Курская дуга

Наше успешное действие в тылу противника принесло Вирюбину звание генерал-лейтенанта и медали, а нам только медали. Однако отдыхать нам было некогда – впереди нас ждало еще одно важное задание.

-Ваши успехи в Сталинградской битве позволили командованию отправить вашу группу на Курскую дугу под командование генерала армии Рокоссовского в Центральный фронт.

-Им там, что людей не хватает? – негодовал я – Мы разведка, а не простые солдаты.

-Один превосходный разведчик стоит целой дивизии. Так что ваше участие спасет фронт в какой-то степени.

-Разрешите идти?

-Идите.

Очередное мое видение начинает сбываться. Я понимал, что на сей раз не смогу противиться судьбе, и все мы возможно погибнем. Но сколько раз я видел смерть, и сколько она меня обходила стороной? Может, и зря я так переживаю?

Мои друзья, как и я, были не рады узнать, что их снова заставляют идти в окопы. Но они готовы были это пережить, главное чтобы гад был добит.

И мой кошмарный сон стал явью. Я своими глазами увидел то, ради чего моя группа едва не погибла. Сотни орудий и миллионы душ были задействованы в этом грандиозном спектакле судьбы и лучшие командующие, как главные герои показывали свое мастерство с помощью солдат-массовки. И, тем не менее, я был горд за себя, свою страну и возможность проявить своё мужество и героизм.

В той битве я сражался также превосходно, как и в день своей встречи с Сорокиным. Но эта моя способность дорого обошлась мне – Сорокин пал смертью храбрых, заменив меня собой, когда на меня летел артснаряд, что я видел в своем сне. Смерть лучшего друга и наставника еще больше обозлила меня, и во мне прибавилось сил и ярости для борьбы. Однако судьба по мне еще раз в той битве.

На сей раз пострадал Ермолов: он закрыл своей спиной Катю от пулеметной очереди. Он оказался крепким парнем, хотя до госпиталя он так и не добрался живым, умерев еще по дороге. Мы с Катей остались вдвоем, а я корил себя за то, что не сберег товарищей как командир группы. Нам ничего не оставалось делать, как мстить за убитых товарищей, проливая фашистскую кровь до самого победного конца.

Мы теперь держались друг друга, были всегда рядом, боясь потерять. Это и спасло нас от смерти, спасло, как когда-то спасло моих отца и мать, ибо до конца были с нами те самые кольца-обереги. Обереги, в которые я только сейчас стал верить после 730 дней войны.

Когда эта битва, наконец, закончилась, я пришел на то самое место, где погиб Сорокин. И перед моими глазами стоял он – живой и невредимый, а по моим щекам текли слезы. А когда я их вытер, то увидел уже Катю.

-Ты чего, Вань?

-Да так, ничего, - я старался держаться хотя бы перед ней.

-Вот Дима скоро вернется из госпиталя и тогда снова будет все как раньше.

-Как раньше уже не будет, Кать. Сорокин погиб, а у Димы раны не совместимые с жизнью. Ты и сама все прекрасно понимаешь. Не стоит себя обнадеживать.

-Ты прав. Но надо верить, что все наладится.

Я улыбнулся, и она улыбнулась в ответ, и казалось, что заходящее солнце тоже радуется нам. Я взял ее за руку, и мы вместе положили на место гибели товарища один единственный цветок, что каким-то чудом сохранился в этом кошмаре войны.

Дата добавления: 2015-08-10