Корабль из Арвароха и другие неприятности 7 страница

— Ты спас человека своего народа, Фангахра! Моя душа отныне принадлежит тебе, и мое тело принадлежит тебе, и мои кони принадлежат тебе, и мои дочери…

— Спасибо, но я как-нибудь обойдусь без твоей души, коней и дочерей, — сухо ответил я. — Оставь их себе и будь счастлив!

— Вы слышали? — Потрясенный Джимах повернулся к своим спутникам. — Фангахра велел мне быть счастливым!

Кочевники взирали на него как на святого. Но неугомонный старик снова высунулся вперед.

— Мы пришли просить твоей милости, Фангахра, — заныл он. — Проклятие тяготеет над твоим народом с того дня, как мы потеряли тебя. Прости нас, Фангахра!

— Прощаю, прощаю, — поспешно сказал я.

Выполнить эту просьбу было легче легкого.

— И вернись к нам! — продолжал настойчивый старец. — Ты должен повелевать своим народом, Фангахра. Ты — это закон!

Я умоляюще посмотрел на Джуффина. Шеф предательски молчал. Я понял, что выкручиваться придется в одиночку.

— Я не вернусь к вам, — твердо сказал я. — У меня дела здесь, в Ехо. Я — это закон, поэтому смиритесь!

— Мы готовы ждать, пока ты закончишь свои дела, — заверил меня старик.

— Я никогда не закончу свои дела! Мои дела просто невозможно закончить. Я, знаете ли, Смерть на Королевской службе… Вы когда-нибудь слышали, чтобы дела смерти были завершены? Так что возвращайтесь домой и живите в мире с судьбой.

Боюсь, мой монолог их совершенно не пронял. Возможно, ребята не слишком вникали в смысл сказанного, а просто наслаждались звуками моего голоса. Я снова жалобно посмотрел на Джуффина. Он одобрительно улыбался до ушей, но вмешиваться явно не собирался. Лонли-Локли захлопнул книгу и заинтересованно наблюдал за моими страданиями.

— Твой народ не может жить без тебя, Фангахра! — тоном опытного шантажиста сообщил старик.

— Может, — возразил я. — Жили же вы как-то все это время! Только не говорите мне, что недавно выкопались из своих могилок!

Чувство юмора у моих «земляков» отсутствовало напрочь: они серьезно переглянулись и снова умоляюще уставились на меня.

— Прощайте, господа! — решительно сказал я. — Заканчивайте свои дела, поезжайте домой, передавайте привет бескрайним степям графства Вук, слушайтесь Его Величество Гурига, и все будет путем. Договорились?

Мои «подданные» молча поклонились и вышли. На их лицах я с ужасом заметил выражение надежды и ослиного упрямства.

— Чует мое сердце, что это только начало, — мрачно сказал я, когда тяжелая дверь захлопнулась за моими подданными. — Теперь они небось выведают мой адрес и разобьют свои шатры под окнами. Соседи будут в восторге…

— Смешная история!

Джуффин был доволен, как деревенский подросток, поглазевший на представление бродячих циркачей.

— Не знаю уж почему, но мне она нравится! — решительно добавил шеф.

— Это потому, что вы очень злой человек, — улыбнулся я. — И чужие страдания доставляют вам извращенное удовольствие.

— Правильно, — согласился Джуффин. — Слушай, Макс, сделай доброе дело. Если уж ты их царь, прикажи им сменить головные уборы, а то срам один! Почему они не купят себе тюрбаны или, скажем, шляпы?

— Чем ниже уровень культурного развития народа, тем сильнее их приверженность традициям! — заметил Лонли-Локли.

— Наверное, — рассеянно кивнул шеф. — Ладно, все это хорошо, но нужно бы и делом заняться. Приведите-ка мне этого мастера маскировки, Вариха Ариаму. Парень нужен мне живым и здоровым, но если вы его как следует напугаете, скажу спасибо.

— Ладно. — Лонли-Локли направился к выходу. — Пошли, Макс! Или ты теперь предпочитаешь свое царское имя? В конце концов, ты имеешь на него право…

— Кто бы говорил! — проворчал я, поднимаясь со стула. — Сам же знаешь, что никакой я не Фангахра!

