Допрос подозреваемого, обвиняемого в ситуации конфликтного взаимодействия

Чаще всего допрос подозреваемого, обвиняемого протекает в обстановке конфликтного взаимодействия обусловленной тем, что допрашиваемый в силу неизбежной для него заинтересованности в исходе дела лжет или отказывается от дачи показаний. Первая задача, которая возникает при этом перед следователем, состоит в том, чтобы правильно диагностировать характер ситуации допроса, так как именно она определяет содержание применяемых тактических средств. Определенную сложность может представлять диагностика лжи, так как ее признаки не специфичны, а имеющиеся в деле доказательства не всегда позволяют определить степень достоверности показаний допрашиваемого лица. Поэтому, говоря о конфликтной ситуации, необходимо в первую очередь рассмотреть психологические механизмы лжи, а так же признаки, по которым могут быть диагностированы ложные показания допрашиваемого.

Наукой установлено, что порождение и словесное оформление лжи подчиняется объективной закономерности. «Обычно принято думать, - писал А. Р. Лурия, что нет ничего более случайного, чем ложь. Однако такое представление неверно. Ложь, как и всякое мышление, построенное по другому принципу, имеет свои формы, правила и приемы». При даче показаний психическая деятельность лгущего и правдивого подозреваемого, обвиняемого различны. Если у добросовестного обвиняемого эта деятельность носит воссоздающий (репродуктивный) характер, то у лжеца она представляет собой творческий процесс. При этом задача добросовестного обвиняемого сводиться к припоминанию и подробному воспроизведению ранее воспринятого, и не подчинена какой-либо иной цели. Задача лжеца сложнее. Сочинение легенды- это творческий процесс, где присутствуют все элементы репродуктивной задачи, и сверх того происходит обработка материала восприятия так, как это выгодно лжецу. Положение последнего усугубляется необходимостью напряженно мыслить, решая творческую задачу по конструированию образа какого-либо события, явления, а так же более сложной, и в целом конфликтной мотивацией.

В отличие от добросовестного обвиняемого, который при даче показаний обращается к единственному образу воспринятого события, у лжеца конкурируют два варианта мысленных образов: 1) действительно происшедшее ранее воспринятое, которое он желает извратить и которое является исходным; 2) вымышленный, воображаемый образ, которым он хочет подменить подлинную картину происшедшего. Фактически ему приходиться как бы изгонять из памяти, что произошло (и потому хорошо запомнилось) и запомнить то, чего не было, а лишь им самим придумано. Он вынужден «лавировать» между правдой, которую говорить нельзя, и ложью, которой нужно заменить утаиваемую правду. Более бледное ложное тормозиться более ярким конкурирующим мыслительным образом. Соответственно происходит борьба между намерением солгать и естественной правдивостью человека. Различают две формы лжи - активную и пассивную. Активная ложь целиком состоит из вымысла. Этот вид встречается сравнительно редко, поскольку может быть легко разоблачен. Более обыкновенна неполная (пассивная) ложь, когда допрашиваемый, хорошо знающий обстоятельства дела, вводит в подлинную модель события лишь отдельные ложные детали. Такие показания сложны для изобличения, но даже единственная вымышленная деталь не может быть охвачена сознанием лгущего во всем многообразии проявлений.

Искажение подлинных обстоятельств дела в показаниях допрашиваемого достигается с помощью нескольких приемов обработки фактов и обстоятельств в желательном для допрашиваемого направлении: умолчание, сокрытие, исключение из сообщения отдельных элементов описываемого события, собственных действий и действий отдельных лиц; дополнение описания вымышленными деталями или элементами, при которых событию придается нужное смысловое содержание; перестановка и смещение в описании отдельных фрагментов события по их пространственно-временным отношениям; замена отдельных элементов события иными вымышленными обстоятельствами и деталями. Перечисленные приемы используются как в чистом виде, так и в различных сочетаниях соответственно интересам и намерениям лгущего, обстоятельствам расследуемого события, установленным следователем, и ситуации, в которой ему приходиться давать показания.

Для распознавания лжи могут быть использованы признаки:

- противоречие высказываний другим собранным по делу доказательства, а также противоречия внутри самих показаний.

- неопределенность, неконкретность сведений, содержащихся в показаниях.

- описание событий фактов с чрезмерной точностью, что может быть вызвано заучиванием заранее подготовленных показаний.

- совпадение в мельчайших деталях показаний нескольких допрашиваемых.

- отсутствие в показаниях несущественных подробностей, деталей.

- различное объяснение одних и тех же событий на разных допросах.

- сообщение в показаниях только позитивной в отношении себя информации и отсутствие каких-либо сомнений в трактовке событий.

- настойчивое, неоднократное повторение допрашиваемым по собственной инициативе каких-либо утверждений.

