Глава 6. Над каждым человеком довлеет какой-нибудь страх, страх

Над каждым человеком довлеет какой-нибудь страх, страх, который однажды может довести до безумия. И только что Джорлан обнаружил такой страх в себе. Вероятность того, что он может застрять в этом богом забытом мире на целую вечность, пугала его до мозга костей. Такая вероятность существовала с тех пор, как его прокляли, и он это отлично понимал. Но внезапно реальность как никогда прежде обрушилась на него всей своей тяжестью, особенно потому, что он наконец обрел свободу.

Свободен… и все же не свободен.

Он смирился с тем, что не мог вернуться домой, пока не завоюет любовь Кейти. На это у него оставалось еще тринадцать дней, и с этим фактом он согласился охотно. Но с чем он никак не мог и просто не хотел мириться, так это с тем, что в этом мире он может не найти ни одного истинного колдуна и что здесь может быть не существует ни одного способа, которое бы помогло ему вернуться домой, когда придет время.

Джорлан стоял перед домом лжеколдуньи: ноги на ширине плеч, руки сцеплены за спиной, все мышцы напряжены до предела. Это была поза воина, приготовившегося к атаке, когда уже вся битва была спланирована, а стратегия продумана.

Казалось, это была самая величайшая битва в его жизни.

Он был прав с самого начала: в этом доме не было никакого волшебства. Он почувствовал это сразу, как только переступил порог дома и когда уже вышел за его пределы. И все равно, как последний глупец, цеплялся за надежду. Теперь он вынужден смотреть правде в глаза.

Какое заклинание, произнесенное человеком, способно открыть вихревой поток? "Никакое, если нет истинного волшебства или необходимых способностей", – мрачно ответил он на свой вопрос. Однако ирония заключалась в том, что лжеколдунья, обитающая в этом убогом жилище, на самом деле сказала какую-то долю правды. В нем самом заключена сила, которая может вернуть его домой. Магия была внутри него, очень много магии, но у него не было навыков, чтобы с ней справится, вот почему он был не в состоянии ее призвать. Проклятие! Ему нужно было всего лишь одно простое заклинание! Всего лишь одно, но такое бесконечно далекое.

Он попытался еще раз и... ничего. Закрыв глаза и подняв руки высоко над головой, он произнес нужные слова. В то время, пока он говорил, воздух вокруг него начал кружиться, он закручивался и закручивался все быстрее и быстрее, но затем... остановился. Джорлан попробовал снова. И опять ничего. Новая попытка. И ничего.

Каждая его попытка, заканчивающаяся провалом – с Кейти, экстрасенсом и его собственными силами – давила на его плечи тяжким грузом все больше и больше. Он опустил руки. Почему людям его матери магия и заклинания даются с такой легкостью, тогда как для него все так сложно, а еще чаще разрушительно? Почему? Быть может, он слишком силен физически? Возможно ли, что его сверхъестественные способности в охоте и уничтожении врагов могли ослабить его волшебные навыки? Если так и есть, то он с радостью кому-нибудь их подарит. Зачем ему физическая сила, если он даже не может вступить в открытый бой со своим злейшим врагом?

Собственное дыхание опалило ему горло, Джорлан заскрежетал зубами. Гордость подняла свою голову, требуя отмщения за потраченное в пустую время, за потерю общения с друзьями, за потерю удовольствий. Гордость требовала, однако... он ничего не мог с этим поделать.

Из его рта вырвался хриплый, невеселый смешок. Проклятье с радостью встретило его отчаянье, также как и яростные грозовые тучи, готовые в любой момент разверзнуть потоки горя и боли, встречались с неистовым ветром. Сжав руки в кулаки, он пытался совладать со своим внутренним миром. Одна минута растягивалась в другую, но его борьба казалась бессмысленной. Ему необходимо выпустить пар, необходимо нечто, что поможет сгладить углы его острых, как лезвие бритвы, эмоций.

Мягкая и нежная рука дотронулась до его плеча.

– Ты в порядке? – Даже ее голос звучал нежно. – Я знаю, что все прошло не так, как ты планировал. Мне жаль, что я привезла тебя сюда, но мы можем найти другого колдуна. В телефонном справочнике были тонны имен. Обещаю, что завтра утром мы найдем другого экстрасенса. Мы могли бы поехать и сейчас, однако боюсь, что нас будет ждать еще одна неудача... – Слова Кейти плавно доносились до его слуха, успокаивая. – Думаю, будет лучше подождать до утра.

