Факторы риска в психологии развития 5 страница

Когда созданы и соблюдаются указанные выше условия, возможно осуществление процесса психокоррекции, который протекает в следующем направлении:

• клиент все более свободен в выражении своих чувств, которое осуществляется как по вербальным, так и по моторным каналам;
• выраженные клиентом чувства имеют все большие отношения к «Я» и все реже остаются безликими;
• клиент все чаще дифференцирует и распознает объекты своих чувств и восприятий (включая среду, окружающих лиц, собственное «Я», переживания и взаимоотношения между ними);
• выраженные чувства клиента все больше относятся к несоответствию между каким-то из его переживаний и его «Я-концепцией», и клиент начинает осознавать угрозу такого несоответствия;
• клиент осознает переживание чувств, в отношении которых в прошлом отмечались отказы или искажения;
• «Я-концепция» клиента реорганизуется таким образом, чтобы ассимилировать ранее искаженные и подавляемые переживания;
• по мере реорганизации «Я-концепции» ослабляются защиты и в нее включаются такие переживания, которые ранее были слишком угрожающими, чтобы осознаваться;
• клиент развивает способность переживать безусловное положительное отношение со стороны психолога без какого-либо чувства угрозы;
• клиент все отчетливее чувствует безусловную положительную самооценку;
• источником представления о себе все в большей степени являются собственные ощущения;
• клиент реже реагирует на опыт, исходя из оценок, даваемых значимыми другими. Для такого коррекционного процесса характерно следующее:
• основной акцент делается на эмоциональных аспектах, чувствах, а не на интеллектуальных суждениях, мыслях, оценках;
• коррекционная работа ведется по принципу «здесь и теперь»;
• преимущество отдается инициативе клиента, который является главным во взаимодействии и стремится к саморазвитию, а психолог лишь направляет это стремление в нужное русло. Клиент сам определяет те изменения, которые ему необходимы, и сам их осуществляет.

Позиция психолога. Основное требование – отказаться от попыток играть какую-либо роль; быть самим собой. Главная профессиональная обязанность психолога – создать соответствующий психологический климат, в котором клиент сам бы отказался от защитных механизмов. При этом самое трудное – быть настоящим в общении с клиентом, проявлять уважение, заботу, принятие и понимание клиента.

К. Роджерс указывает на необходимые условия успешного коррекционного процесса, которые относятся к личности психолога и достаточно независимы от частных характеристик самого клиента – это так называемая «триада К. Роджерса»:

• конгруэнтность в отношениях с клиентом;
• безусловная положительная оценка по отношению к клиенту;
• эмпатическое восприятие клиента.

Конгруэнтность, или подлинность, означает необходимость правильной символизации психологом его собственного опыта. Под опытом понимаются как неосознаваемые события, так и феномены, представленные в сознании и относящиеся к определенному моменту, а не к некоторой совокупности прошлого опыта. Открытость опыту означает, что каждый стимул (внутренний или из внешней среды) не искажается защитными механизмами. Форма, цвет, звук из окружающей среды или следы памяти из прошлого – все это вполне доступно для сознания. Осознание – это символическая репрезентация некоторой части опыта.

Когда «Я-переживание» (т.е. информация о воздействии сенсорных или иных событий в данный момент) символизируется правильно и включается в «Я-концепцию», тогда возникает состояние конгруэнтности «Я» и опыта. У открытой для опыта личности «Я-концепция» символизируется в сознании вполне конгруэнтно с опытом. Если психолог переживает угрозу или дискомфорт в отношениях, а осознает только принятие и понимание, то он не будет конгруэнтен в данных отношениях и коррекция не будет полноценной. Психолог не всегда должен быть конгруэнтной личностью, достаточно того, чтобы каждый раз при непосредственных отношениях с определенным клиентом он целиком и полностью был бы самим собой, со всеми присущими ему переживаниями данного момента, правильно символизированными и интегрированными.

