Всех достоинств – мундир и мазурка

ДОЛГИЙ ВЕК КАВАЛЕРГАРДА

(«Тюменский курьер», 2 апреля 2008, №55(2347), 3 апреля 2008, №56(2348))

Начиная с тридцатых годов XIX века в Тобольске, столице Западной Сибири, жили на поселении 15 декабристов, участников заговора против власти и восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Большинство из них не известны широкому кругу читателей – Ф. Вольф, П. Свистунов, братья Бобрищевы-Пушкины... Но имя поручика Ивана Александровича Анненкова запечатлелось в памяти многих благодаря романтической истории, воспетой в фильме «Звезда пленительного счастья». Романтика романтикой, но факт состоит в том, что ничем не примечательный человек вошёл в историю государства Российского благодаря своей жене – французской подданной Полине Гебль.

Всех достоинств – мундир и мазурка

Он был высок, строен и красив. Как ни странно, но Игорь Костолевский, исполнитель роли Анненкова, очень похож на своего героя. Во всяком случае, внешне. На этом, пожалуй, сходство заканчивается. У романтической истории про двух влюблённых – богатого кавалергарда и бедной француженки-продавщицы – совсем иное, чем в фильме, начало и уж, конечно, совсем иной финал.

Иван Александрович был сыном – единственным после смерти на дуэли брата Григория – богатой помещицы Анны Ивановны Анненковой. Богатство матери, впрочем, ему впрок не шло – Анна Ивановна, занятая лишь собой, не обращала на сына ни малейшего внимания и была непостоянна в своей материнской любви: то платила его огромные долги, а то выгоняла из дома и грозила лишить наследства.

Анна Ивановна была дочерью иркутского губернатора Ивана Варфоломеевича Якобия, фактически имевшего власть наместника. Избалованная богатым отцом, она жила в Москве в великолепном доме на углу Петровки и Газетного переулка, окружённая сиротами и приживалками, жизнь вела своеобразную, никуда не выезжала, знакомых принимала, лёжа на диване, в подушках, разряженная, в кружевном пеньюаре и в бриллиантах. Помимо московского дома, ей принадлежала богатейшая дача в Сокольниках с замечательными оранжереями. Дача была так известна своей роскошью, что иностранцы, приезжая в Москву, ездили туда на экскурсии. В одной из комнат внимание гостей привлекала дверь из цельного богемского стекла с роскошными бронзовыми ручками. Дополним эту картину несколькими поместьями в центральной России и пятью тысячами крепостных.

Иван Анненков, как это было тогда принято, воспитывался дома преподавателями-иностранцами, в пятнадцать лет поступил в Московский университет, где два года слушал лекции, а в семнадцать был зачислен в Кавалергардский полк. Надо сказать, что отбор туда был очень жёстким – не по уму, а по экстерьеру. Но Анненков подходил по всем статьям, поскольку, как мы уже говорили, был высок и строен, а главное – богат. Белый мундир кавалергарда ему, безусловно, шёл. Мундир и умение танцевать на придворных балах – вот, пожалуй, все достоинства юного Анненкова. Он даже был постоянным партнёром по танцам великой княгини Александры Фёдоровны, жены будущего императора Николая I, а Александр I всякий раз вставал из-за карточного стола, когда поручик танцевал мазурку, и с удовольствием наблюдал за ним.

Выросший при деспотичной сумасбродной матери, Иван Александрович, с одной стороны, унаследовал её черты, то есть делал, что хотел, а с другой – был медлителен, нерешителен, вял, не отличался смелостью и склонностью к риску. Потому и удивляет сам факт его присутствия в рядах «Тайного общества», а впоследствии и среди осуждённых декабристов.

Но с этим стоит разобраться подробнее. Членом петербургской ячейки Южного общества Иван Александрович стал лишь в 1824 году. Позже, во время следствия, никто не мог назвать имя человека, завербовавшего едва достигшего совершеннолетия кавалергарда – так незначительна была его роль в Тайном обществе. Мятежники мало что рассказывали о его участии в делах заговорщиков, и не потому, что старались выгородить, а потому что оно сводилось лишь к присутствию на нескольких собраниях. Никита Муравьёв, к примеру, вообще не мог вспомнить, кто такой Анненков.

Побывав на одном из последних совещаний «Тайного общества» 12 декабря 1825 года, за два дня до восстания, Анненков высказался категорически против выступления. 14 декабря во время событий на Сенатской площади он принёс присягу Николаю I и даже участвовал в разгоне мятежников. И вдруг...

Арест стал для Анненкова полной неожиданностью. Он не был готов к такому повороту событий. Беда заключалась в том, что на заседаниях кружка бурно обсуждалась возможность цареубийства. Анненков слышал эти разговоры. Слышал и не донёс. Как и десятки других осуждённых по делу об антиправительственном заговоре, он оказался между двумя жерновами: долгом подданного Российского государства и долгом дворянской чести, которая призывала к сохранению доверенной ему тайны. А может, и, скорее всего, не придал значения этим разговорам. Так или иначе, поручик Анненков, вчера ещё блестящий кавалергард и богатый наследник, в мгновение ока превратился в бесправного государственного преступника. Удар судьбы был несправедлив, не по вине, и такой силы, что Анненков сломался. Покончить с собой – вот всё, о чём мечтал он в каземате Петропавловской крепости. И пытался осуществить свои желания – хотел повеситься в камере на полотенце. Полотенце оборвалось. Анненкова, найденного на полу без сознания, привели в чувство. И тут на сцене появилась она...