Он посмотрел вниз на ее красивые длинные пальцы, на ее белую кожу на фоне его собственной, темной от загара. За одно такое чувствительное прикосновение он будто осознал, что слишком долго держал в себе ненависть и обиду, а сейчас понял, что для этих эмоций нет никаких оснований. Однако ему все еще требовалась разрядка, и катиа только что предоставила ему возможность получить ее. Джорлан упивался ее ласковым очарованием, залечивая свои внутренние раны.

– Я, кажется, предупреждал тебя о последствиях, если ты ко мне прикоснешься, катиа, – он говорил обманчиво мягким голосом.

Она одернула руку.

– Ч-что ты имеешь в виду?

– Если ты прикоснешься ко мне первая, то я буду иметь право прикоснуться к тебе. Ты сама так решила.

– Ты выглядел очень расстроенным, и это было вовсе не поощрение с моей стороны!

– Разве нет? – Он резко повернулся к ней лицом, схватил обеими руками за плечи и притянул к себе. Грудь к груди. Его твердость против ее мягкости.

– Отпусти меня! – яростно выпалила она, но сама даже не пыталась освободиться. А наоборот, стремилась прижаться к нему теснее. – Отпусти, – затаив дыхание, повторила она, явно капитулируя.

Он не хотел отпускать ее, он хотел прижать ее к себе еще крепче, чтобы только ее губы могли раскрыться и прокричать его имя. Видимо, она ощутила его потребность, когда столкнулись их взгляды; ее янтарные глаза оказались словно в плену его синих. Ни один из них не мог отвести взгляд.

– Скоро ты будешь благодарить меня за то, что я не отпустил тебя. – Он не дал ей времени опровергнуть его слова. Пропутешествовав вверх, его пальцы запутались в ее волосах, притягивая еще ближе к себе, до тех пор, пока между ними не осталось расстояния в один вздох. Затем он впился в ее губы, прямо перед домом экстрасенса, в лучах утреннего солнца, где кто угодно мог их увидеть и услышать. Снова и снова он погружал язык в глубь ее рта, проводил по зубам, исследовал ее глубины, завоевывал. Требовал.

В какой-то момент Джорлан подумал, что Кейти воспротивится ему, но она удивила его, издав низкий стон, молящий о продолжении. Всецело отдавшись в его руки, она снова застонала. Звук разлился по телу, еще больше распаляя его желание. В то время, когда их языки сплелись в танцевальной битве, ее прерывистое дыхание обжигало ему нос и щеки. Ее чувственный аромат ударил ему в голову, и он подумал, что готов держать Кейти в своих объятьях всю свою жизнь.

Накануне ночью он задавался вопросом, какой она окажется на вкус? Теперь он это знал. Она была сладкой и женственной, словно успокоительный бальзам и возбуждающее средство в одном флаконе. Будет ли у нее такой же вкус между ног? Одна только мысль об этом заставила огонь внутри него полыхать с еще большей яростью, огонь, который не имел ничего общего с его болью, горечью и долгом. Ней, он сгорал только для нее, сгорал, чтобы поскорее утолить ее страсть. Сгорал от желания ощутить языком ее соски.

– Это то, чего я хотел прошлой ночью, – с жаром прошептал он. – Это то, что я страстно жаждал, пока лежал на твоем полу, сжимая в руке член и представляя себе каждую секунду, что это твоя рука прикасается ко мне.

Она захныкала.

Обхватив руками ее ягодицы, он приподнял ее. Кейти закинула ему на талию ноги, прижимаясь своей женственностью к его эрекции. Вверх. Вниз. Вверх. Инстинктивно он задвигался, имитируя половой акт. Выгнув спину дугой, она с готовностью задвигалась вместе с ним. Джорлан до боли хотел стянуть с нее штаны и погрузиться в ее жаркое лоно. Он жаждал почувствовать, как сжимаются ее внутренние мышцы, когда она будет кончать. Он так сильно хотел ее, что не мог дольше ждать, и поэтому решил взять ее прямо сейчас в ее волшебной повозке. Айе, он должен почувствовать, как ее тело охватывают волны удовольствия, должен увидеть выражение ее глаз и раскрытые губы. Должен подарить ей один оргазм за другим.