Положительная оценка клиента предполагает сердечность, расположение, уважение, симпатию, принятие и т.д. Безусловно, положительно оценивать другого означает оценивать его позитивно, независимо от того, какие чувства вызывают его определенные поступки. Поступки могут оцениваться по-разному, но принятие и признание клиента не зависят от них. Психолог ценит личность клиента в целом, в равной мере чувствует и проявляет безусловную положительную оценку как тех переживаний, которых боится или стыдится сам клиент, так и тех, которыми тот доволен или удовлетворен.

Эмпатическое восприятие клиента означает восприятие субъективного мира (охватывающего весь комплекс ощущений, восприятий и воспоминаний клиента, доступных сознанию в данный момент), восприятие с присущими эмоциональными компонентами и значениями, как если бы воспринимающий сам был этим другим человеком. Это означает – ощущать боль или удовольствие другого так, как чувствует это он сам, и так же, как он, относиться к причинам, их породившим, но при этом ни на минуту не забывать, что это – «если бы» (когда это условие утрачивается, состояние эмпатии становится состоянием идентификации).

Требования и ожидания от клиента. В концепции Роджерса существуют определенные пропозициональные предпосылки, касающиеся клиента. Ожидается, что, придя на прием, клиент будет чувствовать себя беспомощным, вести себя неконгруэнтно, ожидать помощи и быть достаточно закрытым. По мере установления отношений, в процессе изменения их состояния, мировосприятия и формирования иного отношения к себе происходит их рост, т.е. они становятся более зрелыми. Экзистенциальный подход в консультировании

Экзистенциальная психотерапия, по определению И. Ялома, является динамическим терапевтическим подходом, фокусирующимся на базисных проблемах существования индивидуума. Как любой другой динамический подход (фрейдистский, неофрейдистский) экзистенциальная терапия основывается на динамической модели функционирования психики, согласно которой на различных уровнях психики (сознания и бессознательном) в индивидууме присутствуют конфликтующие силы, мысли и эмоции, а поведение (и адаптивное, и психопатологические) представляет собой результат их взаимодействия. Такими силами в экзистенциальном подходе считаются конфронтации индивидуума с конечными данностями существования: смертью, свободой, изоляцией и бессмысленностью. Предполагается, что осознание человеком этих конечных данностей порождает в нем страдание, страхи и вызывает тревогу, которая, в свою очередь, запускает психологические защиты. Соответственно, принято говорить о четырех экзистенциальных конфликтах:

1. между осознанием неизбежности смерти и желанием про­должать жить;
2. между осознанием собственной свободы и необходимостью быть ответственным за свою жизнь;
3. между осознанием собственного глобального одиночества и желанием быть частью большего целого;
4. между потребностью в некой структуре, смысле жизни и осознанием безразличия (равнодушия) Вселенной, не предлагающей конкретных смыслов.

Каждый экзистенциальный конфликт вызывает тревогу. Причем, тревога может либо оставаться нормальной, либо перерастать в невротическую. Проиллюстрируем данное положение на примере тревоги, возникающей из-за человеческой экзистенциальной уязвимости по отношению к смерти. Тревога считается нормальной, если люди используют экзистенциальную угрозу смерти с пользой для себя, как обучающий опыт, и продолжают разви­ваться. Особенно яркими являются случаи, когда, узнав о смертельной болезни, человек начинает более осмысленно, продуктивно и творчески проживать свою жизнь. Свидетельством невротической тревоги являются психологические защиты. Так, например, смертельно больной человек, испытывающий невротическую тревогу, может неоправданно рисковать своей жизнью, проявляя маниакальный героизм. Невротическая тревога подразумевает также подавление и является скорее разрушительной, чем конструктивной. Следует отметить, что экзистенциальные консультанты, работая с тревогой, не стараются убрать ее совсем, а стремятся ее уменьшить до комфортного уровня и затем использовать имеющуюся тревогу для увеличения осознавания и витальности клиента.

Первый экзистенциальный конфликт - это конфликт между боязнью небытия и желанием быть: осознанием неизбежности смерти и желанием про­должать жить. Задача консультанта в разрешении первого экзистенциального конфликта заключается в том, чтобы подвести клиента к такому углубленному осознанию смерти, кото­рое привело бы к более высокой оценке жизни, открыло бы перспективы для личностного роста и дало бы возможность жить подлинной жизнью.

