

3. Краткое сказание об основателе Свято-Успенского Далматовского мужского монастыря преподобном Далмате Исетском чудотворце (1594-1697). Шадринск, 2003.

4. Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края: (К 400-летию Верхотурья). Екатеринбург,1998.

5. Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб., 1898.

6. Памятники литературы и письменности крестьянства Зауралья / Сост. А.Т. Шашков, В.И. Байдин. Свердловск,1991.Т.1, вып. 1.

7. Второе послание к Фессалоникийцам святого апостола Павла (2:3) // Библия. Новый Завет. Берлин, 1922.

8. Шибанов Н.С. Оренбургское казачество. Ч.II. Челябинск, 2003.

9. Дугин А.Г. Метафизика благой вести // Абсолютная Родина. М.,1999.

10. Духовная культура Урала. Очерки истории Урала. Вып.3. 2-е изд. / Под ред. Н.А. Миненко. Екатеринбург, 1998.

11. Прошин Г.Г. Черное воинство. М., 1988.

12. По легендарным городам Урала: (300-летию Уральской металлургии посвящается). Екатеринбург,2001.

13. АИ. СПб., 1842. Т.5.

14. ДАИ. СПб., 1867. Т.10.

15. Сибирские летописи // ПСРЛ. М., 1987. Т.36, ч.1.

16. Памятники литературы и письменности крестьянства Зауралья / Сост. А.Т. Шашков, В.И. Байдин. Свердловск, 1991. Т.1, вып. 2.

17. Памятники литературы и письменности. Екатеринбург, 1993. Т.2, вып.1.

18. Шашков А.Т. Старообрядческие самосожжения на Урале и в Сибири в XVII- начале XVIII в. // Сургут, Сибирь, Россия. Екатеринбург, 1995.

Дата добавления: 2015-08-02