- «проговорки» в показаниях, т.е невольное высказывание достоверной информации, что возникает в связи с соперничеством в уме допрашиваемого правдивых и ложных вариантов объяснения события.

- наличие в показаниях допрашиваемого выражений, несоответствующих уровню его развития и образования.

- бледность эмоционального фона показаний.

- неоднократная ссылка допрашиваемого на свою добропорядочность и незаинтересованность.

- уклонение от ответа на прямой вопрос, попытки создать впечатление, что вопрос следователя не понят.

- сокрытие фактов, которые по сведениям следователя хорошо известны допрашиваемому, или забывчивость относительно событий, значение которых существенно для допрашиваемого.

- внешние проявления изменения психической деятельности допрашиваемого как реакции на задаваемые вопросы, предъявление доказательств или использование тактических приемов допроса.

Рассмотрим теперь приемы, используемые для диагностики лжи. Следует отметить, что необходимость в их применении возникает, прежде всего, при допросе подозреваемого, то есть в ситуации, когда следователь располагает доказательствами, недостаточными для изобличения допрашиваемого лица. Тактика допроса при этом носит разведывательный характер, так как у следователя еще нет полной уверенности в том, что перед ним действительно то лицо, которое совершило расследуемо преступление. Применяемые в этой ситуации тактические приемы направлены прежде всего на то, что выявить (наличие или отсутствие) признаков, свидетельствующих о виновной осведомленности, а так же установки на дачу допрашиваемым лицом ложных показаний.

Выявлению ложных показаний способствует начало допроса с тех обстоятельств, которые наиболее известны следователю и наиболее обеспечены доказательствами.

Для диагностики лжи применяется такой универсальный тактический прием, как детализация показаний.

Детализация показаний - заставляет лгущего придумывать новые детали события, которые затем можно проверить.

Если следователь ожидает ложь со стороны допрашиваемого лица, то целесообразно использовать прием «допущение легенды».

Прием «допущения легенды» необходим в ситуации, когда следователь ожидает ложь со стороны допрашиваемого лица. Допрашиваемому предоставляется возможность беспрепятственно излагать свои показания в процессе допроса. Следователь выслушивает ложные объяснения без выражения сомнений и недоверия, что позволяет собрать достаточно материала, необходимого для изобличения допрашиваемого во лжи в более активной вопросно-ответной стадии допроса.

В ходе свободного рассказа следователь диагностирует установку допрашиваемого, выясняет, какие части его показаний соответствуют действительности, а какие, скорее всего, представляют ложь; выясняет, чего избегает допрашиваемый, на что хочет обратить внимание следователя, в чем его убедить или разуверить.

Допущение легенды может эффективно сочетаться с другим тактическим приемом – пресечение лжи, который направлен уже не столько на распознавание, сколько на преодоление негативной установки допрашиваемого лица. Его суть состоит в том, что пресечение применяется, если в сложившейся обстановке целесообразно не позволять допрашиваемому лгать.

Допрашиваемый предлагает следователю ложную версию, чтобы убедить его в своей невиновности. Следователь сомневается в выслушанных показаниях и предъявляет лицу доказательства того, что его утверждения ложны. У допрашиваемого исчезает надежда на неуязвимость своей версии, появляется ощущение ее бесперспективности.

Выявлению лжи способствуют так же повторные допросы.

Метод повторного допроса направлен на не очень прочную память допрашиваемого, который, дав однажды ложные показания, стремится их придерживаться и в дальнейшем. Забывая подробности первоначального рассказа, допрашиваемый вынужден заполнять их место новыми вымыслами. По прошествии времени допрашиваемый забывает детали ложных ответов, сохранив только схему своих утверждений. В результате между новыми и ранее данными показаниями возникают противоречия, которые являются одним из признаков ложности этих показаний.

Прием повторения показаний может быть использован так же в ходе проводимого допроса. Применяя его, следователь вновь возвращается к тем обстоятельствам, по поводу которых подозреваемый дал свои показания, и предлагает рассказать о них их еще раз, но только в иной последовательности (с середины, конца, наиболее запомнившегося факта и т.д.). Правдивому допрашиваемому это позволит лучше вспомнить забытые обстоятельства дела, лицу, дающему ложные показания – затруднит сочинение «легенды», вынудит наполнять свой рассказ множеством противоречивых и не согласующихся деталей, которые будут свидетельствовать о ложности даваемых показаний.

Как уже отмечалось, одним из признаков ложных показаний являются Проговорка, то есть «объективно правильная информация, в сокрытии которой может быть заинтересован допрашиваемый, попавшая в его показания вследствие непонимания им значения сообщаемых сведений либо в результате незаторможенности реакции на поставленный воп­рос».

Проговорка является так же признаком виновной осведомленности, поскольку в ней подозреваемый обнаруживает знание таких деталей, которые могут быть известны только лицу, действительно причастному преступлению.