Слово «экзистенция» («существование») происходит от лат. еxistere - выделяться, появляться. По определению Р. Мэя, бытие означает потенцию, источник потенциала и подразумевает, что кто-то находится в процессе превращения во что-то. Чувство «бытия в мире» у лю­дей связано со всем опытом их существования (сознательным и бессознательным) и представлено в трех взаимосвязанных видах:

1. «Внутренний мир», еigenwelt - уникальный индивидуальный мир каждого человека, который обусловливает развитие самосознания и самоосознания, формирует собственное отношение к вещам и людям, а также лежит в основе постижения смысла жизни.
2. «Совместный мир», мitwelt - социальный мир, мир общения и взаимоотношений. Картина бытия в «совместном мире» складывается из общения и взаимовлияния людей друг на друга. Значимость взаимоотношений с дру­гим человеком зависит от отношения к нему (от того, насколько он ценен, важен, при­влекателен для партнера). Точно так же от степени вовлечения людей в жизнь группы, зависит то, какое значение имеют для них эти группы.
3. «Внешний мир», umwelt - естественный мир (законы природы и окружающая среда). Естественный мир включает в себя биологические по­требности, стремления, инстинкты ежедневные и жизнен­ные циклы организма и воспринимается как реальный.

Полярностью бытия является небытие, ничто, пустота. Наиболее очевидная форма небы­тия -смерть. Однако к ощущению пустоты также ведет снижение жизненного потенциала, обусловленное трево­гой и конформизмом, а также недостатком четкого самосознания. Кроме того, бытию могут угрожать разрушительная враждебность и физическая болезнь.

Страх смерти имеет огромное значение во внутреннем опыте человека, а отношение к смерти влияет на его жизнь и психологическое развитие. И. Ялом выдвинул два тезиса, каждый из которых имеет фундаментальное значение для экзистенциальной психотерапевтической и консультативной практики:

1. Жизнь и смерть взаимозависимы; они существуют одновременно, а не последовательно; смерть, непрерывно проникая в пределы жизни, оказывает огромное воздействие на наш опыт и поведение.
2. Смерть - первичный источник тревоги и, тем самым, имеет фундаментальное значение как причина психопатологии.

Осознание смерти может послужить позитивным импульсом, сильнейшим катализатором серьезных жизненных изменений. Однако осознание смерти всегда болезненно и вызывает тревогу, поэтому люди склонны воздвигать различные психологические защиты. Уже маленькие дети, чтобы отгородиться от тревоги смерти, развивают защитные механизмы, основанные на отрицании. Они либо считают, что смерть временна (она лишь приостанавливает жизнь или похожа на сон); либо глубоко убеждены в своей индивидуальной неуязвимости и в существовании волшебного спасителя; либо верят в то, что дети не умирают. Большинство детей в возрасте между 5-тью и 9-тью годами отрицают смерть тем, что персонифицируют ее в ужасающие образы, которые представляют внешнюю опасность и на которые можно повлиять (задержать, умилостивить, перехитрить, победить). Дети более старшего возраста (9-10 лет) высмеивают смерть, и тем пытаются уменьшить свой страх смерти. У подростков отрицание и защита от страха смерти проявляется в подвигах бесшабашности, а в некоторых случаях в мыслях о самоубийстве либо делинкветном поведении. Современные подростки противопоставляют этому страху свою виртуальную личность, играя в компьютерные игры и ощущая себя властелинами смерти.

Экзистенциальное консультирование детей и подростков по вопросам жизни и смерти - отдельная и довольно сложная тема. Такое консультирование ориентированно, прежде всего, на примирение детей и подростков с неизбежностью смерти. Удачной находкой, на наш взгляд, является создание специальных терапевтических сказок, историй и метафор, помогающих маленьким клиентам справиться со страхом смерти и начать нормально функционировать.

