Умирающие океаны

В выпуске журнала «Тайм» от 1 августа 1988 года (рис. 3.2) основное внимание было уделено океанам и тому, что с ними происходит. Жак-Ив Кусто написал книгу об этом примерно в 1978 году. Он был очень уважаемым человеком, но, когда написал эту книгу, потерял доверие научных кругов, потому что сделал заявление, которому никто не мог поверить. Он строил свои утверждения на чистой науке, но люди просто не принимали или не могли принять правду. Конкретно он сказал, что к концу 1990 года Средиземное морс станет мертвым водоемом и Атлантический океан к началу нового столетия тоже погибнет. Люди думали: «Этот человек сумасшедший, такое никогда не может случиться».
Ну так вот, это происходит. Средиземное море сейчас где-то на 95 процентов мертво. Не на 100 процентов, здесь он был не совсем нрав. Тем не менее оно все еще может стать мертвым морем, если люди будут продолжать жить, как живут. И Атлантический океан очень быстро приближается к этому состоянию. Возможно, этого не произойдет к 2.000 году, но случится вскоре после этого. Если что-то не изменится радикальным образом, то Атлантика умрет в ней не будет ни рыбы ни дельфинов, ни жизни вообще.
Мы не можем жить без океанов. Планктон, находящийся в основании пищевой цепи, погибнет, а если он погибнет, то и мы погибнем. Когда мы не принимаем этого всерьез, то это все равно что сказать: «Мне вообще не нужно сердце». Планктон является главным компонентом в экосистеме Земли, а он исчезает быстро. Это не подлежит обсуждению, это научный факт. Единственное, о чем можно спорить: когда? Это действительно происходит. Никто не верил, что такое может произойти, потому что люди просто не могли принять эту правду.
Город Нью-Йорк, например, имеет трубопровод протяженностью 32 км, но которому канализационные стоки города сбрасываются в океан. Предполагалось, что океан справится с ними. Но за последние 60 лет или около того они скопились и образовали огромную гору дерьма. Сейчас эта гора в океане движется но направлению к Нью-Йорку. Она уже подошла непосредственно к гавани и никто не знает, что делать со всем этим. Для того чтобы решить эту проблему, требуется денег больше, чем есть в Нью-Йорке. Вот какого рода предусмотрительность мы, люди, демонстрируем.
Человеческие нечистоты, наступающие на Нью-Йорк, являются проблемой Атлантического океана. Однако проблема не ограничивается Атлантическим океаном или Средиземным морем. Тихий океан — самый большой водоем на Земле, возможно, он и продержится дольше, но и у пего также имеются огромные проблемы, особенно в некоторых районах.

Первый смертельный знак загрязнения — это красные приливы. Это морские водоросли, которые разрушают все живое под ними — они убивают все. И эти красные приливы начинают смывать все повсюду, особенно вокруг Японии, где такое сильное загрязнение. Мы совершили множество ошибок но всей Земле, потому что наше сознание не знает, как жить в гармонии с нашим собственным телом — Матерью-Землёй. Это похоже на симптомы рака или другого смертельного заболевания.

ОЗОН

Вот еще одна проблема. На рис. показана озоновая дыра над Южным полюсом. Озон образует тонкий слой толщиной около шести футов (примерно 183 см). Это действительно тонкий, непрочный слой, живой слой, который постоянно восстанавливается. Мы знаем о нем совсем немного, и знали бы еще меньше, если бы не ультрафиолетовый свет, который сейчас поступает через дыры в озоновом слое. Когда стали обнаруживать поступление колоссального количества ультрафиолета, в особенности на Южном полюсе, как показано здесь, то не могли попять, почему там его так много, потому что компьютеры этого не показывали. Потом выяснили, что программное обеспечение было разработано таким образом, что не учитывало такого рода вещи. После перепрограммирования подтвердилось, что в озоновом слое действительно есть дыра. Это было несколько лет назад.
То, что они в действительности искали, это моноокись хлора, молекула которой представлена на рис.

