Лабиринт Мёнина 9 страница. — Могу открыть тебе еще одну тайну, сэр Макс, — заговорщически прошептал Джуффин.

— Могу открыть тебе еще одну тайну, сэр Макс, — заговорщически прошептал Джуффин.

Я, признаться, раскатал было губу: решил, что он сейчас посвятит меня в какой-нибудь хитрый магический способ борьбы с дверным наваждением, на чем, собственно, мои мучения и закончатся. Ага, как же!

— В «Обжору Бунбу» можно зайти не только с улицы, но и с черного хода, — подмигнув, сообщил шеф. — Можешь топтаться на заднем дворе хоть весь вечер, никто не увидит. Только договорись заранее с мадам Жижиндой, чтобы она не запирала дверь на задвижку. Ты же знаешь, она никогда не задает лишних вопросов постоянным клиентам. Если решишься предпринять эту вылазку, дай мне знать. В Управлении Полного Порядка найдется немало желающих ощупать твои кости после долгой разлуки… Что ж, в таком случае я не прощаюсь.

Он помахал нам с порога и исчез за дверью — счастливчик! Мы с Меламори скорбно переглянулись, обнялись от полноты чувств и отправились на штурм очередного укрепления, воздвигнутого на моем пути вконец обезумевшей судьбой.

В «Обжору Бунбу» мы, разумеется, пошли, сразу после заката. Во-первых, этого требовал мой азарт, во-вторых, вечеринка в обществе людей, ближе которых у тебя никого нет во Вселенной, — слишком соблазнительная приманка, чтобы от нее отказываться, а в-третьих, я чертовски соскучился по кухне мадам Жижинды — тоже немаловажный резон!

Вечеринка удалась на славу — как всегда. Впрочем, даже лучше, чем всегда: стоит уяснить, что переменчивый мир, которому принадлежит твое сердце, куда более хрупок и ненадежен, чем ты когда-либо осмеливался предполагать, любая нехитрая радость заставляет пронзительно звенеть какие-то особо потаенные, доселе молчавшие струны в глубоких синих сумерках твоего существа.

А самым большим удовольствием стало долгое-долгое возвращение домой. Мы с Меламори и Друппи, которого были вынуждены взять с собой в «Обжору», поскольку не могли больше виновато отворачиваться от укоризненных печальных глаз обделенной вниманием собаки, полночи кружили по переулкам Старого Города, медленно сужая радиус этих причудливых зигзагов, пока не оказались на пороге Мохнатого Дома.

Мой пес наконец-то отвел душу, тысячекратно облизав наши носы и смертельно перепугав с дюжину одиноких прохожих активными попытками познакомиться и завязать дружбу.

Возможно, главное достоинство этой прогулки заключалось в том, что она не была ни первой, ни последней на нашем веку. Одной из многих — я упивался бесстыдной роскошью этих слов.

За этой ночью последовало несколько дюжин самых счастливых дней моей жизни. Я наслаждался вовсю, не забывая, впрочем, о регулярных тренировках. Как и предсказывала Меламори, я успешно справился с проблемой, научился претворять зыбкую реальность, подстерегающую меня за дверными проемами, в надежное пространство знакомых интерьеров.

На исходе зимы, когда жители столицы носятся как угорелые, пытаясь уладить свои бесчисленные дела и оплатить все долги до наступления Последнего Дня года, я уверенной походкой вошел в кабинет сэра Джуффина Халли на нашей половине Управления Полного Порядка и объявил, что явился сдаваться. Теперь лишь очень опытный наблюдатель мог бы заметить, что я на мгновение торможу, прежде чем открыть очередную дверь. Шеф оценил мое мастерство: восхищенно поцокал языком, поднимаясь мне навстречу.

— Жизнь, знаете ли, не мила без трудодейства, — пожаловался я, усаживаясь на подоконник и извлекая из кармана пригоршню орехов для Куруша — единственный способ заставить эту избалованную птицу искренне обрадоваться моему возвращению.

Буривух навскидку оценил размер округлой выпуклости моего кармана и снисходительно пересел на мое плечо.

— Ну, ежели не мила, добро пожаловать, — легко согласился Джуффин. — Я, признаться, уже начал сомневаться, что ты вообще когда-нибудь захочешь вернуться.

Между этой встречей и нашей в высшей степени откровенной беседой у меня в гостиной мы виделись всего несколько раз, неизменно за столиком трактира, и о серьезных вещах больше не говорили.

— Вы сомневались? — искренне удивился я. — Странно. Вы же всегда были в курсе всех безобразий, что творятся в моей глупой башке. А я с самого начала знал: если смогу — вернусь. Какие уж тут сомнения?

— Я действительно всегда был в курсе твоих дел, — согласился Джуффин. — До определенного момента: пока полагал своей священной обязанностью охранять твою драгоценную шкуру — в первую очередь от тебя самого. Но этот период в нашей с тобой жизни закончился вместе с твоим ученичеством. Мне больше не следует вмешиваться в твою судьбу. Поэтому я понятия не имею, что творится в твоей лохматой голове, сэр Макс. Не знаю и знать не хочу… Тем приятнее сюрприз! Я рад, что ты решил вернуться. Зная тебя, я предполагал, что каникулы затянутся надолго.

— Возможно, еще недавно я бы действительно ухватился за возможность как следует отдохнуть от ваших хлопотных чудес, — улыбнулся я. — Но не теперь. Я уже знаю, что нет ничего более зыбкого и ненадежного, чем моя жизнь. Пока я еще способен открыть дверь, за которой сидите именно вы или сэр Лонли-Локли с очередной книжкой на коленях, а не какой-нибудь другой мираж, к которому я питаю не столь глубокую привязанность, надо воспользоваться этим и провести в вашем обществе как можно больше дней. Столько, сколько отведено судьбой, и еще один отнять силой. Логично? Ну а если для этого следует продолжать играть в Тайных Сыщиков, — я к вашим услугам. Готов напялить Мантию Смерти и приступить к исполнению своих обязанностей немедленно. Сейчас же конец года, у вас, небось, каждый сотрудник на счету, даже такой невменяемый, как я. Да и леди Меламори начнет появляться в Доме у Моста несколько регулярнее, если я тут обоснуюсь, — опять же польза.

— Дело говоришь, — рассмеялся шеф. — Что ж, приступай к исполнению своих обязанностей, сэр Макс. Хочешь, открою тебе одну маленькую тайну, как ясновидец ясновидцу? В Зале Общей Работы топчутся сэр Мелифаро и твой любимчик, Нумминорих. Эти юные тугодумы мучительно соображают, в каком трактире сегодня следует пообедать. Если поторопишься, ты еще успеешь сказать веское слово в пользу заведения нашего общего приятеля Мохи. А у меня, как всегда, годовой отчет. — И заговорщически подмигнув мне, он снова зарылся в самопишущие таблички.

Дата добавления: 2015-08-10