Царево государево послание во все его Российское царство об измене клятвопреступников - князя Андрея Курбского с товарищами 1 страница

Бог наш Троица, всегда бывший и ныне сущий, Отец и Сын и Святой Дух, не имеющий ни начала, ни конца, которым мы живем и движемся, которым цари царствуют и властители пишут правду; Богом нашим Иисусом Христом дана была единородного Слова Божия победоносная непобедимая хоругвь - крест честной первому во благочестии царю Константину и всем православным царям и оберегателям православных. И после того как исполнилась воля провидения и божественные слуги Божьего Слова, как орлы, облетели всю вселенную, искра благочестия дошла и до Российского царства. По Божьему изволению начало самодержавия истинно православного Российского царства - от великого царя Владимира, просветившего всю Русскую землю святым крещением, и от великого царя Владимира Мономаха, который получил от греков достойнейшую честь, и от храброго великого государя Александра Невского, одержавшего победу над безбожными немцами, и от достойного хвалы великого государя Димитрия, одержавшего за Доном великую победу над безбожными агарянами [татарами], вплоть до мстителя за несправедливости, деда нашего, великого князя Ивана, и до приобретателя исконных прародительских земель, блаженной памяти отца нашего великого государя Василия, и до нас, смиренных, скипетродержателей Российского царства. Мы же хвалим Бога за премногую милость к нам, что не допустил он деснице нашей обагриться единоплеменной кровью, ибо мы не отняли ни у кого царства, но по Божию изволению и по благословению своих прародителей и родителей как родились на царстве, так и были воспитаны и выросли, и Божиим повелением воцарились, и взяли все родительским благословением, а не похитили чужое. Да будет известно повеление этой истинно православной христианской самодержавной власти, владеющей многими землями, и да примет наш христианский смиренный ответ бывший истинно православный христианин и наш боярин, советник и воевода, ныне же отступник честного и животворящего креста Господня и губитель христиан и служитель врагов христианства, отступивших от поклонения божественным иконам и пренебрегших всеми божественными священными повелениями, и разоривших святые храмы, осквернивших и низвергнувших священные сосуды и образа, как Исавр, Навозоименный [Копроним] и Армянин, вступивший с ними в союз, князь Андрей Михайлович Курбсюга, изменнически пожелавший быть Ярославским князем (Бог наш Троица...ведомо да есть. - Титул, с которого начинается 1-е послание Курбскому, отличается от обычного титула дипломатических грамот (ср. стр. 144). Как обычно, этот титул начинается с перечисления атрибутов Бога (мы опускаем это перечисление в переводе), но после этого следует не перечисление владений царя («всея Руси, Владимирского, Московского...» - как обычно в дипломатических грамотах), а изложение родословия русских князей, предков Грозного. «Врагами христианства» царь называет польско-литовских правителей и военачальников, которых русские источники того времени неоднократно обвиняли в разграблении православных церквей; с этим связано и сравнение их с тремя византийскими императорами-иконоборцами - Львом III Исавром (717 - 74 гг.), Константином V Копронимом (т. е. «Навозоименным», по древнерусски «Гноетезным») (741 -775 гг.) и Львом V Армянином (813 - 820 гг.). Ярославским «владыкой» (князем) Курбский называл себя в многочисленных посланиях (А. М. Курбский, Соч., изд. 1914. стлб. 411, 449, 461 и др.), а впоследствии и в своем завещании (там же, стлб. 529), в связи с тем, что род его вел свое происхождение от прежних ярославских князей (от князя Ивана Васильевича Ярославского, потомка князей Смоленских).).

