Оккультные глубины кундалини и духовности

В медитационном лагере Наргол вы сказали, что все практики йоги — асаны, мудры, пранаяма и бандха* — были открыты в состоянии медитации. В различных состояниях медитации тело принимает оп­ределенные позиции, по которым можно судить о глу­бине происходящей медитации. Короче говоря, возмож­но ли создать такое же внутреннее состояние, принимая определенные положения? В таком случае, можно ли достичь медитации, используя разнообраз­ные асаны, мудры и т. д.? Каково их использование и значение?

Бандха — связь, зависимость. В санскритской литературе это слово употребляется в различном контексте и может использоваться как в значении «связывать», так и в смысле «связанный обетом». В йоге чаще всего означает условие конечного существования человека, то есть состояние непросветленности: наше духовное невежество (авидья) является зависимостью. Оно привязывает нас к циклу рождений и смерти (сансаре). В классической йоге бандха означает взаимоотношения (сам-йога) между трансцендентальной Пурушей и предельным эго — персональностью или осознанностью. Чаше всего этот термин, согласно Йога-сутрам, относят к привязанности сознания к определенному предмету, что очень важно для концентрации. В Хатха-йоге этот термин означает местные блоки в потоке психосоматической энергии (праны). В этом случае слово чаше всего переводится как «замок». Согласно Йога-Кундали-Упанишадам бандха можно практиковать только после полного овладения контролем над дыханием.

Сначала обратимся к переживанию медитации. Именно в процессе ее была открыта способность тела, принимать соответствующие положения в зависимости от определенного состояния ума. Например, когда вы преисполнены любви, выра­жение вашего лица одно, когда же гневаетесь, оно совершенно иное. В гневе вы стискиваете зубы, сжимаете кулаки, а тело готово к нападению. Если же вы в состоянии прощения, то выражение глаз становится мягким, ладони раскрыты. Человек, преисполненный сострадания, не способен сжимать кулаки. Точно так, как сжатые кулаки являются знаком готовности к борьбе, так и раскрытая ладонь свидетельствует о свободе от жажды драки; раскрытая ладонь символизирует уверение в защищенности. Сжатый кулак предупреждает другого об опас­ности.

Природа тела такова, что оно действует в соответствии с состоянием ума. Тело следует за умом: оно всегда позади. Поэтому мы обычно знаем, как поступит человек в состоянии гнева, а как в состоянии любви. Но нам неизвестно, как он отреагирует на более глубокие состояния ума.

При возникновении глубоких состояний ума многое проис­ходит и с телом. Мудры, асаны, жесты рассказывают о внутрен­них изменениях. Асаны возникли во время подготовки к опреде­ленным внутренним состояниям. Мудры появились позднее, они информируют о внутреннем состоянии личности.

В процессе внутренних изменений тело вынуждено соответ­ственно приспосабливаться к ним. При пробуждении Кундалини тело вынуждено принимать самые необычные положения, чтобы помочь свободному протеканию энергии. Позвоночник будет изгибаться, позволяя энергии восходить. Участвует в этом и голова. Возьмем такой пример: при пробуждении тело принима­ет вертикальное положение, когда мы спим, тело ложится, оно не может стоять или сидеть.

Предположим, что есть на земле человек, который с самого рождения не знает, что такое сон: он никогда не ложился. Если через тридцать лет он захочет заснуть, то впервые в жизни ляжет. Впервые изменилось состояние его ума, и он заснет. Однако новое положение заинтригует его, ведь никогда прежде тело не принимало горизонтального положения. До этого момен­та он сидел, ходил, но никогда не ложился. Теперь же он вынужден лечь, чтобы возникли внутренние условия для сна. Если тело лежит, уму гораздо легче соскользнуть в определен­ное состояние. Но все люди принимают во сне разные положе­ния, потому что состояние ума каждого человека различно.

Например, дикарь из примитивного племени не положит под голову подушку, но для цивилизованного человека немыслимо заснуть без нее. Дикарь думает так мало, что приток крови к его голове незначителен. Для сна крайне важно, чтобы приток крови был как можно меньшим. Если приток слишком велик, вы не сможете заснуть. Если нервные окончания мозга не расслаблены, не сможете расслабиться и вы; кровь будет продолжать приливать к мозгу. Тогда вы подкладываете еще одну подушку и еще одну. Чем более образован и цивилизован человек, чем более культурен, тем больше подушек ему потребуется. Шея должна быть почти в вертикальном положении, чтобы предотв­ратить приток крови к мозгу такого человека.

