История Дженнифер

Восемнадцатилетняя Молли неожиданно забеременела на первом курсе колледжа. Для членов ее большой ирландской католической семьи это стало весьма неприятным сюрпризом, и они настойчиво рекомендовали Молли отдать ребенка на усыновление. Мать Молли обратилась к своей племяннице и крестнице Вирджинии с просьбой приютить Молли до родов. Вирджинии было 35 лет, она была не замужем и работала адвокатом. Вирджиния с радостью согласилась

помочь одной из своих самых любимых родственниц. Впоследствии она описывала пять месяцев, проведенных со своей двоюродной сестрой Молли, как самое счастливое время в своей жизни. По рекомендации лечащего врача Молли планировала отдать своего еще не родившегося ребенка молодой женатой паре. Прожив с Молли несколько месяцев, Вирджиния начала сама подумывать об усыновлении. Она всегда хотела усыновить ребенка, но не хотела поднимать этот вопрос с Молли, не желая подтолкнуть девушку к решению, которое может оказаться для нее не самым лучшим. Однако в начале третьего триместра беременности Молли сама спросила у Вирджинии, не хочет ли она взять ребенка себе. Вирджиния с радостью приняла это предложение и обсудила его с остальными родственниками. Все согласились, что она состоялась как профессионал, готова стать матерью и, следовательно, может усыновить ребенка. В итоге Вирджиния стала матерью замечательной девочки по имени Дженнифер, которая родилась в ее присутствии и с ее помощью.

Несмотря на то, что Вирджиния была близко знакома с Молли, первые несколько лет они почти не встречались друг с другом. Молли нужно было время на то, чтобы пережить потерю ребенка, а Вирджинии – чтобы укрепиться в своих родительских правах. Молли приезжала, чтобы посмотреть на Дженнифер, когда той было 8 месяцев, и Вирджиния помнит, что в тот момент испытывала сильную душевную близость к своей двоюродной сестре. В то же время ей не хотелось, чтобы удочерение было полностью открытым. В середине восьмидесятых, когда Вирджиния удочерила Дженнифер, открытые усыновления еще не получили широкого распространения. В итоге Вирджиния согласилась на «полуоткрытое» удочерение: предполагалось, что девочка будет знать, кто ее мать, но контакты между ними будут ограничены.

Когда Дженнифер исполнилось два года, Вирджиния вышла замуж, и ее муж удочерил девочку. Вскоре у них родилась своя собственная дочь, а еще через некоторое время они усыновили еще одного ребенка.

Все браться и сестры Вирджинии и Молли знали об удочерении Дженнифер и о том, кто был ее биологической матерью. Для всех остальных родственников это осталось тайной. Им было известно только то, что Вирджиния удочерила свою старшую дочь. Как следствие, Вирджиния начала реже видеться со своей крестной матерью, а когда такие встречи все же случались, обе женщины ощущали некоторую неловкость. Матери Молли было сложно «адекватно» реагировать на девочку, которая одновременно являлась для нее родной внучкой и внучатой племянницей. Вирджинии было тяжело принять отдаление от своей крестной матери, потому что в прошлом они были очень близки друг другу. Мать Вирджинии умерла, когда ей было всего 12 лет, и крестная мать заполнила зияющую пустоту, которая возникла в ее жизни. Появление Дженнифер стало для Вирджинии огромной радостью и одновременно причиной охлаждения отношений с другим очень важным для нее человеком.

Дженнифер знала, что была удочерена, но не знала, кто именно является ее биологической матерью. К пяти годам она начала активно расспрашивать об этом свою усыновительницу. Ей хотелось знать, почему биологическая мать не оставила ее себе, как она выглядела, и как ее звали. Вирджинии было очень тяжело скрывать все это от своей смышленой и весьма любопытной дочери. Она поговорила об этом с двумя другими женщинами, усыновленные дети которых знали о своем прошлом всё. Ее до глубины души поразил комментарий одной из собеседниц: «В конце концов, наши дети нам не принадлежат». После долгих тяжких раздумий Вирджиния позвонила Молли. Молли решила, что если Дженнифер станет легче, когда она узнает, кто ее биологическая мать, она рискнет и согласится раскрыть эту семейную «тайну».

Молли и Вирджиния встретились, чтобы тщательно продумать принятое ими решение; ведь если они расскажут Дженнифер правду, они потом не смогут забрать свои слова обратно. Дженнифер помнит, как она впервые увидела свою биологическую мать, когда ей было шесть с половиной лет. Вирджиния, Молли и Дженнифер вместе пекли пирожки, причем пирожки эти – как и следовало ожидать – получились невкусными!