Зачем ты, о князь, отверг свою единородную душу, если ты мнишь себя благочестивым? Чем ты заменишь ее в день Страшного суда? Даже если ты приобретешь весь мир, смерть все равно похитит тебя, - зачем же ты по ложному совету своих преданных бесу друзей и прислужников, за тело предал душу, если даже ты и побоялся смерти? И всюду, как бесы во всем мире, так и ваши друзья и слуги (яко же беси на весь мир, тако же и ваши изволивший быти друзи и служебники. - В своем послании Грозный обращается не только к Курбскому, но и к другим «крестопреступникам», разделяя их на две категории - товарищей Курбского и «служебников». К первой категории принадлежали, очевидно, Владимир Семенович и Иван Иванович Заболоцкие [Заболоцкие, как и Курбские, вели свой род от смоленских Рюриковичей (ср.: С. Б. Веселовский. Синодик опальных Ивана Грозного как исторический источник. Сб. «Проблемы источниковедения», т. III, 1940, стр. 284 - 285); о весьма бурной «деятельности» Вл. Заболоцкого в Литве свидетельствуют источники, изданные в книге «Жизнь кн. А. М. Курбского в Литве и на Волыни», II (Киев, 1849, стр. 243 ел.)]. Ко второй категории относились многочисленные «худые люди», бежавшие в эти годы в Польшу и Литву, включая слуг Курбского (И. и М. Калыметы, К. Зубцовский и др.) и таких независимых, но незнатных лиц, как Тимоха Тетерин, Марк Сарыхозин [см. их письмо боярину М. Морозову (стр. 530) и ответ царя на это письмо (стр. 212); см. также дружеское письмо Курбского Сарыхозину на религиозные темы и указание Курбского в его завещании на материальную зависимость от него Сары-хозина (А. М. Курбский, Соч., изд. 1914 г., стлб. 415, 549, 561) и др.]. Грозный делал различие между этими двумя группами лиц - в инструкциях своим послам в Польшу он писал: «А то (речь идет об упреках за измену, - Я. Л.) говорити с Курбским или с кем иным радным, а с худым того не говорити, худому излаяв, да плюнути в глаза, да и пойти прочь» (Сб. РИО, т. 71, стр. 593). Это не мешало ему считать изменников-служебников» еще более вредными, чем «радных» изменников, - недаром он систематически справлялся о судьбе Тетерина (Сб. РИО, т. 71, стр. 322, 468, 778 и др.); именно они, по его мнению, наполняют «яростью» Курбского и ему подобных.), отрекшись от нас, нарушив крестное целование [присягу], подражая бесам разнообразными способами, всюду раскинули сети и по обычаю бесов следят за нами, наблюдая куда мы идем, что говорим и, воображая, что они бесплотны [невидимы] (нас всячески назирающе, блюдуще хожения и глаголания, мнящеся аки безплотных быти. - Речь идет о деятельности изменников - «слуг» (т. е. незнатных изменников), следивших, по словам Грозного, за всеми его поступками. Выражение «мнящеся аки бесплотных быти» мы переводим: «воображая, что они бесплотны [невидимы]», т. е. изменники думают, что их соглядатайство остается незамеченным. Возможно, однако, что Грозный хотел сказать, будто изменники считают бесплотным его самого. В таком случае это выражение следует поставить в связь с помещенным ниже (см. прим. 9) обвинением против Курбского и его единомышленников в «наватской» (новацианской) ереси, представители которой требовали от людей, чтобы они были выше (нравственней) «человеческого естества»), они составляют против нас оскорбления и укоризны, приносят их к вам и позорят нас на весь мир. Вы же за это злодеяние даете им многие награды нашей же землей и казной, ложно называя их слугами, и, наполнившись этими бесовскими слухами, словно змеиным ядом, вы, разъярившись на меня и душу свою погубив, принимаетесь разрушать церковь. Не думай, что это справедливо - разъярившись на человека, восстать на Бога: одно дело - человек, даже носящий на себе царскую порфиру, а другое дело - Бог. Думаешь, окаянный, что убережешься? Никак! Если ты пойдешь вместе с ними воевать, придется тебе и церкви разорять, и иконы попирать, и христиан убивать; где руками не дерзнешь, там это сотворится из-за смертоносного яда твоей мысли. Представь же себе, как во время нашествия войска конские копыта будут попирать и давить нежные тела младенцев! Когда же зимой наступают, совершаются еще большие жестокости. И разве же твой злодейский поступок не похож на неистовство Ирода, совершившего убийство младенцев? Это ли благочестие - совершать такие злодейства? Если же ты скажешь, что мы тоже воюем с христианами - германцами и литовцами, то это - не то же самое. Даже если бы в этих странах были, христиане - то ведь мы воюем по обычаям своих прародителей, как и прежде многократно случалось; но сейчас, как нам известно, в этих странах нет христиан, кроме мелких служителей церкви и тайных рабов Господних. Кроме того, и война с Литвой совершилась из-за вашей же измены, недоброхотства и безрассудного нерадения (Аще ти с ними воевати, тогда да ти и церкви разоряти...Литовская брань улучилася вашею же изменою и недоброхотством и нерадением безсоветным. - Замечание царя, что Курбский будет участвовать в войнах «с христианами» (т. е., против Руси), подтвердилось спустя несколько месяцев после написания этого письма (ПСРЛ, XIII, 390). Мнение Устрялова (Сказания кн. А. М. Курбского, прим. 223), что царь имеет в виду уже совершившийся факт (разграбление Курбским Великолукской волости), не верно; поход Курбского на Великие Луки (как и на Полоцк) произошел после написания комментируемого послания (Stahlim. Der Briefwechsel Iwans des Schrecklichen mit dem Furst Kurbskij, прим. 14); о войнах Грозного с Литвой и Ливонией см. ниже., црим. 42.).

