Первая ступень.

- Ку-у-колка... - тихо прошептал на ухо совсем сжавшемуся от страха Никки Дан. И ведь было чего бояться, мальчик лежал совершенно обнаженным, вот только поза, в которой он находился, возбуждала еще больше, чем если бы парнишка лег совершенно спокойно, расслабившись, а тут... Никки лежал, подтянув колени к груди, на боку, спиной к своему "хозяину", отчего тот мог прекрасно рассмотреть и хрупкую спину с выступающими позвонками и острыми лопатками, и округлую попку, и соблазнительную розоватую дырочку между ягодиц, которая будто бы приглашала, чтобы в нее вошли. Все впечатление портила только лишь бившая мальчишку крупная дрожь, да тихое и учащенное дыхание. Он боялся, очень боялся. Боялся ощущений, боялся неизвестности, боялся того, что с ним будут делать дальше.

Не в силах более себя сдерживать, Дан наклонился, касаясь прохладными пальцами обжигающе-горячей кожи. Кажется, у мальчишки от потрясений поднялась температура, и от этого простого прикосновения он вздрогнул и перевернулся на спину. Наконец осознав, что он полностью голый, дернулся, чтобы прикрыться, а когда это не вышло, то отвел глаза, заливаясь густым румянцем. Ему был сделан еще один укол, из-за чего у Никки притупились естественные реакции, именно из-за них мальчишка был настолько спокоен, и не истерил, как хотел бы. Просто все как-то не доходило до мозга, все казалось каким-то расплывчатым, как если бы он перегрелся на солнце.

Дан поднес пару пальцев к его губам, немного хрипловато приказав:

-Оближи их...

Как загипнотизированный, не отводя взгляда широко распахнутых глаз от брюнета, паренек высунул маленький розовый язычок и провел им по поднесенным к лицу пальцам, обильно смочив их слюной, как и было велено "хозяином". Ему было по-прежнему страшно, но бороться не было сил. Домашний ребенок, совершенно незнакомый с жизнью, он не знал и не хотел знать, как именно люди могут обращаться с такими же людьми. Дан только довольно усмехнулся и с тихим: -Послушная куколка...таким ты мне куда больше нравишься,- резко ввел пальцы в совсем узкую и тесную дырочку.

Последовал тихий вскрик, и мальчишка все-таки не смог сдержать крупных, покатившихся по щекам, слез, тихо всхлипнув от боли. Брюнет, не дожидаясь, пока он привыкнет, начал двигать пальцами, начиная элементарную растяжку, а заодно и нащупывая тот бугорок, прикосновение к которому смогло бы доставить Никки удовольствие. Нашел, и аккуратно прикоснулся к нему пальцами, ощущая, как парнишка дернулся от странных, но довольно приятных ощущений. Только самому парню было еще сложнее держаться сейчас, поэтому, даже не снимая, а лишь расстегнув джинсы и стянув немного белье, Дан сам забрался на кровать, нависнув над Никки, и одним резким толчком вошел в его тело.

- А-а-аххх... - сорвался с его губ невольный стон. Такой узкий, такой горячий. Просто идеальный.

- Нннх... - мальчишке же было очень больно, несмотря на всю предварительную подготовку, и он еле-еле сдерживался, до крови кусая губы, чтобы не закричать от боли. Ему опять не дали времени привыкнуть, а когда брюнет начал двигаться, то при каждом толчке с трудом удерживал рвущиеся с губ стоны наслаждения. Даже оргазм подступил неожиданно быстро, не дав в полную силу ощутить всю сладость этих ощущений. Темп голубоглазый еще более ускорил, практически вбиваясь в податливое тело мальчишки, задевая членом простату, от чего Ник все же вновь застонал, чувствуя, как смешиваются боль и удовольствие, как постепенно исчезает первая, затмеваясь вторым, волнами накатывающим и буквально накрывающим с головой. Мальчишка досадливо застонал, когда вспомнил, что руки связаны, и что теперь ему никак не дотянуться до своей возбужденной плоти, чтобы приблизить разрядку. Досадливо захныкал, в первый раз поднимая глаза на своего...любовника? Хозяина? Насильника? Кого? Тот понял его, опустил свою руку и принялся двигать ею вверх-вниз по стволу члена, каждый раз большим пальцем массируя головку. Первым все же кончил Никки, не выдержав всего этого и выгибаясь под брюнетом. Следом за ним и сам Дан, на этот раз не сдерживая стона от такого яркого оргазма и даже не успев выйти из мальчишки, излился в него и лишь после этого вышел, опускаясь на кровать рядом со своей "куколкой", и задумчиво посмотрел на него.

7."Что тебе ещё нужно?"

Первым пришел в себя Никки, попытавшись сесть и тут же рухнув обратно, тихо застонав от пронзившей все тело боли, от которой, казалось, совсем не было пощады. Мальчишка буквально скрутился в комочек, но это совершенно не помогло. И тут же почувствовал, как его обнимают сильные руки его... хозяина? Дан просто обнял мелкого,прижав к себе.

- Ты как? - тихо поинтересовался он,когда только подтянул паренька ближе.

- Больно... болит все, - хрипло отозвался тот, жмурясь от острой боли и невольно стараясь прижаться поближе, под защиту этих больших и сильных рук.

- Терпи, маленький... - Дан почти что нежно приподнял его голову за подбородок, заставляя посмотреть на себя.

Последовал долгий-долгий взгляд глаза в глаза, пока мальчишка не выдержал и не моргнул, смущенно покраснев, что заставило его хозяина довольно улыбнуться и потянуться к припухлым от поцелуев и слегка кровоточащим губам, для начала просто проводя по ним языком. Впрочем, парень очень быстро отстранился, почувствовав, как Никки совсем слабо пытается ответить на поцелуй. И вновь эта довольная улыбка и совсем невесомое прикосновение губами ко лбу.

- Спи, куколка, я скоро буду. - парень убрал руки и поднялся, медленно и со вкусом потянувшись,словно показывая единственному зрителю свое довольно красивое тело. Мальчишка, лишь только подняв глаза, тут же их опустил, вновь залившись густым румянцем. И снова короткий смешок в ответ на это действие и, сверкнув напоследок голой задницей, хозяин покинул комнату. Прошло, наверное, минут десять или пятнадцать, прежде чем Дан снова вернулся в комнату, вот только картина в ней совершенно переменилась. Никки уже почти отошел от действия тех лекарств, что ему были вколоты, и теперь совсем тихо плакал, пряча истерические всхлипывания в подушку. Выглядел он, как невольно сравнил брюнет, как маленький и совсем запуганный котёнок, которого сначала поманили теплым молоком, а потом жестоко пнули и выкинули за ненадобностью.

Густые, но мокрые и слипшиеся сейчас ресницы дрогнули, и на хозяина был поднят полный самых различных чувств взгляд. В нем смешались презрение и ненависть, обида и какое-то истерическое полубезумие, боль и даже совсем немного восхищения. Но больше всего в глазах было выражения страха.

- Что тебе ещё нужно... - послышался словно прокуренный и хриплый от слез голос. Никки, не дожидаясь ответа, осторожно повернулся к Дану спиной, показывая, что не хочет разговаривать совсем.

- Не смей мне тыкать, если не хочешь повторения прямо сейчас. - Голос вновь был холодный и грубый, как тогда, когда Никки только их первый раз увидел.

- Хорошо, простите... - и вновь со страхом в голосе. Боится. Очень сильно. Сломался ли?

Дата добавления: 2015-07-16