С годами подростковый страх оттесняется двумя основными жизненными задачами молодых взрослых людей - построением карьеры и созданием семьи. Далее, в так называемом, среднем возрасте страх смерти возвращается и овладевает людьми с новой силой и уже никогда не покидает их. Жить, постоянно осознавая собственную смертность нелегко, жить, цепенея от ужаса, невозможно, поэтому люди придумывают способы смягчить страх смерти. И. Ялом выделил у взрослых людей два главных механизма защиты от тревоги, связанной со смертью:

1. Вера в свою исключительность, собственное бессмертие и неприкосновенность. В «переработанном» виде эти защиты проявляются в разнообразных формах клинических феноменов:

• маниакальный героизм. Примером может служить смертельно больной человек, который навязчиво ищет внешней опасности, чтобы спастись от большей опасности, идущей изнутри;
• трудоголизм. Для трудоголиков время является врагом не только потому, что оно сродни смертности, но и потому, что оно угрожает взорвать одну из опор иллюзии исключительности: веру в вечное восхождение. Они вовлекаются в яростную борьбу со временем и ведут себя так, как если бы на них надвигалась неминуемая смерть, и они стремились бы успеть сделать как можно больше;
• самовлюбленность, нарциссизм. Тяжелое нарциссическое расстройство характера всегда сопровождается межличностными проблемами. От окружающих ожидается безусловная любовь и полное принятие, при этом взамен предоставляется безразличие, равнодушие и демонстрация превосходства. Не вдаваясь в подробное описание нарциссической личности, отметим только, что такие клиенты словно хотят остановить время и навсегда остаться в младенчестве под магической родительской защитой.
• агрессия и контроль. Некоторым свидетельством глубоких бессознательных страхов смерти может служить выбор профессий, связанных со смертью (военного, врача, священника, гробовщика, киллера). При ощущении обладания властью и расширении сферы контроля ослабевают лишь сознательные страхи, тогда как более глубокие продолжают действовать.

2. Вера в спасителя, персонального защитника, который придет на помощь в последний момент. Такими спасителями могут быть не только люди (родитель, супруг, известный врач, народный целитель, знахарь или лидер), но и, например, какое-либо высокое дело. Данный защитный механизм предполагает, что человек побеждает страх смерти, принося свою свободу и саму жизнь на алтарь какой либо высшей фигуры или персонифицированной идеи. Он создает в своем воображении «некую богоподобную фигуру, чтобы затем можно было греться в лучах иллюзорной безопасности, исходящих от собственного творения». Для людей с гипертрофированной верой в конечного спасителя характерны: самоумаление/обесценивание себя, страх лишиться любви, пассивность, зависимость, самопожертвование, неприятие своей взрослости, депрессия после краха системы представлений. Любой из этих вариантов, будучи акцентирован, может вылиться в определенный клинический синдром. В случае преобладания самопожертвования пациент может быть охарактеризован как «мазохистический». Разумеется, что, стремясь отгородиться от тревоги смерти, люди используют ни одну, а множество переплетенных между собой защит.

Далее остановимся подробнее на экзистенциальной психотехнике разрешения первого экзистенциального конфликта, разработанной классиками экзистенциального подхода и современными психологами.

Самораскрытие консультанта может осуществляться в различных формах:

• рассказ клиенту о собственных попытках примириться с предельными экзистенциальными беспокойствами;
• донесение до клиента мыслей и чувств, которые испыты­вает консультант «здесь и теперь» по поводу проблем кли­ента;
• «дозволение терпеть» - до клиента доводится, что тема смерти, типичная и поощряемая, нужная тема в отношениях психолога с клиентом.

Гештальт-терапия связана с гештальт-психологией, школой мышления, которая делает акцент на восприятии полноты и целостности. Термин Gesta.lt означает целостный образ. Гештальт-психология и терапия возникли как реакция на редукционистский уклон в других школах психологии и консультирования, таких как психоанализ и бихевиоризм. Гештальт-теория заостряет внимание на том, что человеческое функционирование необходимо рассматривать в его целостности. подход был популяризован в 1960-х годах Фрицем Перлзом, который считал своей задачей помочь людям лучше понимать различные аспекты своей личности. Лаура Перлз (жена Фрица) и Пол Гудман помогали Перлзу развивать и совершенствовать его оригинальные идеи. Ряд других теоретиков, включая Жоан Фэйган и Ирму Ли Шеперд (Fagan & Shepherd, 1970), развивали модель далее, но терапия продолжала оставаться заслугой Перлза. Гештальтисты полагают, что люди в процессе жизни стремятся к целостности и законченности. Каждый человек имеет тенденцию к самоактуализации, которая возникает в личностном взаимодействии с окружающей средой вместе с началом самоосознания. Самоактуализация сосредоточена на настоящем, она «является процессом существования чего-либо, что уже есть, а не процессом стремления стать чем-то» (Kempler, 1973, р. 262). Гештальтистский взгляд на человеческую сущность отводит внутренней мудрости людей большую роль, чем даже личностно-центрированное консультирование. Каждый человек пытается жить целостно и продуктивно, стремясь координировать различные части личности в здоровое, единое целое. С точки зрения гештальт-теории человек, личность – больше, чем сумма его составляющих (Perls, 1969).

