Я бы сам перегрыз ему глотку одними зубами за одну его противную улыбку. Мне бросили робу военнопленного, и я с трудом оделся. Ноги от длительного бездействия не слушались меня.
-Отведите лейтенанта в его новую комнату. – Я с ним познакомлюсь поближе потом.
Моя новая камера была большая, и людей соответственно в ней было много. На первый взгляд человек двадцать пять. Я сел у стенки прямо на бетонный пол. Все посмотрели на меня - на новенького. В камере было сильно накурено и жутко воняло.
- Ты чего весь трясешься? - спросил меня чернокожий парень. – В камере чертова жара, а ты трясешься, словно у тебя лихорадка.
Я ему все рассказал.
- Нет, вы только послушайте его! – воскликнул парень, выслушав меня. – Это тот самый лейтенант, который провел семь дней в «засушливой комнате».
Все одобрительно зашумели. Кто-то тут же протянул мне кучу лохмотьев, и я сел на тряпки. Кто-то еще протянул прикуренную сигарету. Я поблагодарил и с удовольствием закурил. Ко мне подошел молодой парень лет двадцати с алюминиевой кружкой в руке.
- Меня зовут Тони Уилфред, я твой сосед, - так представился он.
- Привет Тони, я Пол Роумэн.
- Вот выпей вот этого приятель и не схватишь воспаление легких.
В кружке наполовину была налита жидкость. Я залпом выпил и чуть не задохнулся. Глаза полезли из орбит. В желудок словно бросили кусок горящей резины. Тони похлопал меня по спине.
- Чистый спирт, - сказал он. – Мы называем его «благородным напитком». Извини Пол, но угостить вкусненьким тебя не смогу – ты пропустил ужин.
