Так ли мы любим согрешающих?

Умилительную повесть рассказывает преподобный Ефрем Сирин о своем святом друге — преподобном Аврамие затворнике. Была у преподобного Аврамия племянница, сирота Мария. В семилетнем возрасте родные привели ее к святому дяде, который и поместил ее в соседней келье, так что между ними было окно, через которое Аврамий и обучал ее чтению слова Божия и молитвам. Малютка участвовала в молитвенных подвигах своего дяди и подражала его строгому воздержанию, а святой дядя сердечно радовался, смотря на ее усердие, кротость и любовь к Богу. Так жила она под руководством дяди двадцать лет, как прекрасная агница и чистая голубица. Но этому тихому счастью двух святых душ позавидовал ненавистник добра, диавол, и нашел себе усердного помощника в лице одного недостойного монаха. Часто хаживал он к преподобному Аврамию под видом беседы с ним и целый год подстерегал девушку, пока не обольстил ее... О, в какой ужас пришла бедная Мария, когда потеряла чистоту боголюбезного девства! Она растерзала свою власяницу, била себя по лицу и хотела задушить себя. "Умерла я теперь, — так говорила она, рыдая, — погубила я дни свои, погубила все свои труды и слезные подвиги, прогневала я Господа и убила себя! В какую горькую печаль повергла я преподобного дядю своего!.. Что я теперь? Посмешище диавола!.. К чему мне жить после этого? И что это со мной сделалось? Как я поддалась обману лукавого? Где теперь укрыться мне? Ах я несчастная! Где наставления дяди моего? Где уроки друга его Ефрема?.. Как я взгляну теперь в это окно, как заговорю со святым дядей? Не выйдет ли пламень из окна и не пожрет ли меня?.. Нет, уйду я отсюда, уйду туда, где никто не знает меня, — все равно я погибла теперь!.." И она ушла в город и поселилась там в одной гостинице. Между тем, преподобный Аврамий видит сон: большой страшный змий подполз к его келье, схватил и пожрал голубку... Проснулся блаженный и заплакал: "Господи! Ужели сатана воздвигнет гонение на Святую Церковь Твою? Человеколюбие, Ты един ведаешь, что значит видение сие". Прошло два дня и преподобный видит новый сон: змий входит в его келью, кладет голову к его ногам и расседается (трескается), а голубка оказывается живой и невредимой. Пробудился Аврамий и стал звать Марию: "Встань, что ты заленилась? Вот уже два дня не славословишь Господа?" Но ответа не было... Тогда понял преподобный, что видение касалось его племянницы, и горько заплакал старец: "Увы! Злой волк похитил агницу мою, —мое чадо попалось в плен!.. Спаситель мира, Господи! Возврати агницу Твою Марию в ограду жизни, чтобы старость моя не сошла с печалью во ад. Не презри, не отринь молитвы моей, Господи!..".