Следователь может планировать проговорку, используя систему тактических приемов, таких, как «косвенный допрос» (отвлечение внимания), форсирование и замедление темпа, инерция.

Прием косвенного допроса состоит в постановке вопросов, особенности которых заключаются в том, что главный из них замаскирован, а отвлекающие внимание, напротив, подчеркиваются. При этом у допрашиваемого складывает­ся впечатление, что они-то и интересуют следователя. Ответ на нейт­ральный вопрос (или вопросы) по существу является ответом и на вопрос замаскированный.

Так, например, если на месте происшествия обнаружен след, остав­ленный ботинками подозреваемого, необходимо установить, что эти ботин­ки были на нем в интересующее следствие время. Однако, если следова­тель прямо спросит об этом, допрашиваемый, догадавшись о значении воп­роса, наверняка ответит отрицательно. Рискованно также прямо спросить его, когда он купил ботинки, где и не одалживал ли их кому-нибудь, и т. д. Поэтому в таких случаях целесообразно замаскировать интересующий следователя вопрос постановкой целого ряда отвлекающих. Например, ка­ково благосостояние семьи подозреваемого, сколько за последнее время он истратил на приобретение одежды и обуви, сколько у него пар обуви, как давно им приобретена обувь. Далее можно выяснить, имеет ли подозре­ваемый другую обувь, кто еще ею пользуется, не носит ли ее кто-либо из родственников и знакомых, не носил ли кто-нибудь из них интересующие следователя ботинки, и т. д. Ответы на все эти вопросы, в конечном счете, помогут определить, подозреваемым ли оставлен след на месте преступления.

При ведении косвенного допроса не нужно подчеркивать основной вопрос. Отвлекающие и основные вопросы должны сменять друг друга в быстром темпе, чтобы допрашиваемый не разгадал маневра следователя. Вообще весь такой допрос внешне должен носить подчеркнуто безразличный характер, что мешает подозреваемому или обвиняемому установить его цель.

Появлению поговорок в показаниях допрашиваемого лица способствует так же изменение темпа допроса. Форсирование темпа позволяет следователю, используя активную позицию, перехватить инициативу и опередить мысль допрашиваемого заранее заготовленными ходами. Допрашиваемый, приняв этот темп, не в состоянии тщательно обдумать ответ. Допрашиваемый отвечает, не вдумываясь в свои слова, и не имея возможности лгать.

Иногда необходимо применять, наоборот, замедленный темп. Это делается в тех случаях, когда допрашиваемый, говоря в быстром темпе, пытается «обойти» отдельные обстоятельства дела. Следователь, не принимая быстрого темпа, не дает допрашиваемому уйти от прямых ответов. Медленный темп допроса позволяет обеспечить его обстоятельность и точность.

Так, по делу Боровикова, направившего в адрес своей семьи посылку с взрывным устройством, допрашивалась его сожительница Васенькова, организовавшая отправку посылки. Вначале она вообще отрицала факт получения посылки от Боровикова, но затем, послушав фонограмму его показаний, признала это обстоятельство, но отрицала свою осведомленность о содержании посылки. Это же утверждал и Боровиков. У следователя были основания усомнится в правдивости показаний, и он предложил Васенковой детально, шаг за шагом, рассказать о все обстоятельствах и событиях, предшествовавших, сопутствовавших и последующих за отправкой посылки. Показания Васенковой не отличались в основном от показаний Боровикова, кроме одной детали. Рассказывая о получении посылки от Боровкова, она упомянула, что одновременно получила от него 70 рублей. Вопрос следователя, за что ей были переданы деньги, застал ее врасплох. Ответить она не смогла. Было очевидно, что Васенкова просто оговорилась.

Используется следователем при допросе и такой тактический прием как «инерция». Говоря о постороннем, допрашиваемый может проговориться о том, о чем не хотел бы говорить. Следователь должен плавно, незаметно переводить беседу из одной сферы в другую. Для большего эффекта необходимо чтобы такие переходы от одного предмета беседы к другому делались достаточно часто.

При этом важно правильно определить момент, когда следует коснуться существа дела.

В качестве примера можно привести следующий. Гражданин С. заявил в милицию о пропаже В. – дочери хозяина дома, в котором он жил. Через несколько дней в лесу был обнаружен труп девушки, состояние и поза трупа свидетельствовала о том, что В. Была изнасилована. В затылочной части головы потерпевшей имелись две огнестрельные раны. Отец В., находясь на фронте, оставил ее на попечение С. и его жены, а дом сдал им в аренду. Подавая заявление, С. сообщил, что утром в день исчезновения девушки, он ушел на работу в пекарню. Однако по сведениям отдела кадров треста хлебопечения С. в пекарне не работал. Примерно через год С. был изобличен в подделке удостоверения об увольнении с военной службы и других документов, за что был арестован. На чердаке дома, где он жил был обнаружен пистолет такого же калибра, как и тот, из которого была убита В. Охотно признаваясь в подделке документов, С. выражал готовность понести за это заслуженное наказание, ходатайствовал об ускорении расследования. О результатах проведенного в доме после его ареста обыска ему было не известно. Он также не знал, что следователь из Москвы, ведущий «его дело», одновременно расследовал и факт убийства В.