Ты же ради тела погубил душу, презрел вечную славу ради мимотекущей, и на человека разъярившись, на Бога восстал. Пойми, бедный, с какой высоты в какую пропасть ты низвергся душой и телом! Сбылись на тебе слова: «Кто думает, что он имеет, всего лишится». Это ли твое благочестие, что ты погубил себя не во имя Бога, а из себялюбия? Могут и там (тамо сущий - польско-литовские правители, к которым Грозный не раз обращался с просьбой о выдаче Курбского (Сб. РИО, т. 71, стр. 454, 467 и 532 и др.).) понять твое злодейство те, кто поумнее: ты бежал не от смерти, а желая мимотекущей славы и богатства. Если же ты, по твоим словам, праведен и благочестив, зачем ты убоялся мученической смерти, которая не есть, смерть, но приобретение? В конце концов все равно умрешь. Если же ты убоялся смертного приговора из-за лжи и клеветы твоих друзей, слуг сатаны (убоялся еси ложнаго на тя речения смертнаго, от твоих друзей, сатанинских слуг, злодейственному солганию. - Здесь царь намекает на какие-то обстоятельства, предшествующие бегству Курбского; не совсем понятно, в каком смысле «смертное речение» именуется «ложным» (идет ли речь о том, что Курбскому солгали о каком-то несправедливом приговоре против него его друзья или о том, что самый этот приговор мог явиться результатом клеветы этих «друзей» на Курбского?). Намек на «ложное слово», бывшее причиной бегства Курбского, встречается в том же письме выше (предыдущий абзац) и ниже (в следующем абзаце); в упомянутой дипломатической переписке с Польшей царь указал, что Курбский «учал государю...делати изменпые дела и государь хотел был его понаказати» и «посмирити»; узнав об этом, Курбский сбежал (Сб. РИО, т. 71, стр. 321, 468).), то это показывает только ваши всегдашние изменнические умыслы! Зачем ты презрел апостола Павла, говорящего: «Всякая душа да повинуется властям; нет власти не от Бога; тот, кто противится власти - противится Божьему повелению»? Смотри и разумей: кто противится власти - противится Богу; а кто противится Богу, тот называется отступником, а это - наихудший грех. А ведь это сказано о всякой власти, даже о власти, приобретенной кровью и войной. Вспомни же сказанное выше, что мы ни у кого не похитили престола, - кто противится такой власти, тем более противятся Богу! Тот же апостол Павел, слова которого ты презрел, говорит в другом месте: «Рабы! Слушайтесь своих господ, работая на них не только на глазах, как человекоугодникн, но, как слуги Бога, повинуйтесь не только добрым, но и злым, не только за страх, но и за совесть. Вот воля Господня - пострадать, делая добро! Если же ты праведен и благочестив, почему не пожелал от меня, строптивого владыки, пострадать и приобрести мученический венец?

