Приговор загнивающему миру

Вот теперь им действительно разрешили похулиганить на славу. Еще бы капитану судна Кожемякину не воспользоваться таким удачным случаем подпортить врагам кровь. Прямо отсюда, из Бургундского канала, они могли вести обстрел вражеской железной дороги. Она проходила в зоне видимости и, естественно, в зоне досягаемости орудий «Флягина», даже 45-миллиметровых. Надо ли было досматривать груз? Интересно, каким образом и главное — зачем? Территория противника, что с того, что оккупирована? Любой перевозимый груз служит рейху.

Не слишком длинный эшелон тарабанил колесами на встречном курсе. Если бы на параллельном, времени для обстрела и прицеливания было бы больше.

– Пошевеливайтесь, братки! — орал в переговорную трубу Кожемякин. — Главный калибр, огонь!

Уши заложило, стало жарко и нечем дышать. Очень привычные, родные неудобства. Плата за власть над пространством, за звание Великого Разрушителя.

Однако недолет, констатировал Буратов, сверясь с помещенной перед глазами таблицей. Отработаем малость. И снова — вата в ушах, многослойная, да еще клинья, вбитые туда же. Музыканты из участников праздника явно не получатся. В глазах пелена, невольный прищур, хотя надо смотреть, расширив очи нараспашку. И прямо по ним, распахнутым, полыхнуло. Снаряды зажигательные, что прикажете — бронебойными? Они пронзят эти вагончики и не почувствуют.

И снова распахиваем зрительные органы. Попадание — оба ствола. Наверное, Кожемякин хвалит, но хрен чего услышишь. «Заряжай!» — командует, а точнее, показывает жестом Буратов. Теперь проще — поезд уже полыхает, а главное, стоит как вкопанный. И «Флягин» тоже стоит — так удобнее. Приговор поезду — расстрел, и приведение в исполнение — немедленно. Интересно, что все-таки там везли?

Дата добавления: 2015-07-20