Стало понятно, что возникновение озоновой дыры обусловлено различными химическими веществами, в частности хлор - и фторуглеродами (сокращенно ХФУ). Когда хлор соединяется с озоном, молекула озона распадается, образуя при этом кислород и моноокись хлора. Ученые рассчитали (при условии заданной скорости, с которой, по их мнению, ХФУ движутся по направлению к озону), что содержание вблизи озонового слоя моноокиси хлора должно быть в 30 раз выше нормы, и это их очень обеспокоило. Поэтому мировые правительства пытались заставить производителей ХФУ — фреона и разных других химических веществ, которые вызывают эту проблему, — остановить их производство и найти другие решения. В ответ все фирмы дружно заявили, что они этого не сделают, что это феномен естественного происхождения и что они не имеют к этому никакого отношения.
Поэтому мировые правительства должны были в судебном порядке доказывать виновность производителей, что они и сделали. Для того чтобы получить необходимые доказательства, впервые в истории Земли все страны на планете объединились для сотрудничества в общем деле. Этого никогда не случалось прежде. Около двух лет осуществлялись полеты самолётов над Южным полюсом на большой высоте для сборанных данных и наконец получили то, что всех действительно очень напугало. Содержание разрушительного компонента, моноокиси хлора, превышало норму не в 30, а в 500 раз, и скорость движения была намного выше, чем считалось.
Эта статья вышла, мне кажется, в 1992 году. В ней впервые Агентство по охране окружающей среды США предсказывало в течение ближайших 50 лет 200 000 новых смертей от рака кожи из-за озоновой дыры в дополнение к 400.000 уже ожидаемым. А в правой колонке вскользь говорится о том, что была пересмотрена и прежняя оценка смертности: опасность —в 21 раз больше. Двадцать один раз — это многовато. Это не то что сказать: «Ну, немножко больше».
Вот чем занимается правительство: они выдают вам чуть-чуть информации в маленьких статейках, которые мало о чем вам говорят. Они не считают это большим делом. По закону правительство должно давать об этом информацию, поэтому они делают это в маленьких заметках и больше к этому вопросу не возвращаются. Потом в другой такой же заметке они повышают ставки — например, как в этой статье, когда они заявили, что опасность была в 21 раз выше, чем по их первоначальной оценке. А через две недели после этого та же самая газета, вернувшись к этой теме, говорит: «Да, между прочим, мы были не правы две педели назад, на самом деле это еще в два раза выше». Что ж, удвоилось — звучит не так уж страшно, если не считать того, что это означает возрастание риска не в 21, а в 42 раза но сравнению с их первым сообщением, а это уже невероятно много. Если бы правда была сказана в самом начале, это звучало бы ужасно и внушало страх.
Вот что уже долгое время происходит во всем мире. Единственный способ, как действовать в такой ситуации, который нашли правительства мира, —это приоткрывать ее мало-помалу, признаваться все больше, больше и больше. Они знают, что обязаны говорить вам правду (по причинам, о которых вы узнаете позже), по боятся сказать, что у нас действительно тяжелая ситуация. Они просто говорят: «Что ж, это не так плохо, хотя становится хуже» или заявляют еще что-нибудь вроде этого.
Но озоновая дыра находится не только над Южным полюсом, теперь есть еще одна — над Северным, а остальная часть озонового слоя похожа на швейцарский сыр. В 1991 или 1992 году вышла большая телевизионная передача, посвященная озоновой дыре. Она собрала вместе всех главных специалистов, которые изучали эту проблему, и они обсуждали все за и против. Было взято интервью у одной супружеской пары, которая работала вместе; я не знаю их имен, но несколько лет назад эта пара также написала книгу именно на эту тему, предсказывая, что может возникнуть озоновая дыра. Из этой программы следует, что они изучили этот вопрос еще даже до того, как мы о нем узнали. И озоновый слой сейчас претерпевает точно такие изменения, о которых они говорили, и точно с той скоростью, как они предсказывали.
