Проблема, оставшаяся такой трудной, все же оказалась разрешимой. Но всякая

Разрешенная проблема немедленно выдвигает новые проблемы. Изучение фольклора может идти по двум направлениям: по направлению изучения сходства явлений и по линии изучения различий. Фольклор, и в частности сказка, не только единообразен, но при своем единообразии чрезвычайно богат и разнообразен. Изучение этого разнообразия, изучение отдельных сюжетов представляется более трудным, чем изучение композиционного сходства. Если предложенное здесь разрешение действительно окажется верным, то уже по-новому можно будет приступить к изучению отдельных сюжетов, к проблеме их истолкования и их истории.

Характер научного манифеста имела оригинальная статья 1955 г. "Структурное изучение мифа", принадлежавшая перу ведущего французского этнографа-структуралиста Клода Леви-Строса20. В какой мере была известна ему тогда русская книга В. Я. Проппа, -- трудно сказать. Леви-Строс не только пытается применить к фольклору принципы структурной лингвистики, но считает миф феноменом языка, проявляющимся на более высоком уровне, чем фонемы, морфемы и семантемы. Мифемы -- это большие конститутивные единицы, которые надо искать на уровне предложения. Если разбить миф на короткие предложения и разнести соответственно на карточки, то выделятся определенные функции и одновременно обнаружится, что мифемы имеют характер отношений (каждая функция приписана определенному субъекту). В этом пункте Леви-Строс, казалось бы, предельно приближается к В. Я. Проппу. Но далее обнаруживаются огромные различия, отчасти (но далеко не полностью) связанные с тем, что Леви-Строс имеет дело прежде всего с мифами, а В. Я. Пропп -- со сказками. При этом, правда, не

следует забывать, что оба исследователя признают принципиальную близость мифа и

сказки: В. Я. Пропп называет волшебную сказку "мифической" (по крайней мере на

основании ее генезиса из мифа), Леви-Строс видит в сказке лишь слегка

"ослабленный" миф. Леви-Строс исходит из того, что миф в отличие от других

феноменов языка сразу принадлежит к обоим соссюрианским категориям -- к langue и

к parole'. как историческое повествование о прошлом он диахроничен и необратим

во времени, а как инструмент объяснения настоящего (и будущего) -- синхроничен и

обратим во времени'. В силу этой сложности, двойственно-

_______________

* По ходу дела можно отметить, что в этих интересных рассуждениях Леви-Строс

удачную аналогию мифа с естественными языками напрасно доводит до чрезмерного их

уподобления и даже отождествления; впрочем, самая суть дела от этого существенно

не меняется.

ста мифа, его подлинные конститутивные единицы обнаруживают свою значимую

природу не в качестве изолированных отношений, а только как связки, комбинации

отношений, имеющие два измерения -- диахроническое и синхроническое. Методически

эти связки отношений обнаруживаются, когда различные варианты мифа пишутся один

под другим, так что по вертикали получается последовательность" "мифических

событий-эпизодов во времени, а по горизонтали группируются отношения в связки

таким образом, что каждый столбец представляет собой связку, имеющую смысл,

независимый от последовательности событий каждого варианта. Горизонтальное

измерение нужно для чтения мифа, а вертикальное -- для его понимания.

Сопоставление вариантов одного мифа с вариантами других мифов приводит к

многомерной системе.

Интересные разборы мифов имеются также в больших теоретических монографиях

Леви-Строса, посвященных проблемам-первобытного мышления23 и мифологии24.

Концепции Леви-Строса в этой области очень глубоки и интересны. Он борется с

традиционным представлением о слабости, чисто интуитивном, беспомощно-конкретном

характере первобытного мышления, его неспособности к обобщениям. Отстаивая

своеобразный интеллектуализм первобытной мысли, анализируя ее специфический

характер, Леви-Строс, например, блестяще доказал, что тотемические наименования

в первобытном обществе используются для построения сложных классификаций как

своего рода материал для знаковой системы. Он дает интересный анализ некоторых

семантических оппозиций (сырое -- вареное и др.), являющихся ключевыми для

мифологических представлений и ритуализованного поведения южноамериканских

индейцев. Знакомство с основными трудами Леви-Строса помогает понять специфику

его подхода к мифу, силу и слабость этого подхода. Он рассматривает миф как

инструмент первобытной "логики" и поэтому, вопреки здравым и тонким соображениям

о методах структурного анализа мифа, его конкретные разборы представляют собой

анализ структуры не мифического повествования, а мифического мышления.

В принципе Леви-Строс предусматривает повествовательный аспект (по

горизонтальной координате), но практически он сосредоточивает все внимание на

"пучках отношений" и их символико-логическом значении. В. Я. Пропп, искавший

жанровую специфику волшебной сказки, рассматривает прежде всего повествование,

анализирует развертывание во времени и, следовательно, синтагматику с выяснением

значения функции каждой синтагмы в рамках данного сюжета. Поэтому его

структурная модель линейна. Лишь на следующем этапе исследования (отраженном в

"Исторических корнях волшебной сказки") функции получают этнографическую

интерпретацию (в плане генетическом).

Леви-Строса интересует в основном мифологическая "логика", поэтому он начинает с

мифа, связывает функции только по вертикали, пытаясь из сопоставления вариантов

мифа выявить его парадигматику. Структурная модель Леви-Строса нелинейна.

Историческое различие мифа и сказки для Леви-Строса нерелевантно, не имеет

принципиального характера. К анализу сюжета некоторое отношение имеет его

медиативная формула в той мере, в какой она пытается схватить "перевертывание"

ситуации в финале и "спиральность" развития.

Дата добавления: 2015-07-25