— Это не имеет значения, — равнодушно сказал Шурф. — Если люди считают, что ты — их царь, ты и есть в некотором роде царь, со всеми вытекающими последствиями.

— В гробу я видел эти последствия! — буркнул я. — Пошли уж, философ!

На улице я подошел к служебному амобилеру. Возница вздохнул и покинул свое место. Все наши служащие уже давно усвоили, что я всегда сам сажусь за рычаг.

Мое внимание привлекло громкое пение. Обрывки песни долетали до нас откуда-то издалека.

Прибыл он на закате,

«Бурунный Шип» вспенил волны,

В тот город, где скрылся хитро

Презренный Мудлах коварный.

С ним множество Острозубов,

Желают крови Мудлаха…

— Что это, Шурф? — изумленно спросил я.

— А, ты только теперь услышал? Это наш добрый друг Алотхо Аллирох исполняет новую песню о своих подвигах для леди Меламори Блимм на Королевском мосту, если мне не изменяет чувство направления…

— Что?! — Я совсем обалдел. — И ей это нравится?

— Полагаю, да. Если бы ей не нравилось, она бы велела ему заткнуться. Ты же знаешь леди Меламори…

— Думал, что знаю, — я пожал плечами. — Нет, он просто великолепен, этот «предводитель двух полусотен Острозубов», но слушать его песни… Я бы не выдержал!

— Дело вкуса! — невозмутимо заметил Лонли-Локли. — Поехали, Макс. А то ты говоришь, что песня плохая, а сам слушаешь ее, открыв рот. Тебе не кажется, что это непоследовательно?

— Кажется! — рассмеялся я. — Какой ты мудрый, Шурф, мне даже страшно делается!

Я взялся за рычаг амобилера, и мы рванули с места под лирический рев графомана Алотхо:

…пришел он и встретил деву,

Но меч не скучает в ножнах…

— Кошмар! — резюмировал я. — Это же типичное нарушение общественного спокойствия!

— Тебе неприятно?.. — осторожно начал Шурф.

— Нет, что ты. Все в порядке. Этот Алотхо изумительный парень, я рад, что им с Меламори не слишком скучно, и все такое, но когда я слышу плохие стихи, я зверею!

— Да? — невозмутимо переспросил Шурф. — А что, это действительно так уж скверно? Я, признаться, люблю произведения поэтов Арвароха: им свойственна особая, мужественная невинность, которая наделяет художественное высказывание осязаемой, первобытной подлинностью…

Я вздохнул. О вкусах не спорят. По крайней мере, о них не спорят с сэром Шурфом Лонли-Локли, спорить с которым вообще бесполезно. Парень ловко пресекает не только «ненужные жизни», но и ненужные мнения. Мне еще учиться и учиться.

Через несколько минут мы остановились возле желтого двухэтажного дома на улице Пузырей. Лонли-Локли аккуратно снял защитные рукавицы. Его смертоносные перчатки сверкнули в сгущающихся сумерках. Безумный голубой глаз сердито уставился на меня с левой ладони. Я невольно поежился: до сих пор не могу привыкнуть к этому нововведению.

— Пошли, Макс. Надеюсь, он дома. Леди Меламори будет не очень-то довольна, если ей придется ехать сюда и становиться на чей-то след.

— Ну да, — кивнул я. — Тогда ей не удастся дослушать песню!

Мы вошли в дом, стараясь производить как можно больше шума. Почему-то считается, что сотрудники карательных органов должны быть жуткими хамами, да еще и с нарушенной координацией движений: только при выполнении этих условий население соглашается нас бояться.

Мы сделали, что могли. Я так усердствовал, грохоча сапогами, что у меня пятки заболели.

Изящный молодой человек выглянул из дальней комнаты второго этажа. При виде Лонли-Локли его лицо вытянулось от ужаса. Потом он увидел меня и окончательно обмяк.

