К. МАРКС. принуждения, а также более или менее реальные гарантии в отношении кредитуемого им

принуждения, а также более или менее реальные гарантии в отношении кредитуемого им человека. Если же кредитуемый сам состоятелен, то кредит становится просто-напросто посред­ником, облегчающим обмен, то есть теми же самыми деньгами, только возведенными в совершенно идеальную форму.

Кредит есть политэкономическое суждение относительно нравственности человека. В кредите вместо металла или бумаги посредником обмена стал сам человек, но не в качестве человека, а как бытие того или иного капитала и процентов. Таким обра­зом то, что опосредствует обмен, действительно возвратилось и обратно переместилось из своей материальной формы в чело­века, но только потому, что сам человек переместил себя вовне и сделался какой-то внешней материальной формой. В кре­дитных отношениях не деньги упразднены человеком, а сам человек превратился в деньги, или деньги обрели в человеке свое тело. Человеческая индивидуальность, человеческая мораль сами стали предметом торговли и тем материалом, в котором существуют деньги. Материей, телом денежной души являются уже не деньги, не бумаги, а мое собственное личное бытие, моя плоть и кровь, моя общественная добродетель и репутация. Кредит вкладывает денежную стоимость уже не в деньги, а в человеческую плоть и в человеческое сердце. Вот до какой степени всякий прогресс и все непоследовательности в рамках ложной системы оказываются величайшим регрессом и вели­чайшей последовательностью гнусности.

В рамках кредитной системы ее отчужденная от человека природа получает двоякого рода подтверждение под видом высшего политэкономического признания человека: 1) Проти­воположность между капиталистом и рабочим, между крупным и мелким капиталистом становится еще большей, поскольку кре­дит дается только тому, кто уже является имущим, и поскольку этот кредит предоставляет богатому новый шанс для накоп­ления. Что же касается бедного, то он все свое существование видит утверждаемым или отрицаемым в произвольном приговоре, выносимом ему богатым, поскольку все существование бедного всецело зависит от этой случайности. 2) Взаимное лицемерие и ханжество доходят до того, что тому, кого лишают кредита, выносят не только простой приговор о его бедности, но также и моральный приговор о том, что он не заслуживает ни доверия, ни признания и, стало быть, является социальным парнем, дурным человеком. Бедный в добавление к своим лишениям полу­чает еще и это унижение: он вынужден обращаться к богатому с унизительной просьбой о кредите. [XXVII] 3) В результате этого всецело идеального существования денег фалъшивомонет-

Дата добавления: 2015-07-20