РАЗДЕЛ 3

ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ВОПРОСЫ БАНКРОТСТВА ПРЕДПРИЯТИЙ

Правовое регулирование рыночных отношений является одной из главных функций государства в регулировании рыночной экономики.

С введением в действие нового Гражданского кодекса Российской Федерации стало возможным правовое оформление рыночного оборота, соответствующее современному рыночному хозяйству. Общие положения ГК РФ о сделках, обязательствах и договорах составили стройную, систе­матизированную базу для четкой правовой регламентации этих сложней­ших отношений, основанную на частноправовых принципах равенства и автономии участников, свободы договора и беспрепятственного осуще­ствления имущественных прав.

Особое значение в деятельности руководителя, стремящегося обес­печить стабильное положение своего предприятия на рынке, приобретает обязательственное право. Данная сфера закона позволяет выстроить от­ношения с кредитором и должником таким образом, чтобы предупредить возникновение кризисных явлений. Анализируя нормы закона в этой сфе­ре, необходимо отметить, что именно правовую форму различных по со­держанию обязательств принимают отношения любого предпринимателя с поставщиками сырья и оборудования, потребителями и иными покупа­телями его продукции (работ, услуг), энергоснабжающими, строительны­ми, монтажными, проектными, инженерными организациями, банками и страховыми фирмами, перевозчиками, торгово-посредническими ком­паниями и другими участниками гражданского оборота. Ведь согласно за­кону всякое урегулированное правом отношение, в силу которого одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) опреде­ленное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, упла­тить деньги и т.п. (либо воздержаться от определенного действия), а кре­дитор вправе потребовать от должника исполнения этой его обязанности, признается обязательством (п. 1 ст. 307 ГК РФ).

Вместе с тем несмотря на столь широкое содержание понятие обя­зательства не безгранично. Речь идет лишь об отношениях, урегулиро­ванных гражданским правом, т.е. основанных на равенстве участников, независимости их воли и имущественной самостоятельности. При отсут­ствии этих признаков речь не может идти о гражданско-правовом обяза­тельстве, подпадающем под действие ГК РФ. Таковыми, например, явля­ются обязательства по уплате налогов, к которым гражданское законода­тельство по общему правилу не применяется (п. 3 ст. 2 ГК РФ). В связи с этим нельзя признать обоснованными ссылки на нормы ГК РФ о правопре­емстве по обязательствам в отношении обязательств по уплате налогов.

По существу же, весь имущественный (рыночный) оборот представ­ляет собой не что иное, как совокупность различных обязательственных отношений. Он включает в себя и соответствующие обязательства, воз­никающие в процессе осуществления предпринимательской деятельности.

Договор является важнейшим основанием возникновения обяза­тельств в рыночной экономике. Субъекты (участники) рынка обычно сами определяют своих контрагентов и содержание складывающихся между ними отношений, в чем и состоит важнейшее проявление принципа сво­боды договора, особенно важного для предпринимательских отношений. Понуждение к заключению договора допускается лишь в случаях, прямо установленных законом, либо добровольно принятым на себя обязатель­ством сторон (например, по предварительному договору). Условия же до­говора, составляющие его содержание, определяются усмотрением сто­рон, за исключением тех случаев, когда содержание отдельных условий предписано законом или иными правовыми актами (ст. 421 ГКРФ).

Заключенный договор становится обязательным для сторон, по сути выполняя в этом отношении функции правовой нормы. Он то и порождает обязательственное отношение, которое может не совпадать со сроком действия самого договора (п. 3 ст. 425 ГК РФ). Здесь договор рассматри­вается как разновидность сделки — действия, преследующего цель уста­новить, изменить или прекратить определенные гражданские права или обязанности (ст. 153 ГК РФ), тогда как обязательство рассматривается в качестве правоотношения сторон, возникшего на этой основе. В этом состоят различие и взаимосвязь понятий «договор» (сделка) и «договор­ное обязательство».