Сторонники гештальт-теории придерживаются антидетерминистской позиции: каждая личность способна меняться и нести ответственность за свои действия. В происходящих вокруг них событиях люди являются активными участниками, актерами, а не только пассивными участниками, реагирующими на внешние обстоятельства. В целом мировоззрение гештальтистов является экзистенциальным, эмпирическим и феноменологическим: настоящее – вот то, что действительно. имеет значение. Каждый человек открывает что-то в себе, переживая опыт, а не говоря о нем, и собственная оценка и интерпретация человеком его жизни в данный момент являются наиболее важными.

Согласно гештальт-терапии, множество испытывающих трудности людей находятся в сверхзависимости от интеллектуального опыта (Simkin, 1975). Такая точка зрения умаляет значение эмоций и чувств, ограниченно понимая способность человека отвечать на различные ситуации. Другая проблема – это неспособность гештальт-терапии идентифицировать и (разрешить неразрешенные проблемы, то есть более ранние мысли, чувства и реакции, которые все еще влияют на функционирование личности и сталкиваются с реалиями жизни в настоящем. Характерным примером нерешенных проблем является отказ родителям в прощении их ошибок. Гештальтисты не склонны связывать эти трудности с какими-либо внутренними неосознаваемыми силами. Кроме того, они придают основное значение процессу осознавания, «способности клиента быть в полном ментальном и сенсорном» контакте «с переживаниями, испытываемыми непосредственно в данный момент» (Gilliland & James, 1998, p. 142). Любой человек действует на некотором уровне сознания, от уровня максимальной осознанности до уровня неосознанности.

Здоровая личность – это личность, достигшая наибольшего осознания. Такие люди понимают, что телесные сигналы, такие как головная или желудочная боль, могут указывать на потребность в изменении поведения. Они также сознают собственные ограничения. Например, при возникновении конфликта с другими людьми человек может оказаться способен решить ситуацию, а может просто уйти от нее. Для здоровой личности характерно то, что проблемные ситуации не усложняются фантазированием и «приукрашиванием». Напротив, в каждый момент времени человек концентрируется «исключительно на одной потребности (фигуре), низводя все другие потребности до уровня фона. Когда потребность удовлетворена, то есть гештальт завершен, она сама низводится до фонового уровня, а новая потребность входит в фокус (становится фигурой)» (Thompson & Rudolph, 1992, p. 66). Такое функционирование требует, чтобы люди осознавали внутренние потребности и знали, как манипулировать этими потребностями и окружением (Perls, 1976).

Согласно гештальтистам, человек может столкнуться с трудностями нескольких видов. Во-первых, он может утратить контакт с окружающей средой и с предоставляемыми ею ресурсами. Во-вторых, он может полностью «раствориться» в своем окружении, оказаться «поглощенным» им и, таким образом, перестать быть самим собой. В-третьих, человек может не суметь отложить незаконченное дело. В-четвертых, он может оказаться в состоянии дезинтеграции, другими словами – разбрасываться. В-пятых, человек может переживать конфликт между «победителем» (тем, что, по мнению человека, нужно делать) и «побежденным» (тем, что человек хочет делать). Наконец, человек может испытывать трудности в преодолении жизненных дихотомий типа любви/ненависти, мужественности/женственности и удовольствия/боли.

Дата добавления: 2015-07-21