Глава 8. Я толкаю парня прямо на его красавец Камаро, черного цвета

Алекс

Я толкаю парня прямо на его красавец Камаро, черного цвета, который, наверное, стоит больше, чем моя мама зарабатывает за год.

— Значит так, Блейк, — говорю я. — Или ты платишь сейчас, или я сломаю что-нибудь твое. Не твою мебель и даже не твою долбаную тачку... что-нибудь жизненно важное для тебя, ты понял?

Блейк, тоще фонарного столба, и белее снега, таращится на меня, как будто я ему только что вынес смертный приговор. Ему следовало думать об этом раньше, когда он взял Большую Восьмерку и свалил не заплатив.

Как будто Гектор когда-нибудь позволил бы такому случиться.

Как будто я позволил бы такому случиться.

Когда Гектор отправляет меня 'собирать', я делаю это. Может мне это и не нравится, но я это делаю. Он знает, что я не буду проводить сделки с наркотой, вламываться в чьи-то дома или связываться с угоном. Но я хорош при собирании...долгов, в основном. Иногда меня отправляют на поиски людей, но обычно это превращается в грязное дело, особенно при том, что я знаю, что случится с этими людьми, когда я притащу их на склад и им придется встретиться с Чу. Никто не хочет встречаться с Чу. Это намного хуже, чем встретиться со мной. Блейк должен быть счастлив, что это меня послали его искать, а не Чу. Будет приуменьшением сказать, что я не живу безупречно чистой жизнью. Я пытаюсь много не думать об этом, грязную работу я делаю только для Кровавых. И я хорош в этом. Пугать людей, чтобы они платили нам, что наше, вот в чем состоит моя работа. Технически, мои руки чисты от наркотиков. Хотя деньги за наркотики частенько попадают ко мне в руки, но я просто отдаю их Гектору. Я не живу на них, только собираю.

Это делает меня пешкой, я знаю. Но пока моя семья защищена, мне плевать. К тому же я хорош в драке. Вы не представляете, сколько людей ломаются только от угрозы сломать им пару костей. Блейк совсем не отличается от тех, кому я угрожал раньше. Я вижу это потому, как он весь трясется, пытаясь сохранить маску безразличия.

Вы можете подумать, что Питерсон тоже может меня бояться, но я уверен, эта преподша не выкажет страха, даже если я кину настоящую гранату ей в руки.

— Я не собрал деньги", выпаливает Блейк. — Такой ответ не прокатит, чувак, — произносит Пако откуда-то сбоку. Ему нравится сопровождать меня. Он думает, что мы играем в плохой полицейский - хороший полицейский. За исключением того, что на самом деле мы играем в плохой бандит - отвратительный бандит.

— Какую конечность ты хочешь, чтобы я сломал тебе первой? — спрашиваю я. — Я буду хорошим и дам тебе выбрать.

— Просто поджарь его ленивую задницу, и покончи с этим, — говорит Пако.

— НЕТ!!! — кричит Блейк. — Я найду их. Я обещаю. Завтра.

Я прижимаю его к машине, мой локоть слегка надавливает ему на горло, достаточно, чтобы испугать.

— Как будто я поверю твоему слову. Ты думаешь, мы тупые? Мне нужен залог.

Блейк не отвечает.

Я киваю на его машину.

— Нет, только не машина. Алекс, пожалуйста.

Я достаю пушку, но не собираюсь в него стрелять. Неважно кто я такой или что со мной будет, но я никогда не буду стрелять в человека. Хотя Блейку об этом знать необязательно.

При первом же взгляде на мой Глок, Блейк протягивает мне ключи.

— О, боже. Пожалуйста, не надо.

Я выхватываю у него ключи.

— Завтра, Блейк. В семь вечера позади старых путей на Четвертой и Вайн. А теперь убирайся отсюда, — говорю я, давая ему понять, что пора бежать.

— Я всегда хотел иметь камаро, — говорит Пако, когда Блейка и след простыл.

— Она твоя... до завтра, — и я кидаю ему ключи.

— Ты, правда, думаешь, что он наскребет четыре штуки за один день?

— Да, — говорю я в полной уверенности. — Эта тачка стоит гораздо больше, чем четыре штуки.

Вернувшись на склад, мы отчитались перед Гектором. Он не очень доволен, что мы не собрали, но он знает, что я это сделаю. Я всегда довожу все до конца.

Дома, в постели я долго не могу уснуть, потому, что мой младший брат Луис ужасно храпит. Он так сладко спит, такое чувство, что его больше ничего в этом мире не беспокоит. Насколько мне по барабану, когда я угрожаю такому неудачнику наркодиллеру, как Блейк, мне до чертиков хотелось бы найти что-то, за что стоило бы бороться.