В ходе одного из допросов следователь выяснял различные обстоятельства из его жизни. С. явно рисовался, рассказывая о своей прошлой военной службе, говорил, что воевал много раз участвовал в боях, что он хороший стрелок, стрелял почти без промаха, причем левой рукой, так как был левшой. Следователь решил воспользоваться этим важным сообщением С. и, как бы продолжая разговор и тему стрельбы, спросил: «Зачем нужно было дважды стрелять в В.?». «Я думал, что промахнулся», - быстро ответил С., но спохватился и стал отказываться от сказанного, однако в скорее понял, что допустил серьезную ошибку, и дал развернутые показания об обстоятельствах и мотивах убийства.

Следует отметить, что при допросе подозреваемого (обвиняемого) вообще, а в ситуации, когда система доказательств имеет существенные пробелы, в особенности, важно до определенного момента оставлять допрашиваемого в неведении об объеме собранных по делу доказательств.

Зная, какие изобличающие его факты известны следователю, подозреваемый имеет возможность: нейтрализовать эти факты или приспособить их под свои ложные показания или выяснить, какие факты следователю еще не известны и утаить их от него во время допроса.

Поэтому при недостатке доказательств допрос следует вести таким образом, чтобы подозреваемый не мог понять, что следователю достоверно известно, а о чем он только догадывается, предполагает. Создание ошибочного представления о меньшей осведомленности следователя формирует у подозреваемого уверенность в своей негативной позиции, что многократно повышает доказательное значение даже не слишком весомых улик при их внезапном предъявлении.

Применение описанных выше тактических приемов позволяет сделать обоснованный вывод о наличии или отсутствии виновной осведомленности допрашиваемого лица, степени его причастности к расследуемому преступлению. Основаниями этого могут служить характерные умолчания, проговорки, другие признаки, свидетельствующие о ложности показаний. В этом случае возможны следующие направления тактики допроса. Такие как:

1) Немедленно опровергнуть ложные утверждения и получить развернутую информацию по поводу допущенной проговорки либо выявленного противоречия (пресечение лжи). Такое поведение оправдано если: имеющиеся в деле доказательства позволяют уличить во лжи; подозреваемый не склонен к упорному отрицанию фактов; обстановка допроса убеждает подозреваемого в неизбежности предстоящего изобличения;

2) другая линия поведения заключается в том, что следователь должен подробно зафиксировать показания в протоколе допроса и удостоверить их подписью подозреваемого, после чего возвратиться к указанным обстоятельствам и предложить объяснить выявленные противоречия. Такая линия оправданна во всех случаях, когда немедленное реагирование следователя на встречающиеся в показаниях проговорки, противоречия и т.п. может насторожить подозреваемого и привести его к более осмысленному изложению показаний, либо отказу от дачи показаний.

При допросе подозреваемого, обвиняемого нередко возникает необходимость в проверке его ссылок на алиби. Алиби (от латинского alibi) – обстоятельство, исключающее пребывание обвиняемого, подозреваемого на месте преступления в момент его совершения.

В литературе выделяют следующие способы создания ложного алиби:

- Ссылка на реальные события (встреча, посещение мероприятия и т.п.) которые смещаются во времени на момент события преступления

- Сговор с лицами, готовыми свидетельствовать в пользу подозреваемого

- Заявление об алиби при отсутствии подтверждающих обстоятельств

Так же в литературе выделяют ряд приемов, которые использует следователь при проверке алиби, среди которых выделяют:

- допрос лиц, чья объективность не вызывает сомнений, с целью проверки заявлений об алиби

- детализированный допрос об обстоятельствах предшествующих событию (за несколько дней) и последующих после него, также за несколько дней. В случае неспособности их припомнить, выяснить причину этому

- детализированный допрос лиц, на которых сослался подозреваемый, и которые могут подтвердить его алиби

- повторный допрос подозреваемого с изменением последовательности постановки вопросов

- детализированный допрос подозреваемого об обстоятельствах его пребывания в месте, на которое он ссылается, заявляя об алиби.

При допросе подозреваемого следует так же учесть, что в процессе допроса можно воспользоваться психологическим воздействием на подозреваемого доказательств, которые предполагается получить из различных источников.