«Что ты дурак – одна я знала»

Нет, конечно, она появилась гораздо раньше. Иван Андреевич Анненков познакомился с m-lle Poline, хорошенькой продавщицей из модного магазина на Кузнецком мосту, за пять месяцев до описываемых событий. Конечно, он влюбился: девушка была красива, умна, весела и... прямо скажем, не слишком строгих нравов. Влюбилась в красавца кавалергарда и она. Но если в его отношении к ней уж точно не было никакой корысти, то у француженки Полины Гебль наряду с романтическим чувством присутствовал ещё и трезвый расчёт.

Полина Гебль, урождённая Поль (она поменяла фамилию, приехав в Россию) родилась в 1800 году и принадлежала к древнему аристократическому роду, потерявшему состояние в годы французской революции 1789 года. Её отец, роялист, поступил на службу к Наполеону и погиб в Испании в 1809 году. Юная Poline была хотя и бедна, зато не глупа. «На ловлю славы и чинов» в Россию после победоносного шествия русской армии по Европе ехали не только мужчины, но и женщины. Быть любовницей богатого русского аристократа, матерью его детей, не считалось зазорным. Более того, это был прямой путь к спокойной, вполне обеспеченной жизни. Если, конечно, правильно себя повести.

Poline сразу поняла, какой шанс дарит ей судьба. Единственный отпрыск богатейшего рода, потерявший голову от любви двадцатичетырёхлетний Анненков, недолго думая, решил жениться на француженке, предложив ей тайно обвенчаться. Poline предусмотрительно отказалась: она хотела, чтобы согласие на брак дала будущая свекровь, только тогда их союз мог оказаться прочным и долговечным. Анна же Ивановна, узнав, что у сына будет ребёнок от модистки (да-да, ребёнок, о котором в фильме даже не упоминается!), сурово и насмешливо изрекла: «Что ты дурак – раньше одна я знала, а теперь вся Москва знать будет!»

Но Poline не теряла надежды. Нерешительный, не склонный к принятию самостоятельных решений Анненков был привязан к ней. Ребёнок, который вот-вот должен был родиться, сблизил бы их ещё больше и, возможно, смягчил бы сердце Анны Ивановны.

Восстание на Сенатской площади и арест Ивана Анненкова стали для Poline страшным ударом. Всё, к чему она стремилась, было стёрто в прах. Вместо богатства – нищета. Любимый человек – в тюрьме. Внебрачный ребёнок – дитя государственного преступника. И не на кого опереться, неоткуда ждать помощи и поддержки. Другая бы отступила, но только не Poline. Не для того приехала она в Россию, чтобы так просто сдаться! Едва оправившись от родов (в апреле 1826 года на свет появилась дочь Александра), Poline начинает претворять в жизнь свой план. Она готовит побег Анненкова из крепости.

Кстати, сделать это было не так уж сложно. Давно известно, что в России лучшее средство убеждения и лучший ключ от всех замков – деньги. Poline беспрепятственно проникает в крепость, встречается с возлюбленным – сломленным, потерявшим желание жить. У неё всё готово: подкуплены часовые и комендант крепости. Есть договорённость с капитаном американского судна. Правда, сумма, которую он запросил, велика – 50 тысяч рублей ассигнациями. Баснословные по тем временам деньги, которых у m-lle Poline, конечно, не было.

И тогда она решает обратиться за помощью к матери Анненкова. Как ни странно, надменная аристократка с головой, набитой, как говорили современники, сословными предрассудками, до этого не желавшая знать любовницу сына, проникается сочувствием к ней. Может быть, мать понимала, что если кто и может сейчас спасти её Ивана, так это отчаянная француженка.

Анна Ивановна Анненкова принимает m-lle Poline, даже устраивает званые вечера в её честь, но на просьбу о деньгах, необходимых для побега, отвечает словами, достойными того, чтобы остаться в анналах истории. В этих словах и дворянская спесь, и понимание неотвратимости наказания за содеянное, и даже какая-то непонятная нам гордость за родовую фамилию. «Неслыханное дело, чтобы кто-то из Анненковых бежал!» – сказала эта странная женщина. И американский корабль покинул Петербург без Анненкова на борту. Ивана Александровича, бывшего поручика Кавалергардского полка, осудили к лишению чинов, дворянства и прав состояния, двадцати годам каторги и вечному поселению в Сибири. Чересчур, чересчур... Незадолго до отправки любимого в Сибирь Poline пробралась к нему в крепость. Сняв с себя кольцо, состоявшее из двух колечек, одно из них надела на палец Анненкову.
– Я приеду в Сибирь, – поклялась она, – а если нет – пришлю вам вторую половину кольца.

Дата добавления: 2015-07-25