Их языки двигались синхронно с движением тел. Он весь дрожал, боже, как он дрожал. Его самоконтроль весел на волоске. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного, ничего столь перенасыщенного. Она так сильно на него действовала. "Это неважно", – сказал он сам себе, и тем не менее, он не был глуп. Между ними что-то происходило, нечто, что становилось все больше и больше. Что-то, чему он должен сопротивляться, но не мог.

– Не думаю, что я к этому готова, – прошептала Кейти ему в губы. – Но когда чувствуешь себя так хорошо, трудно мыслить разумно.

– Только если твои мысли, – сказал Джорлан, маневрируя их движениями и без конца дергая ее рубашку, чтобы быстрее оказаться в ее повозке, – о том, сколько удовольствия я могу тебе доставить.

– Я, – прошептала она. – Я действительно об этом думала. Я пыталась не делать этого, но вчера ночью...

– Я тоже фантазировал. Я представлял себе твои розовые соски в виде маленьких ягод. Представлял себе мягкие светлые завитки, охраняющие твою женственность, – говоря все это, он проигрывал свои слова, прикасаясь к ней в тех местах, о которых мечтал.

– Джорлан... я. – Кейти замолчала. Закрыла глаза. Снова открыла.

В то мгновение, когда сердце пропустило всего лишь один удар, страстная дымка рассеялась из ее глаз, оставив выражение лица, говорившее примерно о следующем: "я бы предпочла сгореть в огне, чем закончить то, что мы начали".

– Нет, – отрезала Кейти, отталкивая его. Ее дыхание было неровным и прерывистым. – Нет! Мы должны остановиться.

На его лбу выступили бисеринки пота.

– Это действительно то, чего ты хочешь? – Он знал, что нет, поэтому потянулся к ней снова. Еще один поцелуй, еще одно прикосновение, и он мог бы отправить их обоих парить по коридорам рая.

Она с визгом ударила его по руке.

– Все, остановись! Нам нужно остановиться! – все еще задыхаясь, воскликнула она хриплым голосом. – О, ради Бога! Мы же на улице, на виду у всего мира!

Он оскалил зубы и бросил на нее гневный взгляд.

– Разве я не доставил тебе удовольствие? – требовательно спросил он. – Разве я не заставил твое тело жаждать большего?

Избегая ответа на его вопрос, она сказала:

– Мне жаль, я еще не готова к сексу.

– Дай мне две минуты, и я сделаю так, что ты будешь готова. – Он понизил свой голос до соблазнительного шепота. Это был подвиг, потребовавший его полной сосредоточенности. – Позволь мне это, катиа. Позволь мне заняться с тобой любовью, и, клянусь Эллиа, ты будешь наслаждаться каждым моментом. – Никогда в жизни Джорлан ничего не просил, однако сейчас он оказался на волосок от того, чтобы упасть на колени и умолять ее заняться с ним любовью.

– Я знаю, что буду наслаждаться каждым моментом, – выдохнула она. – Поверь мне, я точно буду.

Он подумал, что убедил ее, поэтому протянул к ней руки и обхватил ладонями талию, но она замотала головой и отпрянула от него.

– Нет, – мягко сказала она, но затем вложила в свой голос больше силы. – Нет! Не здесь. Не сейчас.

Джорлан выругался себе под нос.

– Почему ты так упорно сопротивляешься своим чувствам?

Она тут же отвела глаза.

– Не думаю, что ты на самом деле хочешь услышать мой ответ.

– Так или иначе, ты мне скажешь.

– Ты хочешь знать! Прекрасно! – Она снова повернулась к нему лицом, ее глаза метали гром и молнии. – Я даже не уверена, что люблю тебя! Ты властный и высокомерный и ты постоянно отказываешься отвечать на самые простые вопросы о себе, пока я не начинаю допекать тебя ими.

– Я с радостью отвечу на любые твои вопросы о себе. После.

– Нет! Вчера я была для тебя необходимой обузой, а сейчас я должна растечься лужицей у твоих ног только потому, что ты потрясающе целуешься? Не дождешься!

Он запустил пальцы в волосы. У всех женщин было свое место. У этой женщины было конкретное место – под ним. Она могла отрицать, что ее влечет к нему, но он потратит каждый день из оставшихся тринадцати на то, чтобы сломать ее фальшивое сопротивление. А то, что оно было фальшивым, он не сомневался. Кейти ожила в его объятьях точно также, как расплавленная лава извергается из горы.