Возможность объективного установления скрываемых обстоятельств может быть продемонстрирована подозреваемому путем: возможного проведения следственных действий с участием подозреваемого (осмотр, обыск и пр.); Разъяснение экспертных возможностей по установлению фактических данных; сообщение предстоящего получения образцов для сравнительного исследования с разъяснением допрашиваемому целей этого возможных последствий

Указанные действия проводятся таким образом, чтобы у подозреваемого к моменту окончания допроса сложилось представление о том, что в распоряжении следователя появится достаточное количество доказательств, чтобы установить истину.

Если непосредственная цель «демонстрации» не была достигнута, ее применение позволяет преодолеть отказ подозреваемого от дачи показаний. В качестве примера можно привести следующий. При допросе Рыбченко, совершившего убийство Е., ее трехлетнего сына и младшей сестры Е.- Светланы. Допрос подозреваемого был произведен сразу же после его задержания. До.того Рыбченко разъяснили сущность имеющихся в отношении его подозрений и затем произвели состриг ногтей с пальцев обеих его рук. В присутствии Рыбченко состриженные ногти вместе с подногтевым содержимым были соответствующим образом упакованы. При этом следователь пояснил, что современные научные методы исследования позволяют получить данные о наличии в содержимом из- под ногтей следов крови, а также частиц волокон с одежды лиц, с которыми происходило соприкосновение. Это разъяснение оказало на подозреваемого соответствующее воздействие. Рыбченко задумался, а затем стал рассказывать об обстоятельствах, при которых совершил убийство.

Изобличению подозреваемого во лжи, побуждению его к даче правдивых показаний на первых допросах способствует такой прием, как «создание преувеличенного представления об осведомленности следователя».

Создание у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следователя, необходимо в тех случаях, когда в системе собранных по делу доказательств имеются пробелы. Такое положение обычно возникает при допросе подозреваемого, но может сложиться и на допросе обвиняемого, преступная деятельность которого выявлена не в полном объеме. Используемые при этом приемы направлены на то, чтобы скрыть имеющиеся пробелы и создать у подозреваемого (обвиняемого) впечатление о полноте изобличающих данных.

Для создания преувеличенного представления используются приемы рефлексивного управления. Их суть состоит в оперировании достоверными фактами, которые могут быть двояко - правильно и неправильно - истолкованы допрашиваемым лицом. Неправильная оценка достоверных фактов порождает неверные действия допрашиваемого, что объективно приводит к изобличению данного лица.

Создавая впечатление осведомленности, следователь не вправе: использовать заведомо ложные данные; придавать любой, даже достоверной информации, статус доказательств, если она не имеет соответствующего процессуального закрепления; скрывать от допрашиваемого сведения, которые он вправе знать в соответствии с законом; нарушать другие требования, предъявляемые к тактическим приемам.

Приведем пример использования данного приема.

Расследуя факты краж вещей из автомашин граждан на стоянках у гостиниц, следователь получил оперативные данные о причастности к ним Н. Уликами, позволяющими задержать и допросить Н. в качестве подозреваемого или произвести у него обыск, следователь не располагал. С помощью работников уголовного розыска он за короткое время изучил личность Н., его связи, привычки, увлечения, интересы. Вызвав Н., следователь начал с ним беседу на отвлеченные темы. Н. не смог скрыть охватившего его беспокойства. Оно еще более усилилось, когда он убедился, что следователю досконально известны его связи, характер отношений с друзьями, увлечения, запросы и другие обстоятельства его жизни. Полагая, что интерес к нему следователя не случаен, Н. утвердился в мысли, что следователю известно и о его преступлениях. Не выдержав, Н. заявил, что хочет рассказать обо всех совершенных им преступлениях, поскольку «и так все известно».

Тактическая идея приема создание преувеличенного представления такова: подробную информацию следователя о частностях, связанных с главным событием, и умолчание о его важных сторонах допрашиваемый может принять за свидетельство всестороннего знания следователем не только этих, но и главного события, и, признав тактическую борьбу со следователем при этих условиях бесполезной, перейти к даче правдивых показаний.

Если создание преувеличенного представления привело к даче правдивых показаний, то особое внимание должно быть уделено их объективизации, то есть подтверждению этих показаний совокупностью независимых от них фактических данных.

Если собранных по делу доказательств еще недостаточно для того, чтобы изобличить допрашиваемое лицо, важно в полной мере использовать возможности эмоционального воздействия.

Одним из наиболее распространенных приемов указанной группы является внезапность.

Внезапность - такое содержание и порядок действий следователя, которое является неожиданным для допрашиваемого и представляет следователю тактическую инициативу.

Несмотря на то, что предъявление доказательств - решающий аргумент в преодолении установки на ложь, данный тактический прием должен сочетаться так же и с другими приемами, обращенными, прежде всего к эмоциональной сфере допрашиваемого лица. Так, одни из средств нейтрализации противодействия является внезапность. Она заключается в таком содержании и порядке выполняемых действий следователя, которые оказываются неожиданными для допрашиваемых и предоставляют следователю тактическую инициативу.

