II. Денотация в архитектуре

II.1.

Объект пользования с точки зрения коммуникации представ­ляет собой означающее того конвенциально означенного означаемого, каковым является его функция. В более широком смысле здесь гово­рится, что основное значение какого-то здания это совокупность дей­ствий, предполагаемых проживанием в нем (архитектурный объект означает определенную форму проживания). Однако совершенно ясно, что денотация имеет место, даже если в доме никто не живет и — шире — независимо от того, используется вообще данный объект или нет. Когда я смотрю на окно на фасаде дома, я вовсе не думаю о его функции, я понимаю, что передо мною окно, значение которого опре­делено его функцией, но она до такой степени размыта, что я о ней и не очень-то помню и могу воспринимать окно вкупе с другими окнами как ритмообразующий элемент, примерно так читают стихи, не останавливаясь на значениях отдельных слов, сосредоточиваясь на контекстуальной перекличке означающих. Архитектор даже может сделать ложные окна, которые не могут служить окнами, и все равно окна, обозначая функцию, которая не выполняется, но сообщается, в целом архитектурного сооружения выступают как окна и именно в качестве окон рождают ощущение удовольствия в той мере, в кото­рой в сообщении доминирует эстетическая функция ⁷.

Сама форма этих окон, их количество, их расположение на фасаде (иллюминаторы, бойницы, окна крепостных стен и т. д.) означают не только некую функцию, они отсылают к определенной идее прожива­ния и пользования, соозначая некую общую идеологию, которой при­надлежал архитектор еще до того, как начал работать. Круглая арка, стрельчатый свод, арка с выступом несут нагрузку и означают эту функцию; соозначая разные ее толкования, они начинают обретать символическую функцию.

⁷ Эстетическая функция архитектурного сообщения в данном случае очевидна. При этом другие функции тоже имеют место: например, императивная функция (архитектура принуждает к определенному модусу проживания), эмотивная функция (ощущение покоя, исходящее от греческого храма, и тревоги — от церкви в стиле барокко), фатическая функция (особенно важная в городской среде как обеспечивающая связность ее компонентов), металигвистическая функция (музей или площадь как способ экспонировать окружающие ее здания); казалось бы, в связи со сказанным выше, что референтивную функцию следовало бы исключить из числа функций архитектурного сообщения, коль скоро архитектурный объект является референтом самого себя, если бы на этих страницах вопрос о референте не обсуждался именно как проблема значения.

II.2.

Но вернемся к вопросу о денотации первичной утилитарной функции. Мы уже говорили о том, что объект пользования означает свою функцию конвенционально, согласно коду.

Более подробно об этих кодах см. Б.4., здесь же мы ограничимся тем, что попытаемся выяснить, в каком смысле можно говорить о том, что какой-то объект конвенционально означает собственную функ­цию.

Согласно насчитывающим тысячелетия архитектурным кодам, лестница или наклонная плоскость означают возможность подъема: что бы мы ни взяли, лестницу с тумбами, парадную лестницу Ванвителли, винтовую лестницу Эйфелевой башни или наклонную спирале­видную плоскость Райта в музее Гуггенгейма, перед нами неизменно формы, представляющие собой определенные, обусловленные кодом решения практической задачи. Но можно подниматься также и в лифте, однако функциональные характеристики лифта не предпола­гают стимуляции моторных актов: для того чтобы пользоваться лиф­том, не нужно передвигать ноги особым образом, они подразумевают доступность, владение определенными навыками обращения с меха­низмами, приводимыми в действие посредством команд, которые легко "прочитываются", благодаря понятным обозначениям и соот­ветствующему дизайну. И само собой разумеется, что представитель цивилизации, которой известны только лестницы и наклонные плос­кости, остановится в недоумении перед лифтом, ему не помогут упра­виться с ним самые лучшие намерения проектировщика. Проектиров­щик может предусмотреть специальные кнопки, указатели подъема и спуска, сложную поэтажную систему отметок, но дикарю неведомо, что определенные формы означают определенные функции. Он не владеет кодом лифта. Точно так же он может не владеть кодом вертя­щейся двери и пытаться пройти через нее, как через обычную. Отме­тим в связи с этим, что пресловутая "функциональность формы" так бы и осталась чем-то таинственным, если бы мы не брали в расчет процессов кодификации.