И день, и ночь, целых два года не переставал старец умолять Бога за бедную Марию. Наконец, дошел до него слух, где она и как живет, и что она живет как погибшая девушка. Тогда преподобный попросил одного своего знакомого принести ему воинскую одежду, вышел из своего затвора, переоделся как воин, надел на голову глубокий шлем, который закрывал ему лицо, сел на коня и отправился в путь. Вот и город, вот и гостиница, где живет его племянница. Аврамий входит как посетитель и с улыбкой говорит содержателю гостиницы: "Слышал я, друг, что есть у тебя прекрасная девица; как бы мне посмотреть на нее?.." Тот с насмешкой взглянул на седины Аврамия; однако же позвал Марию. Сердце святого дяди готово было излиться в слезах, когда он увидел племянницу в наряде блудницы, но он сдержал себя, чтобы Мария не узнала его и не убежала прочь. Тут он заказал хороший ужин, и вот он, пятьдесят лет не вкушавший хлеба досыта, теперь охотно ест мясо и пьет вино, чтобы спасти душу, уловленную диаволом! Окончился ужин и старец идет с девицей в опочивальню. Он садится на высокую мягкую постель и требует, чтобы Мария заперла дверь. Та исполняет его желание и подходит к нему. Тогда Аврамий берет ее крепко за руку, снимает с себя шлем и, заливаясь слезами, говорит ей: "Узнаешь ли меня, чадо мое Мария? Не я ли отец твой Аврамий? Узнаешь ли меня?.. Что с тобой сделалось, дитя мое? Где ангельский образ, какой имела ты на себе? Где слезы твои, где твои подвиги, твои коленопреклонения? Как это с высоты небесной ниспала ты в эту бездну погибельную? Почему не сказала мне, когда буря адская окружила тебя? Вместе с Ефремом возопил бы и я за тебя к Богу, могущему спасти от смерти... Зачем ты впала в отчаяние и отдала себя диаволу на поругание? Кто из людей без греха, чадо мое милое?.." Так говорил, рыдая, старец, и она в ужасе стояла перед ним, неподвижная как камень, от стыда не смея поднять на него своих очей... А он продолжал свои слезные речи: "Что не отвечаешь мне, чадо мое Мария! На мне грех твой, дитя мое! Я буду отвечать за тебя Богу в день судный. Я принесу покаяние за этот грех твой!.." Так до полночи умолял и уговаривал ее старец. Наконец, она едва проговорила: "Стыдно мне взглянуть на тебя... Как я, грешница, теперь призову пречистое имя Христа моего?" — "На мне грех твой, чадо мое, — говорил ей старец, — только послушай, пойдем, воротимся в свое место. Вот и возлюбленный наш Ефрем плачет о тебе и умоляет за тебя Бога. Пожалей старость мою, сжалься над сединами моими, пойдем скорей!" Тут она упала к его ногам: "Если примет Бог мое покаяние, то иду!" — сказала она и проплакала у ног его всю ночь. Ранним утром они вышли, старец посадил ее на коня, а сам, радуясь, пошел впереди ее. Нужно ли досказывать, как горячо, как пламенно было покаяние Марии, сколько слез пролила она, оплакивая свое падение, какие подвиги понесла за свой грех?.. "Только каменное сердце не тронулось бы, — говорит преподобный Ефрем, — видя ее покаяние, в сравнении с которым наше покаяние — одна тень и призрак!" За такое-то покаяние, в удостоверение, что оно принято Богом, Бог дал ей дар исцелений.

Братие, читатели мои! Как часто и у нас на глазах гибнут люди, особенно молодые, неопытные, гибнут в омуте порока только потому, что однажды имели несчастье упасть в этот омут, и никто не протянул им руку помощи, никто не помог им оттуда выбраться, исправиться и покаяться! Есть у врага нашего, диавола, такая хитрость: пока человек не согрешил, он выставляет ему на вид милосердие Божие: "Не велик грех, не ты — первый, не ты — и последний, Бог милостив: покаешься, и Он тебя простит". А лишь только согрешил человек, враг тотчас нападает на него с помыслами отчаяния: "Кончено!.. Ты так оскорбил Бога, что нет тебе прощения, нет покаяния! С какими глазами ты теперь будешь Богу молиться? Ты все равно погиб уже, лучше уж греши себе, пока живешь на свете, а там — все одно погибать!.." И горе бедному грешнику, который послушает эти шептания врага! Все глубже и глубже он потянет его в омут порока и зарубит навеки его бедную душу. Вот и гибнут так юноши, гибнут девицы, гибнут нередко и люди почтенные; а мы-то, мы смотрим на их погибель и спешим заклеймить их позором, отвернуться от них, как говорится, — махнуть на них рукой!.. А что бы заглянуть в такую несчастную душу?.. Кто знает? Быть может, она еще не совсем очерствела, быть может, ей мерзок, ненавистен порок, да только не видит она, бедная, как из него вырваться, и клянет себя, что крепко запуталась в его сетях... Быть может, она только и ждет твоего братского участия, ждет теплого слова одобрения... Скажи же такой душе, скажи ей от имени Самого Господа: не бойся, бедная душа! И для тебя есть у Господа прощение. Что все твои грехи в очах Божиих? Это — горсть песка, брошенная в бесконечное море Его милосердия. Одной капли Крови Сына Божия было бы довольно, чтобы омыть грехи всего мира, а сей Крови пролились на Кресте целые потоки, — ее ли не достанет для твоего очищения? Ободрись! Иди смело к Спасителю со слезами покаяния: ручаюсь тебе Кровью Его пречистой, что и тебя Он готов принять, как принял блудного сына, блудницу, мытаря и разбойника на Кресте..."

Братие! Истинная любовь изобретательна: она не даст сна очам своим, она не успокоится, будет вопить к Богу день и ночь, будет умолять Его милосердие о спасении заблудшего брата, пока Бог не укажет ей средство, пока Он Сам не поможет Своей благодатью всемощной спасти душу от вечной смерти и исторгнуть ее из самых уст адовых...

Дата добавления: 2015-08-10