После этого Дженнифер и Молли встретились всего несколько раз. Дженнифер было 9 лет, когда она в последний раз видела биологическую мать на семейной встрече. В тот раз Молли обещала заехать домой, чтобы повидать Дженнифер, и не сдержала слово. Дженнифер страшно

разозлилась на нее за то, что та предпочла провести вечер со своим приятелем. Позднее она прокомментировала это так: «Я знала, что она уже проявила безответственность в отношениях с мужчинами, по крайней мере один раз, и мне не нравилось, что она была с другом, хотя обещала быть со мной».

Кроме того, Дженнифер встревожила одна фраза, которую она услышала от биологической матери. Молли заявила: «Если бы я могла все вернуть обратно, я бы это сделала. Я бы оставила тебя себе». Дженнифер взволновал намек биологической матери на то, что она не должна жить в усыновительной семье, что ее место «не там».

В Дженнифер начали нарастать чувства смятения и гнева по отношению к биологической матери. Чтобы помочь ей справиться с этими чувствами, усыновители решили записать ее в группу взаимопомощи для усыновленных детей. Позже Дженнифер признала, что участие в занятиях группы дало ей возможность разобраться в себе и понять, как она относится к удочерению и к биологической матери.

Из-за этого инцидента усыновители решили не ехать на следующую семейную встречу, но Дженнифер уговорила их изменить свое решение. Молли на встрече не присутствовала, и у членов усыновительной семьи Дженнифер (как, впрочем, и у нее самой) не возникло никаких проблем.

Вирджиния признаёт, что ей было нелегко установить границы в отношениях с Молли. Например, Молли пригласила Дженнифер на свою свадьбу, даже не посоветовавшись с ее усыновительницей. В целом Молли и Вирджиния открыто обсуждали свои чувства и успешно разрешали многие подобные проблемы, и отношения между ними складывались неплохо. Более того, по словам Вирджинии, учитывая, как она относилась к Молли, ей было тяжело «правильно» отреагировать на гнев, который Дженнифер испытывала по отношению к биологической матери.

Молли по-прежнему не замужем (ее свадьба так и не состоялась). Она закончила университет и сейчас работает школьным психологом.

Когда Дженнифер спросили, чтo ей нравится и не нравится в родственном усыновлении, она сказала, что если бы биологическая мать и бабушка с дедушкой не были частью ее семьи, ей не приходилось бы встречаться с ними, всякий раз испытывая чувство неловкости. Ей не пришлось бы волноваться о том, кого она «должна» (или «не должна») любить больше, и думать, каково это было бы – приехать на семейную встречу и сфотографироваться с «кровной» частью своей семьи. Вирджиния прокомментировала изменения, которые произошли в отношениях между ней и крестной матерью/тетей (бабушкой Дженнифер). С другой стороны, Дженнифер получила ответы на большинство мучивших ее вопросов (хотя она все еще почти ничего не знает о своем биологическом отце), и очень хорошо, что при желании она может без проблем найти биологическую мать и встретиться с ней.

Другим родственным усыновителям Вирджиния посоветовала следующее:

• Всегда будьте честны с ребенком. Не скрывайте и не искажайте информацию.

• С самого начала выбирайте открытое усыновление.

• Четко знайте свои границы и требуйте, чтобы он и безусловно соблюдались.

• Помните, что именно вы являетесь родителями ребенка.

• Обращайтесь за помощью к другим родственникам.

Вопросы

1. В чем заключаются преимущества родственного усыновления для ребенка?

2. С какими проблемами вам доводилось сталкиваться в процессе обсуждения усыновления с вашим ребенком? С его биологическими родителями? С другими его родственниками?

3. Приходилось ли вам устанавливать какие-либо границы в общении ребенка с его родственниками, и если да, то какие именно? Существует ли необходимость установления каких-либо дополнительных ограничений такого рода в целях сохранения душевного здоровья ребенка или других членов вашей семьи?

4. Ощущаете ли вы себя отцом/матерью ребенка? Понимают ли биологические родители ребенка, что теперь вы являетесь для него отцом/матерью?

5. Нуждаетесь ли вы в сторонней помощи в воспитании ребенка, который попал в вашу семью в результате родственного усыновления? Знаете ли вы, где вы можете получить такую помощь? Если нет, у кого вы можете об этом спросить?

1. “Keeping the Family Tree Intact Through Kinship Care.” National Adoption

Information Clearinghouse. 1999.

2. Ibid.

3. Child Welfare League of America (Американская лига защиты детства), 1999.

4. Thornton, Jesse, “Permanency Planning for Children in Kinship Foster Homes,” Child Welfare, VLXXn5, сентябрь-октябрь 1991 г., стр. 593-601.

5. “Keeping the Family Tree Intact Through Kinship Care.” National Adoption Information Clearinghouse. 1999.

6. Ibid.

7. Beth Brindo, Bellefaire Jewish Children’s Bureau, личное собеседование, 23 июля 1999г. 8. Ibid.

Дата добавления: 2015-07-16