Неделю спустя, я сижу на траве во дворе школы и доедаю свой обед под деревом. Большая часть студентов Фейрфилд ест снаружи до конца октября, пока иллинойская погода не вынуждает нас сидеть в столовой во время обеда.

Поэтому сейчас мы наслаждаемся каждой минутой свежего воздуха и солнца, пока на улице еще терпимо.

Мой друг Лаки, подходя ближе в своей безразмерной футболке и черных джинсах, хлопает меня по спине и садится рядом на траву вместе со своим подносом.

— Ты готов к следующему уроку, Алекс? Я клянусь, Бриттани Эллис ненавидит тебя как чуму, чувак. Смешно наблюдать, как она отодвигается на стуле так далеко, от тебя, насколько возможно.

— Лаки, — говорю я, она может и mamacita, но у нее ничего нет для этого hombre[23]. — И я указываю на себя.

— Скажи это своей маме, — говорит Лаки, смеясь. — Или Колину Адамсу.

Я облокачиваюсь спиной о дерево и складываю руки на груди.

— У меня была физкультурара в прошлом году вместе с Адамсом. Поверь мне, ему нечем хвастаться.

— Ты все еще бесишься, что он выпотрошил твой шкафчик три года назад за то, что ты надрал ему задницу перед всей школой на той эстафете.

Ха, конечно я бешусь. Этот маленький инцидент стоил мне прилично бабла, когда пришлось покупать все новые книги.

— Вчерашние новости, — говорю я Лаки, сохраняя обычную маску хладнокровия.

— 'Вчерашние новости' сидят вон там со своей горяченькой подружкой.

Один взгляд на Маленькую Мисс Perfecta и у меня включается защитный механизм. Она считает я законченный нарик. Каждый день я обязан терпеть ее в классе по химии.

— У этой девки ветер в голове, чувак, — отвечаю я.

— Я слышал, как она поливала тебя грязью перед своими друзьями, — говорит Педро, который вместе с другими ребятами присоединяются к нам, неся либо подносы со столовой, либо принесенную с собой еду.

Я качаю головой, мне интересно, что говорила Бриттани и насколько это мне навредит.

— Может она меня хочет и не знает другого способа, как завоевать мое внимание.

Лаки смеется так громко, что все в районе нескольких метров пялятся на нас.

Бриттани Элис никогда не подойдет к тебе ближе чем на пять метров по своей собственной воле, не то, что встречаться с тобой, — говорит он. — Она так богата, шарф, который она одевала на прошлой неделе, наверное, стоит больше, чем все en tu casa[24].

Тот шарф. Как будто дизайнерские джинсы и блузка были недостаточно модными, она, скорее всего, добавила его, чтобы показать всем, насколько она богата и неприкасаема. Зная ее, уверен, что она сделала его на заказ, под цвет своих сапфировых глаз.

— Черт, ставлю свою RX-7, что ты не сможешь залезть к ней в трусики до дня благодарения, — бросает мне вызов Лаки, прерывая мои сбившиеся мысли.

— Кому нужны ее трусики? — говорю я. — Они, небось, тоже от кутюрье, с вышитыми на них инициалами.

— Каждому чуваку в этой школе.

Неужели мне придется признать очевидное?

— Она белая, меня не привлекают белые девчонки, или избалованные девчонки, или девчонки, для которых идея тяжкого труда - это красить ногти каждый день под цвет своих дизайнерских шмоток.

Я достаю из кармана сигарету и поджигаю ее, игнорируя Фейрфилдское правило о запрете на курении. В последнее время я много курю. Пако тоже обратил на это внимание вчера вечером, когда мы зависали вместе.

— И что, что она белая. Алекс, ты только посмотри на нее.

Я поднимаю взгляд. Да, она что надо. Длинные, переливающиеся волосы, аристократичный нос, слегка загорелые руки, на бицепсах выступают незначительные мышцы, что заставляет тебя гадать тренируется ли она, полные губы, а когда она улыбается, ты думаешь, что мир на земле был бы возможен, если бы у всех была ее улыбка.

Я выкидываю эти мысли из своей головы. Ну, она соблазнительна, и что? Она первоклассная стерва.

— Слишком худая, — выпаливаю я.

— Ты хочешь ее, — говорит Лаки ложась на траву. — Просто ты знаешь, как и все остальные Mexicano с южной стороны, что ты не можешь обладать ею.