Значительное внимание в деятельности предпринимателя по обяза­тельствам необходимо уделить способам обеспечения их надлежащего исполнения. При этом важен четкий анализ как новых для нашего право­порядка способов — удержания и банковской гарантии, так и традицион­ных и весьма распространенных в обороте — неустойки, залога, поручи­тельства. Нужно учитывать и современную судебно-арбитражную и предпринимательскую практику, обосновывая некоторые практические реко­мендации и ответы на возникающие вопросы. В частности, залог «денег на расчетном счете» и «бездокументарных ценных бумаг» справедливо трактуется как разновидность залога прав (имущественных, обязатель­ственных требований), а не вещей (ст. 55 ГКРФ). Предусмотренная ст. 395 ГК РФ обязанность уплаты процентов на сумму неправомерно использо­ванных чужих денежных средств (при неисполнении денежного обязатель­ства) рассматривается как обязанность уплаты «нормативных убытков», т.е. убытков, размер которых заранее определен самим законом (ст. 85—87 ГК РФ). Такая обязанность не освобождает должника от возмещения убытков в части, превышающей сумму названных процентов (например, более высоких процентов, фактически уплаченных кредитором в данной связи обслуживающему его коммерческому банку). Следовательно, ука­занные проценты по денежным обязательствам не являются неустойкой (как можно было думать ранее, основываясь на неудачной формулировке п. 3 ст. 66 Основ гражданского законодательства 1991 г.). Эти и другие положения имеют важное практическое значение, позволяя ориентиро­вать как участников рынка, так и правоприменительную практику на точ­ное и правильное применение закона, защищающего правомерные инте­ресы сторон обязательства.

Рассмотрим основные вопросы правоприменительной практики, касающейся банкротства, по материалам публикаций, которые посвяще­ны опыту практиков.

3.1. Правовые нормы несостоятельности (банкротства)

Как мы уже говорили, новый Федеральный закон «О несостоятель­ности (банкротстве)» введен в действие на территории Российской Феде­рации с 1 марта 1998 г. Он значительно отличается от действовавшего ранее Закона РФ «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» и включает в себя целый ряд положений, являющихся новыми для рос­сийского законодательства [ 1 ].

Прежде всего необходимо отметить кардинальное изменение под­хода к определению критериев несостоятельности (банкротства) должни­ков— юридических лиц.

Понятие и признаки банкротства, содержащиеся в ранее действо­вавшем Законе, перестали отвечать современным представлениям об имущественном обороте и требованиям, предъявляемым к его участни­кам. В прежнем Законе под несостоятельностью (банкротством) понима­лась неспособность должника удовлетворить требования кредитора по оплате товаров (работ, услуг), включая неспособность обеспечить обяза­тельные платежи в бюджет и внебюджетные фонды, в связи с превышением обязательств должника над его имуществом или в связи с неудов­летворительной структурой баланса должника (ст. 1 старого Закона). Мало того, что должник длительный срок (свыше трех месяцев) не платил по долгам и, в принципе, не способен был заплатить, для признания его банк­ротом суд должен был проверить состав и стоимость его имущества, оце­нить структуру баланса с точки зрения степени ликвидности его активов. И только когда кредиторская задолженность превышала балансовую стои­мость всех активов, должник мог быть признан банкротом. Такой подход допускал, что участниками имущественного оборота могли быть лица (организации и предприниматели), не способные оплачивать получаемые ими товары (работы, услуги), в силу чего неплатежеспособными станови­лись их контрагенты по договорам. Работал «принцип домино», стимули­рующий кризис неплатежей и повсеместно господствующий в российской экономике.

Вместе с тем создавались условия, когда более-менее юридически грамотные руководители коммерческих организаций, не опасаясь банк­ротства, могли, не расплачиваясь по обязательствам, довольно долго ис­пользовать предназначенные для этих целей денежные суммы в качестве собственных оборотных средств, лишь бы общая сумма кредиторской за­долженности не превысила стоимость активов этой организации. Действо­вавшие легальные понятия и признаки банкротства защищали недобро­совестных должников и тем самым разрушали принципы имущественного оборота.

При подготовке нового Федерального закона о банкротстве выбору законодателя был невелик. Существующие в законодательстве различ­ных стран подходы к определению несостоятельности должника можно свести к двум вариантам: в основе признания должника банкротом пре­дусматриваются либо принцип его неплатежеспособности (исходя из ана­лиза встречных денежных потоков), либо принцип неоплатности (исходя из соотношения активов и пассивов по балансу должника). В действовав­шем Законе в качестве критерия несостоятельности использовался прин­цип неоплатности, что затрудняло и затягивало рассмотрение дел в ущерб интересам кредиторов, а главное — лишало арбитражные суды и креди­торов возможности применять процедуры несостоятельности (в том чис­ле внешнее управление для восстановления платежеспособности долж­ника) к неплатежеспособным должникам, стоимость имущества которых формально превышала общую сумму кредиторской задолженности.

