Глава XXXIV

Судьба нередко поступает разумно [585]

Непостоянство и шаткость судьбы приводят к тому, что ей приходитсяпредставать перед нами в самых разнообразных обличиях. Свершалось ликогда-нибудь правосудие с такой стремительностью, как в следующем случае?Герцог Валантинуа [586], решив отравить Адриана, кардинала Корнето, у которогов Ватикане собирались отужинать он сам и его отец, папа Александр VI,отправил заранее в его покои бутылку отравленного вина, наказав кравчемухорошенько беречь ее. Папа, прибыв туда раньше сына, попросил пить, икравчий, думая, что вино было поручено его особому попечению только из-засвоего отменного качества, предложил его папе. В этот момент появляется, кначалу пира, и герцог; полагая, что к его бутылке не прикасались, он пьет тоже самое вино. И вот, отца постигла внезапная смерть, а сын, долгое времятяжело проболев, выжил, чтобы претерпеть еще худшую участь.

Иногда кажется, что судьба дожидается определенного часа, чтобы сыгратьс нами шутку. Господин д’Эстре, в то время знаменосец в полку господинаВандома, и господин де Лик, заместитель начальника отряда герцога д’Аско,ухаживали одновременно, хотя и принадлежали к враждующим сторонам (как этобывает с соседями, которых разделяет граница), за сестрою господина деФукероля, отдавшей, в конце концов, предпочтение второму из них. Но в деньсвадьбы и, что еще хуже, прежде, чем разделить с новобрачной ложе, молодойсупруг пожелал преломить копье в честь своей супруги и с этой целью засел взасаде близ Сент-Омера, где господин д’Эстре, оказавшись сильнее, захватилего в плен; и в довершение торжества д’Эстре случилось так, что молодаядама,

Coniugis ante coacta novi dimittere collum,

Quam veniens una atque altera rursus hiems

Noctibus in longis avidum saturasset amorem, [587]

обратилась к нему с просьбой оказать ей любезность и отпуститьпленника, что он и сделал, ибо французский дворянин никогда и ни в чем неотказывает даме.

Не кажется ли порой, что судьба — остроумная выдумщица? Константин, сынЕлены, основал Константинопольскую империю, и много столетий спустяКонстантином, сыном Елены, завершилось ее многовековое существование [588].

Иногда ей угодно бывает передразнивать совершаемые богом чудеса.Передают, будто бы, когда король Хлодвиг осаждал Ангулем, стены его самисобой пали пред ним; кроме того, и Буше [589]также сообщает, позаимствовавэтот рассказ у какого-то автора, что король Роберт осадил некий город, азатем отлучился из войска, чтобы, выполняя обет, отправиться в Орлеанотпраздновать день святого Агнана; во когда он присутствовал наторжественном богослужении, то в какой-то момент мессы стены осажденногогорода без всякого усилия со стороны осаждающих сами собой развалились.Нечто совсем иное произошло во время наших войн за Миланское герцогство.Полководец Риенциг сражаясь на нашей стороне осадил город Эронну и заложилмину под изрядный кусок крепостной стены. Когда пришел срок, часть стеныцеликом взлетела кверху, а затем — подобно пущенной прямо в небо и упавшейобратно стреле — опустилась так же целиком на свое прежнее место, так чтоосажденные ничего от этого не потеряли.

Иногда судьба занимается и врачеванием: Ясон Ферский [590]страдалнарывом в груди, и врачи от него отступились, считая, что он безнадежен.Страстно желая избавиться от страданий, хотя бы ценой смерти, он очертяголову бросился во время сражения в самую гущу врагов и был равен, но такудачно, что нарыв его прорвался и он выздоровел.

Не превзошла ли судьба художника Протогена в его искусстве? Нарисовав всовершенстве усталую и измученную собаку, он был вполне удовлетворен своейработой, однако за одним исключением: ему никак не удавалось изобразить, какему хотелось, слюну и пену у ее рта. Раздосадованный этим, он схватил губку,пропитанную разными красками, и запустил ею в картину, чтобы стереть всенарисованное; судьба, однако, весьма кстати направила удар прямо в мордусобаки и выполнила таким путем то, что было не под силу искусству.

Не руководит ли порой судьба нашими замыслами и не исправляет ли онаих? Изабелла, королева английская, переправляясь с войском из Зеландии всвое королевство, чтобы оказать помощь сыну в борьбе против мужа, погиблабы, если бы прибыла в ту самую гавань, куда направлялась, ибо именно там-тоее и поджидали враги; но судьба, наперекор ее воле, отбросила ее корабли вдругое место, где она благополучно высадилась [591]. И не имел ли основанийтот древний, который, швырнув камень в собаку, попал в мачеху и убил ее,произнести следующий стих:

Ταυτόματονημων καλλίωβουλεύεται,

то есть: судьба лучше нас знает, что надо делать [592]. Икет [593]подговорил двух воинов, чтобы они убили Тимолеона, жившего вто время в Адране, в Сицилии. Они договорились, что сделают это, как толькоон приступит к жертвоприношению, и, замешавшись в толпу, уже перемигнулисьмежду собой в знак того, что настало время выполнить их намерение. Но в этомгновение возле них появился третий воин, который хватил одного из них мечомпо голове так, что тот упал замертво; свершив это, он пустился бежать.Товарищ убитого, считая, что все открылось и он погиб, бросился к алтарю и,моля о пощаде, обещал признаться во всем. Но в то время, как он рассказывало заговоре, удалось схватить третьего воина, и в страшной давке, осыпаяударами, его потащили как убийцу к Тимолеону и наиболее видным лицам,присутствовавшим на торжестве. Схваченный, моля о помиловании, заявил, чтоон совершил акт правосудия, умертвив убийцу своего отца; и свидетели,которых ему весьма кстати послал его счастливый жребий, подтвердили, что,действительно, в городе леонтинцев его отец был убит тем, кому он сейчасотомстил. Ему тут же было пожаловано десять аттических мин, ибо на его долювыпало счастье, мстя за смерть отца, избавить от смерти отца сицилийцев.Судьба, как мы видим, в этом случае превзошла хитроумием хитроумие нашихрасчетов.

И еще один, последний пример. Не проявилось ли в том, о чем я хочурассказать, особая доброта, милость и человеколюбие судьбы? Игнации, отец исын, внесенные римскими триумвирами в проскрипционные списки, принялиблагородное решение отдать свою жизнь один другому, обманув тем самымжестокость тиранов; и вот, обнажив мечи, они ринулись один на другого.Судьбе было угодно направить острия мечей таким образом, что и сын и отецбыли поражены насмерть; и та же судьба, воздавая дань почтения стольпоразительной и прекрасной любви, позволила им сохранить достаточно сил,чтобы каждый из них, вырвав свой меч из тела другого, мог сжать своегоблизкого окровавленной и вооруженной рукой в столь цепком объятии, чтопалачам, отрубившим обе головы сразу, пришлось оставить тела в этомблагородном сплетении, так, что рана одного приникла к ране другого, и онилюбовно впивали в себя остатки крови и жизни друг друга.

---

Дата добавления: 2015-07-25