Откровенно говоря, одного из нас было вполне достаточно для ареста Варихи Ариамы, бывшего старшего Магистра Ордена Медной Иглы: не такой уж он был важной птицей! Но шеф тоже иногда не дурак перегнуть палку…

— Что случилось, господа? — побелевшими губами спросил незнакомец.

— Мы вынуждены ненадолго оторвать вас от дел, сэр Ариама, — вежливо сказал Лонли-Локли. — Почтеннейший Начальник Тайного Сыска будет чрезвычайно признателен, если вы уделите время для беседы с ним.

— Наверное, вам нужен мой отец, сэр Вариха Ариама, — робко предположил молодой человек. — Я не знаю, где он сейчас, но…

— В любом случае вам придется отправиться со мной, — сэр Шурф был неумолим. — Может быть, этот господин говорит правду, а возможно, выдает себя за собственного сына: такие случаи при аресте — не редкость, — объяснил он мне. — Сэр Джуффин, пожалуй, сам разберется.

— Тогда я лучше останусь здесь, — решил я. — И вызову Меламори. Если этот господин и правда не тот, кого мы ищем, для нее тут найдется работа.

— Это разумно, — кивнул Шурф. Он обернулся к нашему пленнику. — Идемте, сэр. Если вы говорите правду, беседа не отнимет у вас много времени.

Бедняга шустро засеменил к выходу. Лонли-Локли отправился следом.

Оставшись один, я неторопливо обошел все комнаты, убедился, что в доме никого больше не было, спустился в гостиную и послал зов Меламори.

«Извини, что отвлекаю тебя от такого захватывающего концерта. Я в четырнадцатом доме на улице Пузырей. Может быть, скоро для нас с тобой будет работа. А может быть, не будет. Но лучше, если ты приедешь».

«Хорошо, — согласилась Меламори. — Между прочим, Алотхо уже допел. Сейчас приеду. Отбой».

Я уложил ноги на хозяйский стол, нашел в кармане своей Мантии Смерти мятую сигарету, закурил и принялся ждать.

Меламори появилась на удивление быстро.

— Если ты ехала сюда от Королевского моста, это настоящий рекорд, поздравляю! — восхитился я.

— Да нет, всего лишь от площади Побед Гурига VII, — честно призналась она.

Я мысленно прикинул расстояние.

— Все равно неплохо. Так что поздравления остаются в силе… Слушай, скажи мне честно: тебе действительно понравилась эта ужасная песня?

— Разумеется, — прыснула Меламори. — В жизни не слышала ничего более забавного! Могу сказать тебе больше: я тоже спела ему песню о своих подвигах. Думаю, из меня вышел неплохой пародист. Но Алотхо отнесся к моему творчеству очень серьезно. Он был в восторге!

— А ты здорово развеселилась, — одобрительно заметил я.

— Я стараюсь, Макс, — вздохнула Меламори. — Делаю, что могу. Мне нравится этот Алотхо. Он такой красивый… и совсем другой. Чужой и странный. Именно то, что мне сейчас требуется.

«Макс, этот мальчик, которого привез Шурф — действительно сын Варихи Ариамы», — Безмолвная речь Джуффина весьма своевременно пресекла нашу попытку объясниться.

«Меламори уже пришла?» — осведомился он.

«Да, только что».

«Отлично. Попробуйте быстренько найти старшего Ариаму. Не думаю, что он скрывается от нас. Скорее всего, просто ушел по делам. Его след легче всего найти в спальне. Ариама-младший говорит, что отец отдыхал там после обеда, а потом сразу ушел. Спальня находится на втором этаже, слева от лестницы. Отбой».

— Знаешь что? Пошли-ка в спальню, — я заговорщически подмигнул Меламори.

— Зачем? — опешила она.

— А как ты думаешь зачем?

Я собирался было затянуть свою дурацкую шутку, но увидел бледное, как мел, лицо Меламори и обозвал себя дураком и скотиной.

— Будем искать след сэра Варихи Ариамы. А что еще можно делать в спальне?!

Меламори запоздало рассмеялась, разулась, и мы отправились наверх.