Но ради временной славы, себялюбия и сладостей мира сего ты попрал все свое душевное благочестие и христианскую веру; ты уподобился семени, попавшему на камень и выросшему, но из-за солнечного зноя, то есть из-за одного ложного слова, соблазнился и отпал и не сотворил плода; из-за ложных слов ты уподобился семени, упапшему на дорогу, ибо дьявол исторг из твоего сердца посеянную там веру в Бога и покорность нам и подчинил тебя своей воле. Во всех божественных писаниях сказано, что дети не должны противиться родителям, а рабы - господам ни в чем, кроме веры. А если ты, научившись лжи от отца своего дьявола, будешь утверждать, что бежал от меня ради веры, то - жив Господь мой, жива душа моя - не только ты, но и твои единомышленники, бесовские слуги, этого греха во мне не найдете. Надеемся еще милостию Бога-Слова и ею пречистой Матери и молитвами всех святых дать ответ в этом не только тебе, но и тем, кто попрал святые иконы, отверг божественную тайну христианства и отступил от Бога (ты же вступил с ними в дружескую связь), надеемся обличить их нечестивость и выступить на защиту благочестия, дабы воссияла благодать.

Как же ты не устыдился раба своего Васьки Шибанова? (Како же не страмишися раба своего Васки Шибанова? - Помимо известия комментируемого послания, существуют еще два известия о слуге Курбского Василии Шибанове. Первое из них - чрезвычайно популярное в литературе сообщение так называемой Латухинской Степенной книги о том, что Курбский, бежав в Литву, «посла того же своего верного раба к великому государю царю, с досадительным письмом из Литвы. Той же Васька Шибанов к Москве прииде, и при пути походу государева на Красном крыльце царю и в. кн. Иоанну Васильевичу лист той от князя своего подал» [цит. по примечанию Устрялова в его издании «Сказаний А. М. Курбского» (СПб., 1868, стр. 340)]. Далее рассказывается, как царь пробил В. Шибанову ногу «осном» (наконечником трости), и в таком положении он выслушал текст послания (этот рассказ послужил источником для известной баллады А. К. Толстого). Другое известие о Шибанове содержится в официальной летописи XVI в. - в Синодальном списке Никоновской летописи; здесь сообщается, что после бегства Курбского «человека его, Васку Шибанова, воеводы, поймав, прислали к господарю; тот же человек его, Васка Шибанов, государю царю и в. кн. сказал про государя своего князя Ондрея измеиные дела» (ПСРЛ, XIII, 383, ср. репродукцию этого текста летописи - стр. 473). Легко заметить расхождение между обоими этими источниками; само собой разумеется, что предпочтение должно быть дано реалистическому рассказу летописи XVI в., а не романтической легенде «Степенной книги» XVII в. (т. е. Шибанов был взят в плен, а не явился к царю в качестве посланника). На первый взгляд может показаться, что известие Никоновской летописи о том, что Шибанов «сказал...князя Ондрея изменные дела», противоречит и словам царя о том, что Шибанов «не отвержеся» Курбского, «похваляя его» «при смертных вратах». Однако, это противоречие мнимое. Если Шибанов, как сообщает летопись, был пойман и захвачен в плен, то, естественно, он на допросе не мог скрыть и не стал бы скрывать очевидного факта бегства к неприятелю Курбского, - а это и значит на языке официальной летописи, что он «сказал...изменные дела» Курбского. Это никак не исключает того, что Шибанов мог обнаружить при допросе достаточную храбрость и вассальную преданность «своему Владыце», что и дало Грозному повод к нелестному для Курбского сравнению.). Он ведь и у порога смерти сохранил свое благочестие и, стоя перед царем и перед всем народом, не отрекся от присяги тебе, восхваляя тебя и стремясь за тебя умереть. Ты же не захотел сравняться с ним в благочестии: из-за одного какого-то гневного слова погубил не только свою душу, но и души своих предков - ибо по Божьему изволению Бог отдал их души под власть нашему деду, великому государю, и они, отдав свои д;уши, служили нам до смерти и завещали своим детям и внукам нашего деда. А ты все это забыл, собачьей изменой нарушил присягу на кресте, присоединился к врагам христианства и к тому же еще, не сознавая собственного злодейства, обращаешься к нам с нелепыми и тупоумными речами, словно в небо швыряя камни, не стыдясь благочестия своего раба и не желая поступить со своим господином так, как поступил он.

