Читайте также:
|
|
Знаменитая романистка приглашена в некий университет на публичные чтения. Ее визит совпадает по времени с визитом профессора X, который намерен прочесть лекцию, скажем, о монетной системе хеттов и о том, что эта система может нам рассказать о хеттской цивилизации.
Поддавшись капризу, романистка приходит на лекцию профессора X. Кроме нее, в аудитории всего шесть человек. То, что X имеет сообщить, само по себе интересно, однако говорит он монотонно, и романистка периодически отвлекается от темы. Какое-то время она даже клюет носом.
Позднее она беседует с сотрудником университета, «прикрепленным» к X. Выясняется, что X весьма уважаем коллегами-учеными; однако, в то время как она, писательница-романистка, живет в шикарном отеле, X ютится на кушетке в гостиной своего хозяина. Не без смущения писательница понимает: если она сама принадлежит к умеренно преуспевающему крылу индустрии развлечений, то X и ему подобные в научном мире не котируются — их считают пережитками старого времени, трутнями от науки, не приносящими ни денег, ни славы.
11. La France moins belle[42]
Если говорить о Франции, уютнее всего я чувствую себя в Лангедоке — несколько лет у меня там даже был второй дом. Лангедок, без сомнения, самый непривлекательный регион la belle France. Континентальный климат суров — летом удушающая жара, зимой холод. Деревня, на которую я свалился как снег на голову, была ничем не примечательная деревня, жители не отличались дружелюбием. Однако с течением времени дом, приобретенный мною, если и не завоевал мою любовь, то вклинился в более загадочную сферу — чувство ответственности. Еще долгое время после того, как я перестал ежегодно наезжать во Францию и продал свой домик, веселенький снаружи, но весьма темный и мрачный изнутри, меня не покидала глубокая печаль. Что-то станется с домиком теперь, думал я, когда нет меня рядом, чтобы беречь его, следить за ним?
Всего вам наилучшего. Главное, не попадите в больницу. В больнице любой расклеится.
Правильно. Но меня остановила моя восхитительная Аня, Аня, у которой золотое сердце. Он мой босс, взмолилась она, он добр ко мне, разве я могу его обмануть? У Ани к вам слабость, Хуан, знаете вы это?
Никогда я не ощущал острой радости обладания. Мне трудно представить себя владельцем чего бы то ни было. Зато у меня явная слабость к роли хранителя и защитника всего нелюбимого и недостойного любви, всего, чем люди пренебрегают, что норовят пнуть — брехливых старых псов, нелепой мебели, не желающей выходить из строя, автомобилей, готовых развалиться на составляющие. Я сопротивляюсь; однако ненужное и нежеланное то и дело безгласными мольбами сокрушает воздвигнутые мною укрепления.
Вот и предисловие к повести, которая никогда не будет написана.
Она подставила щечку. Я легонько — не побрился, не хотел вызвать у нее отвращение — коснулся губами этой нежной кожи.
Алан, сказала я. И взглянула на девушку; она вышла из комнаты, тихонько закрыв за собой кухонную дверь.
Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Об эротической жизни | | | Классики |