— Ага, вот его след! — воскликнула она, едва ступив на порог. — Может быть, этот сэр Ариама и был когда-то Старшим Магистром, но он не кажется мне особенно грозным колдуном.

— Ну все-таки не какой-нибудь Великий Магистр! — Я пренебрежительно махнул рукой. — Так, юное дарование!

— Ну, не скажи! В Эпоху Орденов часто случалось так, что Великий Магистр удалялся от дел или слишком уж углублялся в какие-нибудь свои чудеса. В таких случаях реальная власть в Ордене принадлежала именно Старшим Магистрам. Вот многочисленных Младших действительно редко принимали всерьез, и иногда — совершенно напрасно… Ну, ты и сам знаешь!

— Пошли, незабвенная. — Я легонько подтолкнул разговорившуюся леди к лестнице. — Давай быстренько найдем этого дядю, а потом угощу тебя кружкой камры, по старой дружбе. Не возражаешь?

— Возражаю, — улыбнулась Меламори. — Лучше уж чем-нибудь покрепче.

— Как скажешь. Все будет, как ты скажешь. Абсолютно все.

— Да уж… Рано или поздно, так или иначе.

Я вздрогнул: в голосе Меламори мне явственно послышались интонации кеттарийского шерифа Махи Аинти. Но она тряхнула челкой, засмеялась, и мы вышли на улицу, а уж там ветер с Хурона быстренько разметал в клочья жалкие остатки давешнего наваждения…

Вариху Ариаму мы обнаружили в трактире «Герб Ирраши». Бедняга собирался спокойно полакомиться экзотическими блюдами. Но к нашему приходу у него пропал аппетит и разболелось сердце: когда леди Меламори становится на след, с людьми еще и не такое творится.

Наш пленник опасливо покосился на мою Мантию Смерти и отнесся к аресту, как к наименьшему из возможных зол. Тем более, что его сердце перестало ныть, как только Меламори сошла со следа. Мы отвезли бывшего Старшего Магистра в Дом у Моста и сдали на руки Джуффину.

— Я обещал угостить эту леди какой-нибудь отравой! — сообщил я шефу. — Вы меня отпускаете?

— Отпускаю, — великодушно согласился шеф. — Причем до завтра. Постарайся хоть немного поспать этой ночью. Возможно, завтра будет тяжелый день. Или не будет… Но я бы хотел видеть тебя в этом кабинете не позже полудня. Заметь, именно тебя, а не храпящее под моим столом тело.

— Обижаете. Когда это я у вас под столом храпел? Я умею сооружать вполне сносную лежанку из ваших кресел…

Я обернулся к Меламори:

— Ну что, пошли?

— Осталось решить куда… — кивнула она.

Мы вышли из Дома у Моста и в нерешительности остановились на перекрестке: иногда слишком большой выбор — скорее наказание, чем благо. И тут меня настиг зов Мелифаро.

«Чем ты занимаешься, Макс?»

«Стою на улице Медных Горшков в обществе леди Меламори и пытаюсь понять, где мы можем что-нибудь выпить».

«Тунеядцы! — презрительно фыркнул Мелифаро. — Ладно, можешь передать нашей безумной леди, что ее пучеглазый красавчик с мохнатой тварью понуро болтается по ночному городу. На него даже смотреть жалко: никто кроме нашей Меламори не желает слушать его песни! Между прочим, я уже устал повсюду за ним бродить. Неужели Джуффин всерьез верит, будто этого амбала кто-то может обидеть?! Ладно… Я хотел предложить тебе составить мне компанию. Но ты, как я понимаю, занят…»

«Напротив. Где ты околачиваешься?»

«В Новом городе, недалеко от твоего дома. Только что этот белобрысый переросток зашел в трактир „Армстронг и Элла“. Кажется, забавное местечко!»

«Что?! — Я был потрясен. — Как, ты говоришь, оно называется, это место?»

«Ты не ослышался. „Армстронг и Элла“. Его назвали в честь твоих кошек. Трактир открылся вскоре после того, как этот смешной толстяк, которого ты взял под опеку, написал о твоих кошках для „Королевского голоса“. Я думал, ты знаешь…»

«Откуда? Меня же год не было в городе… Ну, в таком-то местечке я просто обязан побывать! На какой это улице?»

