Объяснения

С первых же месяцев после выхода книги в газетах, журналах и до сих пор идут письма, звонки, вопросы. Из вопросов я бы выделил три главных. Не по значимости, а по тому, что задавались чаще других. Первый: как мне удалось проникнуть в тот наркоманский мир? Второй: почему меня не тронула наркомафия? И третий: верна ли статистика, которую я привел, верно ли заключение экспертов, что в ближайшие годы счет больных наркоманией пойдет на десятки миллионов?

Два первых вопроса очень интересны тем, что отражают полное неведение людей обычных, нормальных, в том, что касается наркомании вообще. Им представляется, что мир наркоманов — что-то бесконечно далекое от них, некое неприступное сообщество.

Увы, это не так. Друзьям и знакомым, которые удивлялись, я говорил: берите побольше денег, и идемте на Даниловский рынок — возьмем там все, от опийного мака до винта. А найдутся деньги, чтобы еще и девочек угостить, так нас и в притон поведут — свои люди!

Неужели так просто? — удивлялись друзья.

Увы, это так. В главе «Дорога» я уже рассказывал о Караганде. Приведу еще один карагандинский пример. Просыпаюсь утром в затрапезной карагандинской гостинице, голова трещит с похмелья и с перекура. Накануне провел вечер с местными анашистами, в одном поселочке. С ними можно пить в компании, это совмещается. А вот с теми, кто сидит на игле, кто колется, — опасно. Они этого на дух не выносят. Для них алкоголь — грязный кайф, бычья тяга... Спускаюсь в буфет, беру супчик, страдаю над ним. За соседним столом — четверо мужиков. И один из них смотрит на меня в упор. Лицо такое коричнево-черное, одутловатое — явный анашист, плановой. Подходит ко мне, подает полстакана водки: «Выпей, земеля, а то я вижу — тяжко тебе». Я, естественно, благодарю, выпиваю, завязывается разговор. Потом поднимаемся ко мне в номер, у меня там было... И вот мы уже кореша... Узнав, что я еду из Чуйской долины, сразу же спрашивает: "Братан, пых есть? Пых везешь?" Видите, как просто.

А что касается мафии, то она ко мне и к моей книге имеет опосредованное отношение. Я и взялся-то писать «исповеди наркоманов» от злости, из чувства протеста... Как только дали нам свободу, разрешили писать и говорить что хочется, так все материалы газет и ТВ, касающиеся наркомании, свелись к одному — к информации о килограммах героина, задержанных на таможне, о наших доблестных пограничниках и тому подобном. Получилась какая-то нелепая игра в «сыщики-разбойники»! До сих пор играем! А суть же в другом — в том, чтобы рассказать мальчишкам, какая это страшная пагуба. Что я и пытаюсь сделать.

А о мафии у нас сегодня знают все. Известны каналы, маршруты транспортировки, никакой тайны здесь нет. Встретился я в той поездке, совершенно случайно, с одним крупным московским бизнесменом. Мы и раньше друг о друге слышали, а тут встретились, да еще где! Узнав, чем я занимаюсь, он вдруг разговорился, проявил удивительную осведомленность. Оказывается, они, большие люди бизнеса, прежде чем устанавливать связь с другими концернами, провели разведку и узнали: в основе капитала многих из этих «концернов» лежат деньги наркомафии. И вообще, мол, он точно знает, что весь наркобизнес в СНГ контролируют пять «семей» в пяти городах... Тут я сделал какой-то протестующий жест, и он тоже опомнился, прервался. Посмотрели мы друг на друга и почти в один голос сказали: «Давай не будем об этом. Это не наше с тобой дело...»

В общем, старался держаться подальше. Хотя, конечно, кое-какие переживания были, однажды на этой почве слегка свихнулся. Как-то перелетал из одного города в другой и вдруг в аэропорту на контроле при посадке слышу: «А вот и он...» Я так и обмер. Все, думаю, засекли, ведут. Допрыгался, голубчик, дообщался, приняли за какого-нибудь тайного опера и теперь ведут, а потом пришибут где-нибудь по дороге из аэропорта. Сижу в самолете, трясусь, глазами зыркаю: вон тот, который дремлет, прикрывшись газетой, притворяется или следит? А вон тот, что все время оглядывается?.. Который из них? Кресло мое было в конце салона, а напротив, через проход, пустое кресло. Перед посадкой на него села стюардесса и задремала. А у меня одна мысль: неужели она? Конечно, что может быть удобнее: использовать летчиков и стюардесс для провоза наркотиков, они же никакого контроля не проходят...

В аэропорту посадки озираюсь, стараюсь держаться поближе к людям. Втиснулся в тот автобус, который забит народом погуще. До гостиницы доехал нормально. Переночевал. А утром, лежа в постели, осмысливая, вдруг сообразил! Да ведь там, на контроле, обо мне сказали: «А вот и он» — потому что я опоздал, я был последним пассажиром на регистрации! А я Бог знает что навообразил. В общем, психоз. Кому я сто лет нужен…

И последний вопрос: верен ли прогноз экспертов, что счет наркоманам скоро пойдет на десятки миллионов?

Этот вопрос - особый. И потому ответ на него я выделю в отдельную главу.

Дата добавления: 2015-07-25