Архиеп. Иннокентий. С. 282.

Стало ясно, что вынудить из Него [Иисуса] что-либо силою было невозможно, — что перед подобным судом Он не захочет отвечать ни на какие вопросы, поэтому связанного, в знак того, что Он был обвинен, хотя без надлежащего допроса и без постановления приговора, Анна послал Иисуса через двор к Иосифу Каиафе…

Ф. Фаррар². С. 398–399.

Его связанного вели к первосвященнику и били, а Петр, изнеможенный, замученный тоской и тревогой… не выспавшийся, предчувствуя, что вот-вот на земле произойдет что-то ужасное, шел вслед… Он страстно, без памяти любил Иисуса, и теперь видел издали, как его били…

А. Чехов. С. 307–308.

До рассвета Он [Иисус] был предан под стражу, потому что только днем в Лискат-Гаггацциф, или зале суда, только полным одобрением синедриона Он мог быть законным образом осужден на смерть. Но так как с этого времени на Него глядели уже как на личность, над которой можно было издеваться безнаказанно, то Его повлекли через двор до караульни, осыпая проклятиями, ударами, в нанесении которых участвовала, может быть, не одна только дворня, но и озлобленные саддукеи.

Ф. Фаррар². С. 403–404.

…Господь, бывший среди стражи на дворе, обратился в ту сторону, где находился Симон-Петр (и где по причине спора произошел шум) и посмотрел на него пристально… Петр при всем замешательстве своем, заметил это; взор Учителя и Господа проник в его сердце. Казалось, он снова слышит роковое предсказание: «прежде, чем пропоет петух, ты отречешься от Меня три раза».

Архиеп. Иннокентий. С. 277.

Вспомнил, очнулся, пошел со двора и горько-горько заплакал. В Евангелии сказано: «И исшед вон, плакася горько». Воображаю: тихий-тихий, темный-темный сад, и в тишине едва слышатся глухие рыдания…

А. Чехов. С. 308.

Св. Климент, ученик ап. Петра, повествует, что он всю жизнь при полуночном пении петуха становился на колени и, обливаясь слезами, каялся в своем отречении… По сказанию Никифора Каллиста (средневековый автор «Церковной истории». — Е. Г.), глаза св. Петра от частого и горького плача казались красными.

Архиеп. Иннокентий. С. 282.

Что же касается до того, что псевдокритики позволяют себе называть все событие исторически неверным, потому что не допускают возможности существования в Иерусалиме петуха, как птицы, считавшейся у евреев нечистою: то, с одной стороны, петух мог принадлежать кому-либо из римлян, живущих в Антониевой башне, с другой, помещенная в Талмуде история о петухе, заклевавшем ребенка и побитом за то камнями, удостоверяет, что птица эта держалась и у иудеев. Но так как все эти предположения досужих критиков извлекаются из Талмуда, этого устарелого памятника литературы, лишенного всякой исторической достоверности и наполненного всевозможными противоречиями, то возражения на подобные нелепости можно делать единственно только из снисхождения…

Ф. Фаррар². С. 404.

…Правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле.

А. Чехов. С. 307.

Дата добавления: 2015-07-25