О, святые законы, как его раздражали такие упрямые женщины! Ну почему она не оказалась услужливой и скромной женщиной, как те, которых он использовал раньше? Женщиной, которая почти всегда делала то, что ей говорили? Он хотя бы знал, как справится с такими. Но Кейти...

– Ты желаешь меня, катиа. Думаешь, я не чувствую запах твоего желания?

У нее отвисла челюсть. И она захлопнула ее со щелчком.

– Запах, который ты почувствовал вчера ночью, был от сандвича с индейкой, – проворчала она. – Спустя мгновение ее лицо покраснело от смущения, словно она не могла поверить в то, что эти слова вырвались из ее рта.

– Если ты используешь также умело свой язык в постели, как для того чтобы отказать мне, то любой мужчина вполне может умереть счастливым в твоих руках. – И с трудом переведя дыхание, он сердито добавил: – Ты же понимаешь, что твое упрямство – это наказание для нас обоих?

Ее золотисто-янтарные глаза заволокло яростью.

– Мне ничего не стоить надрать тебе задницу! Снова! Как тебе такое наказание?

– Я был бы только рад предоставить тебе шанс сразиться со мной. – Джорлан был бы не просто рад, он мечтал сразиться с ней, чтобы позволить ей одержать над собой верх. Мысль о том, как она будет стоять над ним с тяжело вздымающейся грудью... Понимая, что эта фантазия только ухудшит его состояние, он резко обрубил ее.

– Видишь, – сказала она, потирая виски, – какое у меня плохое настроение, а все потому, что утром я не выпила протеиновый коктейль. Давай просто забудем об этом инциденте и пойдем завтракать. Как я уже говорила, завтра мы найдем другого экстрасенса.

Забыть? Он еще долго не забудет образ ее затуманенных страстью глаз. Ее сладость сохранится у него во рту навсегда. Забыть их поцелуй ему казалось невозможным, и он пришел в бешенство от того, что маленькая ведьма так легко могла выбросить его из головы. В это мгновение, Джорлан был готов здесь на этом самом месте разорвать на ней одежду и впечатать в нее свои прикосновения, как это сделала она. Поставить на ней вечное клеймо, которое будет преследовать ее даже после того, как он уйдет.

– Ней, – наконец произнес он. – Мы пойдем искать другого колдуна прямо сейчас.

– Если ты дашь мне время, я смогу провести исследование, которое, надеюсь, в будущем поможет нам избежать мошенников.

Джорлан долго смотрел на нее сквозь опущенные веки.

– Ну, хорошо. Я иду с тобой на поиски пищи, но не думай, будто я закончил с тобой. В следующий раз, когда мы оба ослабнем от желания, не надейся, что я отпущу тебя.

"Я не буду думать о нашем поцелуе до тех пор, пока не останусь одна. Я не буду думать о поцелуе".

С каждым своим шагом бормотала себе под нос Кейти, когда прокладывала себе путь к столику в ресторане. До нее доносились оживленные голоса посетителей и аромат свежего и вкусного кофе. Для пущего эффекта свет в помещении был приглушен, а стены выкрашены в богатый светло-коричневый цвет карамели.

Она обнаружила это место в тот день, когда начала реставрацию викторианского особняка. С тех пор она приходила сюда каждое утро. Еда была не плохой, протеиновые коктейли божественными, а обслуга гостеприимной.

Кейти обожала этот ресторан.

Официантка, женщина средних лет по имени Френсис, которой нравилось поносить весь род мужской на чем свет стоит, тому кто готов был ее слушать, – была ее любимой официанткой в этом месте.

– Эй, куколка, – позвала Френсис, когда заметила ее присутствие. – Я сейчас подойду.

Кейти уселась за свободный столик. Блестящий стул фиолетового цвета скрипнул под тяжестью Джорлана. Он скрестил свои ноги рядом с ее, но затем поспешно отодвинул их в сторону, чтобы они не соприкоснулись. Его оружие-шпатель впивалось ему в кожу, однако он был слишком зачарован происходящим вокруг, чтобы замечать какие-то неудобства.

