Читайте также:
|
Тот, кто показался Богдану знакомым, подал наконец голос:
- Я настоятельно прошу сохранять полное спокойствие. Воздухолет захвачен, но вам ничто не грозит. - Он говорил почти без акцента; лишь какая-то особая гортанность и певучесть речи выдавали то, что русское наречие ему не родное. - Если кто-то попытается нам помешать, мы все немедленно покончим с собой и эти двое преждерожденных, - не отрывая взгляда от сидящих в салоне, он чуть качнул головой в сторону полузадушенных французов, - тоже могут пострадать.
Усманов, оставив недопитый чай и выронив журнал, уже вставал медленно и грозно из кресла - но, услышав, что речь идет о по меньшей мере четырех жизнях, покорно опустился обратно. Бортпроводница, белая как рисовая бумага, изваянием застыла в переднем конце салона. Сзади зашевелились великобританцы - рука молодого араба дрогнула возле горла, и он, напрягаясь, на всякий случай почти прокричал, сбиваясь, ту же речь по-аглицки.
- Эти двое, - он снова перешел на русский, а глаза его шарили, шарили по салону, ловя каждое движение, - сами не местные. Мы тоже не местные. Они похитили ценную вещь. Мы хотим ее вернуть. Когда мы ее вернем, все закончится.
У бортпроводницы подогнулись колени, и она помертвело опустилась на краешек в первом ряду.
- Ни хрена себе, нравы, - пробормотал Усманов. И громко спросил: - Чай допить?
Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 70 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Богдан уж и сам сообразил, чего от него тут хотят. Да только вот... | | | Не хватало еще, чтобы на совести повисли и эти самочинные смерти. |