В ситуации противоборства каждая из сторон прогнозирует действия другой, чтобы на этой основе определить наиболее целесообразную линию поведения. Чем точнее прогноз, тем больше возможности «переиграть» противника. Если один из них совершает действия, не предусмотренные другим, то последний оказывается в невыгодном положении. Изменение обстановки вызывает у него сильные переживания (удивление, растерянность, страх), которые в условиях дефицита времени затрудняют правильную оценку ситуации и принятие верного решения. Поэтому внезапность приносит успех одной стороне за счет ослабления позиций или поражения другой. При допросе она может быть обеспечена за счет различных факторов: а) времени, когда допрос осуществляется в неожиданный для допрашиваемого момент; б) участие в допросе лиц, появление которых, или дача ими показаний является для допрашиваемого неожиданными; в) место проведения следственного действия. Применительно к допросу это будет, например, его проведение без предварительного приглашения, что обычно дает возможность вызываемому обдумать причину вывоза и выбрать приемлемый вариант поведения. Сам факт неожиданной встречи и необычного места его проведения воздействует на допрашиваемого и ограничивает возможность продуманного противодействия следователю; г) смена (изменение) тактической линии поведения следователя, тактических приемов, к которым «приспособился» допрашиваемый; д) осуществление мероприятий, характер, которых неожиданен или неизвестен допрашиваемому.

К рассматриваемой группе приемов относится также использование положительных свойств личности обвиняемого (подозреваемого).

Использование положительных сторон личности допрашиваемого осуществляется путем воздействия на такие стороны личности допрашиваемого, которые побуждают его осознать свою вину, раскаяться в содеянном преступлении.

Данный прием адресуется и таким свойствам личности, как справедливость, общительность, сострадание и т.д. Как отмечает А.Р. Ратинов, «господствующие в нашем обществе правовые и этические нормы не могут не оказывать положительного воздействия на психику человека, даже если он совершил общественно-опасный поступок. Когда человек понимает несоответствие своих поступков требованием общественной морали, в нем пробуждаются и оказывают влияние на его поведение чувства общественного долга, чести и собственного достоинства, раскаяние, искренности, стыда и иные проживания, объединяемые понятием «угрызения совести».

В ходе допроса следователь: отмечает наличие в психологической структуре допрашиваемого ряда положительных качеств: воля, ум, честность, смелость, профессионализм, ответственность, благородство и т.п.; Сознавая неправомерность своего поведения, обвиняемый (по разным причинам) испытывает сильные эмоциональные переживания. Будучи осознаны и подкреплены аргументами, эти переживания становятся мотивами поведения. Они побуждают обвиняемого к действиям, способным разрешить внутренний конфликт, восстановить психическое равновесие. Один из выходов видится ему в том, чтобы рассказать кому-нибудь о подлинных причинах своего беспокойства, выразить раскаяние в содеянном и получить в ответ так необходимые ему понимания, поддержку, сочувствие. Обвиняемый может сделать это и на допросе, если следователь сумеет распознать и укрепить в нем те мотивы, которые ведут его к даче правдивых показаний. Устойчивость мотивов зависит от силы нравственных качества личности. Воздействуя на них, следователь преодолевает оборонительную позицию правонарушителя, что приводит к изменению характера взаимоотношений место конкуренции, соперничества занимает сотрудничество и взаимопомощь. Практика показывает, что стимулирование положительных свойств приносит определенные результаты, когда подозреваемый (обвиняемый) не слишком упорно отрицает факты, находиться на грани признания и для этого требуется лишь какой-то толчок. Здесь нужно показать несоответствие запирательства и лжи тем положительным чертам характера, которые были свойственны ему до случившегося.

Приведем пример. Так, директор комбината бытового обслуживания Корасев был задержан за дачу взятки. Ранее он был награжден медалью «За боевые заслуги». Следователь сумел показать Корасеву несопоставимость его настоящего со славным прошлым. Это подействовало на Корасева, и он рассказал не только о даче взятки, но и о том, что систематически получал их от подчиненных. В дальнейшем, стремясь искупить вину, исправить причиненное им зло, он активно помогал следствию в полном раскрытии всех фактов взяточничества.

На противоположные свойства воздействует иной тактический прием -использование «слабых мест» личности.

Под слабыми местами понимают такие особенности психики допрашиваемого, знание которых позволяет добиться правдивых показаний при допросе (повышенная вспыльчивость, тщеславие, хвастливость, жадность, развязность, угодливость, беспринципность и т. п.), то есть свойства, нежелательные в психологической структуре личности. А.П. Дербенев предлагает при этом руководствоваться следующими правилами: 1) недопустимость использования следователем при допросе нежелательных психических свойств и состояний лица, если они служат или могут служить причиной формирования у указанного лица низменных побуждений (месть, ревность, и т. п.); 2) на допросе следователь может использовать любые нежелательные психические свойства и состояния допрашиваемого, для того чтобы формировать у последнего нравственно-допустимые мотивы дачи правдивых показаний.