Справа от них сидела семья из четырех человек, они вели спор о необходимости шоколада ранним утром. Кейти приняла сторону детей: для шоколада не существовало плохого времени. Прямо перед ней сидел мужчина с серебристой шевелюрой, он пытался есть яйца и одновременно читать газету. Видимо получалось у него это не слишком удачно. Слева от нее сидела молоденькая женщина, которая была частым посетителем этого ресторана. Девушка была моложе нее, лет двадцати со взъерошенными рыжими волосами, ямочками на щеках и грудью размером с арбузы. На ее фоне солнечно-спелые помидорки Кейти не поддавались сравнению, поэтому она боролась с порывом ссутулить плечи.

Сегодня на девушке были надеты мешковатые джинсы и футболка слишком большого для нее размера. Через каждые пару секунд она вздрагивала, будто ее окружала глыба льда. Нежная и красивая, она должна была бы выглядеть счастливой. Но нет. Тень усталости и печали вокруг глаз и рта делали ее похожей на старуху.

Словно почувствовав на себе изучающий взгляд Кейти, она сверкнула глазами в ее сторону. Они столкнулись взглядами. Темно-карие глаза девушки сузились за долю секунды до того, как она отвернулась. Однако ее шоколадный взгляд неожиданно вернулся, и на этот раз медленно и многозначительно посмотрел на Джорлана. Ее глаза полыхнули чем-то экзотическим и искушенным, делая ее свежей и совершенно прекрасной. В тот момент, когда Кейти повернулась и застала Джорлана за возвращением молчаливого приветствия, ею овладели незнакомые эмоции.

Сжав руки в кулаки, она боролась с желанием перевернуть стол, начать брыкать ногам в разные стороны и размахивать руками. Глубокий вдох. Глубокий выдох. "Я не ревную, – убеждала она себя. – Она ответственна за Джорлана идолжна за ним присматривать".

– Ты знакома с ней? – мпросил он, указывая на кареглазую девушку.

– Нет. А почему ты спрашиваешь? – Она сжала кулаки еще сильнее. Просто мышечные судороги.

Он поскреб пальцами темную щетину, покрывающую его подбородок.

– Она выглядит несчастной. Ней, больше даже потерянной. Я подумал, быть может ей нужно, чтобы ее хорошенько оттрахали. – Он помолчал, затем перевел взгляд на Кейти. – Как ты считаешь?

Ее словно обратили в камень, так напряженно было ее тело.

– Ты можешь сразу выкинуть эти мысли из головы! – отрезала она. – Насколько ты знаешь, девушка может брать деньги за то, чтобы ее раздели и оттрахали! – В чем Кейти очень сомневалась, но все же!

Заинтригованный Джорлан переводил взгляд с девушки на Кейти, с Кейти на девушку, пока, наконец, не остановился на Кейти.

– И во сколько, ты думаешь, она себя оценивает? – спросил он, продолжая поглаживать подбородок так, будто рисовал в своей голове сценарий, который ему нравился все больше и больше.

– Во сколько она себя оценивает, не имеет никакого значения, ты извращенец! У тебя все равно нет денег, а я не дам тебе ни цента! Кроме того я сказала, что она могла бы быть проституткой, а не то, что она была ею на самом деле.

Вместо того, чтобы начать презрительно фыркать, как она думала, он усмехнулся:

– Я слышу в твоем голосе ревность, катиа.

– Ревность? – она фыркнула, приняв вид беззаботной особы, за плечами которой находится целая сотня любовников. – Я не ревную. Ревнуют только те, у кого есть романтические чувства к другому. А к тебе у меня такие же чувства, как к моим братьям.

Хитрая и уверенная улыбка на губах Джорлана погасла. Черты его лица стали жесткими и холодными, словно льдина, способная заморозить океан.

– Я не твой родной брат и никогда им не стану! А если ты думаешь иначе, то сейчас самое время закончить то, что мы начали утром. У тебя ко мне самые что ни на есть романтические чувства, и я могу доказать это прямо здесь, на глазах у всех этих людей. Тебе же обычно требуются доказательства, не так ли, катиа?

Эти слова были слишком правдивыми. Настолько, что ее пробрала дрожь страха со смесью предвкушения. Однако его уверенность в ее капитуляции сильно раздражала. Он вел себя так, словно стоит ему к ней прикоснуться, и она раствориться в нем без остатка. Может быть, она и позволила ему несколько вольностей, о которых она не станет вспоминать, пока не окажется одна, и все же повторять это в ближайшем будущем она не собиралась.

– Тебе как обычно, куколка? – раздался грубый женский голос, предотвратив язвительный ответ Кейти. Она бросила на него взгляд, говоривший о том, что это не конец разговора, и обратила все свое внимание на официантку:

– Да, спасибо, все как обычно.