Что-то щелкает внутри меня. Зовите это защитным механизмом или самоуверенностью, но прежде, чем я успеваю это выключить, я говорю.

— Через два месяца эта милая задница будет моей, если ты все еще хочешь поставить свою RX-7, я согласен.

— Ты гонишь, — и когда я не отвечаю, — Алекс, ты, что серьезно?

Парень пойдет на попятные, он любит свою тачку больше, чем родную мать.

— Конечно.

— Если ты проиграешь, я получу Хулио, — говорит Лаки и расплывается в насмешливой улыбке.

Хулио, это мое самое ценное владение. Мотоцикл Хонда Найтхаук 750. Я вытащил его с помойки и превратил в конфетку.

Починить мотоцикл заняло у меня вечность. Это единственная вещь в моей жизни, которую я сделал лучше, вместо того, чтобы уничтожить.

Лаки не отступает. Пора это сделать мне или принять пари. Проблема в том, что я не отступал… ни разу в своей жизни.

Самая популярная девчонка в школе узнает много нового, встречаясь со мной. Маленькая Мисс Perfecta сказала, что она никогда не будет встречаться с бандитом, но я уверен, что никто из Кровавых Латино раньше не пытался залезть в эти дизайнерские штаны.

Так же легко, как драка в субботнюю ночь между враждующими бандами, Фолком и нами.

Спорю, все, что нужно, чтобы заставить Бриттани прийти ко мне, это немного флирта. Знаете, той игры в «дай и отбери», которая повышает интерес к противоположному полу. Я могу убить двух зайцев одним ударом: расквитаться с Ослиной Мордой, отобрав у него девчонку и отомстить Бриттани Эллис за то, что это по ее вине меня вызвали в офис директора и за то, что она поливала меня грязью перед своими друзьями.

Может это будет даже весело.

Я представил, как вся школа будет наблюдать за тем, как белая телка будет пускать слюни по Mexicano, которого она поклялась ненавидеть. Она очень больно шлепнется на свой точеный белый зад, когда я закончу с ней.

Я протягиваю руку.

— Заметано.

— Тебе придется представить доказательства.

Я достаю еще одну сигарету.

— Лаки, что ты хочешь, чтобы я сделал? Вырвал пару волос с ее лобка?

— Откуда мы узнаем, что они ее? — отвечает он. — Может она не настоящая блондинка. Да и вообще, она, наверное, делает себе одну из этих бразильских депиляций, ну когда там все...

— Сделай фото, — говорит Педро. — Или видео. Я уверен мы сможем продать muchos billetes[25] на это зрелище. Мы назовем его Бриттани идет к южным границам.

Именно такого рода треп и создает нам плохую репутацию. Не то, чтобы богатенькие пацаны не треплются на эти темы. Я знаю, что они тоже это делают. Просто когда это начинается у моих друзей, тут уж без тормозов. Если быть честным, я думаю, они могут быть достаточно забавными, насмехаясь над кем-то еще. Но когда их центром насмешек становлюсь я, это становится совсем не смешным.

— Что нового? — спрашивает Пако, присоединяясь к нам с подносом в руках.

— Я поспорил свою тачку на мотоцикл Алекса, что он не сможет залезть Бриттани Эллис в штаны.

— Ты что loco[26], Алекс? — говорит Пако. — Ввязываться в такого рода спор просто самоубийство.

— Расслабься, Пако, — отвечаю я. Это не самоубийство. — Это глупо, я согласен. Но не смертельно. Если я мог справиться с горячей Кармен Санчез, то смогу справиться с ванильной печенькой Бриттани Эллис.

— Бриттани Эллис вне твоей лиги, amigo. Ты может и красавчик, но ты на сто процентов Mexicano, а она бела, как белоснежная булочка.

Девушка, на год нас младше, Летиция Гонзалес, проходит мимо и улыбается.

— Привет, Алекс, — здоровается она и подсаживается к своим друзьям. Остальные парни передвигаются ближе к Летиции и ее компании, и мы с Пако остаемся под деревом одни. Он толкает меня локтем. — Вот она, bonita Mexicana[27], и точно в твоей лиге.

Мой взгляд прикован не к Летиции, а к Бриттани. Теперь, когда игра началась, мне лучше сфокусироваться на призе. Время начать флиртовать, но никакие фразочки клише не сработают с ней. Я думаю, она слышала их достаточно от своего дружка и остальных, пытающихся затащить ее в постель.

Я же думаю использовать другую тактику, ту, которую она не будет ожидать. Я буду продолжать ерошить ее перышки, пока я не стану всем, о чем она думает. И я начну прямо на следующем уроке, когда она будет обязана сидеть рядом со мной. Ничего нет лучше маленькой прелюдии на уроке химии, чтобы разжечь ощущения.