Например, тщеславие следователь может использовать, чтобы сформировать у допрашиваемого нравственно-допустимое стремление доказать свой преступный «профессионализм». Известно, что некоторые преступники болезненно реагирует на отношение к ним со стороны следователя как к «заурядным» правонарушителям, которые не имеют никаких заслуг в преступном мире. Именно тщеславие, стремление предстать перед следователем в выгодном для себя свете (в них понимании) побуждает таких обвиняемых к даче правдивых показаний о других совершенных ими преступлениях. Если обвиняемому свойственна жадность, то следователь может побудить допрашиваемого к даче правдивых показаний путем формирования у него решимости не нести несоразмерную его действиям ответственность за ущерб, причиненный действиями других участков преступной группы. Хвастливость и тщеславие в определенных случаях способны побудить обвиняемого к даче правдивых показаний и их подтверждению на очной ставке со своими соучастниками по мотивам демонстрации перед следователем своего авторитета у преступной группы и своего влияния на них.

Следует подчеркнуть, что во всех ситуациях допроса эффективность приемов эмоционального воздействия существенно повышается за счет их комбинации с приемами, воздействие которых направлено главным образом на рациональную сферу личности.

Для изобличения подозреваемого, обвиняемого во лжи и побуждения его к даче правдивых показаний могут при меняться разнообразные приемы логического воздействия. Сущность приема состоит в том, что допрашиваемому разъясняют, что он может быть изобличен и без его показаний. Поэтому занятая им позиция не может, в конечном счете, помешать установлению истины, следовательно, она неправильна и вредна, прежде всего, для самого допрашиваемого. Эффективным приемом логического воздействия является побуждение обвиняемого (подозреваемого) к чистосердечному раскаянию и признанию путем разъяснения ему обстоятельств, которые, согласно уголовному законодательству, признаются в качестве смягчающих ответственность.

Используя этот прием, недостаточно просто сослаться на норму УК. Необходимо представить допрашиваемому возможность ознакомиться с соответствующей статьей и раскрыть содержание каждого её пункта, иллюстрируя это известными следователю примерами того, как отдельные из указанных в статье обстоятельств учитываются при назначении наказаний. На практике реализация этого приема состоит в тщательном разборе следователем каждого из обстоятельств ст. 61УК РФ и «примеривании» ее к данному допрашиваемому. При этом последнему разъясняется, какие из обстоятельств могут быть признаны смягчающими, а также то, что признание этих обстоятельств в качестве смягчающих для суда обязательно.

При наличии доказательств, полностью изобличающих допрашиваемого, не желающего давать правдивые показаний, должны быть стимулированы все его положительные личностные качества, логически правильно и тактически умело предъявлены доказательства. Практические работники считают предъявление доказательств основным тактическим приемом допроса, и это вполне понятно, так как в большинстве случаев следователь получает результат, к которому стремился.

Вне всякого сомнения, это ведущий прием логического воздействия и основой в ситуации, когда следователь располагает данными, достаточными для изобличения обвиняемого, подозреваемого в совершении преступления. Вместе с тем, наличие достаточной совокупности доказательств само по себе не предопределяет тактического успеха допроса. Чтобы доказательства оказали должное воздействие на допрашиваемое лицо, необходимо соблюдать процессуальные и тактические правила их применения, выбрать наиболее эффективный способ, при необходимости комбинировать предъявление доказательств с другими приемами логического и эмоционального воздействия.

При проведении допроса обвиняемого, подозреваемого должны быть учтены следующие основные тактические правила предъявления доказательств:

1) необходимо обеспечить экономное, разумное использование доказательств;

2) во всех ситуациях допроса сначала путем постановки вопросов следователю желательно проявить свою осведомленность по поводу тех или иных обстоятельств, а затем использовать соответствующие доказательства;

3) чтобы допрашиваемый не сумел опорочить доказательства, по общему правилу, за исключением случаев, когда при допросе используется элемент внезапности, предъявлять доказательства не следует до тех пор, пока обвиняемый или подозреваемый не допрошен по всем обстоятельствам, связанным с этим доказательством;

4) следователю нужно заранее оценить каждое из имеющихся доказательств, выявить наиболее эффективную логическую связь между ними и попытаться предупредить те доводы и аргументы, которые допрашиваемый может заявить при использовании доказательств при допросе;

5) перед предъявлением доказательств на допросе нужно предусмотреть такое их сочетание, которое было бы неожиданным для допрашиваемого и ограничивало бы тем самым его возможности для ложного истолкования обстоятельств, связанных с этими доказательствами;

6) нужно всегда помнить и учитывать эмоциональную силу отдельных доказательств, их особо психологическое воздействие;

7) в распоряжении следователя должен остаться достаточный резерв доказательств на тот случай, если первая попытка получить правдивые показания окажется безрезультатной.