Френсис со звоном поставила на стол два стакана воды. Черные свободные брюки и строгая белая блузка обрисовывали пышные изгибы. Волосы цвета хереса, которые, по всей видимости, она только что покрасила, были скручены на макушке в пучок.

– А большой парень? Ему тоже протеиновый коктейль и омлет?

– Большой парень может говорить за себя, – прорычал Джорлан.

Френсис не испугалась его рыка, закатила глаза и посмотрела на Кейти взглядом, говорящим, что ей нужно от него избавиться.

– Так что будешь заказывать? Я просто умираю, как хочу услышать, что это будет, – прозвучал с издевкой ее голос над застывшими плечами Джорлана.

Нахмурив брови, он взял меню и стал изучать слова. Прошла минута, затем вторая. В нетерпении Френсис стала постукивать ногой (ей не особо нравились посетители мужского пола. Ее боссом была женщина, и это была единственная причина, по которой у нее до сих пор была работа).

– Эй, большой парень, давай как-нибудь в другой раз.

Отбросив меню в сторону с королевским видом, будто говоря: "Это ниже моего достоинства – находиться в таком месте", он произнес:

– Я решил, что Кейти сама выберет для меня пищу.

Кейти чуть не рассмеялась. Она вздохнула. Этот мужчина не умел читать на ее языке и отказывался признавать это вслух. "Такое поведение делало его почти... уязвимым?" – посмела предположить она.

– Так, что у нас есть... – Она взяла меню. Что ели на завтрак, помимо посуды фирмы "Tupperware" и сандвича с индейкой, супер большие пришельцы? – Принеси ему омлет с грибами, перцем и ветчиной. Два рогалика с клубничным сливочным сыром, английский маффин и три черничных пирожных.

Френсис недоверчиво подняла глаза от блокнота.– Что-нибудь еще?

– Да. Вафли с пеканом[2].

И хотя ни одна женщина не удостоила его взглядом, он все же сказал:

– Две вафли с пеканом.

– Тебе придется его выкатывать отсюда. Ну, ты и сама об этом знаешь, да? – Именно в этот момент в карих глазах официантки появился дьявольский огонек. Она сжала в одной руке меню и улыбнулась, от чего вокруг глаз собрались морщинки. – У меня есть для тебя кое-что новенькое, куколка! Услышала только сегодня утром.

Кейти открыла было рот, чтобы сказать Френсис, что послушает ее шутку в следующий раз – только Господь знал как отреагирует Джорлан на ее браваду против мужского рода, – но она не успела.

– Молодая супружеская пара в первую ночь их медового месяца. Муж, раздеваясь перед сном, кстати, который был большим и крепким здоровяком, – сделав паузу, она бросила выразительный взгляд на Джорлана, – кинул своей невесте штаны и сказал: "Вот, надень". И хотя женщину смутила его просьба, она сделала, как он сказал. Пояс штанов был больше ее талии в два раза, и она сказала мужу: "Я не буду их носить, они слишком большие". "Это верно", – ответил муж. – "И не забывай об этом! Я тот человек, который носит в этой семье брюки!"

Френсис сделала глубокий вздох и продолжила:

– Жена стянула с себя трусики и бросила их мужу. "Попробуй теперь ты", – сказала она. Зная, что надо ее успокоить, чтобы позже он мог уложить ее в постель, он выполнил ее требование. Он пытался натянуть на себя маленькие кружевные трусики, но они налезли ему только на одно колено. И он сказал: "Черт возьми, я не могу залезть в твои трусики!" А жена ему отвечает: "Верно, и так будет до тех пор, пока ты не изменишь свои проклятые взгляды на жизнь!"

Кейти поперхнулась водой.

Джорлан нахмурился.

Прочистив горло и улыбнувшись Френсис, Кейти сказала:

– Мне нужно рассказать это своим братьям.

– Я знала, что тебе понравится.

– Если ты когда-нибудь захочешь отдохнуть от кафе, – сказала Кейти, все еще ухмыляясь, – приходи ко мне. Я реставрирую старый дом на Госсамер-лейн и не отказалась бы от помощи. И развлечений.

– Правда? Ты это серьезно?