В понятиях теории коммуникации принцип функциональной формы означает, что форма не только должна делать возможным осущест­вление соответствующей функции, но должна означать ее так очевид­но, чтобы ее осуществление было делом не только исполнимым, но и желательным, ориентируя в плане наиболее адекватного обращения с предметом.

II.3.

Но никакой самый одаренный архитектор или дизайнер не сможет сделать функциональной новую форму (а равно придать

форму новой функции), если не будет опираться на реальные процессы кодификации.

Вот забавный и убедительный пример, приведенный Кенигом. Речь идет о домиках для сельской местности, поставляемых Касса дель Меццоджорно. Став владельцами современных домиков, снабженных ванной и туалетом, крестьяне, привыкшие отправлять естественные надобности на природе и не информированные по части того, что представляют собой и чему служат некие таинствен­ные гигиенические сосуды, использовали сантехнику для мытья оливок; они клали оливки на специальную решетку и, спуская воду, их мыли. Конечно, всякий знает, что форма унитаза наилучшим образом соответствует той функции, которую он означает и делает осуществимой И тем не менее форма означает функцию только на основе сложившейся системы ожиданий и навыков и, стало быть, на основе кода. Если применительно к объекту используется другой код, случайный, но не ошибочный, вот тогда унитаз начинает озна­чать другую функцию.

Может статься, какой-нибудь архитектор возьмет и построит дом, не укладывающийся ни в один из существующих архитектурных кодов, и может статься, жизнь в этом доме окажется приятной и "функциональной", но совершенно ясно, что в этот дом нельзя будет и въехать, если прежде не разобраться, что в нем и для чего служит, если в нем не опознать некий комплекс знаков, соотносимых со зна­комым кодом. Никто не должен объяснять мне, как обращаться с вилкой, но если мне дали какой-то новый миксер, взбивающий много лучше прежних, но не так, как я привык это делать, мне необходимо "руководство по эксплуатации", иначе неведомая форма укажет на неведомую функцию.

Из этого не следует, что при учреждении новых функций всегда нужно опираться только на старые, хорошо известные формы. Здесь снова вступает в действие фундаментальный семиологический прин­цип, который мы уже описали, когда речь шла об эстетической функ­ции художественного сообщения, и который был, как уже говорилось, исчерпывающе проанализирован в "Поэтике" Аристотеля: добиться высокой информативности можно, только опираясь на избыточность, невероятное открывается только через артикуляцию вероятного.

II.4.

Как всякое произведение искусства предстает новым и инфор­мативным в той мере, в какой его элементы артикулируются в соот­ветствии с его собственным идиолектом, а не согласно предшествую­щим кодам, и оно сообщает этот новый, возникший в нем код только потому, что формирует его из предшествующих кодов, вызванных

к жизни и отвергнутых, так и предмет, который намереваются исполь­зовать в новом качестве, может содержать в самом себе, в своей собственной форме указания на дешифровку новой, ранее неизвест­ной функции только при том условии, что он опирается на какие-то элементы предшествующих кодов, т. e. только тогда, когда он посте­пенно меняет свои функции и формы, конвенционально соотносимые с этими функциями. В противном случае архитектурный объект пере­стает быть архитектурным объектом и становится произведением ис­кусства, неоднозначной формой, могущей быть интерпретированной в свете различных кодов. Таков удел "кинезических" объектов, под­ражающих внешнему виду предметов потребления, но на деле не являющихся таковыми, из-за их сущностной двусмысленности, кото­рая позволяет использовать их как угодно и никак. (Здесь следует отметить, что по-разному обстоят дела с объектом, допускающим любое и, значит, никакое использование, и объектом, допускающим различные, но всегда определенные употребления, но к этой важной теме мы вернемся позже).

О денотативных кодах (описанных здесь в общих чертах без дета­лизации) сказано достаточно.

Но применительно к архитектурному сообщению мы говорили также о возможностях коннотации, которые следует описать подробнее.

Дата добавления: 2015-07-17