Следует отметить, что в законодательстве некоторых государств ис­пользуется такой критерий, как неоплатность, требующий анализа баланса должника (например, по германскому законодательству критерием несо­стоятельности должника наряду с неплатежеспособностью признается и «сверхзадолженность», т.е. недостаточность имущества должника для покрытия всех его обязательств). Однако этот критерий, как правило, при­меняется дополнительно к критерию неплатежеспособности (ликвидно­сти) и служит главным образом основанием выбора процедуры, применя­емой к неплатежеспособному должнику,— ликвидационной или реаби­литационной.

По этому же пути пошли и российские законодатели: в новом Зако­не о банкротстве должник — юридическое лицо или предприниматель может быть признан банкротом в случае его неплатежеспособности, но наличие у него имущества, превышающего общую сумму кредиторской задолженности, является свидетельством реальной возможности восста­новить его платежеспособность и, следовательно, может служить основа­нием для применения к должнику процедуры внешнего управления. В отно­шении же несостоятельности физических лиц, не являющихся индивиду­альными предпринимателями, будет применяться принцип неоплатности, т.е. превышения кредиторской задолженности над стоимостью их имуще­ства.

Итак, под несостоятельностью (банкротством) в новом Законе о банкротстве понимается неспособность должника и полном объеме удов­летворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей.

В случае, когда в роли должника выступает организация — юриди­ческое лицо, она считается не способной удовлетворить требования кре­диторов по денежным обязательствам или исполнить обязанность по уп­лате обязательных платежей, если соответствующие обязанности не ис­полнены в течение трех месяцев с наступления даты их исполнения. Что касается должника-гражданина, то для признания сто банкротом необхо­димо также, чтобы сумма задолженности по его обязательствам превыси­ла стоимость принадлежащего ему имущества. Таким образом, в основе понятия банкротства лежит презумпция, согласно которой участник иму­щественного оборота (юридическое лицо), не оплачивающий полученные им от контрагентов товары (работы, услуги), а также не уплачивающий налоги и иные обязательные платежи в течение длительного срока (более трех месяцев), не способен погасить свои обязательства перед кредито­рами. Чтобы избежать банкротства, должнику следует либо погасить свои обязательства, либо представить суду доказательства необоснованности требований кредиторов, налоговых или иных уполномоченных государ­ственных органов.

Значит, при определении критериев несостоятельности (банкрот­ства) принимаются во внимание лишь денежные обязательства должника и его обязанности по уплате обязательных платежей в бюджет и внебюджетные фонды. При подготовке проекта нового Закона о банкротстве авторы многочисленных поправок полагали, что проект «обижает» иных кредиторов по неденежным обязательствам и предлагали наделить пра­вом обращения в арбитражный суд с заявлением о возбуждении дела о не­состоятельности (банкротстве) всякого кредитора по любому гражданско-правовому обязательству. Но такие поправки были отклонены.

Представим, к чему мог привести расширительный подход к кругу кредиторов, инициирующих дела о банкротстве. Например, покупатель, которому продавец по договору купли-продажи передал недостаточное количество товаров, или заказчик, принявший от подрядчика объект с не­значительными недоделками, или грузополучатель, получивший от пере­возчика груз с недостачей, — все они, как предлагалось, получают право в подобных случаях обращаться в арбитражный суд с заявлением о банк­ротстве должника со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Думается, в этой ситуации для пресечения какой бы то ни было активности в экономических отношениях понадобилось бы весьма непро­должительное время.

Вместе с тем в случае неисполнения или ненадлежащего исполне­ния должником любого гражданско-правового обязательства оно по воле кредитора может быть трансформировано в денежное. Кроме того, даже применение судом к должнику процедур банкротства (включая конкурс­ное производство, которое может продлиться достаточно долго) по заяв­лению кредитора по денежному обязательству вовсе не означает, что кре­диторы по иным обязательствам теряют надежду получить от должника причитающиеся им товары (работы, услуги).