Эта пара была приглашена на телевидение в качестве экспертов, и ведущий задал им вопрос: «Ну, что вы думаете?» Этот ведущий вел себя как юнец, спрашивая: «Что же нам делать? Вы, ребята, знаете об этом все, так что же мы все-таки будем делать с этим озоном?» Муж ответил: «Мы ничего пс можем сделать». Я не думаю, что официальным кругам нравится, когда подобные утверждения звучат на основных каналах.
Ведущий спросил:
«Что это значит: ничего не можем сделать?» Ученые сказали: «Ну как вы думаете, сможем ли мы объединить весь мир, чтобы справиться с этим сообща?» Это первое, что должно было произойти, а мы даже и сейчас не можем этого сделать! Ведущий сказал: «Допустим, нам удастся всей планетой сказать, что мы все это остановим сегодня. Ни одно из этих химических веществ, которые разрушают озон, не будет больше никогда использоваться».
Ученый ответил: «Хороню, допустим, мы сделаем это. Допустим, весь мир договорился, чтобы остановить это. Это все равно не решит проблему». Ведущий спросил: «Что вы имеете в виду? Разве проблема тогда не разрешится сама но себе?» Ученый ответил: «Нет, потому что распыленное вещество, которым вы пользовались вчера, остается на поверхности Земли, и хлорфторуглеродам потребуется от 15 до 20 лет, чтобы подняться до озонового слоя. Осевшее количество вещества будет медленно подниматься и съедать озон в течение 15—20 лет, даже если мы остановим производство ХФУ сегодня. И ХФУ будут продолжать разрушать озон все быстрее и быстрее, потому что мы в последние годы использовали все больше и больше этих химических веществ». Он заявил: «Даже самого озонового слоя не будет» (по-моему, он сказал «через десять лет»). «Я не вижу совсем никакого решения».
Если мы потеряем защищающий нас озоновый слой, то быть большой беде. Все животные в мире ослепнут. Вы не сможете выйти на уличу в дневное время без скафандра; имеется в виду, что каждый квадратный сантиметр тела должен быть закрыт — специальные защитные очки от ультрафиолета и все такое. За короткое время ультрафиолет в конечном итоге убьет вас. И мы очень быстро приближаемся к этому. Если вы так не думаете, прочитайте то, что было опубликовано в журнале «Уолл стрит» в январе 1993 г.
В журнале сообщалось о том, что произошло на юге Чили, в области, близкой к озоновой дыре над Южным полюсом. Животные начали слепнуть. У жинущих там людей кожа толстая и темная, большую часть жизни они обычно проводили на открытом воздухе, но теперь получают ожоги, выходя на улицу просто по повседневным делам. И это распространяется на север Чили и начинает происходить повсюду. Из-за того, что озоновый слой стал весь в дырках, как швейцарский сыр, в разных местах но всей Земле становится небезопасно. Никогда не известно, где появятся эти области озонового слоя, потому что они год от года перемещаются над поверхностью Земли. Эта озоновая проблема стоит перед нами сейчас — не завтра, не послезавтра, не когда-нибудь. Это происходит в эту самую минуту. Еще несколько лет и нас действительно ожидает тяжелое время.
Об озоновой проблеме было известно по крайней мере с того времени, когда Рейган был президентом. Когда организации, занимающиеся охраной окружающей среды, спросили его: «Что мы собираемся делать с этой озоновой проблемой?», Рейган довольно легкомысленно отнесся к этому. Он сказал что-то вроде: «Мы просто запасемся плащами и солнцезащитными очками, вот и все дела». Что-то вроде этого: вот и все дела! Мы говорим о самой нашей жизни здесь, о самом нашем существовании, а правительства продолжают действовать так, как будто это вообще не имеет никакого значения.

ДАННЫЕ

С июня 1996 нам дана новая возможность. Возможно, мы нашли способ исцелить Землю и решить ее экологические проблемы. Это связано с работой нового практического семинара под названием «Земля — Небо». Я бы очень хотел рассказать вам об этом, как и о том, что дало проведение семинара «Цветок Жизни», но пока еще не время. Для этого должна быть написана новая книга — эта новая информация слишком обширна для того, чтобы обсуждать ее просто в колонке новых данных. Могу только сказать, что я очень оптимистически настроен относительно выживания Матери-Земли в третьем измерении в наше время.

Дата добавления: 2015-07-21