Защитные механизмы и сопротивление

Подлинно глубокие внутренние проблемы требуют, конечно, более сложного подхода. Но прежде чем мы перейдем к этому, мне хотелось бы, чтобы вы подумали и ответили, записали в дневнике: как у вас обстоят дела с достижением целей? Помните, как мы с вами все хорошо расписали? Как обстоят Дела сейчас?

Вот история из моей практики. Как-то я вела эксперимент по изучению тревожности, т. е. таких случаев, когда человек постоянно ждет неблагополучия, испытывает напряжение, волнение и страх. Как обычно, выделилось несколько групп. Большинство испытуемых испытывали тревожность лишь от­носительно некоторых, действительно сложных событий жиз­ни — когда думали о грядущих экзаменах, уходе в армию и т. п. У других таких ситуаций было больше — чаще всего добав­лялась боязнь говорить публично, ожидание неблагополучия со стороны других людей, страх показаться смешным. Их тре­вожность можно было охарактеризовать как умеренную. И наконец, у третьих тревожность проявлялась практически во всех ситуациях, они волновались буквально обо всем. Была еще одна группа, но о ней мы поговорим попозже. Полагаю, вы понимаете, что тревожность — переживание очень непри­ятное и сильно мешающее жить, радоваться жизни.

По окончании эксперимента я предложила всем желаю­щим пройти психологический тренинг, чтобы избавиться от тревожности, научиться справляться с повышенным волне­нием. Записались многие, но когда я посмотрела список, то увидела, что там в основном люди из второй, а некоторые даже из первой группы. Не было ни одного человека с силь­ной тревогой. Я, естественно, заинтересовалась, в чем дело, и спросила их об этом. Диапазон ответов был громадным — от отсутствия времени в связи с необходимостью каждый день выгуливать собаку до отрицания полезности психологичес­кой помощи для здоровых людей в принципе. Но среди при­чин почти не было объяснений, которые люди обращали бы сами к себе. Говорилось обо всем что угодно, кроме одного — что связано с ними лично. Когда я говорила с этими людьми, то чувствовала сильное сопротивление, тем большее, чем ближе мы подходили к их личным проблемам. Другими словами, получалось примерно следующее:

— Вам мешает то, что вы постоянно из-за всего пережи­ваете, волнуетесь, боитесь, что будет?

— Еще бы!

— Хотите избавиться от этого?

— Больше всего на свете.

— Я могу помочь.

— А у меня каждый день расписан (или: «Я не верю в психологов, астрологов и экстрасенсов», «Характер человека может воспитывать только он сам»).

А теперь вернемся к той группе, о которой мы еще не го­ворили. В нее попали люди, которые, по их представлениям, нигде и никогда не испытывали тревоги и страха, часто отрицали наличие у себя подобных переживаний. Интересно, что у большинства из них были большие трудности в обще­нии, проблемы на работе, в институте, были и другие объек­тивные признаки того, что им есть из-за чего волноваться и тревожиться. Но они как бы не замечали реального неблаго­получия и объясняли его случайностью, считали эпизодом в своей жизни.

С точки зрения психологии ситуация здесь была предельно ясная — у этих людей действует мощная психологическая за­щита типа отрицания, позволяющая не замечать реально трав­мирующих событий, не слышать беспокоящей информации.

Проблема психологической защиты — одна из самых слож­ных и самых интересных проблем психологии. Наиболее по­дробно и тонко защитные механизмы нашей психики изуче­ны в психоаналитическом направлении, где эти механизмы были и открыты. Психологическая защита действует помимо воли человека, тогда, когда что-то очень сильно угрожает его душевному равновесию, его психической безопасности, его представлению о себе. Помимо отрицания травмирующей ин­формации есть и другие механизмы защиты.

Первым был открыт механизм вытеснения. Его описал еще 3. Фрейд. Это случаи, когда из сознания исчезают неприемле­мые для человека, травмирующие его переживания, обстоя­тельства или сведения. С вытеснением связаны многие случаи забывания. Не того забывания, которое коренится в перегруз­ке информацией, невнимательности, в том, что человек не дает себе труда что-либо запомнить, а именно того, которое позволяет не вспоминать нечто, что могло бы поколебать пред­ставление о себе, например, заставило бы осознать собствен­ную низость, подлость.