В соответствии с Законом о несостоятельности (банкротстве) для определения задолженности по обязательствам и обязательным платежам в бюджет и внебюджетные фонды не должны приниматься во внимание также подлежащие уплате за нарушение обязательств, в том числе де­нежных, неустойки (штрафы, пени) и финансовые (экономические) санк­ции. В общую сумму задолженности, которая служит базой для определе­ния признаков банкротства, включаются лишь суммы долга за товары (ра­боты, услуги) и недоимок по налогам и иным обязательным платежам.

Размер денежных требований кредиторов, а также налоговых и иных уполномоченных органов считается установленным (бесспорным), если они подтверждены решениями судов или документами, свидетельствую­щими об их признании должником. Что касается иных требований, то долж­нику дается шанс их оспорить; в этом случае их обоснованность будет про­верена арбитражным судом. Требования, которые не оспариваются долж­ником, также относятся к категории установленных. Для определения объема каждого из требований берется их размер на момент подачи заяв­ления о банкротстве должника в арбитражный суд.

Как и по ранее действовавшему Закону о банкротстве, правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника на­деляются должник, его кредиторы, прокурор, а также уполномоченные на то налоговые и иные государственные органы. Новеллой является норма, устанавливающая случаи, когда руководитель организации-должника или гражданин-предприниматель обязаны обратиться в арбитражный суд с заявлением, а именно: когда удовлетворение требований одного или не­скольких кредиторов приводит к невозможности исполнения денежных обязательств перед другими кредиторами; органами управления должни­ка или собственником его имущества (унитарного предприятия) принято решение об обращении в арбитражный суде заявлением о банкротстве и в некоторых других случаях. За невыполнение этой обязанности руково­дитель организации-должника будет привлекаться к субсидиарной ответ­ственности по обязательствам должника перед его кредиторами (ст. 8, 9 Закона о банкротстве).

При отсутствии признаков банкротства арбитражный суд отказы­вает в удовлетворении соответствующего заявления о банкротстве долж­ника. Однако наличие таких признаков (неспособность должника в дан­ный момент погасить денежные обязательства и уплатить налоги в бюд­жет и внебюджетные фонды) понес не означает, что должник как банкрот будет подлежать обязательной ликвидации. Помимо процедуры конкурс­ного производства, применяемой при ликвидации должника — юридиче­ского лица, к нему могут быть применены и иные процедуры: наблюдение; внешнее управление; мировое соглашение. В отношении должника-гражданина возможно либо конкурсное производство, либо мировое соглаше­ние. Последнее слово в выборе конкретной процедуры, применяемой к должнику, всегда остается за арбитражным судом.

Совершенно ново для российского законодательства наблюдение, которое должно вводиться непосредственно с момента принятия арбит­ражным судом заявления о банкротстве должника. Главная цель этой про­цедуры — обеспечить сохранность актинон должника до вынесения ар­битражным судом решения но существу дела. Выполнение этой задачи возлагается на временного управляющего, назначаемого арбитражным судом. При этом руководитель должника не отстраняется от выполнения своих обязанностей, однако определенные сделки, которые могут привес­ти к отчуждению недвижимого и иного имущества (в зависимости от сум­мы сделки), он сможет совершать исключительно с согласия временного управляющего. Другая задача временного управляющего в период наблю­дения — разобраться в финансовом состоянии должника и определить, имеется ли возможность восстановить его платежеспособность (при на­личии признаков банкротства). Именно временный управляющий еще до вынесения арбитражным судом решения по существу дела о банкротстве должен созвать собрание кредиторов, которое на основе информации вре­менного управляющего о результатах анализа финансового состояния должника может принять одно из следующих решений: о введении внеш­него управления и обращении в арбитражный суд с соответствующим хо­датайством или об обращении в арбитражный суд с ходатайством о при­знании должника банкротом и открытии конкурсного производства. Та­ким образом, принимая решение по делу о банкротстве должника, арбитражный суд может опираться на волю его кредиторов, которая в ва­рианте с введением внешнего управления предопределяет решение арбит­ражного суда.

Процедуру внешнего управления нельзя считать новой для нашего законодательства, но стоит отметить ее более детальное и тщательное регулирование.

