Дипломатия киевской Руси

Международные отношения Киевской Руси IX–X веков. В ix веке в Приднепровье и примыкающих областях сложилось могущественное славянское государство Русь, которое мы IX–X веков называем Киевским государством, или, употребляя терминологию Маркса, «державой Рюриковичей». Маркс считал характерным для державы Рюриковичей наличие «вассальной зависимости без ленов и ленов, состоявших исключительно из дани». Отсюда постоянное стремление киевских князей все шире и шире распространять свои владения во всех направлениях. Отсюда же, по выражению Маркса, «быстрый процесс роста» державы Рюриковичей, отсюда, наконец, и «примитивная организация завоеваний». Славянские и другие племена Восточной Европы облагались данью. В более далекие страны — на Волгу, на побережье Каспия, в Черноморье, в пределы Византии — производились сокрушительные походы, которые сопровождались захватом добычи и пленников. В результате таких войн и завоеваний уже к концу IX века держава Рюриковичей достигла такой силы и могущества, что соседние народы не могли не считаться с ней. «Перед нами развертывают старинные карты Руси, — говорит Маркс, — которые обнаруживают, что эта страна некогда обладала в Европе даже большими размерами нежели те, какими она может похвалиться ныне. Ее непрерывное возрастание с IX по XI столетия отмечается с тревогой».

В указанных условиях Киевское государство очень рано должно было войти в сложные международные отношения. Самое географическое его положение на великих речных путях, соединявших Балтийское море Днепром с Черным морем и Волгой с Каспийским морем, определило связи Киевской Руси: на юге с Византией, на востоке с Хазарским каганатом, на севере со Скандинавией. С последней киевских князей связывали давнишние династические отношения. Оттуда черпалиони наемные военные силы, оттуда шел «непрерывный приток варяжских искателей приключений, жадных до славы и грабежа». Через Хазарию шла торговая дорога в страны Средней Азии, куда руссы сплавляли пушнину и рабов. Одно время хазарские каганы пытались даже оспаривать у киевских князей сбор дани с населения Приднепровья.

Но самое сильное и глубокое влияние на историю восточного славянства оказало соседство с Византией.

Русь и Византия. Для Киевской Руси Византия служила рынком, куда князья и их дружинники сбывали меха и рабов, и откуда они получали тканные золотом материи и другие предметы роскоши. В Царьграде «языческая Русь» знакомилась с великолепием христианской культуры. Богатства и роскошь Царьграда служили постоянной приманкой для завоевателей. «Те же магические чары», говоря словами Маркса, которые влекли других северных варваров к «Западному Риму», привлекали и руссов к «Риму Востока». Ряд опустошительных походов Руси на черноморские владения византийских императоров и на самый Константинополь тянется от IX до середины XI века.

Византия очень рано стала стремиться втянуть могущественную Русь в свою политическую систему и тем самым, во-первых, ослабить опасность, грозившую Империи с ее стороны, а во-вторых — использовать «великий народ» руссов в собственных интересах. В основе восточноевропейской политики Константинополя лежало стремление путем натравливания одних народов на другие отвлекать их от нападений на Империю. Император Константин Багрянородный, современник киевского князя Игоря, в сочинении «Об управлении государством» рекомендовал своему сыну для удержания Руси от походов на Константинополь натравливать на нее соседей-кочевников печенегов. «Печенеги, — писал он, — связанные дружбою с императором и побуждаемые им посредством посланий и даров, легко могут нападать на земли руссов». «Руссы не могут даже выступать в заграничные походы, если не живут в мире с печенегами, так как последние во время их отсутствия могут сами делать набеги и уничтожать и портить их имущество». С другой стороны, Игорь, по договору с Византией в 945 г., обязался не пускать в подвластный императору Крым «черных болгар», которые «пакостят стране его». Сына Игоря, знаменитого Святослава, византийские дипломаты пытались использовать для ослабления Болгарского государства на Дунае, которое представляло в то время значительную опасность для Византии. Но когда Святослав повел в Болгарии самостоятельную политику, отнюдь не соответствовавшую видам константинопольского двора, греки напустили на Киев печенегов и заставили беспокойного русского князя временно уйти обратно к себе. При возвращении на родину из вторичного похода в Болгарию Святослав был убит печенегами по подстрекательству тех же греческих дипломатов. Это не помешало византийцам, когда против них в конце 987 г. восстал в Малой Азии честолюбивый и талантливый полководец Варда Фока, опять вступить в переписку «с царем руссов» и просить помощи у сына Святослава Владимира. Для прочности союза Владимир была обещана рука одной из царевен императорского дома. Со своей стороны Владимир обязался креститься сам и крестить свой народ. Крещение рассматривалось византийскими политиками как косвенное признание вассальной зависимости от Империи. Эта хитроумная политика Византии в отношении Руси не увенчалась, однако, успехом. Киевские князья сумели сохранить свободу действий. Святослав, призванный императором Никифором Фокой для усмирения болгар, одержав блестящие победы над ними, проявил намерение сохранить завоеванную страну под своей, непосредственной властью и даже перенес свою постоянную резиденцию в столицу Болгарии — Переяславец. Больших усилий стоило преемнику Никифора Фоки Иоанну Цимисхию заставить Святослава покинуть берега Дуная. Позднее отряд руссов, посланный Владимиром, помог константинопольскому правительству подавить восстание Варды Фоки. Но когда императоры Василий и Константин не вы полнили условий договора, в частности в отношении брака с царевной, Владимир осадил принадлежавший Византии город Херсонес в Крыму и заставил императоров выполнить свои обязательства. При таких условиях ни с какими вассальными отношениями к Византии крещение Руси не могло быть связано. Так же независимо держался в отношении Византии и сын Владимира Ярослав Мудрый. В 1043 г. он расторг дружеские отношения с Византией из-за обид, причиненных русским в Константинополе, и предпринял морской поход на столицу Империи, а в 1051 г. порвал и церковную связь с константинопольским патриархом, избрав на соборе русских епископов нового митрополита — «русина» Иллариона.