Выделяют три способа предъявления доказательств: предъявление доказательств в порядке нарастания их изобличающей силы; предъявление всей совокупности доказательств сразу; предъявление вначале допроса самого веского доказательства.

Использование того или иного из указанных способов зависит от сложившейся в ходе допроса ситуации и от мнения следователя, выбирающего оптимальный в данной ситуации способ.

В некоторых случаях нужно предъявить допрашиваемому одновременно всю совокупность имеющихся доказательств. Это прием обычно используется при расследовании сравнительно простых дел, если собранные доказательства бесспорно устанавливают скрываемые допрашиваемым обстоятельства, а показания подозреваемого или обвиняемого уже не играют серьезной роли для раскрытия преступления.

Иногда для склонения допрашиваемого к даче правдивых показаний целесообразно в первую очередь предъявить наиболее впечатляющее доказательство, даже если в системе доказательств оно играет второстепенную роль. В таком случае у допрашиваемого создается впечатление о полной осведомленности следователя об обстоятельствах совершенного преступления. Близок к этому тактический прием, суть которого состоит в том, что следователь, используя свою осведомленность о каком-то второстепенном обстоятельстве, ставит вопрос о нем так, как будто это единственное, что его интересует. У допрашиваемого создается впечатление, что остальное следователю уже известно. Такое же впечатление создается у допрашиваемого тогда, когда следователь, выслушав показания, противоречащие материалам дела, описывает механизм происшедшего события, используя для этого неполные данные и создавая впечатление о несущественности тех, которые ему еще неизвестны.

Как правило, такое предъявление доказательств, уместно, если допрашиваемый сознает неопровержимость доказательства, если установка на ложь поколеблена, а также в отношении лиц, не имеющих стойкой установки на ложь. Эффективность такого способа предъявления доказательства может быть значительно усилен путем использования элемента внезапности

Так, по делу о гибели получателя почтовой посылки, в которую было вмонтировано самодельное взрывное устройство. После многочисленных следственных действий, следствие вышло на некоего К., племянника жены погибшего. Вначале допроса К. вообще отказывался отвечать на вопросы, касающиеся дела, настаивал на своем алиби. Тогда разговор перевели на обнаруженные при обыске сделанные им электро- и радиоизделия, формулируя вопросы с подчеркнутым уважением к техническим знаниям и умениям К. Тот разговорился и рассказал, что изготовил для отца обогреватель из болванки с ребрами. Неожиданное его внимание обратили на лежащие на столе и накрытые бумагой осколки оболочки взрывного устройства, и сказали: «А вот и вторая болванка». К. заявил: «Я рассчитывал, что ее именно так и разорвет…», и стал внимательно рассматривать осколки. В этот момент ему задали вопрос: «А чем, интересно, были сделаны поперечные перерезы на болванке». К. ответил: «Ножовкой»..

Часто доказательства предъявляются по мере возрастания их доказательственного значения: вначале менее значительные, косвенно подтверждающие вину подозреваемого, а затем все более и более веские.

Наибольший эффект этот способ дает при предъявлении доказательств. подозреваемому, отрицающему свою причастность к совершенному преступлению или дающему заведомо ложные показания о степени и роли своего участия в совершении преступления.

Приведем пример. Ф. убил тещу и тестя. Не отрицая своей вины, он объяснил, что он сделал это в целях самообороны. По его словам, когда он пришел в нетрезвом состоянии домой, его стала оскорблять теща; потом она выскочила в коридор и, вернувшись с молотком, пыталась ударить его по голове, а тесть схватил находившейся здесь же топор и бросился к Ф. Ф. был вынужден вырвать молоток у тещи и ударить ее, а затем вырвать топор у тестя и ударить его топором.

Следователь предъявил доказательства при допросе Ф. в следующем порядке:

1. показания свидетелей, что теща Ф. не выходила в коридор, где лежал молоток, а выходил сам Ф.;

2. показания свидетелей, о том, что Ф. неоднократно угрожал теще убийством, когда приходил домой пьяный;

3. показания свидетелей – друзей Ф., что за час до убийства, говорил, что «готов убить тещу», так как «она не дает ему нормально жить с женой»;

4. показания жены, что Ф. поссорился с тещей, принес из коридора молоток и ударил им тещу по голове, а когда тесть хотел защитить ее, Ф. выхватил из-за дивана топор и ударил тестя топором (Ф. рассчитывал, что жена не станет показывать против него).

После этого Ф. признал себя виновным и дал правдивые показания.

Дата добавления: 2015-07-25