– Конечно. – Обычно, когда Кейти покупала новый дом, она нанимала работников со стороны, чтобы они помогали ей с реконструкцией и восстановлением. Почему-то викторианским особняком она хотела заниматься сама, поэтому решила не прибегать к помощи извне. Но восторг в глазах Френсис убедил ее придерживаться своего обычного плана.

– Ты можешь начать в любое время.

– Я свяжусь с тобой, – просияла она. Затем перевела многозначительный взгляд на Джорлана и неторопливой походкой зашагала прочь, оставляя за собой эхо веселого свиста.

Лицо Джорлана потемнело от ярости.

– Эта женщина нуждается в покровителе!

– По-твоему, каждая женщина нуждается в покровителе, – сухо сказала Кейти. Она пристально посмотрела на него, ее глаза были сужены и очень внимательны. – Тебе никогда не приходило в голову, что убеждения «мужчины-есть-повелители-женщин» просто смешны?

– Ней, – без колебаний ответил он.

– Представляю себе. – Его ответ не стал для нее неожиданностью, и все же она надеялась, что он удивит ее. – Слушай, есть некоторые бессовестные мужчины, которые физически и морально унижают женщин, только чтобы сломить их волю. Такого покровителя ты желаешь Френсис? – Она так увлеклась своей речью, что даже не заметила, как наклонилась к нему и ткнула указательным пальцем в грудь. – Просто потому, что у женщины есть характер, не означает, что ей нужен мужчина, который будет указывать ей как себя вести и что делать.

– Айе, ты права. – Джорлан тоже подался вперед. Их носы соприкоснулись, посылая по ее нервной системе разряд. Он схватил ее за уткнувшийся в его грудь палец и задержал его в плену своей теплой ладони. – Но если женщина подталкивает мужчину за рамки самоконтроля, она рискует получить за свои действия.

– А покровитель, значит, оградит ее от опасностей?

– Айе.

Кейти резко выдохнула.

– И даже от самого себя, если понадобиться?

– Айе. Даже от самого себя. – Его синие глаза заволокло серебристыми и серыми тучами. – Воин, владеющий искусством сражения, может спасти свою женщину от самой большой опасности, даже если она сама создает эту опасность.

Она так сосредоточилась на мужчине перед ней, что шум кафе затих в ее ушах.

– Но Джорлан, по твоей же логике женщине не нужен был бы покровитель, если бы воин просто держал себя в руках.

Джорлан замешкался и стал обдумывать ее слова. Когда им принесли заказ, голос Кейти все еще ​​раздавался эхом в его сознании. "Женщине не нужен был бы покровитель, если бы воин просто держал себя в руках". В ее словах звучала правда, и все же такая идеология противоречила всему образу жизни империанцев – образу жизни, который постановили мужчины, потому что они были мужчинами, ну, а женщины соглашались с ними, потому что были всего лишь слабым полом.

Ему нужно было многое обдумать.

Чудесный аромат плавно настиг его ноздри. Пожилая служанка Френсис поставила перед ним множество тарелок. Несколько кусков еды с глухим звуком плюхнулись на стол. У него заурчало в желудке. Он был очень голоден, поэтому расправился с каждым куском пищи, вгрызаясь во все до последней крошки, смакуя вкус, текстуру и цвет. Светло-коричневые квадратики, заполненные темно-синими шариками стали его любимыми. Кейти же съела только простую яичницу и выпила кружку какой-то густой жидкости светло-зеленого цвета. При каждом глотке она прикрывала глаза от удовольствия. Джорлан подумал, что опрокинуть в свое тело это сомнительное варево было бы неплохой идеей.

– Теперь, когда одна нужда удовлетворена, мне для полного счастья требуется только хороший и неторопливый секс, – сказал он. – Быть может, девушку заинтересует мое предложение.

Кейти нахмурила брови.

Он чуть не рассмеялся. Это был жест собственницы, который наполнил его надеждой. Скоро... о да, очень скоро любовь катиа будет принадлежать ему.

– Имей в виду, – она чуть прикусила губу, – у тебя нет денег. Женщины не спят с бедняками.

– Тогда я обзаведусь богатством.

– Как будто это так легко! Во-первых, тебя никто не станет нанимать на работу. Во-вторых, все, что ты сможешь заработать, – мое, потому что ты мне должен за пищу и кров. Я не из тех женщин, что содержат мужчин, которые ничего не делают, кроме как смотрят телевизор и валяются на диване, попивая пиво.

– Ты хочешь нанять меня на работу?

– Да, – произнесла она после минутного колебания.