Рационализация — механизм психологической защиты, похожий на сладкую оболочку горького лекарства. Объясне­ния, описания так «обволакивают» травмирующий факт, что он начинает восприниматься как малозначимый или даже как свидетельствующий о сильных сторонах личности, ценный и справедливый. Наиболее часто описываемые (и часто встре­чающиеся) типы рационализации получили названия «зеле­ный виноград» и «сладкий лимон». Первый связан с хорошо известной историей про лису и виноград, которую когда-то придумал раб Эзоп, а нам пересказал Крылов:

Голодная кума Лиса залезла и сад;

В нем винограду кисти рделись.

У кумушки глаза и зубы разгорелись,

А кисти сочные как яхонты горят;

Лишь то беда, висят они высоко:

Отколь и как она к ним ни зайдет,

Хоть видит око,

Да зуб неймет.

Пробившись попусту час целый,

Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж!

На взгляд-то он хорош.

Да зелен — ягодки нет зрелой:

Тотчас оскомину набьешь».

Прошу прощения за то, что привела этот текст полностью, но более точного описания механизма обесценивания недо­ступного, но сильно желаемого предмета, явления придумать трудно. Здесь выразительно представлены все фазы этого слож­ного процесса.

«Сладкий лимон» — это прежде всего преувеличение цен­ности имеющегося, причем преувеличение сильного, неоп­равданного, с помощью чего при сопоставлении снижается значимость недоступного. Именно этот механизм заложен в известном анекдоте про знаменитого певца: «М.! Вы дурак!» — «Может быть. Но голос!»

Еще один защитный механизм — проекция — обеспечива­ет сохранение удовлетворяющего представления о себе, психо­логической целостности тем, что имеющиеся у человека, но почему-либо неприемлемые для него чувства, желания, идеи приписываются другому. Так, человек недолюбливающий и желающий зла кому-то благодаря механизму проекции полу­чает уверенность, что именно тот замыслил против него ка­кую-нибудь пакость. Тем самым этот человек, кстати, получа­ет оправдание своих негативных чувств и даже поступков.

Лекция о механизмах психологической защиты и так силь­но затянулась, и я не буду рассказывать о всех, упомяну лишь еще только о двух.

Замещение — действие, направленное на какой-либо объект, на самом деле спровоцировано не им и не ему пред­назначено, а вызвано другим, недоступным объектом. Яркий пример замещения представлен на известной карикатуре X. Бидструпа — начальник кричит на подчиненного, тот на жену, жена... и т.д. и так — до кошки. Но замещение может проявляться и совершенно по-другому. Например, человек, который не может реализовать себя в деловой сфере, начина­ет много времени уделять своему хобби или, испытывая эмо­циональные затруднения, много ест.

Фантазирование — бегство в мир мечты, где осуществляют­ся все желания, где ты умен, силен, красив и удачлив. Некото­рые просто бегут в мир мечты, другие фантазируют вслух, пуб­лично, рассказывая о своих «невероятно знаменитых» знакомых или родственниках, поездках за границу, читая якобы напи­санные «только что», а на самом деле чужие стихи и т. п. Та­кая «положительная самодемонстрация» должна служить по­вышению ценности человека в глазах окружающих.

Ученые по-разному объясняют причины, вызывающие не­обходимость «включения» защитного механизма, это зависит от того, что они считают наиболее травмирующим человека, т. е. в конечном итоге от представлений о природе человека, о его ведущих потребностях. Эти представления, естественно, менялись со временем, с течением истории, с изменением взглядов на ценность отдельного человека.

Психологи считают, что наиболее травмирующей для че­ловека является угроза его «Я», а именно — неудовлетворение потребностей «Я» в самоутверждении, сохранении собствен­ной ценности и чувстве идентичности, тождества, т. е. внут­ренней согласованности. Важной потребностью является так­же сохранение контроля над собой и окружающими.

Потребности «Я», как и все остальные наши потребности, нуждаются, помимо всего прочего, в так называемой поддер­живающей информации, т. е. такой, которая способствует со­хранению и укреплению представлений о собственном «Я», его взаимоотношениях с миром, другими людьми. Если эти потребности не удовлетворяются, это воспринимается как уг­роза для «Я», возникает сильное эмоционально-мотивационное напряжение, и «Я», защищаясь, прибегает к действию за­щитных механизмов.