Писание твое принято и прочитано внимательно (Писание же твое приято бысть и вразумлено внятельно. - Эти слова представляют собой пародию на традиционную формулу дипломатических грамот (см., напр., стр. 233 и 242), следующую после изложения текста грамоты иностранного государя.). Змеиный яд у тебя под языком и поэтому, хоть письмо твое и наполнено медом и сотами, но на вкус оно горше полыни; как сказал пророк: «уста их мягче елея, но в них - стрелы». Так ли обучен ты, христианин, служить христианскому государю? Так ли следует воздавать честь Владыке, от Бога данному,. как делаешь ты, изрыгая бесовский яд? В начале твоего письма, которое ты написал не размыслив, содержится наватская ересь, ибо ты, подобно Навату, требуешь от человека такого покаяния, которого не позволяет человеческая природа. Ты прав, что мы были просвещены светом православия - как тогда, так и теперь мы веруем истинной верой в истинного и живого Бога. Но когда ты пишешь, что [мы выступили] против и [прибавляешь]: «разумевай, имеющий прокаженную совесть», - тут ты впадаешь в наватскую ересь и не думаешь о евангельских словах: «Горе миру от соблазнов, ибо не надобно притти соблазнам, но горе тому челоззеку, через которого соблазн приходит; лучше было бы ему, если бы привесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской». В слепоте твоей злобы ты не способен видеть истину; и если уж ты считаешь себя достойным стоять у престола Всевышнего, всегда служить с ангелами и собственными руками заклать жертвенного агнца для спасения мира, то зачем же ты все это попрал и со своими дьявольскими советниками обрек нас своими лукавыми замыслами на многие страдания? Вы ведь еще с юности, подобно бесам, поколебали мое благочестие, и державу, полученную мною от Бога и от моих прародителей, взяли под свою власть. А это ли совесть прокаженная - держать свое царство в руке и не давать господствовать своим рабам? Это ли противно разуму - не хотеть быть под властью своих рабов? И это ли православие пресветлое - быть под властью и повелением рабов? (Начало убо твоего писания...повеленну быти? - Грозный разбирает первые слова послания Курбского: «Царю от Бога пренрославленному, паче во православии пресветлу явившуся, ныне же...сопротивным обретесь» (см. стр. 534 - начиная с этих слов, царь в течение всего своего послания разбирает и опровергает фразу за фразой все послание Курбского). Выражение «сопротивным обретесь», употребляемое Курбским, заключало в себе, повидимому, обвинение в отступничестве от православия («в православии пресветлу явившуся, ныне же...сопротивным»). Во всяком случае, это обвинение больше всего оскорбило Грозного, и он многократно возвращается к нему на протяжении всего послания, иногда просто цитируя слово «сонротив» («се ли разумевая «супротиво»»?- стр. 15), иногда прибавляя дополнение: «сонротивно разума» («се ли убо сопротивно разума?», - стр. 19), иногда прибегая к довольно сложной и не всегда ясной игре этими словами (стр. 29 и 43). Определение «наватской» ереси Грозный берет, повидимому, из Хронографа: «Елици убо христиане, не могуще стерпеть мук, пожираху [нарушали пост] и потом каяхуся. Нават же не приимаше их [назад в лоно церкви], глаголя: аще и тмами кастеся, не приемлеть вас Бог» (ПСРЛ, XXI, ч. 1, стр. 259; в действительности такую крайнюю строгость к согрешившим проявлял другой римский «ересиарх» III в. и. э. - Новициан). Приводимую им евангельскую цитату Грозный переделывает: вместо «нужда бо прийти соблазнам» он пишет «нужда бо не прийти соблазнам».).

Иван Грозный. Портрет из 'Титулярника' XVII в.