Русь и Западная Европа. После крещения международные связи Киевазначительно расширились и окрепли. Киевское государство вступило в сношения не только с Византией, но и с католическими странами Средней Европы как равный и полноправный член христианского общества. Владимир Святославич, по словам летописи, «жил с князьями окольными в мире — с Болеславом польским и со Стефаном венгерским и с Андрихом ^{note 5} чешским, ибыли между ними мир и любовь». Этими словами довольно точно определяется ближайшее политическое окружение Киева. К перечисленным окольным странам следует прибавить Скандинавию, связь с которой не порывалась и в XI веке.

Политические отношения скреплялись брачными союзами. Болеслав Храбрый, князь польский, сватался за дочь Владимира Предславу; его преемник Казимир был женат на другой дочери Владимира Марии Доброгневе. Младшая дочь Ярослава Анастасия была за венгерским королем Андреем, старшая, Елизавета, — за знаменитым норвежским королем Гаральдом Гардрада. Сам Ярослав был женат на дочери шведского короля Олафа — Ингигерде.

Но соседними странами не ограничивался политический кругозор Киева. Ярослав пытался вовлечь Германскую империю в борьбу с общим врагом — Польшей. С этой целью он в 1043 г. направил посольство в Гослар с предложением руки русской княжны германскому императору. Шаг этот не увенчался успехом. Вскоре за тем Ярослав выдал свою дочь Анну за французского короля Генриха I.

Договоры киевских князей с греками. Международные отношения Киевского государства находили свое выражение в договорах, которые заключались киевскимикнязьями с соседними государствами. Сохранились три договора с греками князей Олега (911), Игоря (945) и Святослава (971), но в источниках сохранились сведения и о других договорах с Византией и с волжскими болгарами.

Договоры с греками отражают очень ярко характер «несообразной, неуклюжей и скороспелой» державы Рюриковичей, представлявшей в то время еще далеко не прочно спаянное в своих частях целое. Заключались они от имени не только «князя великого русского», но и «всех светлых и великих князей», которые были «под рукой его», т. е. вассалов, сидевших в отдельных городах, подвластных киевскому князю. В договоре 945 г. рядом с послами князя Игоря перечисляются «общие послы» от его жены Ольги, сына Святослава, двух племянников и «ото всего княжья», т. е. от 20 подручных князей (в том числе двух женщин).

Договоры имели целью прекращение неприятельских действий и установление «взаимной любви», т. е. союза между обоими государствами, «пока сияет солнце и весь мир стоит». По договору 911 г. Империя оговаривала право принимать на службу русских дружинников. Договор 945 г. определял еще более точно обоюдные военные обязательства.

«Если будет просить у нас воинов князь русский, — заявлялось от имени императоров, — дадим ему, сколько ему потребно… Если же царство наше начнет просить у вас воинов на врагов наших, тогда напишем к великому князю вашему, и пошлет он нам, сколько хотим, и оттоле уведают иные страны, какую любовь имеют греки с Русью».