«Улица Забытых Снов, шестнадцатый дом. Так вы приедете?»

«Еще бы!»

Я повернулся к Меламори.

— Мелифаро ждет нас в трактире «Армстронг и Элла». Представляешь?!

— Это в честь твоих котят? — заулыбалась она. И тут же поскучнела. — А ты очень хочешь туда ехать? Я что-то не слишком. Сэр Мелифаро изволит на меня дуться. И не даст нам поболтать.

— Зато я на тебя не дуюсь, разве этого мало? — Я легонько щелкнул ее по кончику носа. — К тому же Мелифаро поперся туда не по доброй воле. Он охраняет твое арварохское сокровище, каковое в данный момент сидит в этом примечательном местечке.

— Да? — удивилась Меламори. — Это, конечно, меняет дело. Поехали. Только можно я сяду за рычаг?

— Не можно, а нужно! Ты же обещала меня покатать, а тут такой случай.

Меламори ехала очень быстро. Для человека, который первые сто с лишним лет своей жизни был уверен, что тридцать миль в час — это потолок возможностей амобилера, она делала потрясающие успехи. По дороге мы молчали. Впрочем, это было весьма похоже на умиротворенное задумчивое молчание двух старых друзей. Я и вправду начал понимать, что у хорошей дружбы действительно есть некоторые преимущества перед страстью, как и утверждал мудрый сэр Джуффин Халли…

Улицу Забытых Снов мы нашли, не плутая. Она пересекала улицу Желтых Камней в двух кварталах от моего дома. Даже странно, что я никогда сюда не забредал.

— Шестнадцатый номер! — объявила Меламори. — Смотри-ка, действительно: «Армстронг и Элла»! Вот это и есть настоящая слава, да?

— Ага, — согласился я. — А знаешь, я и правда польщен!

* * *

Из трактира нам навстречу пулей вылетела высокая тоненькая женщина в черном лоохи. Копна коротких серебристых кудряшек окружала ее голову, словно некий сияющий нимб. Темные глаза испытующе уставились на меня. Это зрелище показалось даме настолько привлекательным, что она, не раздумывая, рванула ко мне и буквально повисла на моем плече. От ее прикосновения меня словно током шарахнуло, бросило в жар, перед глазами заплясали разноцветные окружности. Я постарался взять себя в руки. Помотал головой, отгоняя наваждение.

— Вы — сэр Макс!

Леди не спрашивала, а утверждала. Я не стал ее разочаровывать: кивнул и принялся ждать, что будет дальше.

— С ума сойти! — рассмеялась Меламори. — Как же тебя, оказывается, любят женщины…

— Вот так-то! — гордо ответствовал я. И внимательно посмотрел на незнакомку, мертвой хваткой вцепившуюся в мое плечо. — У вас что-то случилось?

— Пойдемте со мной. Там драка, — выдохнула она, указывая на окна трактира. — Там всех убивают.

— Что?!

Я устремился к дверям. Меламори не отставала. Мы ворвались в трактир и остановились как вкопанные. Сэр Мелифаро с видом победителя стоял на столе. Алотхо Аллирох, перемазанный кровью, то ли своей, то ли чужой, но живой и по-прежнему невозмутимый, вытирал свое «мачете» полой сверкающего плаща. Увидев Меламори, он выдал дебильную улыбочку влюбленного, от которой, как оказалось, не спасают даже арварохские гены. На полу лежала чуть ли не дюжина трупов. Лица мертвецов казались заурядными физиономиями столичных обывателей, но богатырское телосложение выдавало их арварохское происхождение.

— Могли бы явиться и пораньше! Где ты шлялся, Ночной Кошмар? Твой хваленый яд был бы как нельзя более кстати. Впрочем, мы и сами обошлись, как видишь, — гордо сказал Мелифаро. — У вас был шанс полюбоваться на величайшую из битв Эпохи Кодекса. А теперь все, караван уже ушел, как любит выражаться мой изамонский гость…

— Что тут произошло? — спросил я, с облегчением опускаясь на неудобный стул.

