О Власове и джалиле

Интервью с Токаревым Константином Антоновичем,

бывшим спецкором газеты «Красная звезда»

Г.

- Как вы познакомились с Власовым?

- Будучи спецкором газеты «Фронтовая правда» Волховского фронта, а затем «Красной Звезды», я хорошо знал Власова. Первое мое знакомство с ним произошло намного раньше, до войны, в 99-й дивизии. Тогда я проходил практику в этой газете, и он еще не был главнокомандующим.

Во время войны мы работали на ходу: он диктует - я записываю. Привычка стенографировать у меня еще со студенчества, что нравилось Власову. Видимо, поэтому он избрал меня своим биографом. Подготовленный мною текст по джентльменскому соглашению я отдавал ему. Он забирал все куски и сам перепечатывал. Но некоторые черновики у меня оставались. После его предательства начались обыски, уничтожались архивы, документы, связанные с его именем. Мне поручили написать материал, разоблачающий его личность. Это поставило меня в неловкое положение, многие стали смотреть с недоверием.

- И что Вы думаете об этой личности?

- Власов никогда не был обыкновенным солдафоном. Поэтому его поступок имел другие мотивы, нежели просто остаться живым. На мой взгляд, Власов - идейный предатель. Его утверждения основываются на эсеровских позициях. Отец его был эсером видным. Он считал, что Октябрьская революция - трагедия России, так как она отсекла Восток от Запада. Он считал, что только оставшись на базе Февральской революции, мы сохраним единство мира. А пока властвует большевизм, войны будут идти одна за другой. Потому что Запад терпеть этот строй не будет. И эту войну он видел в контексте истории.

- Значит, переход его к немцам был закономерен?

- Да, он совершил не только военное преступление, а прежде всего идейное предательство. Он окончил Нижегородскую семинарию, которая тогда отвечала уровню университета, с золотой медалью. Затем Военную Академию. Несмотря на свое происхождение, сумел выдвинуться: был нашим представителем в Китае.

- В гражданской войне он участвовал?

- А как же! Командовал ротой. Воевал против Колчака, Деникина. После победы пошел выслуживаться. Пел фимиам вождю: ни одной его речи, статьи без цитат Сталина не выходило. Мне прежде кричали: не смейте показывать его предателем по убеждениям! Он просто трус! Ну зачем обеднять? Запад вытаскивает Власова из небытия, поддерживает власовское движение.

- Это целое философское течение?

- Да, это движение социал-предательства, выходящее за рамки военного. Власов считал себя спасителем пленных. Этого и придерживается Штрик-Штрикфельд. Он говорит, что Власов сделал попытку спасения русских пленных, беря под защиту в свою РОА.

- Вы пишите, что Власов не принял Джалиля. В чем это выражалось?

- Джалилю, как представителю дружественной литературы, хотели составить протекцию, чтобы его принял главнокомандующий Власов. Но встреча откладывалась. Потом начались неудачи. И наконец, Власов в довольно грубой форме отказал: «Передайте этому татарину, что сейчас не до него. Пусть пишет свои вирши, он мне не нужен».

Власов, мягко говоря, не был поклонником поэтов. После гибели Багрицкого он провел совещание с сотрудниками «Отваги» по выяснению причин случившегося ради соблюдения правил этикета. Как-то же надо было реагировать.

- Как и когда Вы познакомились с Джалилем?

- Случайно. Зашел к начальнику политотдела. Там сидел старший политрук. Чуть повыше ростом, с типично татарскими чертами лица. Ямочка на подбородке. Обратил внимание на его разутые ноги. У него была манера держаться так, как будто он глуховат. Вышли вместе. Был апрель. Снег уже пористый. Рукавиц не носили. Пригласил в хату, попили чайку. Его больше всего интересовало, почему погиб Багрицкий, неужели его нельзя было спасти? Он не говорил о своих мыслях, но, кажется, очень боялся погибнуть. Очень. Было видно по его поведению. После этого трагического события настроение у него упало. Он был немногословен, никогда ничего о себе не рассказывал.

- Как же Вы поддерживали с ним отношения?

- Было несколько встреч. Я проговорился, что когда-то в институте занимался переводами, в юности писал стихи. И здесь я переводил Джалиля. Честно говоря, я был невысокого мнения о его поэтическом даровании. Была какая-то неуклюжесть в его стихах.

- А в «Правде» Вы часто его встречали?

- Два-три раза. Может, он стеснялся того, что его надо переводить. У меня было впечатление, что он чувствовал себя глубоко несчастным, приехав во 2-ю ударную. Ведь национальные резервы (татарские) не были посланы, и ему некого было предавать.

- То есть он, направляясь на фронт, рассчитывал...

- Ну, конечно, рассчитывал, что встретит своих людей, татар. А их не оказалось. Он сник. И в его стихах ведущий мотив - тоска по родине - был сильно эмоционально и национально окрашен. Россия, какая бы она не была, не могла заменить Татарию. Это просвечивает даже в его стихах: «Милый край! А тут болота, болота... ненавижу болота». Ему очень тягостен был вид бесконечных болот. Ему было жаль своих солдат-татар, не привыкших к суровому климату. В этом он был близок с Власовым.

Помню, ожидая дополнительные резервы, Власов был не в восторге от национальных формирований. Он считал, что в лесах Волхова должны воевать только русские армии, и не нужно присылать сюда табуны на десяти языках. Какие тут могут быть надежды на казахов? Только русские сильны боевым духом на своей земле. Каждый из них был в какой-то степени националистом.

Власов сразу взял немецкую сторону, организовав РОА. Он хотел выйти на большую дорогу в условиях квисленговской стези. Он понимал, что такая огромная страна, как Россия, не может быть под пятой Гитлера. На это у них не хватит сил. И он готовил себя на пост русского бургомистра.

Джалиль же согласился не сразу. Но, видимо, он не мог отказаться. Но почему ему, работавшему в русской газете при Сталине, не работать в татарской? Какое ему дело до того, кто ее выпускает? Немцы дали ему возможность писать о Татарии, о духе татарском. Тогда он встал на националистические позиции. Однако в газете «Идель-Урал» нет ничего антисоветского. Все чисто национальное.

Если же говорить о причинах его согласия, то я увидел еще один момент: он понял, что уже где-то формируется татарский легион. Возможно, что он мог пойти против Красной Армии. Мне кажется, что он хотел предотвратить это...

Дата добавления: 2015-07-20