Договор 945 г. с особой подробностью ограждает крымские владения Империи от нападений и притеснений со стороны Руси. Кроме того, в нем, как, впрочем, и в договоре 911 г., на Русь возлагаются известные обязательства в отношении помощи греческим ладьям во время кораблекрушений.

В связи с прекращением военных действий введены статьи о пленниках, устанавливающие размеры и условия их выкупа. Это был очень важный пункт договоров 911 и 945 гг., так как одной из целей походов Руси на Византию был захват рабов для продажи.

Договоры отражают еще очень ранние стадии международных отношений, когда подданные различных государств глядели друг на друга, как на естественных врагов, когда человек, попадавший в чужую страну, чувствовал себя во вражеском стане. Пребывание, даже временное, в этой враждебной среде требовало поэтому регламентации всех деталей, чтобы, с одной стороны, оградить чужеземца от обид, с другой — обезвредить его. Самый приезд иноземцев был обставлен всевозможными стеснительными условиями. Послы и гости (купцы) должны были предъявлять доказательства своего официального положения — в виде золотых печатей для послов и серебряных — для гостей. Только при этом условии византийское правительство брало на себя ответственность за их жизнь. Несмотря на эту предосторожность, и на послов и на гостей одинаково смотрели в Константинополе, как на врагов, способных нанести вред Византийской империи. По договору 945 г. устанавливалось, что князь русский, посылая своих людей в Константинополь, должен снабдить их особыми грамотами, в которых указывается, «что послал кораблей столько», чтобы греки знали, что они приходят «с миром». Людей, приезжавших с Руси без грамоты, византийское правительство должно задерживать и писать о них великому князю; в случае сопротивления с их стороны оно не несет ответственности и за их убийство. Послам и всем вообще «приходящим» из Руси воспрещается творить бесчинства на пути в столицу. По приезде в Константинополь они должны зарегистрироваться и жить в определенном месте, на подворье монастыря св. Мамонта, в предместье Константинополя. В город люди из Руси впускаются с военными предосторожностями: они должны входить через одни ворота партиями в 50 человек, без оружия, в сопровождении приставленного к ним «царева мужа» (императорского чиновника). Этот «царев муж» являлся как бы посредником между Русью и подданными византийских императоров и следил за торговыми сделками присланных.

Покупки приехавших подлежали контролю: каждый из них имел право вывезти ценных парчевых материй, производством которых гордились императорские мастерские, не более как на 50 золотых. Наконец, людям из Руси запрещалось задерживаться в Константинополе на зиму.

Положение приезжих руссов в Константинополе требовало определения порядка разрешения взаимных обид и исков между ними и греками. Этому вопросу посвящена большая часть статей в договорах 911 и 945 гг. Следует отметить, что приезжие судились не по греческим законам, а по «закону русскому», т. е. по народно-правовым нормам, господствовавшим в Русской земле.

Указанная особенность взаимных отношений между договаривавшимися сторонами, которые не доверяли друг другу, требовала точного определения прав русских послов, а также приравниваемых к ним гостей (купцов). Й те и другие пользовались во время своего пребывания в Константинополе (но не более шести месяцев) полным содержанием от византийского правительства. Послы получали «слебное», а гости «месячину» (хлеб, вино, рыбу, мясо, фрукты). Есть указание, что они имели право пользоваться бесплатно правительственными банями. На обратный путь они могли требовать продовольствие и судовые снасти — якори, канаты, паруса и все нужное. Послы и купцы приходили не только от великого князя, но и от подручных князей. Возникала необходимость установить известную иерархию между ними. Первое место предоставлялось Киеву, за ним — Чернигову и Переяславлю и т. д.

Договоры скреплялись клятвой. Руссы-язычники клялись оружием своим, приговаривая: «да не имут помощи от бога, ни от Перуна, да не ущитятся щитами своими, и да посечены будут мечами своими, от стрел и от иного оружия и да будут рабами в этой жизни и в той». Эта клятва сопровождалась всевозможными магическими обрядами: «некрещеная Русь» клала на землю щиты свои и мечи нагие, обручи и прочее оружие и произносила магическую формулу: «если мы не сохраним сказанного… да будем прокляты богом, в которого верим, — Перуном и Белесом, скотьим богом, да будем золоты, как золото, и своим оружием да будем посечены». Представители Византии по христианскому обычаю «целовали крест». Это был также своего рода магический обряд, так как предполагалось, что нарушение крестного целования должно повлечь самые ужасные кары, по крайней мере, на том свете. Среди послов Игоря было несколько христиан; они тоже присягали на кресте.

Дата добавления: 2015-08-10