Мелифаро наконец слез со стола и устроился рядом со мной. Незнакомка в черном лоохи зашла за стойку и начала деловито наполнять стаканы. До меня наконец дошло, что она и есть хозяйка этого веселенького местечка. Покончив с работой, леди молча поставила стаканы перед нами. Я понюхал. Это был какой-то незнакомый мне напиток. Он пах яблоками и медом, но обжигал горло.

— Спасибо вам! — Меламори первая вспомнила о правилах хорошего тона.

— Не за что. Работа у меня такая, — улыбнулась хозяйка и деликатно отошла за стойку. Я затылком чувствовал изучающий взгляд ее темных глаз.

Алотхо Аллирох низко поклонился Мелифаро. Я обалдел: до сих пор сей грозный муж только слегка опускал голову, даже когда здоровался с королем.

— Я вам благодарен! — отрывисто сказал он. — Если бы не вы, мне пришлось бы умереть, не завершив свое дело, а что может быть хуже?.. Вы — великий герой и великий шаман. Спасибо.

— Не за что. Работа у меня такая! — усмехнулся Мелифаро.

Хозяйка «Армстронга и Эллы» тихо рассмеялась, услышав, что он повторил ее слова.

— Так что же тут было? — снова спросил я.

— А ничего особенного, — пожал плечами Мелифаро. — Сэр Алотхо сидел вон за тем столиком, я устроился за стойкой. Ждал вас и старался не слишком надоедать нашему гостю. Стукнула дверь. Я думал, что это вы. Обернулся, увидел этих красавцев, потрясающих рогатками и прочими боевыми причиндалами. Один из них пальнул из бабума в Алотхо, тот как-то успел пригнуться… По правде говоря, я сначала растерялся, поэтому ребята успели немного подраться по-честному — если, конечно, один против дюжины — это честно… Алотхо уложил троих или четверых. Сколько народу вы угробили, Алотхо?

— Я не считал, я дрался, — ответствовал арварошец.

— Ну да, конечно… В общем, после того, как Алотхо прихлопнул одного из этих ребят своей мухобойкой — будете смеяться, но она оказалась смертельным оружием! — я велел этой милой леди выметаться на улицу от греха подальше и пустил в драчунов свой Смертный шар…

— А ты тоже умеешь? — удивленно спросил я.

— Ну не совсем же я безнадежен! — усмехнулся Мелифаро. — Правда, я терпеть не могу это делать. У меня после таких подвигов всегда голова болит и настроение портится, но сегодня у меня просто не было выбора!.. Ничего, сейчас выпью, и все как рукой снимет. Здесь же подают «Осский Аш», самое лучшее пойло в Соединенном Королевстве.

— Да, мне тоже понравилось! — кивнул я. И обернулся к Алотхо. — Это были люди Мудлаха, верно?

— Да, — подтвердил он. — Жалкие рабы этого презренного. Я весь день чуял их поблизости. Я надеялся, что следом за ними появится сам Мудлах, но он не пришел. Только человек, забывший о чести, может послать сражаться никчемных слуг вместо того, чтобы явиться самому!

— Отвези его к Джуффину, Меламори, — решительно сказал я. — Во-первых, шефу будет интересно узнать новости, а во-вторых, он сможет быстро подлатать нашего гостя. У вас ведь ранена правая рука, чуть выше кисти, сэр Алотхо. Я не ошибся?

— Это так.

— А как ты узнал? — Меламори смотрела на меня во все глаза. — Он же весь перемазан кровью. Поди разбери, где там рана…

Я смущенно пожал плечами.

— Когда я смотрю на Алотхо, у меня начинает ныть моя собственная правая рука, в этом самом месте. Это называется «сопереживание». Со мной бывает…

— Ну ты даешь! — восхитился Мелифаро. — Может, ты еще и лечить умеешь?

— Сомневаюсь, — хмыкнул я. — Убивать — всегда пожалуйста, а вот пользу людям приносить — это не по мне!