Конечно, это описание выглядит в каком-то смысле даже комично. «Я» здесь выступает в роли какого-то оператора на электростанции. Так и представляешь его сидящим в специ­ально сконструированном кресле, в белом халате и шапочке и наблюдающим за приборами — где не хватает питания, где авария. И все же эта картина вполне соответствует совре­менным научным знаниям, если представить при этом, что такая станция (инстанция) находится в месте, недоступном Для нашего повседневного сознания (ну, например, в столь излюбленном фантастами подпространстве — в психике че­ловека это подсознательное или бессознательное), и мы можем наблюдать лишь последствия действий нашего операто­ра. Эту глубину и сложность человеческой психики, ее многогранность и в определенном смысле непредсказуемость когда-то открыл 3. Фрейд, и мне, как и многим другим, ка­жется, это имело значение не только для психологии, но и для всех наук и искусств о человеке. Такое же значение, как идеи Коперника для наших представлений о строении Все­ленной.

Этот длинный рассказ понадобился мне для того, чтобы мы могли заняться нашими глубинными проблемами и по­нять, почему нам так трудно с ними справиться. Все приве­денные выше описания (и из самоотчетов, и из истории о неудачном тренинге) демонстрируют действие защитных ме­ханизмов, точнее, одного из их проявлений, феномена сопро­тивления. Вот как определяет этот термин К. Рудестам, автор книги «Групповая психотерапия»: «Сопротивление — это тер­мин, который используется для описания переживания внут­ренней преграды, возникающего у людей по отношению к возможным изменениям в поведении или при осознании зна­чимых переживаний. Сопротивление также можно рассмат­ривать как защиту от стресса, обусловленного развитием и изменением личности»*.

Из всего сказанного выше, я уверена, вам уже достаточно ясно, почему возникает сопротивление. Дело именно в устой­чивости представлений о себе, чувстве собственной цельнос­ти. Грубо говоря, проблема действительно становится похожа на «любимую мозоль», которую не замечают, пока на нее не наступят, но и после этого не удаляют, а предпочитают как бы игнорировать.

Ну хорошо, скажете вы. Защитные механизмы позволя­ют сохранить или, вернее, достигнуть внутреннего благопо­лучия за счет игнорирования реальности. И когда защища­ется такое эмоциональное благополучие, сопротивление по­нятно. Но вот те тревожные люди, о которых говорилось ранее. Ведь они страдали из-за своих переживаний, мечта­ли избавиться от них. Откуда здесь могло взяться сопротив­ление? И сопротивление ли это?Ну, то, что здесь именно сопротивление, как и в других подобных случаях (напри­мер, в сочетании желания избавиться от собственной не­удачливости, лени или того, что дипломатично называется «склонностью к фантазированию», проще — враньем, с избеганием всякой реальной возможности сделать это), дока­зать нетрудно. Важным признаком здесь является косвен­ный характер выражения. Именно так проявляется сопро­тивление, в источнике которого мы не хотим признаваться даже себе. А вот откуда оно могло взяться, это более слож­ный и интересный вопрос. Ответ на него особенно важен для нас, поскольку, как уже говорилось, он является общим для многих наших проблем.

Сложность в том, что нам дороги наши проблемы (неда­ром мозоль «любимая») именно потому, что они искажен­но, с помощью защитных механизмов, но все же удовлетво­ряют потребности «Я». В исследованиях разных психологов неоднократно было показано, что для человека важно со­хранение даже не столько благополучного, сколько привы­чного, устойчивого представления о себе. Это очень ярко демонстрирует так называемый «дискомфорт успеха». Суть его в том, что человек, привыкший к неуспеху, добившись успеха, победы, стремится свести это к минимуму, обесце­нить. (Вспомните вторую заповедь неудачника.) Потребность в сохранении привычного, устойчивого представления о себе побеждает в борьбе потребность в успехе. Приведу пример. Девушка обратилась к психологу с довольно обычным во­просом: «Что делать, если ты некрасива и тебя никто не любит?» Она рассказала, что была несколько раз влюблена, но без взаимности и никому никогда не нравилась. Но пси­холог хорошо знал ее друзей и знал, что один из них уже несколько месяцев буквально не давал прохода этой девуш­ке, рассказывая, как она ему нравится. Это был один из тех юношей, о безответной любви к которому она говорила. Когда психолог обратил на это внимание девушки, то услы­шал в ответ: «Да это он просто так, дурака валяет, шутки у него такие».

В общем, можно сказать, что глубинная проблема стано­вится частью нашего «Я», но частью неполноправной. И как некоторые люди, чем меньше чувствуют свою правоту, чем более уязвимы, тем громче отстаивают ее, так и наши пробле­мы сопротивляются изменениям тем больше, чем более они уязвимы по сравнению с полноценными личностными обра­зованиями, место которых они занимают.

Дата добавления: 2015-07-16