Казанова в отставке

У Фонарейкиных случилось радостное событие – тринадцатая годовщина со дня свадьбы. После работы Людочкин папа купил огромный букет роз и уже спешил домой, когда вдруг заметил своего институтского приятеля. Он был такой же стройный, красивый и подтянутый, как в молодости. Эдик Фонарейкин всегда ему завидовал. Институтский приятель был Казановой в самом настоящем смысле этого слова.

- Неужели это ты?! - воскликнул Эдик Фонарейкин, не веря собственным глазам.

Приятель втянул носом запах роз и сказал:

- Профессионально пахнут.

- Жене купил. Ты сам не женился?

- Нет.

- Как?! До сих пор?

- Девушки уходят с другими.

- Не может быть!

- Но остаются со мной. А потом снова уходят. Здесь важно понять психологию... Конечно, я говорю только о тех, кого знал лично. Они же думают как?

- Как? - переспросил Эдик, даже не представляя, что женщины умеют думать.

- Нет, рассуждают мои женщины, не приручишь. Этого не приручишь. К тому же, странный какой-то, да еще и худой. Покормить бы его. Нет, не надежен. Не пьет – это хорошо. Курит – плохо. Стоп! Как это не пьет? Вроде русский. Что-то здесь не так. Да, странный – не пьет, матом не ругается, а говорит много и все не про то. Про звезды, про цветы. Дурак. Про деньги нужно говорить. Настоящая находка для шпиона, но не для семьи. Боже, ругательство какое – он, наверное, интеллигент! Кошмар. Он, может, и спать захочет раздельно? Ужас. И по ночам вместо трех заветных слов: «Я получил зарплату» он будет шептать «надо помочь бедным» или что еще хуже – пошлое «я люблю тебя». Так не современно, пошло и низко. Мне нужен мужчина, который всеми фибрами своей безалаберной души кричит «хочу!» и тут же берет желаемое за жабры. Или за действительность. А действительность у меня неплохая. У этого, правда, тоже ничего, но странен до безобразия, утончен до Оксфорда, и ведь цепляет нас, женщин, чем-то. Цепляет! И… Смущает, замечает это, и потому смущает еще больше. Какой невозможный человек. Нет, это даже не человек. Это какой-то страшный и подлый садист! Мне с ним не по пути, - институтский приятель выдохнул. - Вот так примерно думают мои женщины.

- Ух ты! - восхищенно пробормотал Эдик Фонарейкин, - Как ты до такого дошел, вернее, я хотел сказать догадался?

- Женщины молча не уходят.

Эдик Фонарейкин давно уже заметил, что за их разговором внимательно следит какой-то мужчина, который, воспользовавшись паузой, подошел к институтскому приятелю и шепнул:

- Дорогой, ты скоро? Мы опаздываем.

Казанова мило улыбнулся Людочкиному папе:

- Приходи ко мне в гости. Поговорим.

- Я бы с радостью, но у меня много работы, - смущенно проговорил Эдик Фонарейкин и быстро затерялся в толпе.

Дата добавления: 2015-07-20