Так обстоит дело с мирскими делами; в духовных же и церковных делах, если я и совершил небольшой грех, то только из-за вашего же соблазна и измены; кроме того, и я - человек; нет ведь человека без греха, один Бог безгрешен; это ты только считаешь себя человеком, равным ангелу. А о безбожных народах что и говорить! Там ведь у них цари своими царьствами не владеют, а как им укажут их подданные, так и управляют. А русские самодержцы изначала сами владеют своим государством, а не их бояре и вельможи! А ты этого в своей злобе не смог понять, считая благочестием, когда самодержавие находится под властью известного попа (нарицаемого попа, т. е. «известного», «того, которого я имею в виду» («нарицати» - иметь в виду, разуметь). Речь идет о священнике московского Благовещенского собора Сильвестре. Сильвестр фактически исполнял обязанности царского духовника (личного священника) и пользовался большим личным влиянием на царя; указание Грозного (см. ниже, стр. 57), что Сильвестр при этом не гнушался такими приемами, лак запугивание царя «детскими страшилами» (суеверными страхами), подтверждается и Курбским (Соч., стлб. 169). О политической роли Сильвестра см. ниже, прим. 25.) и под вашим, злодейским,повелением. А это по-твоему нечестие, когда мы сами обладаем властью, данной нам от Бога, и не хотим быть под властью попа и под вашим злодейским повелением. Когда же Божьей милостью, заступничеством пречистой Богородады,, молитвами всех святых и родительским благословением я не дал вам, злодеям, погубить себя - это значит, по-твоему, что я выступил против православия? Сколько зла я тогда от вас претерпел! Но об этом напишу подробнее ниже.

Если же ты вспоминаешь о том, что мы не твердо соблюдали церковные обряды и устраивали игры, то ведь это тоже было из-за вашего коварного поведения, ибо вы исторгли меня из спокойной духовной жизни и по-фарисейски взвалили на меня тяжелое бремя, а сами ни одним пальцем не помогали его нести, поэтому я и не соблюдал церковных обрядов частью из-за забот царского правления, вами подорванного, частью - чтобы избежать ваших коварных замыслов. Устраивал же я игры, снисходя к человеческим слабостям, ибо вы много народа увлекли вслед коварным замыслам, устраивал для того, чтобы они нас, своих государей, признали, а не вас, изменников, подобно тому как мать разрешает детям всяческие забавы, пока в младенческом возрасте, ибо когда они вырастут и превзойдут родителей умом, то откажутся от этих забав сами, или подобно тому как Бог разрешил евреям приносить жертвы - лишь бы Богу приносили, а не бесам. А чем они у вас привыкли забавляться? (Аще ли же о сем помышляеши, яко церковное прсдстояние не тако и играм бытие...чим у вас извыкли прохлажатися? - Это оправдание царя (против какого-то предполагаемого обвинения Курбского) не совсем понятно. В первую очередь царь оправдывается, очевидно, в несоблюдении каких-то церковных обрядов, ссылаясь на «бремя царских правлений» [предположение Штелина (ук. соч., прим. 21), что здесь речь идет о мероприятиях, относящихся к церковному землевладению, за которые царь извиняется, не убедительно; «церковное предстояние» означает в послании именно хождение в церковь ц соблюдение обрядов -ср. стр. 39]. Менее понятно оправдание по второму вопросу. В списках, известных до настоящего издания, это место читалось: «имый гром бытие». «и мы гром бытие» - Устрялов (Сказания кн. Курбского, стр. 142, и) истолковал это, как «мы громим, разрушаем бытие»; развивая это понимание, Штелин (ук. соч., прим. 20) видит здесь намек Грозного на его собственное прозвище. Такое толкование представляется весьма сомнительным: форма 1-го лица мн. ч. от глагола «громить» - «гром», нигде не встречается; дальше, повторяя тот же загадочный термин, царь оправ дывается не в излишнем «громлении», а наоборот в снисходительстве; что касается прозвища «Грозный», то в XVI в. оно вообще не упоминается (тем более в писаниях самого царя), и т. д. Более вероятным представляется нам чтение, даваемое новонайденными списками начала XVII в. - Погодинским списком (см. репродукцию с этого листа рукописи, - стр. 593) и списком Археографической комиссии: речь идет о каких-то «играх», за которые царь считает нужным извиняться. Такое чтение вполне согласуется с дальнейшим текстом послания: царь сравнивает попустительство «играм» со снисхождением матери к детским забавам и спрашивает: «и чим [зачем] у вас извыкли прохлажатися [привыкли развлекаться]?». Какие именно «игры» имеет в виду Грозный - идет ли речь об играх «с скоморохами в машкарах», которыми Грозный, по словам Курбского, стремился «аки в дружбе себе присвоити» некоторых бояр, приглашая их «играть» с ним (Соч., стлб. 279, - это известный рассказ о Репнине, погибшем как раз в начале 60-х годов), или здесь имеются в виду «игры» более широкого характера - сказать трудно.).