Пробелы ранее действовавшего Закона о банкротстве нередко дис­кредитировали саму идею восстановления платежеспособности должни­ка в период осуществления внешнего управления. Основным средством, создающим условия для восстановления платежеспособности должника, является мораторий на удовлетворение требований кредиторов. Прежний Закон ограничивался нормой, в соответствии с которой «на период про­ведения внешнего управления имуществом должника вводится морато­рий на удовлетворение требований кредиторов к должнику» (п. 3 ст. 12), и введение моратория не связывалось с прекращением начисления на должника неустоек (штрафов, пеней) по денежным обязательствам и финансовых (экономических) санкций по обязательным платежам. В ре­зультате шансы должника на восстановление платежеспособности своди­лись к нулю, ибо весь период внешнего управления, и, стало быть, дей­ствия моратория над ним довлел все увеличивающийся груз неустоек и финансовых санкций. В этих условиях мораторий на старые долги прак­тически терял смысл.

По новому Закону о банкротстве мораторий на удовлетворение тре­бований кредиторов будет означать не только приостановление исполне­ния судебных решений и иных исполнительных документов о взыскании с должника задолженности, возникшей по обязательствам, срок испол­нения которых наступил до введения внешнего управления.

В этот период не будут также начисляться неустойки (штрафы, пени) по данным обязательствам, финансовые (экономические) санкции по обя­зательным платежам и проценты за пользование чужими денежными сред­ствами. В целях компенсации потерь кредиторов и государства (по обязательным платежам) на все «замороженные» суммы должны начисляться лишь проценты по ставке рефинансирования Банка России. Как ми уже говорили, осуществление процедуры внешнего управления возлагается на внешнего управляющего, кандидатура которого предлагается арбитражному суду собранием кредиторов. Им может оказаться и временный управляющий, который был назначен арбитражным судом на период на­блюдения. Руководитель организации-должника отстраняется от выпол­нения своих обязанностей. Полномочия всех органов юридического лица переходят к внешнему управляющему, в том числе и по распоряжению имуществом должника. Однако крупные сделки — сделки с недвижимо­стью и сделки с иным имуществом, стоимость которого превышает 20% балансовой стоимости активов должника,— внешний управляющий смо­жет заключить только с согласия собрания (комитета) кредиторов, если иное не будет предусмотрено планом внешнего управления.

Внешнему управляющему предоставляется право отказаться от ис­полнения договоров должника, которые носят длительный характер либо рассчитаны на получение положительных результатов лишь в долгосроч­ной перспективе, а также от договоров, исполнение которых повлечет за собой убытки для должника. Правда, кредиторы по таким договорам бу­дут вправе потребовать от должника возмещения убытков в виде реаль­ного ущерба, но на данные требования распространяется действие мора­тория. Мероприятия, направленные на восстановление платежеспособ­ности должника, осуществляются внешним управляющим, как и прежде, на основе плана внешнего управления, одобренного собранием кредито­ров. Закон о банкротстве детально регламентирует осуществление таких мер по восстановлению платежеспособности должника, как продажа пред­приятия, продажа имущества, уступка прав требований должника, пога­шение обязательства должника третьими лицами.

Принятие арбитражным судом решения о признании должника банк­ротом влечет открытие конкурсного производства. Эта процедура, как и внешнее управление, не относится к числу новых. Открытие конкурсно­го производства по новому Закону о банкротстве, как уже упоминалось, будет означать, что срок исполнения всех денежных обязательств долж­ника считается наступившим, прекратится начисление неустоек, финан­совых санкций и процентов по всем видам задолженности должника, все требования к должнику, включая требования налоговых органов, могут быть предъявлены только в рамках конкурсного производства. Для осу­ществления конкурсного производства арбитражный суд назначает кон­курсного управляющего из числа кандидатов, которые предложены со­бранием кредиторов. На конкурсного управляющего возлагаются обязанности по аккумулированию имущества должника и формированию конкурсной массы в целях продажи имущества и расчета с кредиторами в порядке оче­редности, предусмотренной ст. 64 ГК РФ.

Необходимо еще раз обратить внимание на очередность удовлетво­рения требований кредиторов, в частности на то обстоятельство, что в но­вом Законе о банкротстве вслед за ГК РФ отдается предпочтение требо­ваниям работников должника о выплате им задолженности по заработной плате перед требованиями кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом.

В связи с этим целесообразно рассмотреть положение кредитора в отношении обязательств, обеспеченных залогом. В соответствии со ст. 64 ГК РФ имущество, служившее предметом залога по обязательствам долж­ника, не исключается из массы его имущества, а кредитор с обеспечен­ным требованием не имеет возможности обратить взыскание на предмет залога вне очереди. Вместе с тем кредитор по обязательству, обеспечен­ному залогом, находится в третьей, льготной очереди, опережая не только большинство остальных кредиторов по гражданско-правовым обязатель­ствам, но и государство, которое должно получить налоги и иные обяза­тельные платежи.

