О том, что судить о божественных предначертаниях следует с величайшею осмотрительностью

Истинным раздольем и лучшим поприщем для обмана является областьнеизвестного. Уже сама необычайность рассказываемого внушает веру в него, и,кроме того, эти рассказы, не подчиняясь обычным законам нашей логики, лишаютнас возможности что-либо им противопоставить. По этой причине, замечаетПлатон, гораздо легче угодить слушателям, говоря о природе богов, чем оприроде людей; ибо невежество слушателей дает полнейший простор инеограниченную свободу для описания таинственного [574].

Поэтому люди ни во что не верят столь твердо, как в то, о чем онименьше всего знают, и никто не разглагольствует с такой самоуверенностью,как сочинители всяких басен — например алхимики, астрологи, предсказатели,хироманты, врачи, id genus omne [575]. Яохотно прибавил бы к их числу, если б осмелился, еще целую кучу народа, аименно присяжных толкователей и угадчиков намерений божьих, которые считаютсвоей обязанностью отыскивать причины всего, что случается, усматривать втайнах воли господней непостижимые побуждения господних деяний; и хотяразнообразие и постоянная несогласованность происходящих событий изаставляют их метаться из стороны в сторону и из одной крайности в другую,они все же не бросают своей игры и той же самой кистью размалевывают все безразбора то в белый, то в черный цвет.

У одного индейского племени есть похвальный обычай: когда им не повезетв какой-нибудь стычке или в сражении, они всей общиной просят за это усолнца, своего бога, прощения, словно они совершили неправедное деяние; ибосвою удачу и неудачу они приписывают божественному разуму, ставя посравнению с ним ни во что свои домыслы и суждения.

Для христианина достаточно верить, что все исходит от бога, приниматьвсе с благодарностью и признанием его неисповедимой божественной мудрости,считать благом все выпавшее на его долю, в каком бы обличий оно ни было емуниспослано. Но я никоим образом не могу примириться с тем, что вижу повсюду,а именно, со стремлением утвердить и подкрепить нашу религию ссылками науспех и процветание наших дел. Наша вера располагает достаточным количествоминых оснований, не нуждаясь в подобного рода ссылках на события; ведьсуществует опасность, что народ, привыкнув к этим, столь соблазнительным ипришедшимся ему по вкусу доводам, когда вдруг случится что-нибудьпротивоположное и ему неприятное, может поколебаться в своей вере. И вот вампример из происходящих ныне у нас религиозных войн. Победители в битве приЛарошлабейле необычайно ликовали по поводу своей удачи и видели в нейдоказательство правоты своего дела. Когда же им довелось испытать пораженияпри Монконтуре и при Жарнаке [576], им, чтобы как-нибудь объяснить своинеудачи, пришлось вспомнить и об отеческих розгах и об отеческих наказаниях.И если бы народ не был всецело у них в руках, он бы сразу почуял, что это тоже самое, что за помол одного мешка брать плату дважды или, дуя себе напальцы, одновременно студить и согревать их. Было бы много лучше сказать емучистую правду. Несколько месяцев тому назад под командованием Дон ХуанаАвстрийского была одержана блестящая морская победа над турками [577]; ногосподу богу не раз бывало угодно допускать также и победы турок надхристианами. Короче говоря, трудно взвешивать на наших весах дела божий,чтобы они не терпели при этом ущерба. И кто пожелал бы придать особый смыслтому, что Арий и близкий к нему по образу мыслей папа Лев, важнейшие главариереси ариан [578], умерли хотя и в разное время, но столь сходной и страннойсмертью (оба они, покинув из-за резей в желудке диспут, внезапно скончалисьв отхожем месте), и, сверх того, особо подчеркнуть обстоятельства и самоеместо, где совершилось это божественное возмездие, — тому я мог бы указать впридачу и на Гелиогабала, который был убит также в нужнике [579]. Но помилуйте! Исвятого Иринея [580]постигла та же самая участь. Господь бог, желая показатьнам, что благо, на которое может надеяться добрый, и зло, которого долженстрашиться злой, не имеют ничего общего с удачами и неудачами мира сего,располагает ими и распределяет их согласно своим тайным предначертаниям,отнимая тем самым у нас возможность пускаться на этот счет в нелепейшиерассуждения. И в дураках остаются те, кто пытается разобраться в этих вещах,опираясь на свой человеческий разум. За каждым удачным ударом у них следует,по меньшей мере, два промаха. Это хорошо показал св. Августин на примересвоих противников. Этот спор решается скорее оружием, чем оружием разума.Нужно довольствоваться тем светом, который солнцу угодно изливать на нассвоими лучами; кто же поднимет взор, чтобы впитать в себя немного большесвета, пусть не сетует, если в наказание за свою дерзость он лишится зрения.Quis hominum potest scire consilium Dei? aut quis poterit cogitare quidvelit dominus? [581].

Дата добавления: 2015-07-25