— Вы говорите неправду, сэр, — вдруг возразил Алотхо. — Вы не любите убивать. А когда вы смотрите на меня, моя боль отступает.

— Правда? Вот это новость! Ну, с другой стороны, не могу же я смотреть на вас вечно… А сэр Джуффин врачует раны куда более эффективно, я сам тому свидетель.

— Поехали, Алотхо! — поддержала меня Меламори. — Макс абсолютно прав, так что нам лучше поторопиться. Заодно попрошу, чтобы сюда прислали полицейских, убрать тела. Это ведь необходимо?

— Ты умница! — кивнул я. — В этом сезоне дизайнеры не рекомендуют использовать трупы в качестве украшения интерьера…

— Хорошей ночи, господа.

Меламори взяла великолепного арварохца за руку, и они пошли к выходу.

— Могла бы хоть спасибо сказать за спасение этого чуда из чудес! — угрюмо буркнул ей вслед Мелифаро и обернулся к хозяйке. — Я собираюсь напиться, незабвенная. Так что тащите сюда все запасы вашего изумительного пойла!

— Все? Ты собираешься лопнуть, герой? — дружелюбно усмехнулась хозяйка. — Не стоит: здесь и без того гораздо больше мертвых, чем живых.

— Я не собираюсь лопнуть, — печально возразил Мелифаро. — Только напиться. Мне сейчас очень паршиво!

— Это бывает. Но потом непременно проходит, иначе жизнь могла бы показаться невыносимой, — рассудительно сказала леди, ставя на стойку кувшин. — Садитесь сюда, господа. Возможно, моя рожа — не лучшее зрелище во Вселенной, но она определенно более привлекательна, чем куча трупов, на которую вы таращитесь.

Ее манера выражаться привела меня в восторг. Еще похлеще моей собственной, с ума сойти можно!

— Не смейте называть эту роскошь «рожей» в моем присутствии, ясно? — строго сказал я. — Иначе я обижусь и буду долго и громко плакать вон в том углу. — Я небрежно махнул рукой в направлении дальнего окна.

Черноглазая леди испытующе посмотрела на меня, словно бы пыталась определить, насколько я сам верю собственному заявлению. У меня снова закружилась голова. Но никаких возражений по этому поводу у меня не было: пусть себе кружится, очень мило с ее стороны!

Я поспешно перебрался на высокий табурет у стойки. Мелифаро горько вздохнул и устроился рядом со мной. Мы получили по чистому стакану, хозяйка уселась напротив, немного подумала, а потом налила и себе.

— Честно говоря, я собирался пить камру, — виновато сказал я. — И что-нибудь съесть.

— Камра у меня лучшая в городе. Сейчас попробуете.

Леди немного погремела посудой, водрузила кувшин на крошечную жаровню. — А вот с едой хуже. Я, знаете ли, не держу повара. Это такая скучища — кормить людей! Ко мне приходят, чтобы выпить, выкурить трубку и резво бежать дальше.

— С ума сойти! — восхитился я. — Там… там, где я одно время жил, такого рода заведения называются «бистро». Но даже в бистро обычно можно получить бутерброд…

— «Бистро» — смешное слово! Но у меня нет даже бутербродов.

— Значит, я скоро умру! — вздохнул я. — Ничего страшного, конечно, но этот Мир без меня станет скучнее, вам не кажется?

— Станет, — неожиданно серьезно кивнула хозяйка. — Ладно, это против моих правил, но я готова отдать вам половину своего ужина. Сейчас…

Она соскользнула с табурета и исчезла за маленькой дверцей где-то в полумраке полок, уставленных бутылками.

Мелифаро мрачно посмотрел на меня.

— Между прочим, я тоже хочу жрать. Тебе не приходило в голову, что в нескольких шагах отсюда находится «Жирный индюк»? Мы могли бы пойти туда, а не отнимать последние крошки у этой несчастной леди. Она и без того тощая…

— Никуда я отсюда не уйду! — твердо сказал я. — И вовсе она не тощая. Просто очень изящная. Тоже мне ценитель!

— Ладно! — угрюмо кивнул Мелифаро. — Буду напиваться на голодный желудок, тебе же хуже.