Более того, в отличие от всех других правовых систем по российско­му Закону о банкротстве кредитор, требования которого обеспечены за­логом, получает удовлетворение своих претензий за счет всего имущества должника (а не только того, что является предметом залога). Кредиторы по обеспеченным обязательствам пользуются также определенными пре­имуществами на собрании кредиторов при принятии основных решений. В частности, для заключения мирового соглашения с должником требует­ся единогласное решение всех кредиторов по обеспеченным обязатель­ствам (при наличии более половины голосов всех остальных конкурсных кредиторов).

Необходимо особое внимание обратить на социальный аспект зако­нодательного решения относительно предпочтения требований работни­ков должника о выплате им задолженности по заработной плате перед требованиями кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом. Дело в том, что в законодательстве различных стран, которые отдают пред­почтение кредиторам с обеспеченными обязательствами, тем не менее решается проблема защиты интересов работников должника иным спо­собом. Например, действующее германское законодательство предусмат­ривает компенсацию убытков работников обанкротившегося должника: неудовлетворенные требования этих работников по заработной плате, возникшие в течение последних трех месяцев до возбуждения дела о банк­ротстве, возмещаются из особой кассы, которая наполняется денежными средствами за счет отчислений, производимых всеми работодателями.

В законодательстве США подробно регулируются вопросы, связанные с выплатой работникам несостоятельных должников сумм, предусмотренных коллективными договорами, а также в части, ими не покрываемой, различных страховых выплат.

Отсутствие в российском законодательстве подобных положений, защищающих права работников несостоятельных должников и ликвиди­руемых юридических лиц, — дополнительный аргумент в пользу отказа кредиторам с обеспеченными обязательствами во внеочередном удовлет­ворении их требований.

На любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банк­ротстве должник и кредиторы вправе заключить мировое соглашение. Заключение мирового соглашения, предусматривающего отсрочку или рассрочку исполнения обязательства, уступку прав требований должни­ка, исполнение обязательств должника третьими лицами, скидку с долгов и пр.,— вполне приемлемый способ окончания дела о банкротстве. Од­нако в действовавшем ранее Законе о банкротстве выдвигалось практи­чески непреодолимое препятствие для мирового соглашения: в течение двух недель после утверждения мирового соглашения арбитражным су­дом кредиторы должны были получить удовлетворение своих требований в размере не менее 35% суммы долга.

Новый Закон о банкротстве снимает это и другие препятствия на пути достижения мирового соглашения, которое становится предметом свободного волеизъявления сторон. Единственное условие утверждения арбитражным судом мирового соглашения — погашение должником за­долженности перед кредиторами первой и второй очереди: по требовани­ям граждан, перед которыми должник несет ответственность за причине­ние вреда жизни или здоровью; по расчетам по выплате выходных посо­бий и оплате труда с лицами, работающими по трудовому договору, и по выплате вознаграждений по авторским договорам. Утверждение арбит­ражным судом мирового соглашения влечет за собой прекращение про­изводства по делу о банкротстве. Если мировое соглашение заключается на стадии конкурсного производства, принятое арбитражным судом ре­шение о признании должника банкротом и открытии конкурсного произ­водства не подлежит исполнению.

Итак, при осуществлении практически всех процедур банкротства в качестве одного из главных действующих лиц выступает временный, вне­шний, конкурсный управляющий, объединяемый согласно Закону о банк­ротстве одним понятием — арбитражный управляющий.

В соответствии с Законом о банкротстве арбитражным управляю­щим, как мы уже говорили, может быть назначено физическое лицо, за­регистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, обладающее специальными знаниями. Арбитражные управляющие действуют на основании лицензии, выдаваемой государственным органом Российской Федерации по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению. В слу­чае банкротства управляющий должен приравниваться по вопросам со­циального обеспечения к руководителю организации-должника. Что ка­сается вознаграждения, то оно, как правило, должно состоять из двух ча­стей: вознаграждения за каждый месяц осуществления управляющим своих функций в размере, определяемом собранием кредиторов и утверждае­мом арбитражным судом; дополнительного вознаграждения, выплачива­емого по результатам его деятельности.

Дата добавления: 2015-07-20