А не в этом ли заключается мое отступничество, что я не дал вам погубить себя? А ты зачем погубил свою душу и разум, нарушив крестное целование, - не из-за страха ли смерти? Советуешь нам то, чего сам не делаешь! По-наватски и по-фарисейски рассуждаешь: по-наватски потому, что требуешь от человека большего, чем позволяет человеческая природа, по-фарисейски же потому, что, сам не делая, требуешь этого от других. Но хуже всего ваши укоры и оскорбления, которые вы начали наносить мне уже давно и продолжаете до сих пор, ярясь как дикий зверь и учиняя измену, - в этом ли заключается ваша усердная и верная служба, что вы меня оскорбляли и укоряли? Дрожите, как одержимые, а сами, предвосхищая Божий суд и заменяя его своим судом, устроенным вашими начальниками, попом и Алексеем (Алексеем.- Имеется в виду окольничий Алексей Федорович Адашев, пользовавшийся большим влиянием в 50-х годах XVI в. (см. о нем ниже, прим. 25).), осуждаете меня, как собаки. И этим вы противитесь Богу и всем святым, прославившимся постом и подвигами, ибо они нередко подавали руку впадавшим во грех и вновь подымавшимся (нет беды в том, чтобы подыматься!) и страждущим и подымали из пропасти греха [следует библейская цитата], которых ты отверг, бы! Так же, как эти святые страдали от бесов, так и я от вас пострадал.

Что ты, собака, совершив такое злодейство, пишешь и жалуешься! Чему подобен твой совет, смердящий гнуснее кала? Или, по-твоему, праведно поступили те твои дьявольские единомышленники, которые сбросили монашескую одежду и пошли воевать против христиан? Скажете, что это было насильственное пострижение? Но не так это, не так! Разве не говорил Иоанн Лествичник: «видел я насильственно обращенных в монахи, которые стали праведнее вольных»? Чего же вы им не подражаете, если вы благочестивы? Много было насильно постриженных и получше Тимохи - даже среди царей, а они не оскверняли монашества. Тем же, которые дерзали расстричься, это на пользу не пошло, - их ждала еще худшая гибель, телесная и душевная, как было с князем Рюриком Ростиславичем Смоленским, постриженным по приказу своего зятя Романа Галичского. А посмотри, как была благочестива его княгиня - он захотел освободить ее от невольного пострижения, но она предпочла вечное царство преходящему и приняла схиму; он же, расстригшись, пролил много христианской крови, грабил святые церкви и монастыри, истязал игуменов, попов и монахов и в конце концов не удержал своего княжения и даже памяти о нем не осталось. Много было таких случаев и в Царьграде: одним были отрезаны носы, другие же, которые сбросили монашескую одежду и вновь заняли царский престол, были за это наказаны - на этом свете жесточайшей казнью, а на том бесконечными муками, ибо совершили это из гордости и честолюбия. Так было с государями, а с подданными еще хуже! Всякого, кто отречется от ангельского монашеского чина, ждет Божий суд.