– Эта работа случайно не относится к труду в твоей спальне?

Кейти всплеснула руками.

– Нет! Работа, которую я тебе предлагаю, не имеет ничего общего с голыми телами, раздеванием или нами, раздевающими друг друга!

Ее тирада обратила внимание на множество замечательных возможностей; время от времени процесс раздевания стимулирует возбуждение даже больше, чем прикосновение к обнаженной плоти. Айе, он мог отчетливо себе представить Кейти в длинном сверкающем платье синего цвета, подчеркивающим все изгибы и обхватывающим каждый сантиметр ее тела. Он поднимал бы подол медленно. Выше. Еще выше. Ней, он бы не сразу ее обнажил, а постепенно, сперва сочную кожу ее икр, затем бедра и наконец...

– Можешь убрать этот извращенный блеск из глаз, – сказала она и хлопнула по столу ладошкой. Зазвенели стаканы. – Ты будешь красить, устанавливать сайдинг, класть плитку, черепицу или все что потребуется сделать. – И затем добавила: – Для дома, не для меня. И я не хочу слышать никаких жалоб.

Жаловаться? На физическую работу? Когда его тело гудело от возбуждения и уже вибрировало от переизбытка энергии?

– Вся заслуга за большую привлекательность моих мускулов в физических упражнениях, катиа. Я сделаю все, что от меня потребуется, независимо от того, что взбредет в твою бесстыжую голову.

Долгое время она ничего не говорила. Потом она глубоко вздохнула.

– Послушай, я не хотела быть такой сварливой. На самом деле. Просто я не знаю, что с тобой делать. – Кейти кинула на поверхность стола зеленую бумажку. – Пойдем. Сегодня нам предстоит много работы. – Она выскользнула из-за стола и встала.

Оттолкнувшись, он легко поднялся на ноги.

Их взгляды столкнулись, но спустя один удар сердца она повернулась и направилась к выходу. Джорлан успел сделать только четыре шага, как кто-то схватил его за предплечье, останавливая. Он развернулся, сжимая в руке шпатель, висевший на поясе, но не вытаскивая его до конца.

Ему улыбалась рыжая девушка.

Он расслабился и принял обычную позу.

– Эй, – сказала она хриплым и соблазнительным голосом. – Я Хизер.

То было приветствие, которое он привык получать. Улыбаясь ей в ответ, он сказал:

– Для меня удовольствие представиться тебе, Хизер. Меня зовут...

– Я знаю, кто вы. Вы Хантер Рэйнс, помоги-себе-сам-парень. Двенадцать шагов самоусовершенствования и все-такое. Я узнала вас, как только увидела. – Вдруг смутившись, она опустила взгляд на свои ноги. – В любом случае я хотела сказать, что читала ваши книги и знаю, что вы из Австралии. Поэтому была бы рада показать вам Даллас. Я...

Кейти, которая вернулась при первых словах Хизер, теперь стояла возле Джорлана. Ее глаза излучали арктический холод.

– Он не свободен.

Хизер даже не удостоила Кейти взглядом, она просто подняла глаза на Джорлана.

– Вы?! Я хотела сказать, не свободны?

Он ответил не сразу. Уж очень ему нравилось видеть, как ревнует маленькая ведьма.

– Я буду в машине, – рявкнула она. Развернулась на каблуках и вышла на улицу.

Джорлан снова посмотрел на рыженькую. Здесь стояла женщина, подобная женщинам его мира. Жаждущая угодить. Скорее всего, она сделает все, о чем бы он не попросил, если бы проявил хоть каплю заинтересованности. Но он ничего не чувствовал, в нем не шевельнулся даже самый слабый отклик вожделения.

– Хотя потом я могу пожалеть о своих словах, – произнес он, когда понял, что его тело не реагирует на близость девушки, – я действительно не свободен.

– Но та женщина, с которой вы пришли такая... высокая и плоская.

– Плоская? – усмехнулся он. – Ее красота бесконечна!

Хизер разочарованно пожала плечами.

– Ну, думаю мне стоило попытаться, наверное...

Ему нечего было сказать на это, поэтому он просто зашагал вслед за Кейти. Как она и сказала, она ждала его внутри своей повозки. Ее конечности были напряженными, а выражение лица холодным.

На его лице медленно расплылась улыбка. В действительности день все больше наполнялся обещаниями.

Дата добавления: 2015-07-16