— Carajo[28], — говорит Пако, отбрасывая в сторону свой ланч. — Они думают, что могут купить ракушку формой U, набить ее и назвать тако, но эти работники столовки не отличили бы мясо тако от куска дерьма. Вот, какое их тако на вкус, Алекс.

— Меня от тебя тошнит, чувак, — отвечаю я.

Я неловко смотрю на остатки своего обеда, который я принес из дома. Благодаря Пако теперь все выглядит как mierda[29]. Передернувшись от отвращения, я запихиваю остатки в пластиковый пакет.

— Хочешь немножко этого? — спрашивает Пако, держа свой отстойный тако перед моим лицом.

— Поднеси это еще на сантиметр ближе к моему лицу, и ты пожалеешь, — угрожаю я.

— Я просто умираю от страха.

Пако трясет этим несчастным тако передо мной. Ему следовало бы знать меня лучше.

— Если хоть капля этой фигни попадет на меня...

— И что ты сделаешь, надерешь мне задницу? — спрашивает Пако с сарказмом, продолжая трясти тако. Может мне стоит дать ему в репу, и вырубить его, чтобы не разбираться с ним сейчас.

Как только я об этом думаю, я чувствую, как что-то падает мне на штаны. Я смотрю вниз, хотя я уже знаю, что я увижу. Прямо в промежности моих линялых джинс лежит кусок этой мокрой, жирной фигни, которая была внутри злосчастного тако.

— Черт, — произносит Пако и выражение на его лице быстро сменяется от удивления к ужасу. — Хочешь, я их почищу?

— Если ты хотя бы пальцем притронешься к моему члену, я собственноручно прострелю тебе huevos[30], — произношу я сквозь зубы.

Я стряхиваю это мистическое мясо, но под ним остается отвратительное жирное пятно.

— У тебя есть десять минут, чтобы достать мне новые брюки.

— Откуда я тебе их возьму?

— Будь креативен.

— Возьми мои, — говорит Пако, вставая и начиная расстегивать верхнюю пуговицу прямо посреди двора.

— Может я выразился недостаточно ясно, — как только я буду пытаться закадрить девчонку на химии, когда я выгляжу, как будто я обоссал себе штаны. — Достань мне штаны, в которые я влезу, pendejo[31]. Ты же коротышка, можешь даже пробоваться на роль одного из эльфов Санта Клауса.

— Я терплю твои насмешки только потому, что мы почти как братья.

— Девять минут и тридцать секунд.

Это заставляет Пако бежать в сторону парковки.

Мне на самом деле по барабану, откуда я возьму штаны, главное, чтобы я получил их до начала следующего урока. Мокрые джинсы не помогут мне показать Бриттани, что я офигенный парень.

Я жду под деревом, пока остальные ребята выбрасывают остатки своих обедов и спешат внутрь. И прежде, чем я успеваю опомниться, начинает играть музыка, а Пако все еще нигде не видно. Сжав зубы, я поднимаюсь и иду в класс, стратегически неся книги впереди меня, так чтобы они скрывали работу Пако. Сев, я придвигаю стул как можно ближе к парте, пряча пятно.

Бриттани заходит в класс, ее блестящие волосы, слегка завитые на концах в идеальные кудряшки, подпрыгивают в такт ее походке. И вместо того, чтобы завести меня, у меня просыпается желание просто их растрепать.

Я подмигиваю ей, когда она кидает на меня взгляд. Она фыркает и отодвигает свой стул подальше.

Вспоминая о политике нулевой терпимости миссис Питерсон, я стягиваю бандану с головы и кладу прямо на пятно.

Затем, я поворачиваюсь к королеве помпонов, сидящей рядом со мной.

— Знаешь, когда-нибудь тебе придется заговорить со мной.

— Чтобы твоя подружка выцарапала мне глаза? Нет, спасибо, Алекс. Мне нравится мое лицо таким, какое оно есть.

— У меня нет подружки. Хочешь ей стать? — говорю я, разглядывая ее.

Она кривит свои розовенькие губки и выдает.

— Да ни в жизнь.

— Mujer, ты бы не знала, что делать со всем этим тестостероном, если бы получила его.

Вот так, Алекс, играй с ней, пока она тебя не захочет. Она проглотит наживку.

Она отворачивается от меня.

— Ты отвратителен.

— Что, если я скажу, что мы будем отличной парой?

— Я отвечу, что ты идиот.

Дата добавления: 2015-08-02