Те же, которые были пострижены недавно по решению великого собора и снова вернули себе прежнее достоинство, совершили еще больший грех, чем прежние преступники, не дерзнувшие это сделать (Или мниши праведно быти, еже от единомысленников твоих злобесных учиненно, еже иноческое одеяние свергши и на кристьян воевати?...Много же и не в Тимохпну версту обрящеши…и непоправше иноческого образа...пакн приидоша. - Грозный имеет в виду одного из «худых» «единомысленников» Курбского - Тимофея-Тихона Пухова-Тетерина, бежавшего в Литву в конце 50-х - начале 60-х годов. Бегству Тетерина предшествовала его ссылка в Сийский монастырь и насильственное пострижение там. В архиве Грозного хранились дела: «Посылка на Двину в Сейской монастырь Тимохи Тетерииа с Григорием Ловчиковьш: дело Ондрея Кашкарова да Тимохина человека Тетерина, Позднячка, что они Тимохиным побегом промышляли» (Опись царского архива, Акты Археограф, экспед., т. I, стр. 354); в 1581 г. Грозный писал папскому послу Поссевину, что «Тимоху были есмя и пожаловали, а велели есмя его постричь по своему закону, и он, сметав платье чернецкое, да в Литву збежал» (Памятники дипломатических сношений с державами иностранными, т. X, СПб., 1871, стр. 226). - Князь Рюрик Ростиславич Смоленский, занимавший с 1194 г. (с перерывами) киевский престол, был насильственно пострижен-в монахи в 1203 г. князем Романом Мстиславичем Галицко-Волынским. В 1205 г. он, как сообщает Никоновская летопись, «сложи с себе платье иноческое и растрижеся...такоже и жену свою хотяше рострищи, она же не восхоте» (ПСРЛ, X,. 50). В 1215 г. он, согласно той же летописи, «преставися...княжа в Чернигове» (там же, 69). - Кого имеет в виду царь, говоря о «не в давных летех нестриженых от синглита [совета, собора] превелика», не ясна (не идет ли речь о каких-то еретиках, постриженных по решениям соборов 50-х годов, осудивших Башкина, Феодосия Косого и других лиц? - ср.: Опись царского архива, Акты Археограф, экспед., т. I, № 289,. стр. 349 и 353).).

Это ли ваше благочестие, что вы совершаете такие дьявольские нечестивые дела? Или ты думаешь, что ты - Авенир, сын Нира, храбрейший во Израиле, если позволяешь себе в своей надменности писать такие дьявольские послания? Но и тогда что произошло во Израиле? Когда убил его Иоав, сын Саруя, тогда не стало во Израиле сильных мужей. Скажешь, что вы с Божьей помощью одержали славные победы над противниками? Но напрасно ты все время так надменно хвалишься! Вспомни опять о том, кто сотворил подобно тебе, - если любишь Ветхий Завет, с ним и сравним тебя: помогла ли военная храбрость Авениру, когда он бесчестно поступил со своим господином, соблазнил Ресфу, жену Саула, и, уличенный в этом сыном Саула Мемфивосфеем, разгневался, изменил Саулу и затем погиб? Ты подобен ему своими дьявольскими поступками и надменным стремлением к почестям и богатству. Как Авенир посягнул на супругу своего господина, так и ты посягаешь на Богом данные ему города и деревни, совершая столь же дьявольский и бесчестный поступок. Или ты напомнишь мне плач Давидов? Но хотя этот царь был праведен и не хотел совершать убийства, нечестивые погибли своей смертью. Видишь, что бранная храбрость не помогает тому, кто не чтит своего господина. Приведу тебе еще пример Ахитофела: он подобно тебе составлял коварный заговор, подговаривая Авессалома против отца, и как же он был наказан за это! Весь его замысел рассыпался в прах благодаря одному старцу; весь Израиль был побежден небольшим числом людей; он же окончил свою жизнь, удавившись. Так было.раньше, так бывает и теперь: Божья благодать обнаруживается в немощах, и ваше дьявольское восстание на церковь рассыпает сам Христос. Вспомни также древнего отступника Иеровоама, сына Навата, как он отделился от Израиля с девятью племенами, создал царство в Самарии, отрекся от Бога живого и стал поклоняться тельцу, и как царство в Самарии пришло в смятение; царская власть там не удержалась и вскоре оно погибло; Иудейское же царство было хоть и мало, но грозно и существовало, пока этого желал Бог [следуют цитаты из Библии и из византийского писателя и церковного деятеля Иоанна Златоуста о могуществе Божьем и бессилии его врагов] (Или мнишися, яко ты еси Авенир, сын Пиров, храбрейший во Израили...погибель содеваеши. - «Сильными во Израиле» Курбский именовал своих единомышленников, казненных Грозным. В соответствии с этим библейским термином царь выдвигает для посрамления Курбского примеры также из Библии: Авенир, сын Нира, Ахитофел, Иеровоам, сын Навата (этот библейский Нават не имеет ничего общего с еретиком Наватом, о котором Иван писал выше), - все это библейские лица. Далее царь приводит несколько цитат - из Библии и Иоанна Златоуста (о бессилии врагов Божьих, - в переводе эти цитаты мы не сохраняем).).

Дата добавления: 2015-07-16