Положение тела соответствует состоянию ума. Поэтому, при пробуждении внутренней энергии и ее движении, начинают формироваться различные асаны. Различные чакры также при­водят тело к различным асанам. При зарождении определенного внутреннего состояния изменяется положение рук, выражение лица и глаз. Такое происходит в медитации. В результате человек начинает задумываться о возможности обратного: мож­но ли войти в состояние медитации, если принять определенные асаны? Это необходимо понять.

В медитации все эти процессы происходят, и все же они не являются непременным условием. Короче говоря, не все меди­тирующие проходят через одинаковые положения тела. Одно условие следует запомнить раз и навсегда: состояние тела и ума одного медитирующего отличается от состояния тела и ума другого медитирующего, поэтому не все будут проходить через одни и те же асаны. Например, если приток крови к голове недостаточен, то медитирующий, сам, не зная того, примет ширшасану — стойку на голове. Не все медитирующие должны стоять на голове, потому что приток крови к голове у каждого различен. Поэтому асаны будут формироваться индивидуально в зависимости от необходимости.

Если мы сами выбираем асаны, а затем практикуем их, то не знаем, какая именно из них полезна или необходима. Асаны могут причинять вред, а не только нести пользу. Если опреде­ленный медитирующий не нуждается в них, асаны могут причи­нить только вред, если нуждается, то помощь их велика. Одна трудность заключается в неуверенности. Другая же состоит в том, что когда нечто происходит внутри и одновременно нечто начинает происходить снаружи, то энергия устремляется нару­жу. Если мы совершаем внешний поступок, он может остаться не более чем простым физическим жестом. Как я уже говорил, в гневе кулаки сжимаются автоматически. Однако вовсе не обязательно, что при сжатии кулака вы разгневаетесь. Можно разыграть напускной гнев, оставаясь абсолютно незатронутым внутри. Однако при желании спровоцировать внутренний гнев сжатые кулаки могут во многом помочь, но невозможно сказать, наверное, что результат будет положительным. Если выбирать между сжатием кулаков и их незадействованием, то возмож­ность возникновения внутреннего гнева в первом случае более вероятна. Если человек находится в состоянии покоя, его руки примут необходимую мудру. Но если он практикует эту мудру, невозможно гарантировать, что его ум достигнет состояния покоя. И все же определенные положения тела помогают уму успокоиться. Тело покажет свою готовность к сотрудничеству, остальное зависит от ума. Но изменения тела не означают обязательные изменения ума, и причина этого кроется в том, что тело всегда следует за умом. Именно поэтому вслед за изменением состояния ума меняется тело, но если первоначаль­ное изменение происходит в теле, оно создает возможность для изменения ума. Хотя изменения необязательны.

Отсюда и опасность иллюзии. Человек может продолжать выполнять асаны и мудры, считая, что достиг всего; такое случается. Тысячи лет люди практиковали асаны и мудры, считая, что практикуют йогу. В результате концепция меди­тации постепенно затерялась в йоге. При словах йога-садхана в голову сразу же приходят асаны, мудры, пранаяма и тому подобное. Поэтому я всегда настаиваю, что если потребности медитирующего вполне поняты, то определенные позиции тела оказывают огромную пользу. Но результат не всегда обязате­лен. Вот почему я отдаю предпочтение внутренней работе, а не внешней.

Если нечто начинается изнутри, можно постигнуть его значение. Предположим, медитирующий сидит в медитации и я чувствую, что внутри все в нем готово разрыдаться, но он отчаянно сдерживается. Вижу я и то, что если он разрыдается, то начнет двигаться и произойдет катарсис. Однако он боится плакать и останавливает себя. Если ему посоветовать не сдер­живаться, а разрыдаться, то сначала он будет притворяться. Но через две-три минуты рыдания станут настоящими — наконец-то импульс к рыданиям прорвется изнутри наружу. Процесс слез смоет барьер, и то, что должно было выйти, выйдет.

Другой медитирующий жаждет танца, но также сдерживает себя. Если попросить его танцевать, сначала это будет предс­тавлением, — ведь танец еще не пришел изнутри. Но с началом танцевальных па для танца возникнет возможность прорваться наружу, и внешний танец растворится во внутреннем. Однако если внутри танца нет, а мы попросим медитирующего танце­вать, то ничего не произойдет.

Необходимо учитывать многие факторы. Условий слишком много. Если вы не хотите разбираться во всем в силу сложности, лучше всего начинать с внутреннего и позволить всему проис­ходить спонтанно. Не останавливайте внешние события, не боритесь с ними. Тогда все произойдет само по себе.

Дата добавления: 2015-07-25