— Я дам тебе откусить, — сжалился я. — Честное слово!

— Два раза, — улыбнулся Мелифаро. Он снова начинал походить на самого себя.

— Два так два. Только не буянь, когда напьешься, ладно?

— Обязательно буду буянить! — пообещал Мелифаро. — Ты меня еще не знаешь… Грешные Магистры, какой же я все-таки кретин! Мог бы подождать, пока ребята прирежут этого пучеглазого любимца женщин, а потом уже выпендриваться со своими Смертными шарами… По крайней мере, одной проблемой было бы меньше!

Я внимательно посмотрел на Мелифаро. Честно говоря, в глубине души я всегда был уверен, что долгие и почти безрезультатные ухаживания за Меламори — просто одно из многочисленных развлечений моего шустрого коллеги. Психолог из меня тот еще, конечно…

— Что, все так плохо? — сочувственно спросил я.

— Еще хуже. Только давай не будем об этом, ладно? Я не слишком уверенно чувствую себя в роли отвергнутого любовника. Не мое амплуа.

— Да и аплодисментов, пожалуй, не сорвешь! — согласился я. — Вообще никакого удовольствия!

— Никакого, — кивнул Мелифаро.

— Зато в роли непобедимого героя ты был великолепен, — нашелся я. — Мне даже завидно. Так что я тебя отравлю, пожалуй. Плюну в твой стакан — и дело с концом!

Мелифаро польщенно заулыбался и сделал хороший глоток ароматного напитка, пока еще не отравленного.

Темноглазая хозяйка «Армстронга и Эллы» вернулась, потрясая объемистым свертком.

— Здесь не только ужин, а еще и обед! — торжественно заявила она. — Оказывается, сегодня я забыла пообедать, но мне до сих пор не хочется есть… И вот вам ваша камра, сэр Макс. Если вы скажете, что она плохо приготовлена, я обижусь и отберу еду.

— Не успеете! — Повеселевший Мелифаро тут же увлеченно зашуршал бумагой.

— Простите великодушно мою настырность, — сказал я нашей спасительнице, — но не кажется ли вам, что человек имеет право знать, чью пищу он самым бессовестным образом собирается сожрать?

— Меня зовут Теххи Шекк… А я-то думала, что вы все обо всех знаете, сэр Макс!

— Почти все, — улыбнулся я. — Кроме имен, адресов и дат рождения. Для таких дел имеются буривухи… Здорово, что вы не шарахаетесь от моей Мантии Смерти, как прочие горожане, леди Теххи! Я начинаю снова чувствовать себя нормальным человеком.

— И совершенно напрасно! — вмешался Мелифаро. — Потому что ты никакой не человек, а кровожадное чудовище. Так что нечего примазываться!

— Ты уже откусил больше двух раз, — сурово ответил я, отбирая у него остатки бутерброда.

— Но с какой стати я должна от вас шарахаться? — удивилась хозяйка трактира. — С того дня, как я открыла этот трактир, я все ждала, что вы как-нибудь зайдете, просто из любопытства. Все-таки это место носит имя ваших знаменитых кошек!

Она достала из кармана черного лоохи маленькую курительную трубку и принялась ее набивать.

— А что до вашей знаменитой Мантии и прочих страшилок для почтеннейшей публики… Я, знаете ли, не боюсь смерти. Мне, можно сказать, повезло с наследственностью…

— Что, в вашей семье все были героями? — удивился я.

— Да нет, не говорите ерунду! — отмахнулась Теххи, раскуривая трубку. — Просто все члены моей семьи уже умерли и стали привидениями. И я после смерти тоже стану привидением… Боюсь, это не совсем удачный термин, но лучшего я не знаю… Я время от времени вижусь со своими покойными братьями. Могу вас заверить, что теперь их бытие куда интереснее, чем раньше. Хотя и при жизни мои братишки не слишком жаловались на скуку.

— Здорово! — восхитился я. — Вам очень повезло, леди Теххи. Никакой пугающей неизвестности, этого вечного проклятия человечества, надо же!

Дата добавления: 2015-08-10